Цель выполнена. Уже смывала за собой, когда до разума запоздало дошло, что я тут не одна.

Анохин. Оборачивающий полотенце вокруг бедер и поворачивающийся ко мне. Мокрый какой-то. Наверное, в душ ходил. Посмотрела на влажные запотевшие стенки душевой кабины, убедилась, что права и поняла, что очень устала за сегодня и нужно полежать, а чтобы это сделать, требуется дойти до спальни.

— Сорян, — проходя мимо и едва ворочая языком, запоздало извинилась я, за свое настырное прерывание чужих водных процедур.

Коридор, спальня, кроватка.

— Что с тобой? — тихий вопрос и вроде бы прядь откинута с лица.

Смысл доходит с опозданием. Ответ формулируется еще дольше.

— Лечение поменяли. — С трудом повернулась на другой бок и уперлась лицом во что-то. Махровое. Усилие на осознание — бедро в полотенце. Вроде надо бы отодвигаться в таких случаях, но сил уже нет, суточный лимит исчерпан. Ну и хуй с ним, так удобно, да и пахнет хорошо. Поплотнее зарылась лицом в полотенце и, чувствуя странную успокоительную тяжесть в венах, наконец-то действительно полностью вырубилась.

В себя приходила медленно и неохотно. Приглушенный свет, все еще моя комната. Взгляд врезается в знакомый силуэт, склонившийся и скрестивший предплечья на спинке кресла с сидящим в нем кронпринцем, напряженно глядящим в пол.

— …кий раз, когда я тебя прошу за кем-либо присмотреть, то рано или поздно настает время захватывающих историй, — вкрадчивый густой недовольством голос Кости и Аркаша сжимает челюсть, но не поднимает взгляда от пола. — Если бы она переехала в места отдаленные, куда у нас допуска нет, шоб… что бы ты придумал в качестве оправдания? Снова человека КамАЗ похитил, инопланетяне сбили? В смысле, наоборот. Хотя, это же ты…

— Зарипова тогда действительно КамАЗ сбил. — Пробормотал Аркаша и тверже сжал челюсть, когда Анохин протяжно вздохнул.

— Кость, — голос Мазура откуда-то из-за угла, в который я с трудом поворачиваю голову, — если позволишь, девочка только перед тобой теряется, да и то не всегда…

— Я делал запрос на адвоката? — впервые в интонациях Кости отчетливо слышится раздражение. Давящее, отравляющее горячим свинцом воздух, пока Тарасыч, скучающий на краю моей постели, смотрел на заряженную в мою вену капельницу.

— Как самочувствие, Евгения? — пробасил Тарасыч, заметив проблески разума в тумане глаз.

Вяло поморщилась и с трудом кивнула на его «ну, поспи, поспи, с утра как новая будешь». Он врач, ему виднее, потому, с трудом повернув голову, уловив переходящее мерцание плавленого золота, снова канула в спасительное забытье. С янтарным бликом и медовым вкусом.

* * *

Тарасыч почти не наебал, утром мне действительно стало на порядок лучше. Не новенькая, конечно, но вполне сносное б/у. Оглядев руки с проколотыми венами, направилась разведывать обстановку, предварительно просмотрев молчащий телефон.

Анохин пил кофе в трапезной, оперевшись бедром о подоконник и глядя на бумаги у себя в руке. Когда я, относительно посвежевшая и уже даже почти не б/у вышла из ванной и села за стол, притягивая к себе кружку свежего кофе, не переводя на меня взгляда от бумаг, произнес:

— Шалом, Андрюха. Спасибо, что живой.

Я слабо скривилась и оглянулась на барную стойку. Пустую. Так-так…

— Чистилище сейчас? — загрустив, отпила кофе, глядя в стол.

Он молчал довольно долго, напрягая все сильнее. Наконец, отставив кружку с недопитым кофе на подоконник, произнес:

— Я не имею нездоровых влечений вроде таких как пытать полутрупы. Через час лекари к тебе приедут, тельце бренное чистить. Вечером должна более-менее в себя прийти, вот тогда мы с тобой и пойдем по всем кругам ада. Минуя чистилище. Готовься, у меня интересные вопросы, Андрюш.

Мрачно смотрела на его кружку, когда он выходил из столовой, навстречу приехавшему Сане.

Время до вечера, как я его не умоляла, промчалось быстро. В основном потому, что Тарасыч знает толк в исцелениях и после его капельниц меня хорошо так рубануло, а разбудил Саня, когда сумраком уже укрыло город. Сообщил, чтобы собирала вещи и вышел из комнаты.

