Даниэла Стил - Кольцо

Ее глаза смотрели на Сен-Марна, но не видели его. И тогда он задал вопрос, который беспокоил его больше всего:

– А Манфред?

Ариана опустила голову.

Ее ответ был произнесен едва слышным шепотом:

– Он умер. Погиб во время штурма Берлина. – Ариана посмотрела на хозяина дома. – Но он сказал, чтобы я отправилась к вам. Сама не знаю, почему я покинула Германию. Просто у меня там больше ничего не осталось. Я должна была уехать.

– А ваша семья? – спросил Сен-Марн, как и в случае с Манфредом, заранее ожидая печального ответа.

Ариана судорожно вздохнула:

– Очевидно, мой отец убит. Мать умерла еще до войны. Но вот мой брат… Я надеюсь, что он жив и находится в Швейцарии. В прошлом году, в августе, отец не вернулся, а о Герхарде я больше ничего не слышала. Мне неизвестно, жив он или нет.

– Значит, ваш брат должен был остаться в Швейцарии, а отец вернуться в Берлин?

Она кивнула:

– Да, он должен был забрать меня. Но моя бывшая няня… В общем, слуги донесли фашистам. Меня арестовали, надеялись получить выкуп. Они тоже думали, что отец вернется. – Ариана немного помолчала, глядя на Сен-Марна, и закончила: – Через месяц меня выпустили. После этого мы с Манфредом…

На глазах у нее выступили слезы.

Жан-Пьер вздохнул и придвинул к себе листок бумаги.

– Что ж, очевидно, именно поэтому он вас ко мне и прислал.

Тут Ариана смутилась:

– Наверно, он послал меня к вам, потому что вы с ним друзья. И еще он думал, что здесь я буду в безопасности.

Жан-Пьер де Сен-Марн устало улыбнулся.

– Манфред и в самом деле был моим хорошим другом. К тому же он всегда отличался сообразительностью. Он знал, чем я занимался во время войны. Я поддерживал с ним контакт, разумеется, не напрямую. – Он небрежно показал на свое инвалидное кресло. – Как вы видите, я… несколько стеснен в передвижениях, но это не помешало мне неплохо устроиться в жизни. Я занимаюсь, скажем так, филантропией. Помогаю семьям воссоединиться, перебраться в страны с более благоприятным климатом.

Ариана кивнула, отлично поняв смысл его слов.

– Иными словами, вы помогаете беженцам эмигрировать.

– Да, по большей части именно этим я и занимаюсь. А теперь в течение нескольких последующих лет мне, вероятно, придется немало потрудиться над воссоединением разбросанных войной семей. Полагаю, работы будет предостаточно.

– И вы поможете найти брата?

– Попробую. Дайте мне всю имеющуюся у вас информацию, и я выясню, возможно ли что-нибудь сделать. Но этого мало, Ариана. В первую очередь вам нужно подумать о себе. Куда вы теперь отправитесь? Назад в Германию?

Она медленно покачала головой и уставилась на него пустым взглядом.

– У меня там никого нет.

– Какое-то время вы можете пожить здесь.

Ариана поняла, что навсегда остаться у Сен-Марна она не сможет. Как же ей быть? До сих пор она ни разу не задумывалась о том, что будет с ней дальше.

Сен-Марн сочувственно кивнул и что-то записал на бумаге.

– Ладно, утром мы вами займемся. Вы расскажете мне все, что вам известно о Герхарде. Если, конечно, вы хотите, чтобы я занялся его поисками.

Ариана медленно кивнула, подавленная всем этим – и внешним видом хозяина, и роскошным салоном, и предложением помощи.

– А тем временем для вас найдется дело поважнее, – мягко улыбнулся он.

– Какое? – Она тоже попыталась улыбнуться, но попытка не очень удалась, ибо Ариана уже совсем засыпала в непривычно удобном кресле.

– Вам нужно отдохнуть. У вас очень усталый вид.

– Да, я устала.

Все эти несчастные выглядели одинаково, когда попадали к нему в дом, – измученные, больные, напуганные. Пройдет день-другой, и девочке станет лучше. Какая она хорошенькая! Странно, что Манфред выбрал себе в жены столь юное и хрупкое создание. Марианна была намного крепче. Жан-Пьер немало удивился, когда понял, что имеет дело со второй женой Манфреда. Он был уверен, что фон Трипп никогда больше не женится – слишком большим потрясением стала для него смерть жены и детей. Но, глядя на эту девочку, Жан-Пьер отлично понимал, чем она покорила Манфреда. Даже в этой грязной, изодранной одежде она была похожа на сказочного эльфа. Жаль, что не довелось встретиться с ней и Манфредом в более счастливые времена. Оставшись один, Жан-Пьер стал размышлять о своем старом друге. Зачем все-таки Манфред прислал к нему свою жену? Чтобы она дожидалась, пока закончатся бои в Берлине? Или имелось в виду нечто большее? Должно быть, Манфред рассчитывал, что Жан-Пьер о ней позаботится, поможет найти пропавшего брата. Сен-Марн интуитивно чувствовал, что Манфред отправил ему какое-то закодированное послание, но в чем его смысл? Возможно, со временем это прояснится, подумал он, глядя в окно.

