Кэндис лукаво улыбается, поправляя длинную челку Лукаса, стирая пот с его лба. Его глаза блестят, словно то синие озеро под солнцем, где они были втроем, они излучают счастье, улыбается.

— Люблю тебя, Конфетка, — Быстро целует, не давая ей опомниться от своего признания, он говорит это впервые в жизни, ему неудобно, неловко. — Ничего не говори, только ничего не говори, просто верь мне.

Кэндис чувствует, как часто бьется его сердце, отдаваясь ей в грудь. А у самой чистое счастье разливается от этого признания по всему телу. Словно большое горячее солнце согревает ее изнутри. Нет, она не жалеет ни о чем. Верит ли она Лукасу? Да, верит. Здесь, сейчас, на сушильной машине, все еще чувствуя его внутри себя. Верит.

“И я тебя люблю, очень люблю”, - но она не сказала это вслух, а только подумала.

— Что у тебя с Паркером?

Прошло полчаса, как Лукас уехал, так быстро овладев ею, словно ураган, разворошил ее чувства, признался в любви и так же быстро уехал.

— О чем ты? — Кэндис очнулась, вскинула голову, посмотрела на девушку.

Кейт стояла у стойки, щелкала пультом телевизора, пытаясь найти нужный канал.

— Ой, вот только не говори, что ты не знаешь, кто такие Паркеры, и только что не была с Лукасом, младшим из братьев. Я видела его и джип, что стоял на заднем дворе, все знают чья это тачка.

Кэндис еще не привыкла к тому, что эта девушка такая откровенная в своих вопросах и рассуждениях. Врать было глупо, но и сказать было особо нечего.

— Если ты с ним просто трахаешься — это одно, это нормально. Ты молоденькая, красивая, Лукаса можно понять, да и тебя. Кто же в здравом уме откажется от такого красавчика?

— А если не просто трахаюсь?

— Тогда ты — дура.

— Почему?

Кейт отложила пульт, так внимательно посмотрела на Кэндис своими темными глазами, что той стало не по себе, а потом усмехнулась.

— Точно, дура. Дважды дура. Если еще не понимаешь, почему.

— Но…

— Я знаю Паркеров со школы, мы учились в одном классе. Паркер, оба Робертса, Рик и Даг, Лукас на год младше, но постоянно был с ними. Самые крутые и популярные парни старшей школы. Одни — наследники всего, что есть в округе, другие — сыновья шерифа, интересная компания. Я тебе могу рассказывать часами, что они вытворяли. А еще, почему ты дура, объяснить.

У Кэндис больно кольнуло сердце. Хотелось закрыть уши, убежать, только бы ничего не слышать, оставаться и дальше в своем воздушном замке из иллюзий.

— Так рассказать?

Глава 33

— Что за вражда между Шоном и Риком?

— Так ты еще офицера Робертса знаешь? А ты шустрая, хоть с виду такая тихая и миленькая.

— Я не в том плане его знаю, о чем ты подумала. Он помог мне, да и, вообще, он хороший парень.

— Да, Рик — классный парень, правильный только слишком. Настоящий коп, сын своего отца. Его отец — шериф нашего милого городка, Джим Робертс, ты с ним еще не знакома?

— Нет.

Кейт отошла к окну, за которым жаркое техасское солнце раскаляло воздух и асфальт, в помещении тоже было жарко, кондиционер не справлялся, работал на всю, гудел, словно старый холодильник.

— Мы были в выпускном классе, Шон и оба брата Робертса, всем почти по восемнадцать, впереди целая жизнь. Я тогда была влюблена в Дага, они с Риком близнецы, но все равно отличались. Резкий, дерзкий, бунтарь и заводила, Даг шел всегда против всех правил, устоев, общества. Полная противоположность своему брату. Меня, конечно, не замечал, да и кто я такая, когда вокруг целая группа поддержки полуголых девиц, выпрыгивающих из трусов. А они все вчетвером, вместе с Лукасом — лучшие игроки школьной команды по американскому футболу. Даг — квотербек, ему прочили хорошую карьеру, впереди было поступление в колледж, спортивная стипендия.

Я не знаю, что там произошло доподлинно, но рассказывали, перед самым выпускным Даг сбил на шоссе человека, насмерть. Они ехали все вместе, возвращались с какой-то вечеринки, немного алкоголя, немного легких наркотиков, как это бывает на таких вечеринках. А если ты сын шерифа, а твои друзья — наследники богатого ранчо, тебе можно все, ты подобен богу.