Конспиративный, еще молчащий телефон на дно рюкзака, умыться, нормально одеться и вслед за Саней, скучающим дотоле у косяка входной двери, на выход.

— Женя, — позвал Саня, откинув упавшую на лоб темную прядь, когда мы спускались в лифте и он набирал сообщение. — Мы, никто из нас, никогда не обсуждаем решения Кости. Вообще и никогда. — Отправил смс и посмотрел на меня, опираясь плечом о хром стенки лифта, оценивающе разглядывая мое непроницаемое лицо. — Так же не уточняем, не задаем вопросов. Жизнь не единожды поворачивалась так, что любое сомнение, хоть малейшее, выглядело предательством, — пронзительный и не по возрасту тяжелый взгляд изумрудных глаз. — Я сделаю то, что он сказал, то есть привезу тебя. В любом виде. Спектр разнообразия этих видов напрямую зависит от степени твоего сопротивления. Чем выше, тем жестче и тем больше пиздюлей я отхвачу. — Невеселая усмешка на его губах, когда склонял голову, не убирая темную прядь вновь упавшую на высокий лоб, — но я и мой брат, мы не он. К сожалению. Поэтому я прошу тебя вести себя нормально, без этих попыток побега и прочего. Потому что я хочу относиться к тебе нормально и был бы рад, если бы это было взаимно. Хорошо?

То, что я кивнула, поняла не сразу. Отвела взгляд, снова не сразу осознав, что так же как и он несколько секунд назад, невесело усмехнулась.

Принцы в шаблонных девичьих представлениях это такие пышущие благородством бравые молодцы, преисполненные милосердия и подыхающие от избытка доброты.

Нет.

Истинные кронпринцы империй это вот такие — действительные наследники жестких воинов и искусных политиков, в наставниках у которых еще более изощренные воины и витиеватые политики. Это и есть наследники. Когда у тебя за плечами опыта дохера, ты вроде и блеснуть этим можешь, но перед таким спокойствием, разумом и прокаченностью на явном опыте пусть и в других сферах, но явно не менее жестких, несмотря на то, что вы ровесники, действительно несколько теряешься… И я, в принципе, понимаю, почему Анохин натаскивает именно Саню. Берет его на рискованные переговоры. Пребывает в ярости, когда он оступается, а Аркашу хочет отдать под лапку Кота. Именно Кота именно Аркашу. Я бы тоже такого только Коту доверила.

Подземный паркинг, молчаливое сопровождение до машин и я вдруг поняла еще кое что. То, что Саня открыл мне дверь, чтобы села в салон, ожидаемо. Ожидаемо в плане, что я уже жду этого жеста, когда мужские пальцы коснутся дверной ручки, когда я только подхожу к машине.

Это почти естественным кажется, а они… враги.

— Я могу покурить? — спросила у Сани, обошедшего машину и севшего рядом. Спросила и поняла, что вопрос тоже был ожидаем, когда он невозмутимо кивнул, разрешая и трогаться водителю и курить мне. Ожидаемый вопрос, потому что нужно спрашивать. Вопрос воспитания.

Чисто из вредности выматерилась в голове, протяжно выдыхая дым в окно.

Город падал в объятия ночи, когда кортеж пересекал засыпающиеся улицы до «миллеиума» необычайно тихого и мертвого без подсветки неонами.

Внутри так же тихо и мертво. Слабое освещение чисто для того, чтобы мы, пересекающие пустынный зал до лестницы, не споткнулись. Третий этаж, снова вежливо распахнутая передо мной дверь випа, только атмосфера тут была другая.

— Сядь на диван, — шелест вежливости в голосе Сани, жестом велевшего сопровождению остановиться за порогом и, прикрыв дверь, направился к столу, за котором на полном чиле уже знакомые лица.

Его люди сидели по обе стороны стола, в равном распределении от пустующего пока места во главе. Тихие переговоры чисто деловой тематики. Каждый взглядом в бумаги и гаджеты перед собой. До того, как дверь вновь распахнулась и в помещение вошел Костя, завершающий разговор по мобильному и двигаясь к началу стола, куда отмеренным жестом по лаку столешницы Мазуром был пущен чистый стакан, чтобы Зеля, сидящий по правую руку от кресла с садящимся в него Анохиным, прижав плечом трубку к уху быстро отдавая последние распоряжения по телефону, одновременно откупоривая бутылку ирландского виски, плеснул в поданный бокал алкоголя.

Костя, положив свой телефон на край стола и благодарно кивнув на налитый Зелей виски, обвел взглядом свою фокус группу, сосредоточенно посмотревшую на него, и произнес:

— Итак?