А Ариану отвели в комнату, откуда открывался вид на выложенный булыжником дворик. Уснула она, едва коснувшись головой подушки. Пожилая добродушная женщина в пышной юбке и фартуке приготовила для нее чудесную постель – с чистыми простынями, толстым одеялом, мягкой подушкой. Ариане казалось, что она уже сто лет не видела подобного чуда. Забыв о Жан-Пьере, Герхарде и даже Манфреде, она опустилась на перину и тут же провалилась в глубокий сон.

На следующее утро Ариана встретилась с Жан-Пьером после завтрака. При свете дня сразу было видно, что девушка тяжело больна – ее бледное лицо, казалось, совсем утратило всякие краски.

– Вы были больны, когда покинули Берлин?

– Нет.

– Должно быть, сказываются тяжелое путешествие и ваша утрата.

Жан-Пьеру много раз приходилось видеть, как горе ломает людей. Они страдают от рвоты, головокружения, обливаются холодным потом. Взрослые сильные мужчины, пройдя тяжелый путь и испытания, падали в обморок, когда оказывались под этой крышей. Но Жан-Пьера беспокоило не столько физическое, сколько эмоциональное состояние Арианы.

– Позже я вызову к вам врача. А сейчас расскажите мне все, что вам известно о брате. Словесный портрет, рост, вес. Куда именно он отправился, во что был одет, как собирался действовать? Были ли у него в Швейцарии знакомые?

Ариана подробно ответила на все эти вопросы. Она изложила Жан-Пьеру план, который разработал Вальмар. Рассказала, что отец и брат должны были пешком пересечь швейцарскую границу возле станции Лерах, потом добраться до Базеля, оттуда на поезде доехать до Цюриха, после чего отец обещал вернуться за ней в Берлин.

– А что Герхард должен был делать в Цюрихе?

– Ничего. Просто ждать.

– Ну хорошо, а куда вы должны были отправиться после того, как отец перевел бы вас через границу?

– В Лозанну, к друзьям отца.

– А они знали, что вы должны прибыть?

– Не уверена. Вряд ли папа стал бы звонить им из дома или из банка. Должно быть, он намеревался связаться с ними из Цюриха.

– Мог ли он оставить брату их номер телефона?

– Наверняка оставил.

– Но с вами никто не связывался – ни ваши родственники, ни друзья отца?

– Никто. Манфред сказал, что отец наверняка погиб.

По ее тону Жан-Пьер понял, что девушка мысленно уже смирилась с этим. Теперь ей предстояло свыкнуться с мыслью о том, что Манфреда тоже больше нет.

– Но Герхард… – Она умоляюще посмотрела на него, и Жан-Пьер покачал головой:

– Посмотрим. Мне нужно будет сделать кое-какие звонки. А вы отправляйтесь обратно в постель. Если мне удастся что-то узнать, я сообщу вам.

– И вы меня разбудите?

– Обещаю.

Но Жан-Пьер не стал ее будить. Ему понадобилось не более часа, чтобы навести справки. Ничего такого, ради чего стоило бы будить Ариану, выяснить не удалось. Девушка проспала до вечера, и Сен-Марн отправился в своем кресле к ней в комнату, лишь когда Лизетт сообщила, что Ариана проснулась.

– Добрый вечер, Ариана. Как вы себя чувствуете?

– Мне лучше.

Но выглядела она не лучше, а, пожалуй, даже хуже. Было видно, что она отчаянно борется с тошнотой.

– Новостей нет?

Жан-Пьер ответил не сразу, но Ариана и так все поняла. Он поспешно вскинул руку:

– Погодите, Ариана, погодите. У меня нет никаких новостей. Я скажу вам все, что мне удалось выяснить, но это совсем немного. Мальчик исчез.

– Умер? – Ее голос дрогнул.

Она до последней минуты надеялась, что Герхард все-таки жив, хотя Манфред и убеждал ее в обратном.

