Карен Хокинс - Кольцо любви

– Ну, это еще когда будет, – усмехнулась Оливия. – Ей едва исполнилось сорок, и она намного здоровее тебя! Тебе придется всю жизнь ждать, пока тетя сойдет в могилу, и дай Бог, если она оставит тебе какую-нибудь безделушку из слоновой кости!

– А ты... Ты просто дурочка, вот что!

– А ты ненормальная! – незамедлительно парировала Оливия.

– Бестолковая!

– Сама такая!

– А ну прекратите! – строго прикрикнула на сестер Онория.

– Так вот, я собираюсь сшить из этого шелка платье и продать его! – гордо заявила Порция. – Миссис Венир сказала, что, если оно ей понравится, она заплатит пятнадцать фунтов! К тому же останется еще столько ткани, что я смогу перешить серое платье Кассандры и отделать его оборкой. Оно будет выглядеть как новое!

Кассандра благодарно улыбнулась сестре:

– О, Порция, какая ты милая! Я так давно мечтаю о новом платье! – Поймав на себе строгий взгляд Онории, Кассандра поспешила добавить: – Впрочем, я могу обойтись и без него... хотя это было бы так приятно.

Онория многое могла бы на это сказать, но решила не расстраивать Кассандру, а только испытующе посмотрела на Порцию.

– Право, не знаю, что сказал бы отец, если бы узнал о твоем намерении стать швеей. Это очень тяжелый труд. У женщин портится зрение, потому что им приходится шить даже по ночам, при свече.

– Я буду использовать только самые хорошие свечи! – с беспечной уверенностью заявила Порция, отмахиваясь от более обоснованных возражений старшей сестры.

Впрочем, сейчас Онории было не до споров.

– Это все? – обратилась, она к Оливии.

Еще раз сверившись с записями, Оливия быстро кивнула:

– Кажется. Я бы сказала, что паруса у нас повисли и наш корабль утонет, если мы не поймаем сильный ветер, который донесет нас до берега.

Кассандра огорченно вздохнула:

– Не понимаю, почему наши дела так плохи. И по чьей вине у нас упали паруса?

– По нашей с вами, – строго прикрикнула Онория. – Здесь виной и шелк Порции, и новая попона для Геркулеса, и подорожание угля, и мои безрассудные покупки... Оливия, сколько всего денег у нас осталось?

– Меньше шестидесяти фунтов.

Это сообщение было встречено гробовым молчанием. У Онории горло перехватило от страха. Оливия наверняка ошиблась в расчетах! Совсем недавно у них было целых двести фунтов, на которые им предстояло жить до получения нового перевода от отца. Конечно, деньги не бог весть какие, но их можно было растянуть на несколько месяцев и даже выделить небольшую сумму для обновления гардероба Кассандры, которой исполнилось семнадцать. Онория надеялась уже в этом году представить сестру высшему обществу.

Она украдкой взглянула на Кассандру, аккуратно обшивавшую носовой платок изящными кружевами, и сердце ее сжалось. Высокая, гибкая и стройная, с золотистыми волосами и прелестными фиалковыми глазами, сестра была полной ее противоположностью. Кассандра больше походила на мать, тогда как Онория пошла в отцовскую породу Бейкер-Снидов.

Но не ослепительная красота придавала Кассандре особое очарование, а глубокая сердечность и кротость нрава, отражавшиеся в нежном взгляде и в выражении милого лица. Онория мечтала, чтобы ее нежно любимая сестра получила возможность блистать в свете. Если бы им удалось найти какого-нибудь покровителя, который поможет Кассандре появиться хоть на одном балу в этот сезон! Весь свет будет у ее ног, в этом Онория ни минуты не сомневалась.

Несмотря на весьма скромные средства, им все же удалось подыскать очень приличный дом в респектабельном районе, после чего оставалось только познакомиться со здешним обществом. В этом они рассчитывали на содействие своей тетки, но она вдруг решительно отказалась помогать им, и в результате они оказались в полном тупике – ни денег, ни знакомств! Если бы Онории удалось найти способ ввести Кассандру в свет, девушка сразу привлекла бы внимание не одного джентльмена, подходящего ей по происхождению и воспитанию. А если к тому же он ока-азлся бы еще и состоятельным, тогда были бы решены все их проблемы. Муж Онории наверняка согласился бы поддержать Порцию, а затем Джульетту с Оливией, а там, кто знает...