— Понятно, что ничего не понятно. — Вынес итог Саня, закрыв крышку ноутбука стоящего перед ним и поставив локоть на стол, опирся виском о кулак, пальцами свободной руки запустив глушилку, стоящую недалеко от него. Как только индикатор равномерно замигал зеленым, гарантируя шумовые помехи любой попытке прослушать разговор с любого устройства, Саня метнул взгляд на брюнетку, сидящую в кресле напротив него, подобрав под себя ноги, — Таш, начнешь?

— Дроповские счета в таких себе банках. — Оглядывая листы с подчеркнутыми маркером строками, тут же отозвалась Таня, перекидывая на плечо темные волосы и почти неслышно мерно постукивая ногтем по ножке бокала с вином. — И оформлены они на скупленные анонимом в дарке базы паспортов, но это дозированное ведение. Отследить удалось меньше одной сотой и то кольцевой ход сделан. То есть, это отвлекающий маневр.

— И такой же маневр, — Лиза затемнила экран планшета, откладывая его в сторону и пригубив кофе, — с одновременным движением по криптосервисам. Конвертации и сделки мимо блокчейна. Фактически выходит, что где-то отстаивается весь объем, коли отвлекающие маневры есть, чтобы мы по ложному следу ушли и разбирали путаницу кольцевых. Самое логичное относительно того, где можно сохранить большой объем, — перевела взгляд на Зелимхана.

— Офшоры и трасты. — Кивнул тот, глядя на бумаги перед собой, — у Асаевых и их команды нулевые результаты, — прицокнул языком, пододвигая стопку бумаг к Анохину, — в принципе, не удивлен. Это самый избитый способ ведения ворованного, естественно, что мы мониторить начнем. Но я все же проверяю, на всякий случай.

— С кольцевыми продолжать работу, — Костя извлек из кармана черных джинс пачку сигарет с зажигалкой и, подкурив, без интереса пробежался взглядом по бумагам, — это отвлекающий маневр, согласен, однако, еще и отмыванием и, соответственно, относительно серый отвал по процентам и варианты незначительных обвалов по транзакциям между дроповскими счетами и движениям по анонимным кошелькам. Скопленное дозировано и медленно уйдет в инвестиции проектов и организаций новомодных сетевых движений. Для чего, Аркаш?

— Потому что таким образом, как только достаточно аккумулируется, то станет возможным вывести единовременно большой объем и даже по белому, — хмыкнул Аркаша, откидываясь на спинку кресла и, отпив коньяк, сосредоточенно посмотрел в стол. — Выходит, дозированная течка бабла частями будет стопориться на определенных лицах и, или организациях. — Неуверенно посмотрев на едва заметно кивнувшего Костю, произнес, — но это же долго…

— А куда им торопиться? — усмехнулся Анохин с удовлетворением глядя на Аркашу. — Не бидон молока же скомуниздили, тут время, силы, нервы. Кир?

— Симкарты, с которых дается команда топам для подключения наших офлайн резервов. — Кирилл потянулся за бутылкой бурбона, пробегаясь взглядом по экрану нетбука перед собой. — Все они были перевыпущены со сменой оператора, еще наверняка пола и религии, — негромкий смех за столом, а Кирилл невозмутимо продолжал, — за три часа до начала ограбления. Я бы назвал это спешкой. С учетом такого уровня подготовки вероятнее всего планировалось увести весь офлайн и больше ярда онлайн. — Перевел взгляд на Костю и произнес, — я спотыкаюсь на моменте дефицита времени. Работа действительно серьезная. Трояны нулевого дня и высшего уровня, перепрошивки для холодных кошельков тоже аналогов не имеющие, контроль над мультиподписью и над симками по офлайн резерву. Подготовка изумительная, а выполнение очень кривое, вывод — торопились. Вопрос почему.

Краткий, очень краткий взгляд светло-карих глаз на меня, похолодевшую, и мысленно ответившую Кириллу, наливающему себе бурбон: «потому что я».

И Анохин знает. Он точно знает почему у них увели только ярд. Это было в том кратком взгляде, в усмешке глаз.

— К чему приходишь? — посмотрел он на Кирилла, с прохладным прищуром глядящего на стакан.

— К тому, что заказчик Согрин. — Спустя длительную паузу отозвался он переводя взгляд на Костю, — верно?

Повисла тишина. Кронпринцы, явно потеряв логическую нить и крайне этим обеспокоившись, в поисках подсказки одновременно посмотрели друг на друга и растерялись еще больше. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Мне.

Таня, как и Лиза, озадаченно смотрели на Кира, а потом еще более удивленно посмотрели на невесело усмехнувшегося Костю, кивнувшего и сказавшего: