- Так, может, это и хорошо? Знаешь, как проще бывает открыться незнакомцу, случайному попутчику?

- Да, но… - Чарли закусила внутреннюю сторону щеки, размышляя. – Но в том-то и дело, что мы с вами, вроде как, будем продолжать общаться. Вы же сказали, что завтра познакомите меня со своей подругой, а это… Я не хочу, чтобы вы меня осуждали.

- Этого не произойдет, милая, поверь. У меня двое взрослых детей. И их поступки не всегда были правильными, точнее, верными. И если я научилась не осуждать их…

- Вы их любите?

- Кого? Своих мальчиков? – Эстер усмехнулась, - всем своим материнским сердцем.

- Они, должно быть, счастливы, иметь таких родителей, как вы…

- Ну, мне и мужу хочется в это верить.

- Ваши сыновья? Они?.. У них все хорошо в жизни?

- Я надеюсь на это, - Эстер вздохнула. – Не знаю, почему, но я больше беспокоюсь за старшего сына. Он такой шалопай! Мне очень хочется, чтобы он обрел простое человеческое счастье – девушку, которая будет с ним рядом, несмотря ни на что; которая поддержит, поймет; даже отругает, когда это будет нужно. Но, боюсь, что это произойдет еще очень не скоро.

- Почему?

- Ну, он поглощен своей карьерой. Она для него на первом месте. Не думаю, что это из-за денег. Скорее, тут всему виной амбиции и честолюбие. Ну, еще и чувство свободы, которое дают ему заработанные деньги. Я хочу, чтобы он был счастлив. А не стремился казаться таковым.

- Он будет, - Чарли слабо улыбнулась. Она совсем не представляла себе, какими должны быть сыновья Эстер и Шэйна. Возможно, старший успешный бизнесмен, владеющий своей империей. А младший? – Они дружны?

- Сейчас, да. Но вот когда были маленькими…

- Ты не представляешь, что вытворяли эти двое. – Шэйн решил поддержать жену. – Они вечно дрались, и мне приходилось буквально растаскивать их по разным комнатам. Так что, шишки, синяки, разбиты губы и носы – это было привычным делом. А вот сейчас, они живут вместе. Поддерживают друг друга во всем.

- Да? – Чарли удивилась и чуть слышно добавила. – Живут вместе, прямо как… Я всегда хотела иметь младшую сестренку, но… Не знаю, почему у мамы и отчима не было детей?

- У тебя был отчим? – Эстер приподняла бровь.

- Да. Но я считала его родным отцом. Звала его «папа Пит». Он очень многому меня научил…

- А мама?

- Мама? – Чарли ласково улыбнулась, погружаясь в воспоминания. – Ну, это мама… Ей столько пришлось пережить, но она всегда улыбалась. И у нас дома всегда вкусно пахло. Едой, сдобой. Такой запах уюта… когда был жив Пит. А потом… стало так пусто, особенно, когда не стало и её…

- Но ты справилась?

- Да. Но, если бы не Мартин… Я подружилась с соседом, а нашла целую семью старших братьев.

- А сейчас?

- Ох, Тери, - Чарли улыбнулась, подняв глаза на женщину, - Я знаю, к чему вы ведете. Вы хотите разговорить меня. Но я не могу, честно. Дело не только в вас, или во мне. Я не могу. Вы не представляете, что значит быть рядом с таким человеком, как Кр… не важно. Я не могу говорить о нем, о нас…

- Все эти юридические штучки, - Шэйн недовольно фыркнул.

- Ну, каждый имеет право на спокойную личную жизнь, - Чарли пожала плечами. – Жизнь за закрытыми дверями.

- Тогда, давай оставим его имя закрытым. – Эстер одобряюще сжала ладонь Чарли. – Просто парень, не важно, кто он есть.

- Я не знаю, честно. – Чарли колебалась. Ей и хотелось рассказать все, но она и боялась, и не только того, что нарушит условия контракта. – Я не думаю, что вы сможете понять меня. – Она попыталась высвободить свою ладонь из руки Эстер. – Поэтому… лучше вызовите мне такси, до Санта Марии… я вернусь в отель.

- Мне кажется, это мы уже решили, - Шэйн покачал головой. – Ты остаешься у нас.

- Я не могу! Не могу! – Чарли встала и отошла к окну, смотрела в темноту ночи и заламывала руки. – Вы… вы такие хорошие, добрые, правильные. Когда вы узнаете все, вы не поймете. Осудите… Я не хочу этого. А еще больше не хочу, чтобы все это стало известно, пусть и без имен… Это моя прошлая жизнь. И я не хочу, чтобы она хоть как-то влияла на будущее.

Шэйн пожал плечами, переглядываясь с женой. Но Страла покачала головой, думая сменить тактику. Конечно, муж пока не понимал вот такой её напористости. Но она потом все ему объяснит.

