Виктория Янссен - Королева пиратов

Женщины теперь были заняты обрыванием лепестков розово-оранжевых цветов и разбрасыванием их по ложу.

Со своего места Имена ощутила сладковатый аромат.

Максим уперся в ее плечо своим, даруя успокоение, в котором она, несмотря на все ее заверения, отчаянно нуждалась. На мгновение она прижалась к нему, а он произнес:

— Не волнуйся.

— Я не могу заниматься любовью у всех на глазах! — воскликнула она. — Возможно, ты и получишь удовольствие от происходящего, но я…

Она отвернулась и внезапно заметила свой кортик и ножи, лежащие в противоположной части лагеря и будто только того и ждущие, чтобы она дотянулась до них и схватила.

— Нечего бояться, Имена. Возможно, они отпустят нас, если мы сделаем то, чего от нас хотят.

Максим снова коснулся ее плечом и, улыбнувшись, похлопал ресницами, изображая, что заигрывает с ней.

Имене же было не до смеха.

— Я беспокоюсь о своей команде, — сказала она, хотя в данный момент ее больше заботило собственное благополучие.

Что, если островитяне дадут одурманивающее растение ей и Максиму? На что это будет похоже? Какие секреты она может раскрыть ему?

— Если мы хорошо выступим на их состязании, то можем потребовать достижения соглашения, — заметил Максим. — Я сомневаюсь, что им известно о «Морском цветке» и что им вообще есть до него какое-либо дело. Судно находится на соседнем острове, а эти люди, похоже, плохо ориентируются в окружающей их обстановке.

«Хорошо выступим», — мысленно повторила Имена. Вот и Шенг говорил то же самое.

— Под воздействием наркотика или нет, вряд ли они не заметят целый корабль, — с горечью в голосе заявила Имена. — Мы и понятия не имеем, Максим, какова численность островитян и какими могут оказаться их намерения. Тебе легко говорить: людей, за которых ты несешь ответственность, здесь нет.

— Четри и Роксана далеко не беспомощны, — возразил герцог. — Они стали твоими помощниками не просто так, верно?

— Не учи меня командованию, — огрызнулась женщина.

Максим счел за благо промолчать.

Теперь женщины в павильоне просто сидели на полу. Каких-либо иных действий они не совершали. Имена ожидала, что они начнут есть, болтать друг с другом, займутся иными делами. Но они ничего не предпринимали. Имена стала вглядываться внимательнее, надеясь обнаружить скрытый язык жестов. Женщины дышали глубоко. Готовятся петь? Или вдыхают аромат цветов и пыльцу?

Младшая из женщин зачерпнула пригоршню лепестков и положила их себе в рот. Ее соседка хлопнула ее по руке, но не слишком быстро и не слишком сильно. Никто не произнес ни слова. Та, что съела лепестки, медленно опустилась на пол и скоро стала похрапывать.

— Усыпляющие цветы? — пробормотал Максим, который тоже наблюдал за происходящим. — Это отлично объясняет сговорчивость островитян и странности в их речи.

— Но остальные-то не спят, поэтому цветы, похоже, не на всех оказывают дурманящее действие, — возразила Имена. — Не стоит надеяться, что все жители острова наедятся цветочков и потеряют сознание.

В действительности две женщины, к которым затем присоединилась третья, принялись ласкать друг друга.

Трудно было не распознать, что они намереваются делать дальше.

— Но это растение тем не менее оказывает расслабляющее действие, — заметил Максим.

В голосе его звучала усталость, чего никогда не случалось с ним прежде. Закрыв глаза, он уткнулся лбом в согнутые колени. Из-за того, что лодыжки их были связаны, Имена ощущала на своей коже покалывание его бороды. Она слегка поерзала, лаская его.

— Мы выберемся отсюда, — пообещала она.

Не отрывая щеки от колена, герцог повернул голову в ее сторону:

— Ты неубедительна, Имена.

Женщина не знала, чем вызвана эта перемена его настроения, но ей стало совершенно очевидно, что Максима требуется отвлечь. Она приняла решение:

— Когда они в следующий раз придут за нами, вступи с ними в переговоры.

— Но капитан-то ты.

— А ты дипломат.

Максим сел прямее и потерся щекой о щеку Имены, отчего ей стало очень хорошо.

