Спустя некоторое время Максим, шатаясь, тоже вышел из воды.

— А ты быстрая, — с восхищением заметил он. — Завтра повторим?

Женщина подошла к нему и взяла за руку.

— Завтра мы отправимся к коралловым рифам, — пообещала она. — А сейчас я заметила вон там несколько очень удобных камней. Нужно только стряхнуть с них песок. Идем же, ты можешь делать со мной все, что заблагорассудится.

— Я бы предпочел, чтобы это ты сделала со мной все, что заблагорассудится, — ответил Максим, озаряя тьму ночи своей лучезарной улыбкой.

* * *

Проснувшись на следующее утро, Имена обнаружила, что лежит, уткнувшись носом в живот Максима. На их обнаженных телах плясали синевато-зеленые и фиолетовые лучи света. После занятия любовью под шум прибоя они вернулись в лагерь, и Норис сообщила, что палатка для капитана готова. Сейчас они лежали на куче тряпья, а дующий с моря бриз шевелил стенки палатки. Норис, очевидно, то появлялась, то исчезала, хотя Имена этого совсем не помнила. Нигде не было видно ни следа их вчерашней промокшей одежды, а на лежащей у входа расшитой подушке стоял поднос с едой — рисовыми шариками, свежими фруктами и дымящимися рыбными котлетами.

Зевнув, Имена потерла глаза, затем переползла через Максима, чтобы более внимательно исследовать содержание подноса. Она отправила в рот несколько очищенных долек плодов хлебного дерева. За ними последовали кисловатые плоды лайма и рисовые шарики. Подняв скрывающий вход полог, чтобы позвать Норис, Имена обнаружила на пороге еще теплый чайник чая и две кружки.

Она толкнула Максима ногой:

— Просыпайся! Завтрак.

— Да, капитан, — пробормотал он, потирая глаза костяшками пальцев. — Полагаю, мы проспали ровно четыре часа. Неужели я действительно чувствую запах рыбных котлет?

— Так и есть. Моя команда хорошо потрудилась, в то время как мы лежали здесь, точно пассажиры.

— Я и есть пассажир, — запротестовал герцог, перегибаясь через Имену, чтобы взять себе котлету, затем добавил с полным ртом: — Или, возможно, пленник. Или наложник.

Имена налила им чая и подала ему кружку:

— Если память меня не подводит, я предлагала тебе стать почетным гостем, но ты удовольствовался ролью наложника.

Максим склонился над подносом:

— Что это?

— Сорт местной фасоли, как мне кажется, — ответила Имена, растирая зеленую кашицу между пальцами. — Семена тоже можно есть, — сообщила она, пробуя скользкую мякоть на вкус.

Максим тут же слизал языком остатки с ее пальцев.

Проглотив, он заявил:

— Какая гадость! Дай-ка мне лучше лайм.

Имена лишь плечами пожала:

— Зато для желудка полезно. Ну, мне так кажется. Нож пришла бы в восторг, узнав, что ты это ешь.

Имена взяла себе рыбную котлету, но тут взгляд ее упал на Максима и замер. Он жевал сначала лайм, затем плод хлебного дерева, усиленно работая скрытыми бородой челюстями. От его бороды на внутренней стороне ее бедер остались царапины. Сок хлебного дерева, блестящий на его губах, вызвал у Имены желание слизать его.

— Ты собираешься есть или нет? — удивленно спросил он, отправляя в рот следующую порцию плодов хлебного дерева.

Имена тут же положила котлету в рот. Она была сильно наперчена и посолена. Имена замычала от наслаждения. Потянувшись за второй котлеткой, она ощутила на себе жадный взгляд Максима.

Она проглотила, чуть не подавившись, и поспешила запить еду чаем. Максим снова наполнил ее чашку, вызвав улыбку Имены: то был давний имперский обычай — следить, чтобы за обеденным столом у гостей всего было вдоволь.

— Я мог бы встречать так каждое утро до конца своей жизни, — мягко произнес герцог. — Однако я был бы очень рад, если бы ты не выглядела такой усталой. А не взять ли тебе выходной и не поваляться ли со мной в постели?

Имена бросила взгляд на поднос. Как легко было забыть о повседневных обязанностях, оказавшись вне привычной обстановки. Она допила чай, надеясь, что он поможет ей окончательно проснуться, и снова протянула кружку Максиму, требуя добавки.

У самого входа в палатку раздался голос Норис, избавивший женщину от необходимости отвечать что-то Максиму.