- Конечно, дорогая, прости, - она не встала с места, предоставляя Чарли немного личного пространства. – Я не должна давить. Это твоё дело.

- Вы не понимаете, - Чарли повернулась к ним. – Этот Фонд… после смерти мамы я знала, что должна открыть его. Это была не просто мечта, это стало целью всей моей жизни. Я откладывала каждый цент. Набиралась опыта управления, работая в Фонде защиты природы. Изучала законы и практиковалась вести дела в суде. Но мне не хватало денег для того, чтобы найти подходящее помещение. Знаете, как это бывает? Когда ты уже продумала каждый шаг; когда скоординировала все. Но эта прозрачная стена… ты все видишь, а коснуться не можешь? И вот тут на сцене появляется он…

- Кто? – Эстер улыбнулась, подталкивая девушку к продолжению. – Тот самый богатый, знаменитый, красивый и… старый?

- Нет, его… представитель. – Чарли усмехнулась. – И тот самый вовсе и не старый. Он очень даже молодой. Но, да: богатый, знаменитый и красивый. И этот его представитель все так рисует тебе, что тебе и делать-то ничего особенно не придется. Ну, поддерживать имидж этого героя. Быть с ним рядом: на красной дорожке, в повседневной жизни, перед камерами папарацци. И получить за это весьма кругленькую сумму. Такую, что тебе не заработать и за всю свою жизнь. И самое сложное, что предстоит, это выносить его характер. Но самым трудным оказалось вовсе и не это…

- Так ты согласилась?

- Да. – Чарли вздохнула и смело посмотрела в глаза женщине. – Я подписала этот Контракт. Но, хочу сказать сразу, я не была той «службой эскорта», как вы можете подумать, в полном смысле этого слова. Мы, долгое время, просто играли свои роли. Мы были самой счастливой влюбленной парой в мире. И многие купились на это. Я знаю, что вы хотите спросить. Содержал ли он меня? Да. Жила ли я в его доме? Да. Испытывала ли я к нему чувства более глубокие, чем благодарность и дружеское участие? Да. И это была моя самая большая ошибка. Я влюбилась в него. И позволила этим чисто деловым отношениям перерасти в нечто гораздо большее.

Некоторое время в комнате царила тишина. Чарли уже не жалела, что открылась, пусть и настолько, этим людям. Осудят её? Ну и пускай. Расскажут о ней всем в округе? Плевать? Грозит ли ей суд или выплата штрафа за несоблюдение условий Соглашения о неразглашении? Да и черт с ним! Пусть вычтут из того гонорара, что так цинично швырнул ей в лицо Крис. Но теперь она была свободна.

Эстер опустила глаза на свои, сложенные на коленях руки, и стиснула губы. Если эта девочка влюбилась в её сына, то почему они расстались? Она забрала деньги и ушла от него? И именно поэтому Крис и не хочет говорить с ней об этом? Ей стало жаль сына. Искренне. Она была готова разреветься, упасть перед сном на колени перед своей кроватью и молить Бога, чтобы он перестал так мучить её мальчика. Почему? Почему за свой успех ему приходится платить такую неподъемную цену? Снова предательство… Снова фальшь, лицемерие и тяга к деньгам. Она уже ненавидела эту девушку и жалела, что пригласила её в дом. И была готова, наплевав на все, рассказать ей правду.

Но Шэйн спросил первым. Казалось, он начал кое-что понимать:

- Одного понять не могу? – Дэвид протянул жене руку и сжал её ладонь. – Зачем, как ты говоришь, весьма знаменитому, успешному, красивому и богатому молодому мужчине нужны такие отношения? Что они давали ему? Или, он как-то прикрывался тобой?

- Прикрывался? Что вы имеете в виду? – И когда до девушки дошел смысл вопроса, она решительно покачала головой: - Нет, нет! Это совсем не то… В последнее время у него не ладилось с личной жизнью. Он молод, талантлив, а хороших… проектов ему не предлагали. И вот тогда… Ему нужно было показать, что он способен на настоящие  чувства, на длительные отношения. А мне были нужны, - она снова опустила глаза, - деньги. На этот Фонд.

Эстер и Шэйн переглянулись между собой, а потом снова посмотрели на Чарли, ожидая от неё продолжения. Девушка вытерла ладонью щеку, смахивая слезинку, вздохнула и продолжила:

- Я думала, все изменилось, ну тогда, когда… Что мои чувства к нему, они взаимны. Что всё может быть и совсем по-другому… Он говорил, что тоже влюбился. Что готов к чему-то новому…

- Но оказалось, все не так? – Эстер тихо спросила у собеседницы.

- Нет, - Чарли покачала головой, - Не совсем. Я знаю, что какое-то время мы были счастливы. Но теперь это уже не имеет никакого значения… Этот Контракт помог ему. Он получил то, к чему стремился и даже больше.

