Сердце болезненно сжимается, одновременно трепеща. Сейчас я довольна нашими отношениями. Правда, если бы той ночью мы ушли вместе, если бы я не решила отправиться домой пешком, многие события, державшие нас порознь все это время, могли бы не произойти.

– Свое слово я бы сдержал. Просто целовал бы тебя, обнимал, и тогда этого было бы достаточно, ведь одно твое прикосновение сводило меня с ума. – Его голос пронизан желанием, горячее дыхание почти обжигает кожу. – Я бы усадил тебя на стойку в темной кухне моих родителей и осыпал поцелуями, пристроившись между твоих ног. Нас в любой момент могли застукать, и я хотел нарваться на неприятности. Хотел, чтобы они пытались не подпускать меня к тебе, как всегда это делали, только я не подчинился бы.

Лев быстрым толчком входит в Самару, и я замечаю Давида, появившегося с другой стороны стола. Схватив девушку за руки, он прижимает их к столешнице над ее головой. Она ловит ртом воздух, стонет, однако парень завладевает ее ртом, после чего хватает ее груди ладонями и резко сжимает.

Чен пытается вырваться из его хватки.

– Мне страшно.

– Я знаю, – отвечает Давид и без промедления впивается поцелуем в мягкую грудь.

Едва движения Льва набирают силу, а Чен начинает извиваться под натиском двух мужчин, на мое лицо опускается какая-то ткань. Затаив дыхание, чувствую, как Майкл завязывает мне глаза. Мир погружается во тьму, сердце бешено стучит. Хочется улыбаться, смеяться, плакать, потому что я слишком взволнована и не знаю, что делать. Поднимаю руку и нащупываю поверх своих глаз галстук Майкла.

Лев хрипло рычит:

– Ах, твою мать.

Стол, прикрученный болтами к полу, скрипит. Звуки поцелуев и стоны наполняют горячий воздух машинного отделения.

Вновь слышатся щелчки камеры. Алекс фотографирует их.

– Теперь можешь поменяться с Давидом местами? – спрашивает она.

Ответа я не слышу, лишь работу затвора.

– Я бы целовал тебя, – говорит Майкл, проводя пальцами вдоль моей челюсти. – Касался твоего лица. Меня бы бросило в пот, ведь я бы стал таким твердым, изнывая от желания попробовать сладость, которую пока не мог получить.

Ткань платья трется о мои соски, и я утыкаюсь носом ему в шею, тяжело дыша. Дотронься до меня. Ты можешь. Мне уже не шестнадцать.

– Я бы не хотел останавливаться, но все равно уложил бы тебя спать, потому что в мой следующий визит домой из колледжа тебе бы исполнилось семнадцать. – Он облизывает мое ухо кончиком языка, прежде чем прикусить мочку зубами, просовывает ладонь под платье и накрывает грудь.

Я резко вздыхаю.

– И тогда я бы уже переместился под одежду, – произносит он дразнящим тоном. – Я бы тайком пробрался в твою комнату, снял с тебя трусики, трогал тебя и позволил тебе прикоснуться ко мне. Поцеловал бы каждый сантиметр твоего тела, Рика. – Одной рукой он массирует мою грудь, а второй раздвигает разрез юбки, открыв мои ноги и обнаженную киску, потом начинает дразнить меня пальцами. – Каждый.

– Майкл… – Представляя то, как все могло сложиться, испускаю стон. Мальчики не попали бы в тюрьму; я бы жила одурманенная предвкушением его возвращения домой, ведь нет ничего лучше, чем быть объектом желания Майкла.

– Пожалуйста, прекрати останавливаться, – скулит Самара. – Мне нужно кончить.

Стол больше не скрипит. Я слышу шорох шагов, пока Майкл довольно невинно гладит пальцем мою киску вверх-вниз, не проникая внутрь.

– Моя очередь, – доносится голос Давида издалека.

– Мы бы довели друг друга до исступления, – шепчет Майкл, – подошли бы болезненно близко к грани.

Делали бы все что можно прямо под носом у наших родителей, отчаянно желая заняться тем, что пока было под запретом.

– А в день твоего восемнадцатилетия, – его шепот буквально пронизывает мое тело, заставляет клитор дико пульсировать, – я бы выжидал своего часа на протяжении ужина с гребаным тортом и подарками, которым ты не смогла бы насладиться, чувствуя мой взгляд на себе и зная, что будет дальше. После этого они бы в панике искали тебя и не нашли. Мы с тобой провели бы всю ночь в палатке на пляже, и я бы не останавливался… ни на миг.

Прикусив губу, трусь кончиком носа о его щеку, слегка раскачивая бедрами. Его набухший член пульсирует подо мной. Я ловлю руку Майкла и направляю ее ниже, прижимаю его пальцы к влажной внутренней поверхности своего бедра. Одна из бретелек платья соскальзывает с плеча, и воздух окутывает мою грудь.

– Рика… – едва слышно рычит он.

– Майкл.

Снова щелкает камера, только в этот раз я вижу вспышку сквозь галстук. Мои соски напрягаются. Алекс здесь.

Майкл трет большим пальцем один сосок. У меня перехватывает дыхание.

– Следующим утром я привез бы тебя в школу, чтобы все увидели и поняли, кому, черт побери, ты теперь принадлежишь.

Он крепко сжимает мою грудь, отчего я хватаю ртом воздух. Очередная вспышка сопровождает щелчок.

Я вздрагиваю, однако, вопреки порыву, не прикрываюсь…

Мне это нравится. По коже пробегают мурашки, и я жажду большего. Хочу, чтобы на меня смотрели.

Алекс делает фото. Не знаю, что она видит, на чем фокусируется, но девушка точно наблюдает за нами, пока Самара и Давид трахаются. Майкл трогает меня. Где Лев? Я по-прежнему ничего не вижу, поэтому понятия не имею, куда он делся.

– Мы бы не продержались до конца ужина, Майкл, – шепотом произношу я, вдыхая аромат его кожи. – Ты бы чувствовал, что я хочу только тебя. Мне бы не хватило выдержки ждать дольше.

Он перехватывает мое запястье и заставляет меня погрузить два пальца во влагалище. Внутри все пульсирует. С моих губ срывается стон. Мне нужно что-то более внушительное. Подняв мою руку обратно, он поочередно слизывает с каждого пальца мою смазку.

Камера опять срабатывает, в то время как горячий язык Майкла неспешно скользит по моей коже. В стороне, кончив, вскрикивает Самара.

Внезапно чье-то тяжелое горячее дыхание овевает мое лицо. Сердце останавливается на мгновение. Кто это?

– Сделай так еще раз, – шепчет Лев и шумно сглатывает. – Пожалуйста.

Я часто дышу. Мое сердце неистово бьется.

О боже.

Майкл целует мою щеку, линию челюсти, шею.

– Ты мне доверяешь? – спрашивает он.

Я…

Я киваю.

– Тогда почему допускаешь, будто даже одна только идея завести детей с другой женщиной не вызовет у меня отвращения? – Несмотря на шепот, его голос пропитан болью. – У нас будут дети. Если ты захочешь. Но я никогда не откажусь от тебя. – Майкл встряхивает меня. – Поняла?

Рыдания застревают в горле.

– Ты поняла? – вновь рычит он. – Мир, где мы не вместе, немыслим.

Мы целуемся, и я едва обращаю внимание, когда он снова направляет мою руку мне между ног. О господи. Начав было плакать, успокаиваюсь. Душа разрывается на части, однако я не знаю, в чем причина. Почему я вообще сомневалась в нем? Я могу прожить без многого, но только не без него. Почему я подумала, что Майкл не ответит мне взаимностью?

Обмакнув мои пальцы во влагалище, он поднимает их, правда, на сей раз не облизывает.

– Ты мне доверяешь? – повторяет Майкл.

– Да.

Майкл заставляет меня протянуть руку вперед. Я не успеваю сообразить, что происходит, как вдруг Лев хватает ее. Мой резкий вздох заглушает щелчок камеры. Жар его рта медленно обволакивает мой палец. Заскулив, удивленно открываю рот. От контакта с языком парня каждый волосок встает дыбом. Майкл продолжает властно мять мою грудь и тяжело дышит в ухо, пока Лев вылизывает пальцы, нежно их покусывая.

– Люблю наблюдать за твоими ощущениями, – раздается шепот Майкла. – Мне нравится твое лицо.

Я явно чувствую на себе взгляд Льва, пока он неторопливо смакует второй палец. Прижавшись губами к моей шее, Майкл трется об меня членом.

– Я не могу следовать правилам. А с тобой в этом нет необходимости. Я не один. И не хочу возвращаться к одиночеству. – Он нависает надо мной; наши жадно приоткрытые рты разделяют считаные миллиметры. – Твою мать, я не могу даже дышать без своего Маленького Монстра.

Маленький Монстр.

То ли засмеявшись, то ли всхлипнув, целую его.

– Я люблю тебя, Майкл. Безумно люблю.

Едва он завладевает моими губами, я пытаюсь ухватиться за подлокотники, однако вместо этого обхватываю руки Льва, уже опершегося на них. И не отпускаю его.

– Ты мне доверяешь? – выдыхает Майкл.

– Всегда.

– Встань, Лев, – распоряжается он.

Не дав мне опомниться, Майкл подталкивает меня вперед – а Лев ловит, чтобы я не упала, – затем принимается рвать мое платье. Я цепляюсь за пояс джинсов Льва, с которого свисает расстегнутый ремень. Под вспышки фотокамеры Майкл избавляется от каждого клочка ткани, пока я не остаюсь с одним лишь черным ремнем на талии.