— Тебе нужно одеться, — заметила она.

Ее собственный халат лежал рядом с подносом. Накинув его, Имена подняла шторку палатки и жестом пригласила Норис внутрь.

На служанке были надеты туника и подходящие по цвету панталоны длиной до колен, так щедро расшитые яркими цветами, что у Имены зарябило в глазах. Пурпурные, оранжевые и алые цветы украшали и высокую прическу Норис. Они источали густой дурманящий аромат, способный вызвать головокружение.

— Тебе следовало бы разбудить меня раньше, — сказала Имена.

Норис пояснила:

— Сейчас еще вахта Роксаны, капитан. А потом ее сменит Четри. Они решили дать вам поспать. Четри просил передать вам, что у него имеются ваши письменные указания и что он рапортует вам по каждому пункту, как только завершит исследование.

— Сообщи ему, что я пойду с ним.

На лице девушки появилось недовольное выражение, но Имена не обратила на это внимания. Она не могла позволить своему первому помощнику в одиночку осмотреть весь корабль, выделить первостепенные задачи и раздать команде приказы. Четри не так много работал во время шторма, как она сама, но он был старше, а она являлась капитаном, и все вышеперечисленное входило в ее обязанности, хотелось ей того или нет. Его наказание вступит в силу только после того, как Имена уверится, что без нее смогут обойтись.

Норис не проронила ни слова. Имена подняла брови в немом вопросе.

— Да, капитан, — наконец произнесла служанка. — Не желаете ли еще чего на завтрак?

— Нет, но можешь передать Одноглазому — или кому-то другому, кто стряпал, — что котлеты восхитительны.

Из-за ее спины Максим добавил:

— Я тоже так думаю.

Он повернулся к женщинам, одновременно натягивая через голову выцветшую красную рубашку. Брюки его были длиной до колен и выглядели так, будто он взял их в сундуке с одеждой для моряков.

Норис улыбнулась:

— Рыбу готовила Сюзела. Она не смогла работать с Ножом, слишком впечатлительная, вот Четри и отослал ее помогать коку. Там от нее больше толка.

— Хорошо, — одобрила Имена.

Ее захлестнуло чувство вины оттого, что она не уделяла должного внимания двум пленницам, — хотя на борт их взял Четри, заявляя о своей ответственности, капитаном-то была именно она. После первого разговора с женщинами она препоручила их заботам других людей. Вчерашняя беседа не в счет.

Не помогли и заверения, что у нее имелись дела поважнее. В действительности она была слишком увлечена Максимом, чтобы в полной мере исполнять свои обязанности. Допив чай, Имена сидя потянулась. Связки на ее шее натянулись, взрываясь маленькими фейерверками боли. Возможно, ей придется побаловать себя массажем, если плавание не поможет расслабить мышцы.

— Спасибо, Норис. Скажи Роксане и Четри, что я приду, как только оденусь.

— Вам нужна горячая вода, капитан? Мы кипятим воду в котлах для чая и рыбного супа.

Имена покачала головой:

— Я купалась вчера ночью. Не взваливай на себя лишнюю работу. А теперь иди.

Когда Норис удалилась, Максим поинтересовался:

— Каковы будут твои распоряжения для меня?

— Передай мне какую-нибудь одежду, — ответила Имена. Натягивая брюки, очень похожие на те, что были на Максиме, она продолжила: — Боюсь, большая часть предстоящей нам работы однообразна и очень неприятна, а другая часть требует специальных навыков. За все время путешествий приходилось ли тебе когда-нибудь работать на судоверфи?

— К сожалению, нет.

Имена задумалась.

— Тогда это дело покажется тебе монотонным и неприятным. Но ты очень сильный, а сегодня именно это нам и нужно. Предстоит работа по разрыванию старых канатов на паклю, которая пойдет на конопачение щелей. — Замолчав ненадолго, она уныло покачала головой. — Этой рутиной обычно занималась я сама, когда мы заходили в порт, но в этот раз…

— Но в этот раз ты поспешно снялась с якоря, прихватив и меня на буксире, — закончил за нее Максим. — Я могу заняться паклей. Еще имеется горячая смола, не так ли?

— Смолой займется Вик. Возможно, он не захочет, чтобы новичок приближался к его котлам, но, если все же попросит о помощи, пожалуйста, не отказывайся. Хотя эта работа жаркая и пахучая.

— Возможно, мне даже доверят переносить тяжелые вонючие ведра, — задумчиво произнес Максим. — И тогда я докажу свою преданность капитану.