- Он получил то, что хотел. А ты? Ты открыла Фонд? На эти деньги? – Эстер старалась держать себя в руках, даже стиснула пальцы, сжав их в кулак.

- Это не совсем так. Не буду скрывать, я познакомилась со многими влиятельными людьми, готовыми мне помочь. Бескорыстно. Ну, или потому, что так было выгодно и нужно для их карьеры в политике. Я открыла Фонд задолго до окончания этого Контракта. И если вы хотите знать, я не взяла ни цента за своё участие в этом проекте. Я и так брать не хотела, считала это неправильным. Ведь я влюбилась. По-настоящему. Так разве можно брать деньги за настоящие чувства?

Чарли боялась смотреть на Эстер и Шэйна. Боялась их реакции. Их осуждения. И не видела, как разгладились от удивления морщинки на лице хозяйки дома. Она изумленно приподняла бровь и тихо спросила:

- То есть? Ты не взяла деньги? Но ушла?

- Ну, ушла или… Давайте решим, что ушла.

- Ты не сама приняла это решение?

- Миссис Баскетт! Какое это имеет значение? Сама я ушла или нет? Взяла я деньги или нет? На первый вопрос скажу просто: Контракт истек. Точка. На второй… деньги… В этом не было необходимости, ранчо мне передал муниципалитет. А средств на содержание Фонда и Центра, мне хватит. Я ведь, пока была с ним, знакомилась с такими людьми. Как ни странно, многие из знаменитостей сами побывали в той ситуации, в которой Центр будет помогать другим. И они охотно откликнулись на помощь. Кто-то выписал чек, а кто-то готов делать ежемесячные пожертвования. Да и потом, нас обещали включить в Федеральную программу, так что… Все в порядке. Вот только, я не хочу, чтобы мое имя… и этого мужчины, как-то ассоциировались у людей с Фондом. Поэтому и прошу вас…

- Но ты ведь любишь его?

- Люблю или нет… Это в прошлом. А я хочу и буду жить настоящим. Каждый из нас извлек из этих отношений свою выгоду. – Она уставилась на одну точку на стене, говоря задумчиво, сама с собой. – Если он смог все порвать и двигаться дальше, то и я смогу.

Чарли молчала. А Эстер сидела и внимательно смотрела на девушку. Что-то не сходилось в этом уравнении. Вот только, что? Конечно, у неё еще будет время подумать, но уже сейчас, прокручивая в голове этот откровенный разговор, она не могла не понять, что что-то тут не так? Контракт истек… Не взяла деньги, но ушла от Криса? Любит его… он смог порвать и двигаться дальше…

Одно хорошо: она не позволила эмоциям взять верх  над собой и не накинулась на девушку, не выслушав её до конца.

 - Ладно, милая, - Эстер встала из-за стола, плотно сжав губы, - Я постелю тебе, тебе надо отдохнуть. Думаю, устроить тебя в комнате старшего сына. Я сейчас, а ты побудь, пока, с Шэйном.

- Дорогая? Ты уверена?

- Уверена, - Эстер оглянулась на мужа, - я сама все подготовлю. Я скоро. – Но на полпути она обернулась и тепло улыбнулась Чарли. – Детка, мы с мужем нисколько не осуждаем тебя. И не волнуйся, за пределы этого дома этот рассказ не перешагнёт. И еще, я приложу все силы, чтобы помочь тебе с этим приютом. Мы поддержим тебя.

И она ушла. А Чарли встала из-за стола и принялась убирать грязные тарелки в раковину, счищая с них остатки еды.

- Так ты отказалась от честно заработанных денег? – Дэвид помогал ей, открыв кран с горячей водой и добавив моющего средства.

- Да, я же сказала, они мне не понадобились. Не хочу от него… И потом, я не выполнила свои личные условия сделки.

- Да? И какие?

- Я влюбилась в него, хотя давала себе слово…


Комната, в которой Чарли постелили постель, была небольшой, но светлой и довольно уютной. Мужской комнатой. Хотя, она огляделась по сторонам, не мужской, подростковой. На двери постер из «Звездных войн», в кресле лежит баскетбольный мяч. Она усмехнулась, какой американский мальчишка не кидал мяч в кольцо, прибитое над гаражными воротами. На стене бейсбольная бита, а рядом с ней перчатка. На полках куча дисков с видио играми и альбомами любимых групп. Популярных лет десять назад, а то и больше. Сало быть, хозяину комнаты сейчас лет двадцать пять. Ну, или чуть больше. Да, у Эстер и Дэвида совсем взрослые сыновья. Вот только ни одной их фотографии она так и не видела. Странно, обычно, мамочки любят похвастать своими детьми. И их успехами. Ладно, не её это дело.