Темно-голубое маленькое платье с оголенными плечами и широкой юбкой от пояса. В нем можно передвигаться лишь мелкими шажками, иначе легкая, почти невесомая ткань при любом резком движении или порыве ветерка взмывала вверх, в чем Наташа уже успела неоднократно убедиться. И теперь она с ужасом представляла, как поведет себя это платье, когда его хозяйке придется танцевать…

Машина тем временем свернула на обсаженную липами аллею, и вскоре они подъехали к высокой, метра в три кирпичной стене, окаймляющей огромный особняк с круглым, как в обсерватории, куполом.

На заасфальтированной, обнесенной чугунной решеткой площадке скопилось десятка три разномастных автомобилей.

Наташа обеспокоено посмотрела на Егора:

— Послушай, а как мы уедем отсюда? Тебе ведь выпить придется?

— Без проблем! Я пью только в компании друзей, а здесь, считай, на службе. А что касается остальных гостей, так о них у меня голова не болит!

Егор отогнал машину на стоянку, взял Наташу под руку и подвел к калитке, врезанной в массивные металлические ворота. Нажал на кнопку звонка. Охранник выглянул в небольшое круглое, наподобие иллюминатора, окно.

— Смотри-ка, пуленепробиваемое, — успел прошептать Егор. Калитка распахнулась, и перед ними появился высокий крепкий парень, справился по списку, что они в числе приглашенных, и пропустил внутрь ограды.

Оказывается, метрах в пяти от наружной стены была еще одна, несколько ниже первой, но с такими же воротами и окном-амбразурой.

— Черт бы побрал этого стервеца! — выругался Егор. — Противотанкового рва не хватает и навесного моста, да еще парочки снайперов на крыше… А то, что в стенах телекамеры, и ежу понятно! Ничего, Пеликаша, в свое время дворец Амина взяли, а с этой шарадой и подавно справимся.

Наташа остановилась на мгновение и прошептала потрясенно:

— Значит, после госпиталя тебя сразу туда направили?

— Тсс! — прошипел Егор. — Ворота открываются.

На втором пропускном пункте процедура сверки повторилась, и Егор не выдержал:

— У тебя случайно фотографий всех приглашенных в анфас и в профиль не имеется?

Охранник словно не расслышал, показал им на калитку, и гости наконец-то очутились на территории парка, окружающего массивный четырехэтажный дом из красного и белого кирпича со стрельчатыми окнами и галереей, опоясывающей по второму этажу все здание.

— Н-да! — Егор замедлил шаг. — Похоже, он порядочную часть леса, не меньше двадцати гектаров, оттяпал. Интересно, кто ему разрешение на застройку в таких размерах и на таких площадях выдавал, к тому же в заповедной зоне? Еще одна неслабая задачка для Монина и его ребят.

— Егор, — прошептала Наташа, — я такое лишь в зарубежных фильмах видела!

Он покосился на нее:

— Стоит только захотеть — и станешь здесь царицей. От Люськи он вмиг избавится, а при его нынешних доходах именно такая, как ты, и нужна. Жена — красавица, машина — загляденье, хата — какой ни у кого нет!

— Но он знает, что я твоя жена…

Егор поморщился:

— Наташа, это всего лишь игра, и я не имею на тебя никаких прав, а ты никаких обязанностей. Разве я могу тебе что-то навязывать?

— А ты не навязываешь! Ты наступаешь мне на горло и вынуждаешь поступать, как твоей душе угодно.

Егор обнял ее за талию, чмокнул в щеку и рассмеялся:

— Вот, оказывается, как выглядят семейные разборки!

Навстречу им уже поспешал Пеликан и в следующую секунду втерся между ними, дружески обнял за талии и повел к дому. Загорелая лысина едва возвышалась над Наташиным плечом, и она выругалась про себя, и крайне неприлично, что позволяла себе лишь в экстремальных ситуациях.

Поляна перед домом была полна гостей, и опять Наташа сравнила увиденное с зарубежными фильмами — Пеликанов привыкал жить по европейским стандартам. Правда, гости их явно не придерживались: дамы были массивнее фигурами, а их спутники одеты по принципу: по жаре и так сойдет!

Пеликанов подвел Наташу и Егора к высокому, худощавому мужчине, чей возраст выдавала лишь седая, с короткой стрижкой голова и чуть поблекшие голубые глаза. Они с Егором крепко обнялись. Наташа поняла: это и есть легендарный Василий Михайлович.

Егор представил Наташу, и Василий Михайлович с одобрением посмотрел на нее:

— Ну, Егорка, я твою жену еще от ворот заметил и оценил. Смотри, не упусти ее, с тебя ведь станется.

— Пусть только попробует упустить! — улыбнулась Наташа и прижалась щекой к плечу Егора.