— Не говори глупостей, пожалуйста, — произнесла Имена, поспешно надевая рубашку через голову.

— А свободное время у тебя будет? — поинтересовался он.

Она бросила на него взгляд через плечо:

— Полагаю, да.

— Сделаешь кое-что для меня?

— Это «кое-что» подразумевает, что я буду обнаженной?

— Я хочу, чтобы ты научила меня навигации.

Имена заморгала от неожиданности:

— А что тебе уже об этом известно?

— Я прочел «Основы» Кларенса и приступил к изучению Хуана, но не продвинулся дальше введения, когда ты… спасла меня.

Имена произнесла с удивлением:

— У меня есть эта книга. Можем заняться ее изучением вместе.

Максим одарил ее ослепительной, как полуденное солнце, улыбкой:

— Буду ждать с нетерпением.


Куан и его команда уже разложили на песке старый парус, придавив его по периметру камнями. Мал им наносил маленькими мазками горячий деготь, а остальные следовали за ним, разбрасывая грубую паклю. Куан шел последним, проверяя, насколько хорошо она приклеилась. Младшие члены команды носили ведрами воду из моря, которой поливали доски палубы, чтобы предотвратить их растрескивание и уберечь себя от дополнительной работы. Невенс и Филипп, который еще не до конца оправился от ран, а также все прочие, кто был свободен, расположились на пляже или среди камней. Они были заняты разрыванием веревок или остатков парусов и пели песню о чудовищах морских глубин. Роксана сменила привычный крюк на другой, с несколькими когтями, позволяющий ей легко справляться с задачей. Одновременно она совещалась с Серетсе. Вик по ветру подогревал смолу на медленном огне, готовясь смешать ее с паклей и увеличить таким образом их запас материала для конопачения. Именно к нему в помощники Имена и определила Максима.

Имена обнаружила Гналам стоящей на перевернутой лодке, заделывающей швы паклей и прибивающей листы железа. Несмотря на свое хрупкое телосложение, эта женщина обладала более мускулистыми руками, покрытыми татуировками, чем многие из известных Имене мужчин. Дождавшись, когда Гналам станет брать очередную порцию пакли, Имена спросила:

— Сколько у тебя еще осталось?

Гналам отложила инструмент и потянулась:

— Недостаточно. Надеюсь, ребята, щиплющие паклю, не подведут, в противном случае придется прекратить сию минуту.

— А шпатлевка?

— Ее, думаю, хватит. Можно использовать также смолу и вар. Серетсе обеспокоен. Но он всегда такой.

— Это часть его работы, — угрюмо ухмыльнувшись, ответила Имена. — Спасибо, Гналам.

Позднее Четри нашел Имену карабкающейся, точно краб, по канатам, тщательно проверяющей обшивку судна и осторожно постукивающей по ней молотком. Свободной рукой Имена улавливала вибрации от постукивания, пытаясь выявить наличие пустот. Время от времени она извлекала из кармана кусочек мела и наносила на доски отметки.

— Гналам позаботится об этом, капитан, — сказал Четри. — Пусть лучше она этим займется. У нее быстрее получается.

— У нее получается быстрее, когда заняться больше нечем, — парировала Имена. Заткнув рукоятку молотка за пояс, она зацепилась рукой за канат и зависла, радуясь этой внезапной возможности передохнуть. В действительности от поднятия на высоту у нее кружилась голова. Удар по черепу не прошел для нее без последствий, как и предсказывала Нож.

Посмотрев на нее, Четри вскарабкался вверх по канату и устроился рядом с ней. Одну руку он положил на обшивку «Морского цветка».

— Я бы хотел начать готовить шпатлевку, которая будет использоваться для заделки щелей выше ватерлинии, — сообщил он. — Одна часть льняного масла и пять частей свинцовых белил. Что скажешь? За ее приготовление отвечает Набхи. Для шпатлевки ниже ватерлинии будем использовать льняное масло и свинцовый сурик. Этим займется Бонневи.

Они всегда использовали эти рецепты.

— Хорошо, — одобрила Имена, прикрывая глаза. — Пусть те, кто готовит шпатлевку, держатся подальше от котлов с кипящей смолой. Несчастные случаи нам ни к чему. — Снова почувствовав головокружение, женщина сделала глубокий вдох, ощутив сильный запах моря, древесины и плавящейся смолы. — Насколько хорошо Норис умеет конопатить? — поинтересовалась она. — Я знаю, что Гналам и Серетсе обучали ее несколько месяцев назад.