Пальцы Льва ласкают мое лицо. У меня голова идет кругом.

– Боже, она такая горячая, – шепчет парень. – Я могу ее трогать?

– Нет, – отвечает Майкл.

Слышу, как звякает пряжка его ремня, после чего он расстегивает молнию брюк.

Шире раздвинув мои ноги и сжав за бока, Майкл дергает мою задницу обратно и резко погружается глубоко в меня. Я утыкаюсь лицом в живот Льва, застонав, и обвиваю его руками для поддержки. Но, почувствовав выпуклость под джинсами, поднимаю голову.

Он тихо смеется.

– Извини.

Член Майкла растягивает мою плоть изнутри. Вцепившись в ремень Льва, я медленно начинаю двигать бедрами и трахать Майкла. Он впивается пальцами в мое тело, притягивает к себе, а я, откатываясь вперед, льну ко Льву. Наш темп ускоряется.

Алекс продолжает фотографировать. Выгнувшись, ощущаю, как волосы рассыпаются по спине.

Откуда-то доносятся вздохи и крики Самары; я тоже испускаю стоны. Легкая испарина охлаждает мою кожу. Майкл заставляет меня раскачиваться все быстрее и жестче.

– Держись, – говорит Лев, и я чувствую, как он, опустившись на колени, кладет мои руки себе на плечи. Я не вижу его, но он близко. Дыхание парня овевает мою грудь. – Майкл, – сдавленно произносит он. – Пожалуйста, позволь мне опять попробовать ее.

Очередная вспышка. Рот Льва зависает над моим соском. Раскачиваясь вперед-назад между двумя мужчинами, тяжело дышу. Оргазм уже зарождается. Я отталкиваюсь ото Льва, возвращаюсь к Майклу, и наоборот.

– Уф, черт, Рика, – хрипло стонет Майкл, впиваясь пальцами в мои бедра, и с напором врывается в меня.

Больше не в состоянии сдерживаться, я протяжно хнычу:

– Да.

Снова звучит серия щелчков затвора.

Чтобы он погружался еще глубже, подпрыгиваю вверх-вниз, ощущая приближение оргазма. Мои стоны становятся громче. В погоне за наслаждением двигаюсь быстрее… пока оно не разносится взрывной волной по всему телу. Майкл сжимает волосы на моем затылке, оттягивает голову назад, кряхтя и постанывая. Жар рта Льва, нависшего надо мной, чуть ли не опаляет сосок.

О черт. Черт, черт, черт…

Слегка извиваясь, я хрипло рычу от удовольствия. По спине стекает капля пота. Кулак Майкла в моих волосах сжимается и разжимается. Он изливается в меня. Стараясь перевести дух, замечаю отсутствие вспышки.

Боже…

Господи, это было так приятно. Я стягиваю повязку с глаз, откидываюсь назад и вновь целую своего жениха. Алекс с камерой в руках прислонилась к одному из резервуаров, совершенно забыв о фотографиях.

Майкл замирает во мне. Мой взгляд мечется между Львом и Алекс. Оба смотрят на нас так, словно не в силах отвести глаз.

– Эй, Лев, – окликает Давид. – Она хочет еще. Иди сюда.

Парень улыбается, глядя на меня из-под черной челки, встает на ноги, наклоняется и шепчет:

– В любое время к вашим услугам, мисс Фэйн.

Мельком посмотрев на Майкла, он разворачивается и возвращается к своей компании.

Алекс достает из фотоаппарата карту памяти. Подойдя ближе, вручает ее нам.

– Посмотрите их вместе как-нибудь на досуге.

Уже собираясь уйти, девушка останавливается и оглядывается через плечо.

– И, наверное, хорошо, что ты не позволил Льву снять пробу во второй раз.

Я озадаченно хмурю брови.

– Он бы отсосал Майклу, – поясняет она.

Мои глаза округляются, а Майкл, похоже, перестает дышать. Улыбнувшись, она уходит и скрывается за топливными баками.

Мне требуется пара секунд, чтобы отдышаться, но из груди неожиданно вырывается тихий смех.

О боже. Как бы он отреагировал? Картинка возникает в воображении. Если честно, идея не такая уж и плохая. Было бы здорово увидеть, как Майкл испытывает что-то новое для разнообразия. Поменяться ролями, так сказать?

Он накрывает мой рот ладонью и предупреждает, прошептав на ухо:

– Даже не думай об этом.

Я улыбаюсь, встав с его колен. Майкл тоже поднимается и отдает мне свою рубашку, так как мое разодранное в клочья платье валяется на полу. Раздается щелчок затвора, и для мисс Чен начинается третий или четвертый раунд – я сбилась со счета. Подняв остатки моего платья, Майкл берет меня за руку и выводит из машинного отделения.