Онория мысленно одернула себя. Нечего витать в облаках, когда забот полон рот. Первым делом нужно по воз-ожности сократить расходы, а там будет видно. Вздохнув, Онория взглянула на кольцо, поблескивавшее у нее на пальце. По крайней мере это простое серебряное колечко, украшенное лишь скандинавскими резными письменами, ничего ей не стоило. Оно привлекло ее сразу же, как только она увидела его на балу – несмотря на свою скромность, эта вещица сразу пробудила в ней восхищение ее красотой и изяществом. Погладив кольцо, Онория стала размышлять, сколько можно за него выручить.

Тогда, на балу, она выиграла это кольцо и собиралась его продать, но оно оказалось ей впору и...

Онория снова потрогала кольцо, и согретый теплом ее руки металл растопил ледяной страх, завладевший ее сердцем. Почему-то ей полюбилось это неброское колечко. – Оливия, ты уверена в этой цифре?

Сестра кивнула, и ее губы сложились в унылую гримаску. Онория, напротив, заставила себя спокойно улыбнуться.

– Ну что ж, теперь мы хотя бы точно знаем, каково наше положение. Спасибо тебе, Оливия, ты славно потрудилась. Теперь нам необходимо соблюдать строжайшую экономию!

Последовало удрученное молчание, затем все энергично закивали, а Кассандра вдруг всплеснула руками:

–Да, вот что. Меня пригласила леди Мелроуз. Она просила, чтобы я каждое утро приходила почитать ей. Правда, она сможет платить всего шиллинг в месяц, но ведь и это будет подспорьем, верно?

– Но ты ведь терпеть не можешь леди Мелроуз! – изумленно воскликнула Порция, но, заметив полный упрека взгляд Кассандры, поспешно добавила: – Ну хорошо, это я ее терпеть не могу. Противная старуха, вечно жалуется и ноет!

– По-моему, она просто перенесла какое-то жестокое разочарование, вот у нее и испортился характер, – мягко заметила Кассандра. – В любом случае не думаю, что мне придется очень уж трудно, ведь я буду только читать для нее, и это все.

– Отличная мысль, – похвалила сестру Онория. – А я подумаю, какие табакерки можно будет продать.

– Ой, только не табакерки! – взмолилась Кассандра. – Ведь ты собираешь их чуть ли не с детства!

Онория не решилась взглянуть на застекленную горку, где хранилась ее коллекция из сорока четырех табакерок. По правде говоря, от мысли продать хотя бы одну из них у нее сразу упало настроение.

Самую первую табакерку подарил ей отец, когда она была не старше Джорджи. Мало-помалу восхищение этими прелестными миниатюрными шкатулками превратилось в настоящую страсть, и со временем Онория стала тонким знатоком изящных французских табакерок с эмалевым покрытием. Отец искренне восхищался ее способностью заметить стоящую вещицу и сбить цену.

– Онория не должна распродавать свои коробочки, – неожиданно вмешался Джордж. – Если нам так уж нужны деньги, то я могу заняться разведением лягушек!

– Лягушек? – брезгливо фыркнула Оливия. – Ты в своем уме, Джорджи?

Джордж намеренно проигнорировал замечание сестры.

– Папа всегда говорил, что если для твоего товара нет сбыта, то его нужно организовать. – Он серьезно посмотрел на толстую зеленовато-бурую лягушку, которая наполовину свешивалась из супницы. – Может, мне даже удастся выучить Ахиллеса каким-нибудь фокусам, потому что я в жизни не видел более умной и сообразительной лягушки! Тогда люди станут с охотой покупать у меня его потомство.

– Тебе не обязательно с этим возиться, – с самодовольной улыбкой заявила Порция, посматривая на лягушку взглядом знатока. – Достаточно просто их откармливать, чтобы они стали такими же жирными, как Ахиллес, и люди будут в очередь выстраиваться, чтобы купить их для супа. Французы очень любят таких толстых лягушек, потому что они редко встречаются.

Джордж перевел взгляд на сестру, и глаза его расширились от ужаса.

– Разве французы едят лягушек?

– Конечно! Недаром же их прозвали «лягушатниками».

Джордж упрямо выпятил нижнюю губу.

– Я не собираюсь продавать Ахиллеса никаким французам! Только англичанам, да и то тем, которые пообещают хорошо с ними обращаться. И потом, мой Ахиллес не обычная лягушка: он очень умный и наверняка невкусный.