Подошли Степанок и Гуд Монин, несмотря на жару, оба в темных костюмах. Их сопровождала пышная дама в ярком платье с рюшами, оказавшаяся женой Монина, звали ее Екатериной Алексеевной. Она страшно всех и всего смущалась и, когда мужчины, спросив разрешения, удалились на несколько минут, уже ни на шаг не отходила от Наташи. Но она была этому рада. В течение четверти часа, в которые вылились эти несколько минут, Наташа получила исчерпывающую информацию обо всех присутствующих. Похоже, Егор не ошибся: Пеликан собрал здесь все, так сказать, высшее общество Тихореченска.

Вскоре гостей пригласили во внутренний дворик, где они расселись за столики вокруг бассейна, на которых стояли карточки с фамилиями приглашенных. За одним столом с Егором и Наташей очутились Степанок и высокая плоскозадая и плоскогрудая дама в черном облегающем платье с таким низким вырезом на спине, что невольно возникал вопрос: а что-нибудь из белья присутствует на этой стиральной доске или нет?

Дама, не обращая никакого внимания на Наташу, тут же принялась напропалую флиртовать с Егором. Она вспоминала каких-то общих знакомых, хохотала даже при слабом намеке на шутку, хватала его за руку и постоянно забывала ее отпускать.

Наташа тихо забавлялась, наблюдая за попытками Егора освободиться от цепких и когтистых лапок, чтобы взять бокал с легким вином, вилку или нож.

Шустрые официанты из «Поплавка» сновали между столов, заменяли грязные приборы на чистые, подливали вино и предлагали все новые и новые блюда.

Доктор тоже был приглашен. Его столик стоял почти напротив, по другую сторону бассейна, и Наташа, от нечего делать, следила за процессом обхаживания полногрудой блондинки в оливковом комбинезоне. На этот раз доктор действовал с большим успехом и скоро полностью завладел вниманием своей дамы.

Пеликан, или, как он не преминул напомнить собравшимся, предприниматель Леонид Андреевич Пеликанов, умело и решительно управлял торжеством. Ничто пока не омрачало праздник. Все шло по тщательно разработанному сценарию: заздравные речи (Степанок и Егор тоже внесли свою лепту), вручение подарков, песни, исполненные казачьим хором в честь юбиляра, его ответное слово…

Улучив момент, Степанок прошептал, кивнув в сторону хозяина:

— Смотрите, как светится от счастья, ублюдок! Хотел бы я посмотреть, как он чуть позже засветится!

Объявили начало танцев, и дама напротив призывно посмотрела на Егора, но тот улыбнулся в ответ:

— Извини, Марина, но первый танец я всегда танцую с женой.

Он вывел Наташу из-за стола, и они прошли на асфальтированную площадку, очевидно для этих целей и предназначенную. Группа музыкантов из «Поплавка» честно отрабатывала свой хлеб, а молодой человек, солирующий в отсутствие певички-сиротки, обладал, на удивление, не только музыкальным слухом, но и приятным голосом.

Все было хорошо, только Егора будто подменили. За весь танец он не промолвил ни единого слова, даже из вежливости. Всегда такие теплые руки неподвижно лежали на ее талии, глаза смотрели поверх Наташиной головы и были холодными и равнодушными, словно танцевал он не с женщиной, а с пластмассовым манекеном. И куда вдруг подевалось его намерение изображать счастливого супруга?

Музыка смолкла. Егор взял Наташу под локоть и повел к столику. Но не успели они пройти и половину пути, как певец запел вновь, и теперь уже Наташа развернула своего партнера и увлекла его в гущу танцующих. Стараясь скрыть разочарование от предыдущего танца, она тесно прижалась к Егору и позволила себе несколько раз ласково пробежаться пальцами по его спине. И сразу же почувствовала, как его руки вздрогнули и легли чуть ниже ее талии. Воодушевленная ответным шагом, Наташа обняла Егора за шею и прижалась щекой к его щеке. И задохнулась от волнения. Зачем она так долго сдерживала себя, так долго отказывалась от прекрасных ощущений? Зачем дурила себе голову, запрещала себе думать о желанном, любимом мужчине? У Наташи опять перехватило дыхание. Она судорожно глотнула воздуха, потерлась носом о шершавую мужскую щеку.

Реакция Егора превзошла все ожидания. Он сбился с ритма, вновь поймал его, потихоньку увел ее в самый дальний и темный угол танцплощадки.

Тонкая ткань была слишком слабой преградой, и Наташа почувствовала, как жесткие пальцы сжали ее ягодицы, а живот прижался к основанию мужских бедер. Она получила возможность понять, сколь велико его желание. Руки Егора из чужих и холодных вновь превратились в смелые и требовательные, чего она и добивалась!