— Имена, мне кажется, что нам нужно сделать то, чего они от нас хотят. Мы, конечно, можем отказаться, но… Ты в самом деле хочешь, чтобы я ответил этим людям отказом?

Она проглотила стоящий в горле комок:

— Ты лучше разбираешься в подобных вещах. Поступай, как считаешь нужным.

Максим медленно выдохнул и уперся плечом в ее плечо.

— Спасибо, — произнес он. — Я вытащу тебя.

Он старался говорить уверенно, но тон голоса выдал его. Притворившись, что намерена обратить все в шутку, женщина ответила:

— Тебе придется очень постараться, чтобы я получила удовольствие от происходящего.

Остаток ночи прошел без происшествий. Имена во все глаза наблюдала за тем, как островитяне едят рыбу и иногда цветы, совокупляются, фальшиво распевают песни, а потом засыпают вповалку, громко храпя, точно компания горьких пьяниц. Имена была рада, что их оставили на некотором расстоянии от прочих. Она обрадовалась бы еще больше, если бы ей завязали глаза, ведь в таком случае не пришлось бы лицезреть оставленные без присмотра костры и волноваться, что может случиться пожар.

Их с Максимом возвращения не ждали раньше следующего утра. Возможно, еще есть шанс на спасение. Однако женщина не планировала так долго бездействовать и понимала, что Максим разделяет ее намерения. Всем своим существом она ненавидела быть беспомощной, особенно на суше. На корабле всегда находились какие-то дела, можно было на худой конец заняться полированием медных деталей. Здесь и сейчас она не могла ничего сделать.

Максим толкнул ее в плечо.

— Перестань думать об этом, — посоветовал он.

Он научился распознавать колебания ее настроения так же хорошо, как и она — его. Сдаваясь, Имена прижалась к нему. Веревки, их связывающие, тесно переплелись.

— Утром мы будем себя чувствовать совсем неважно, — сказала Имена.

— Поэтому сейчас нужно немного поспать, — ответил Максим. — Можем лечь прямо здесь. Закрывай глаза. Я покараулю.

— Ты тоже нуждаешься в отдыхе. Разбуди меня через какое-то время.

— Возможно, я так и сделаю, а возможно, и нет.

— Я капитан.

— Ты передала мне командование. — Он чмокнул ее в висок. — А теперь спи.

Имена хотела продолжить их спор — что угодно, лишь бы заглушить свои мысли и его, — но ради блага Максима она неуклюже свернулась калачиком на боку. Максим оказался сбоку. Закрыв глаза, женщина некоторое время прислушивалась к тихому звуку его дыхания, но в конце концов заснула.

На рассвете в лагерь прибыла дюжина новых людей, девять мужчин и три женщины. Не обращая внимания на спящих возле потухших костров островитян, гости строем промаршировали на поляну, а когда рассредоточились, стало видно, что они принесли с собой какой-то строительный материал. В группе оказалось на двух мужчин больше, чем можно было подумать изначально. Из строительных материалов возвели хижину, похожую на ту, что была построена для Максима и Имены. Две женщины установили несущие опоры и стали сооружать крышу из пальмовых листьев, загораживая Имене обзор.

— Крысиное дерьмо, — выругалась она, вытягивая шею и силясь что-то увидеть.

Голос Максима, раздавшийся у нее над ухом, напугал ее:

— Представь, что это всего лишь назойливые таможенники.

— Но ситуация-то не совсем идентичная. Хотя нас в любом случае отымеют.

Максим рассмеялся, и Имена немного расслабилась. Возможно, подумала она, сейчас он чувствует себя лучше, чем вчера вечером.

Несколько человек из вновь прибывших обернулись в их сторону, и она наконец получила возможность рассмотреть своих противников. Это были двое мужчин, крепкие, как фок-мачты, и обнаженные. Головы их украшали гирлянды цветов. Один из них вышел из хижины и потянулся, демонстрируя внушительные мускулы и татуировку осьминога на нижней части живота.

— Максим! — прошипела Имена.

— Превосходный образчик, — ободрительно отозвался тот.

— Его татуировка!

Осьминог являлся символом герцогства Максима, и такую татуировку носили люди различных родов деятельности, включая солдат, моряков и проституток. Если этот человек продает себя за деньги, кто знает, какими особыми умениями и навыками он может обладать?