– Думаю, ты прав. – Онория бросила строгий взгляд на Порцию. – И знаешь, Джорджи, хотя очень приятно, что ты предложил свою помощь, лучше спрячь Ахиллеса в каком-нибудь надежном месте, а нам позволь заняться нашими финансовыми вопросами.

– Но я тоже хочу помочь.

– Ты нам обязательно поможешь, только мы придумаем что-нибудь такое, чтобы обойтись без Ахиллеса.

– А я сразу могу помочь, – сообщила Порция. – Сошью платье из этого шелка. Онория, ведь скоро Рождество, и многим женщинам захочется появиться на балу в новом платье! Я отлично с этим справлюсь.

Действительно, что касается шитья, у Порции был к этому настоящий талант, и тем не менее Онория насторожилась – что-то дела их подозрительно быстро налаживаются!

– Хорошо. Я думаю, не повредит, если ты сошьешь одно платье, но на этом конец, слышишь?

Тут подала голос Кассандра, которая до этого, казалась, была совершенно поглощена своим вышиванием.

– Я отложу свой сезон на год.

– Кассандра! – Порция в ужасе ахнула. – Что ты такое говоришь! Что бы ни случилось, это просто исключено.

Оливия насмешливо усмехнулась:

– Ты так говоришь, только чтобы Кассандра поскорее подыскала себе богатого мужа, который сможет оплатить твой сезон: ведь по возрасту ты следующая за ней!

– Ничего подобного! – с возмущением возразила Порция, хотя и кинула на Кассандру виноватый взгляд.

– Тише, девочки! – призвала сестер к порядку Онория. – Даже если Кассандра и выйдет в этом году в свет, это еще не значит, что она найдет богатого мужа. И напоминаю вам, что главная цель – встретить мужчину соответствующего воспитания и происхождения. А не найти богатство!

– Но, Онория, все это лишь пустая трата сил! – Кассандра грустью улыбнулась. – Тетушка Кэролайн не станет обо мне заботиться. Мы надеялись на ее помощь, но она даже не заикается об этом.

– Просто она увидела, какой ты стала потрясающей красавицей, а у нее обе дочери тощие и веснушчатые!

– Порция! – Онория топнула ногой. – Кузина Джейн не виновата, что у нее веснушки.

– Нет, конечно. Но она вдобавок ржет, как лошадь!

Тут Джордж громко захохотал, настолько похоже имитируя манеру смеяться кузины Джейн, что весь клан Бейкер-Снидов покатился со смеху... кроме Онории.

– Довольно! Вы совершенно невоспитанны! Хватит, говорю я вам! У нас остался еще один вопрос. Порция, ты готова представить свой план по приведению гостиной в порядок?

Порция встала с места и, словно отвечая урок, стала рассказывать о том, как женская часть Бейкер-Снидов будет вырезать трафареты для обоев, и еще о блестящей идее Джорджи окунуть Ахиллеса в красную краску, а потом пустить его прыгать по обоям, в результате чего на них появится необыкновенно эффектный рисунок. Онория рассеянно слушала ее, продолжая озабоченно размышлять о бедственном состоянии семьи.

Неожиданно взгляд девушки упал на кольцо, и, как обычно, ощущение тепла на пальце заставило ее улыбнуться. Именно в этот момент она поняла: что бы ни случилось, ей удастся добиться своей цели!

– Я уже искал его где только можно!

Онория удивленно подняла голову.

– Прости, Джорджи, я не расслышала. Что ты там искал?

Джордж сурово взглянул на сестру:

– Не что, а кого!

Онория со вздохом отложила перо.

– Видимо, дело касается твоего непоседы Ахиллеса?

– Да, – мрачно кивнул Джордж. – Я уложил его спать, а когда пошел разбудить, его там не оказалось.

– Не слишком ли часто он убегает, Джорджи? Тебе не приходило в голову, что Ахиллесу просто не нравится жить в шляпной картонке у тебя под кроватью?

– Я знаю, что эта картонка ему нравится.

– Почему ты так думаешь?

Мальчик нахмурил брови, и в его синих глазах промелькнуло презрительное выражение.

– Потому что когда он там сидит, то поет. Если бы ему не нравилось, он не стал бы петь.

– А может, он не поет, а плачет и зовет на помощь? – Онория воздела руки к кебу и как могла сымитировала кваканье лягушки. – Помогите! Меня заключили в ужасную темницу! Ради Бога, спасите! – Джордж ответил сестре сердитым взглядом, и она опустила руки. – Не смешно, да?