Настя Takki - Королева футбола, или В кого и почему влюбляются футболисты?

– Не доверяете мне? – Его синие глаза заискрились, в них заиграл вызов.

– Да нет же! – я смутилась. – Это очень лестно для меня, только я скорее художник, чем администратор или маркетолог, мне кажется, что подобными вопросами должен заниматься профессионал.

– Не согласен! – возразил Андрей. – Иногда эти, как вы говорите, профессионалы, – он показал в воздухе пальцами кавычки, – довольно узколобые люди в плане креативных идей. У них дело неплохо идет с цифрами, а когда нужно подключать воображение – тут наступает ступор.

– И у вас нет такого человека? – не унималась я.

– Я увольняю этого человека. Он не справляется со своими обязанностями, поэтому считайте, что его нет.

Я вздохнула и сделала вид, что задумалась. Мне почему-то отчаянно не нравился мой внезапный интерес к этому смазливому Королю футбола. Мы знакомы меньше часа, а у меня уже назревает к нему симпатия. Не рановато ли?

С другой стороны, я рассудила, что, наверное, «ничего не происходит просто так», «что Бог ни делает – все к лучшему», «чему быть, того не миновать»… Мой блондиничий мозг погряз в поговорках, пытаясь внушить самому себе: Аня, это то, что доктор прописал, давай вперед!

– Ну что, вы согласны? – Андрей поставил вопрос ребром.

– Допустим, я соглашусь, но тогда получается, что я должна бросить рабо-о-о-ту, – я неприлично зевнула. – Ой, простите ради бога!

– Не извиняйтесь, я сам часто вырубаюсь в самолетах, – участливо заявил футболист. – Давайте договоримся так: мы сейчас обменяемся телефонами, а во вторник я вам позвоню – и вы мне дадите ответ.

– Хорошо, – согласилась я, подавляя зевоту.

Мы обменялись визитками, и последнее, что я помню, это то, как я спрятала ее в сумку и отрубилась.

– Девушка! Де-вуш-ка!

– Потом! – Я отмахнулась от высокого звенящего голоска, рвущего мой прекрасный сон на кусочки, как лист бумаги.

– Мы прилетели, – зазвенел опять голос. Я приоткрыла тяжелые веки, но они опять сомкнулись. Потом резко вытаращила глаза.

Господи, может же такое присниться! Я вынула руки из-под клетчатого пледа. Так, стоп: кто укрыл меня пледом? Андрей Царев? Да что за бред, это был сон!

Несколько секунд Аня пыталась сосредоточиться, но мысли в ее гудящей от снотворного голове расползались в стороны. Тут девушку внезапно осенило, и она решила разрубить гордиев узел своих сомнений одним ударом. Визитка!. Аня полезла в сумку и без труда нашла ее там.

«Андрей Царев» – гласили серебристые буквы. Черт! Это было наяву.

«Нет уж, спасибо, не нужна мне эта явь, она меня до добра не доведет, – подумала девушка. – Я же обещала себе больше не цепляться за истории в самолетах!»

Аня невольно вспомнила беседу с Анжелой по дороге на Карибы.

Согласившись с этой трезвой мыслью, я собралась было порвать кусочек картона с номером телефона одного из самых завидных женихов на мелкие кусочки, но тут моя интуиция сделала непонятный фортель и остановила меня в самом начале этой сладостной процедуры.

А к чему, собственно, такая категоричность? Почему бы и правда не довериться судьбе и не попытаться рулить самой?

– Простите… – Стюардесса склонила голову, давая понять, что пора наконец покинуть лайнер.

Я послушно встала и поплелась к выходу.

Я устало волокла за собой красный чемоданчик на колесиках по мраморному полу зала прилета в Шереметьево-2, считая квадратики на полу. И вдруг прямо перед собой я увидела Андрея. Господи, я чуть не врезалась в него!

– Аня, привет! – Андрей смотрел из-под козырька бейсболки и улыбался.

Очень красивая брюнетка с длинными волосами скривилась в змеиной улыбке. Стоя рядом с Андреем, она смерила меня взглядом с высоты своих ста восьмидесяти с кепкой сантиметров, и я на секундочку почувствовала себя карликом, который пришел в баскетбольную секцию.

Я приветливо махнула рукой и засеменила к раздвижным стеклянным дверям.

Москва встретила меня не очень-то хорошей погодой, покалывая мое загоревшее под солнцем Испании лицо мелким осенним дождичком. Я поежилась.

Странно, но в последнее время я стала ловить себя на мысли, что мне стало скучно в моем любимом городе. Не знаю, что произошло, мне никогда не было скучно здесь. Эти мои карибские похождения разбудили во мне какой-то странный источник неведомых доселе чувств, каких-то сил, о существовании которых я и не подозревала.

Я стала ловить себя на мысли, что мне не нужны мужчины… Не думайте обо мне плохо! Я объясню.

Дело в том, что раньше мне постоянно хотелось нравиться всем. Мне хотелось покорять, я стремилась, чтобы мужчины покоряли меня. Идя по улице, я испытывала кайф, когда проходящие мимо мужчины останавливали на мне восхищенные взгляды и мысленно говорила себе: «Yes! Я красива!»

Я встречалась с мужчинами ради денег, ради секса, ради секса и денег, ради любви, ради стабильности. Как с великолепным Федором. Мы, кстати, расстались. Я не говорила? Действительно, расстались.

Так вот, я цеплялась за мужчин как за буфер, без которого женщина не может обходиться в жизни. Я искала любовь как опору, а не как благодать, которая снисходит, когда ты самодостаточна сама по себе и не рассматриваешь мужика как «легкий» вариант существования в этой трудной жизни. Сейчас я поняла, что если и нуждаюсь в любви, то в такой, чтобы познать ее во всей прелести, как победу.

Стала ли я нуждаться в приключениях? Да, наверное. Энрике меня научил.

Анжелика! Я засмеялась, вспомнив героиню любимого романа. Да, если хотите! Я – Анжелика, и это прекрасно! Как бы я хотела поделиться с вами этим неповторимым чувством, сесть однажды с вами кружкóм в уютном кафе и поговорить о наших победах – настоящих и будущих – над мужчинами. Думаю, мы обязательно сделаем это, главное – чтобы нам было что рассказать друг другу.

Я уже не замечала, что осенний дождик щиплет меня мелкими острыми капельками по загорелому лицу. Главное – что внутри было светло и тепло.

Я пришла домой, не спеша распаковала чемодан, приготовила обед и открыла свеженький, еще пахнущий типографией номер «7 дней».

– Ба! – Я уткнулась в разворот. – «7 дней в гостях у Андрея Царева – одного из ведущих игроков мадридского „Реала“». Уф-ф-ф! – фыркнула я и хотела перевернуть страницу, обманывая себя: дескать, мне совсем не интересно… Но не смогла. И стала читать.

Повсюду были фото красавчика в его новой московской квартире, где он в разных позах изображал хозяина этого «нескромного» двухъярусного жилища, то жонглируя яблоками на просторной кухне с огромным окном, из которого открывался прекрасный вид на Котельническую набережную, то в кабинете с книгой в руках, да еще и со словарем Даля (вы меня простите, но на кой футболисту кабинет?!), то на безграничной кровати в спальне, призывно зазывая прилечь с ним на шелковое стеганое покрывало…

И на фоне этого изящного фотостриптиза шли откровения, обнажающие глубоко поэтическую, возвышенную душу спортсмена.

«Спецкорр. Андрей, вы уже год играете за мадридский „Реал“ и практически все время проводите в Испании. Скажите: чего вам там не хватает?

Андрей Царев. Конечно, русских девушек!»

– Фу, как банально! – фыркнула я и продолжила чтение.

«С. А чем русские девушки отличаются от испанок?

А. Ц. Наверное, испанки более страстные, темпераментные, говорливые, тогда как наши девушки более теплые, душевные…»

– Терпеливые, всепрощающие… – продолжила я.

«С. А Ваше сердце уже занято, или у теплых и душевных русских девушек еще есть шанс стать хозяйкой вашего сердца и этой прекрасной квартиры?

А. Ц. Да, я сейчас совершенно свободен и очень надеюсь, что рано или поздно в мою жизнь войдет та самая девушка, которая завоюет мое сердце…»

Мой взгляд скользнул по фотографии, на которой Король Солнце любовался на себя в зеркалах гардеробной, облачившись в пиджак под змеиную кожу. На заднем плане в отражении зеркал я увидела красивую брюнетку, которая с любовью наблюдала за его позерством.

– Вот ведь… Это же явно его девчонка, и он при ней не стесняется говорить, что открыт для общения! – Я села на диван. – Святые угодники! Так это же та самая бабенка, что встречала его в аэропорту!

В который раз я поразилась привычке некоторых медиаперсонажей мужского пола маскироваться под холостяков. Это просто болезнь какая-то: казаться свободнее, чем они есть на самом деле. И как объяснить им, что женской части населения планеты абсолютно по барабану их семейное положение, они и без того станут вас обожать. А вот ваша нечестность способна разрушить любое обожание.

Так, например, звездный мальчик изображает из себя свободного половозрелого павиана в поисках достойной особи, а тут вдруг выясняется, что он уже живет с девушкой в течение десяти лет.

Что происходит в таких случаях с имиджем героя-любовника? Да он сдувается, как воздушный шарик! Женская аудитория недоумевает: «Как? Он же был свободен! Нас что, водили за нос все это время?» И интерес падает, потому что, оказывается, у нашего мачо есть хозяйка, которая просто отпускала его немножко погулять на свежую травку, а к одиннадцати вечера – домой!

Берем другой вариант. Парень-звезда женат или имеет постоянную подружку, которую и не думает скрывать. И что? Кому это мешает? Уж только не женщинам, уверяю вас. Первое, что подумает женщина, вступив в любовную связь с таким парнем-звездой, – это то, что у него, по крайней мере, есть интерес к долговременным отношениям, а уж будет ли ваше с ним счастье глубоким и долгим, зависит от вас.

Я дочитала статью. Ниже остроумная журналистка решила пошутить: «Дорогие девушки, мы объявляем конкурс среди наших читательниц. Победительницу ждет незабываемый ужин в компании Андрея Царева».

– Мать моя женщина! – я захлопнула журнал. – У его пиар-менеджера и правда мозги похожи на перфокарту! Как такое можно допускать? Это же пошлятина!

Я ходила взад-вперед по комнате, как рысь в клетке.

– Разве можно позиционировать себя как аппетитный кусок мяса, который так и хочется сожрать?! Просто взять и проигнорировать свой интеллект, какие-нибудь нераскрытые таланты, да хоть мечты, наконец! Просто взять и выставить себя, как самца, на выданье, да еще и допустить такой вот постскриптум в конце, дескать: приходите на кастинг для будущей королевы!

Я закашлялась и присела на диван.

– Не зря говорят про спортсменов, что они узколобые!

Я забыла про давно остывший обед и стала размышлять, пытаясь для себя решить, как я отношусь к предложению Царева заняться его пиаром.

С одной стороны, я явно понимала, что красивый, харизматичный мужик с большим и красивым будущим рискует сейчас по глупости заиметь имидж банального плейбоя, который уже не только не моден, но еще и уязвим, потому что, став рабом такого образа, он с годами так или иначе лишится этого титула (по выслуге лет ☺), и на его месте не останется ничего, про него просто забудут. А я реально знаю, как выбраться из такой ситуации, и, как профессионал, могу в этом помочь.

С другой стороны, я рискую втравиться в серьезное дело и не осилить его. А для меня понимание того, что я не справилась с поставленной задачей, равносильно падению кубарем с той придуманной мною жизненной горы, на которую я стараюсь карабкаться, едва появившись на свет.

Я смотрела на японскую гравюру с изображением горы Фудзи.

Да, моя Фудзи мне не простит, если я не справлюсь.

Если честно, второй аргумент мне показался абсолютно неубедительным. Для меня в жизни всегда было легче принять вызов на трудный бой, нежели отказаться от него. Это как наркотик. Тебя заводит то, что перед тобой стоит задача, справиться с которой другому, возможно, не по плечу. И это заставляет тебя готовиться к покорению цели с тщательностью Черной Мамбы из нашумевшего фильма Тарантино. По ходу дела ты чувствуешь, что совершенствуешься сам, и тогда этот бой, к которому ты готовился, покажется тебе легкой церемонией, которую необходимо пройти лишь для того, чтобы завершить процесс, так же как слово The End, украшающее голливудские фильмы, разрешает нам подняться с кресла и уйти из зала. Это лишь конец шоу, а не само шоу.

Внезапно я поняла, что ОЧЕНЬ хочу участвовать в эпопее с Царевым. Запихивая в рот кусочки остывшей еды, я представляла в уме, с чего начну действовать…

«Позвоню сейчас же!» – решила я и припустила в коридор к сумке, где лежала визитка. Но, вывернув наизнанку сумку, я обнаружила, что визитки там нет. Я еще долго трясла ее, но кролик никак не хотел появляться из шляпы… Я беспомощно стекла по стенке на пол прихожей, осознав, что посеяла уже ставший мне дорогим кусок картона в самолете и это непоправимо.