Он возник словно ниоткуда, причем потом тело так никто и не опознал. Вообще, было непонятно, откуда взялся тот человек. Всю эту историю могли бы замять, никто бы никогда и не узнал, но Рик, он слишком правильный, я уже говорила. Он поступил по совести, по чести, как истинный будущий справедливый коп. Ходили слухи, что был грандиозный скандал, от Рика почти все отвернулись, причем, первыми были Паркеры. Даг уехал, не сказав никому ни слова, подался в бега. Хотя уголовное дело и было заведено, смерть по неосторожности, все могло спуститься на тормозах, с таким-то папашей, можно было все скрыть, но Рик молчать не стал.

— Получается, он сдал своего брата?

— Да, хотя тут все спорно. Как бы поступил каждый из нас, окажись в такой ситуации.

— Что с Дагом?

— Уехал, никто не знает, где он. Бросил спорт, колледж, открывающиеся перспективы и карьеру. Почти десять лет прошло. Паркеры презирают Робертса, не могут простить ему предательства друга. Так и живут.

Кэндис наконец сопоставила те слова, что Шон говорил Рику, о том, что он предатель. Кейт права, может быть, Даг поступил так сгоряча, и все бы успокоилось со временем, но то, что родной брат не поддержал его — это было решающим и сильным ударом для него.

— Так что у тебя с Паркерами?

— Сама не знаю.

В душе у самой полное смятение. А что на самом деле у нее с Паркерами? Горячий секс, рядом с ними она готова на все, только им можно все, только они ее мужчины.

– Так на кого из них ты положила глаз и перед кем раздвинула ноги?

Кэндис отвернулась и промолчала. Ну как сказать, что перед обоими и одновременно? Стыдно, хотя безумно горячо. Нет, она не жалеет, точно не жалеет.

— Не советую обольщаться ни на чей из них счет. Лукас — жуткий бабник, обаятельный, сексуальный, кого только не перетрахал в нашем городе. Шон очень странный, замкнутый, молчаливый, любитель жесткого секса. Ой, не смотри на меня так, я не спала с ними, рассказывали.

Слова о Лукасе больно скребли по сердцу, ревность сбила дыхание. Кэндис точно поняла, что это именно она. Да и о Шоне было не особо приятно слышать. Но это было все до их встречи, она надеялась, что с другими женщинами они не встречаются.

— Эд вчера говорил, слышал в мясной лавке, что Паркеры ожидают больших гостей. Миссис Паркер устраивает смотрины для своих сыновей, целых три потенциальных невесты.

— Невесты?

А вот сейчас стало совсем нехорошо.

— Да, три породистые кобылки. Выбрать есть из чего. Мамаша Паркер держит за яйца всех, в том числе своих сыновей.

— Так что, они должны сделать свой выбор?

— За них его уже сделали.

— Но разве так можно?

— Почему нет? Деньги тянутся к деньгам. А ты думала, что они обратят внимание на кого-то вроде нас? Простушек с окраины? Этот мотель мой папаша пропить не успел, отдал богу душу. Вот, приходится возиться с ним, а планы были уехать в Хьюстон, в большой город, начать новую жизнь.

Руки тряслись, Кэндис сцепила их за спиной, больно впившись ногтями в ладони. Мысли метались, ревность больно, словно нож с тупым лезвием, ковыряла сердце.

Смотрины?

Невесты?

Все решено?

А кто тогда она?

— Эй, ты чего? — Кейт задела ее за плечо. — Ты что, влюбилась в кого-то из них?

Кэндис ничего не ответила, непрошенные слезы были готовы вот-вот пролиться, в горле уже стоял ком. Хотелось убежать, забиться в угол, подумать обо всем. Да хотя, что тут думать? Развлеклись парни, попользовались девочкой, кто в этом виноват? Никто. Сама позволила, сама отдавалась, просила еще, получая немыслимое удовольствие и невероятное наслаждение.

— Ты, что совсем дура? Не нашла парня попроще? Я тоже такая наивная и глупая была, влюбилась, призналась, а об меня просто вытерли ноги. Как бы мне Даг не нравился, но я ненавижу его за то, что любила. Ему не нужна была моя искренняя, чистая любовь, но он воспользовался, а потом отвернулся. И ты дура, ты для них никто, просто девчонка, просто красивая кукла, картинка. На таких не женятся, таких максимум только в любовницы.

— Нет, это не так. Не так.

— Я говорю жестокие слова, потому что знаю как потом будет больно.