– Может быть. Я не знаю. Я позвонил людям, которых вы мне назвали. К сожалению, этот человек и его жена погибли в автомобильной катастрофе за два дня до того, как ваш отец и брат покинули Берлин. Детей у них не было, дом продан, и новые владельцы ничего о вашем брате не слышали. Я говорил с сотрудником банка, который вел дела с вашим отцом. Он тоже ничего не знает. Не исключено, что вашего отца убили на обратном пути, когда он возвращался в Берлин. В этом случае Герхард должен был рано или поздно позвонить по телефону, оставленному ему отцом. Ему там должны были сказать, что знакомые его отца погибли. В этом случае, я полагаю, мальчик должен был связаться с банком, где работал знакомый его отца. Или же, возможно, он решил, что теперь предоставлен самому себе, закатал рукава и нашел работу, чтобы не умереть от голода. Так или иначе, ни в Цюрихе, ни в швейцарской полиции, ни в банковских кругах Лозанны о нем ничего не знают. На след Макса Томаса выйти мне тоже не удалось.

Ариана рассказала Жан-Пьеру и о Максимилиане, надеясь, что его удастся разыскать.

Вид у Сен-Марна был расстроенный – невзирая на все усилия, поиски оказались безрезультатными. Герхард исчез бесследно.

– Я действовал и по своим обычным каналам, и через знакомых. Никто вашего брата не видел, никто о нем не слышал. Может быть, это хорошо, а может быть, и очень плохо.

– А как думаете вы, Жан-Пьер?

– Я думаю, что ваш отец и брат погибли при переходе где-то между Лерахом и Базелем.

По ее молчанию он понял, что она парализована горем, и решил говорить дальше, чтобы помочь ей взять себя в руки.

– Ариана, нам нужно идти дальше.

– Идти? Куда? Зачем? – сердито всхлипнула она. – Я не хочу никуда больше идти. У меня никого не осталось. Я одна.

– Это не так уж мало. Я тоже один.

– Как, вы тоже? – уставилась на него Ариана и высморкалась в платок.

– Моя жена была еврейкой. Когда немцы оккупировали Париж, они забрали ее и нашу маленькую девочку. – Его голос странно дрогнул, и Жан-Пьер отодвинулся на кресле в сторону.

Ариана зажмурилась. Ей стало невыносимо больно. Сколько потерь, сколько смертей и несчастий! Этот мужчина, Манфред, Макс, она – каждый лишился близких, детей, братьев, родителей. Ей показалось, что комната кружится, и Ариана откинулась назад, чтобы не потерять равновесия. Жан-Пьер подкатил к ее кровати и нежно погладил Ариану по волосам.

– Я все знаю, дорогая, я все знаю.

Он не стал говорить ей, что надежда все-таки есть. К чему понапрасну обольщать девочку пустыми грезами? Дело в том, что один портье из цюрихского отеля сказал, что, кажется, видел паренька, по описанию похожего на Герхарда. Тот говорил, что дожидается кого-то из родственников. Он прожил в гостинице две недели. Но потом, как утверждал портье, мальчика забрали родственники и он уехал. Таким образом, это не мог быть Герхард, ведь у него никого не осталось. Если бы какие-то родственники были, отец Арианы непременно сообщил бы ей о такой возможности. Судя по всему, он был человеком предусмотрительным и обстоятельным. Портье очень хорошо запомнил, что мальчика забрала семья, состоявшая из отца, матери и дочери. Очевидно, это все-таки был не Герхард. Больше ничего обнаружить не удалось. Мальчик исчез, и Ариана осталась совсем одна, как тысячи людей по всей Европе.

После продолжительной паузы Жан-Пьер заговорил вновь:

– У меня есть предложение. Решение будет зависеть от вас – не знаю, хватит ли у вас храбрости. Я сам поступил бы таким образом, если бы был молод. Надо уехать подальше от этого измученного, разрушенного, искореженного континента. Уехать и начать жизнь сначала. По-моему, именно так вам и следует поступить.

Ариана подняла голову, вытерла слезы.

– Уехать? Но куда?

Эта идея привела ее в ужас. Она никуда не хочет ехать! Лучше остаться на месте, приковать себя цепями к прошлому.

– В Соединенные Штаты, – негромко ответил Жан-Пьер. – Завтра отходит корабль с беженцами. Рейс согласован с благотворительной организацией, расположенной в Нью-Йорке. Их представители встретят пароход в порту и помогут иммигрантам начать новую жизнь.

– Но как же дом моего отца в Грюневальде? Неужели я не получу его обратно?

– А он вам нужен? Вы смогли бы там жить? Да и сомневаюсь, что вам его вернут.

Ариана поняла, что он прав. А Сен-Марн в этот момент вдруг догадался, в чем состоял тайный замысел Манфреда. Так вот зачем он прислал Ариану к старому другу! Манфред знал, что Жан-Пьер сумеет найти правильное решение. И решение было найдено.