Егор склонился и ласково коснулся губами ее сомкнутых век, и внезапно, будто решился наплевать на все запреты, принялся осыпать быстрыми, жадными поцелуями ее лицо, шею, плечи… Нежная женская кожа покрылась мурашками. Наташа еще теснее прильнула к Егору. Но, похоже, ноги перестали слушаться не только ее. Егор остановился в нерешительности, и Наташа наконец решилась, посмотрела ему в глаза, и сердце ее сбилось с ритма, забилось шало где-то внизу живота. Он смотрел на нее потемневшими глазами со столь неприкрытой страстью и желанием, что она испугалась — не переборщила ли?

Мышцы на лице Егора напряглись. Он медленно приблизил свое лицо к Наташиному, приоткрыл губы, и она поняла, что умрет, если не получит этот поцелуй. Но поцелуй так и не состоялся. Словно испугавшись чего-то, он резко отпрянул от нее и глухо пробормотал:

— Наташка, не провоцируй меня, иначе мы все провалим!

И ей ничего не оставалось делать, как покорно проследовать рядом с ним к столику и уступить право на танец выпадающей из платья Марине. Наташа с тоской проследила взглядом за парочкой и, не сдержавшись, громко вздохнула. Потом повернулась к Степанку, по причине травмы скучавшему за столиком.

Полковник посмотрел на соседку, протянул через стол руку, накрыл ею Наташину и, слегка сжав, тихо сказал:

— Не ревнуйте, Наташа! Егор вас любит, как никого в своей жизни не любил. Поверьте старому сыскарю, у меня на такое особый нюх. Зуб даю, как выражаются мои клиенты! — Он склонился к Наташе почти вплотную. — Марина тоже часть нашего плана, поэтому не беспокойтесь, держите себя естественнее… — Степанок глянул за ее спину и поднялся со стула. — Кажется, пришла пора сматываться. Пеликан спешит скрасить ваше одиночество.

Наташа проводила взглядом прихрамывающего милиционера. Знал бы бравый полковник, что нюх его на этот раз основательно подвел. Ни о какой любви речь здесь не идет. Егор хочет ее как женщину, и не более того. А вот она действительно любит его и никогда не переставала любить и надеяться. Но так уж, видно, написано ей на веку, чтобы прожить его одной, тешить душу воспоминаниями и оплакивать раз и навсегда утерянное счастье…

— Мое почтение, Наталья Константиновна!

Это животное, оказывается, и отчество ее знает! Наташа надменно снизу вверх оглядела тщедушное тело, вероятно, в единственном на весь Тихореченск смокинге и отвернулась.

— Не хотите разговаривать, и правильно! Провинился я перед вами, ох как провинился! — Пеликанов присел на освободившийся после Степанка стул и приветливо улыбнулся. — Но повинную голову ведь и меч не сечет, не так ли? — Он прижал руку к сердцу и склонил перед Наташей голову. — Простите, ради Бога, опростоволосился. Кто же знал, что вы Егорки Карташа родная жена?

— А если бы не жена, то и под красный фонарь спровадить можно?

— Кто вам такую ерунду наговорил? — Похоже, от расстройства чувств у Пеликана даже слезы на глазах выступили. — Вы не из тех женщин, что на базаре за рупь двадцать продаются! Для такой, как вы, и домик этот выстроен, и кое-что на черный день имеется. — Он перегнулся через стол, попытался взять Наташу за руку, но она вовремя убрала ее на колено. Голова «первого парня» Тихореченска мешала ей наблюдать за танцующими, и она пересела на соседний стул. Пеликан мгновенно разгадал ее маневр:

— За мужем решили понаблюдать? Напрасно! Егор, похоже, одну из своих прежних бабенок встретил и вмиг позабыл о молодой жене. — Хозяин дома с язвительной усмешкой посмотрел на Наташу. — Видите, куда он ее увлек? В-о-о-н за те кустики. Давайте вместе погадаем, какие они там танцы танцуют?

Наташа почувствовала, как кровь отливает от щек, и судорожно сжала край скатерти.

— Наташенька, ау! Вы меня слышите? — пропел рядом вкрадчивый голосок. — Приглашаю вас прогуляться по парку. Вы будете первой женщиной, которой покажу свой розарий…

— Что ж, и жене не показывали?

— Даже жене… — Пеликанов внимательно посмотрел на Наташу. — Кстати, вы знаете, что она — бывшая любовь Егора? Сегодня ей несколько, э-э-э, нездоровится, поэтому мне приходится хозяйничать в одиночку. — Пеликанов опять настороженно глянул на нее, но губы, тем не менее, растянул в улыбке. И вдруг этот человек напомнил Наташе собаку, которая точно так же наблюдает за суровым хозяином и не ведает, что ее ждет через минуту — погладят ли по голове или дадут крепкого пинка. — Ну как, принимаете мое приглашение?