Стало дурно, даже затошнило, и закружилась голова. Прижала руку к груди, хотела еще что-то ответить, но раздался звон колокольчика, в помещение вошел мужчина, девушки дружно посмотрели на него. На нем была полицейская форма, рубашка с короткими рукавами, шляпа, значок шерифа на груди и темные очки от солнца на лице.

Высокий, подтянутый, он медленно подошел, снял очки и шляпу. Черные короткие волосы с сединой по вискам, отчетливые лучики глубоких морщин вокруг глаз выдавали возраст. Плотно сжатые губы, а пронзительный взгляд ярких голубых глаз внимательно рассматривал девушек.

— Здравствуй, Кейт.

— Добрый день, шериф Робертс.

— Как дела?

— Как обычно, шериф, все тихо.

Под взглядом этого мужчины Кэндис стало неуютно, он словно сканировал ее, хотя при этом задавал вопрос Кейт.

— Мне нужна девушка по имени Кэндис.

— Я — Кэндис. Кэндис Браун.

— Браун?

Мужчина свел брови, еще внимательней вглядываясь в лицо девушки, даже подвинулся ближе.

— Лора Браун — твоя мать?

— Да.

— Я когда-то давно знал ее.

— Я думаю, ее в городе знали почти все, слухи ходят до сих пор. Хотя нас не было десять лет.

Мужчина опустил голову, рассматривая свою шляпу, покрутил ее. А Кэндис снова почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Что-то совсем нехорошее случилось, очень нехорошее. Кейт словно в воду смотрела, вот и выпал шанс познакомиться с шерифом.


Глава 34

Почему все наваливается сразу? Разговор явно не предвещал ничего хорошего. В груди нарастало беспокойство, Кэндис только начала нормально жить, относительно нормально. Но эти новости от Кейт о якобы невестах Лукаса и Шона, да еще шериф. Он так странно на нее смотрит, что становится не по себе.

Они отошли в комнату отдыха, где стояла кофемашина, был стол со столовыми приборами и диван. Сейчас там никого не было, Кэндис бы все сейчас отдала, чтобы побыть одной, временами накатывала тошнота, и начинал бить озноб.

— Я напугал тебя? — Мужчина взял ее за локоть и остановил около дивана, усаживая на него. — Ты очень бледная. Тебе плохо?

— Нет, все хорошо. Просто нервы.

— Ты часто нервничаешь?

— Последнее время приходится. Офицер Рик Робертс — ваш сын? Он не рассказывал обо мне? Что со мной произошло?

— Что-то говорил, но я сильно не вникал. Не думал, что та девушка, что подверглась нападению, — ты.

— О чем вы хотели поговорить, шериф?

Ей хотелось быстрей закончить этот разговор, остаться одной, со своими мыслями.

— Патруль задержал мужчину, он пьяный расхаживал по улицам и кричал что-то невнятное, бился в истерике, то плакал, то вел себя агрессивно. Парни отвезли его в участок, при нем было водительское удостоверение на имя Гарри Эванса, тебе знаком этот мужчина?

— Да, это мой отчим. Он снова напился и что-то натворил?

Мужчина взял Кэндис за руку, отчего та замерла, его ладонь была сухая и теплая, чуть сжал, продолжая заглядывать ей в глаза.

— Он нес что-то несвязное, показывал телефон, говорил, что его Лора умерла. Как он ее сильно любит, несмотря на ее подлость.

— Мама? Умерла?

Кэндис стало совсем плохо, слабость навалилась так внезапно, комната и шериф закружились перед глазами, она начала заваливаться на бок.

— Кэндис, Кэндис, да что же это такое. Кейт, Кейт, быстрее иди сюда.

Кэндис слышала это словно сквозь толщу воды, ее звали, голоса становились все дальше, а тело невесомым. Она никогда раньше не теряла сознание и не падала в обморок.

— Шериф, что вы натворили?

– Ничего, что ты говоришь? Кейт, я даже ничего не успел сказать, она упала в обморок.

— Кэндис, Кэндис, очнись. Не пугай меня, девочка, очнись.

Прибежавшая Кейт брызгала на девушку водой, пытаясь привести в чувство, но ничего не выходило. Шериф нащупал на запястье пульс, он был очень слабым, а сама девушка бледной.

— Надо ехать в больницу. Кейт, помоги мне, найди ее документы, я отнесу ее в машину.

Кейт быстро нашла, что просили, отдала Джиму, который, уложив Кэндис на заднее сиденье полицейского джипа, включив сирену, выруливал со стоянки отеля “Саванна”.

***

— Что скажешь, Руби?

— Ничего серьезного, обычный обморок, переутомление. Мы взяли анализы, через час будут готовы, она спит.