У самой Имены также имелась татуировка в виде осьминога, почти скрытая на внутренней стороне бедра.

— Вижу, — ответил герцог. — Как он гордится собой, правда?

Теперь мужчина потягивался, встав спиной к зрителям и демонстрируя свои длинные стройные ноги и крепкие ягодицы, на которых были вытатуированы акулы. Челюсти их двигались при каждом сокращении мускулов.

— А эти акулы слишком бросаются в глаза, — добавил он. — Больше соответствуют участнику кочующей с места на место ярмарки, чем обитателю борделя.

— Ценю твои попытки отвлечь меня, но я совсем иное имела в виду. Ни один из этих людей не выглядит новичком здесь, ведь в таком случае их одежда была бы в гораздо лучшем состоянии.

Второй мужчина вышел из хижины и встал рядом со своим партнером. На его ягодицах были вытатуированы змеи, извивающиеся при движении. Осьминога на его теле не было, зато на плече имелось более свойственное морякам изображение якоря. Когда Имена посмотрела этому мужчине в лицо, то поняла, что он также смотрит на них, хотя и без особого интереса. Имена оскалила зубы, и он поступил так же в ответ.

— Да, так и надо, — одобрительно хмыкнул Максим, многозначительно улыбаясь своим соперникам, чтобы бросить им вызов, а не продемонстрировать дружеское расположение.

Имена с силой сглотнула:

— И что мы будем делать?

— Пока не уверен. Надеюсь, что прежде всего нас развяжут.

Женщине этот вариант в голову не приходил.

— Если нас развяжут, — произнесла она, — я постараюсь отвлечь их внимание, а ты беги.

— Я тебя не оставлю.

— Но если есть шанс…

— Я тебя не оставлю, Имена. Ты разрешила мне стать главным, помнишь?

— Но за организацию попытки бегства отвечать все же буду я сама.

— А я тебе говорю, что мы не станем и пытаться. Будет лучше этого не делать.

Их противники стояли, раскинув руки в стороны, в то время как их помощники кормили их цветочными лепестками и растирали кокосовым маслом, сильный запах которого был различим даже на расстоянии. Островитяне тем временем просыпались и приступали к привычным делам. Кто-то находящийся вне поля зрения Имены принялся отбивать на барабане рваный ритм, вскоре к играющему присоединилась бамбуковая флейта, издающая резкие отрывистые звуки.

Медленно выдохнув, Имена выдержала паузу, прежде чем снова заговорить:

— Я сожалею, что позволила тебе взять на себя бразды правления.

— Ты не доверяешь мне? — с притворным оскорблением в голосе произнес Максим.

Глядя на песок под ногами, она ответила:

— Доверяю. Правда доверяю.

Максим потерся лицом о ее плечо, щетиной лаская кожу.

— Ты хотела бы обладать большей свободой выбора, — пробормотал он. — Тебе не по душе то, что ты передала командование мне, но в действительности это было лучшим решением в данной ситуации. Вовсе не обязательно, чтобы тебе это нравилось.

— Именно, — с облегчением ответила Имена, радуясь, что он все понимает. Глубоко вздохнув, она произнесла: — Я попытаюсь вспомнить, каково это — быть помощником навигатора и как повиноваться приказам.

— Предложения, — промурлыкал Максим. — Приказы в нашей ситуации не сработают. Это, конечно, весело, но совершенно бесполезно для достижения нашей сегодняшней цели.

Подражая его легкомысленному тону, Имена ответила:

— Ну раз так, дерзай.

— В самом деле?

— Но только в этот раз, — предупредила она, прижимаясь к нему.

К ним подошел Шенг в сопровождении второго старика, опирающегося на длинный резной посох, украшенный цветочными гирляндами. Максим прошептал Имене на ухо:

— Не забудь выказать должное благоговение, когда член мой проявит себя во всей красе.

Сказано это было таким невозмутимым тоном, что Имена не сдержала смеха и не услышала первых слов, обращенных к ним незнакомым стариком.

Максим ответил:

— Если мы победим, капитан Пок, вы, разумеется, нас освободите.

В голосе его слышалась властная уверенность, и Имена тут же выпрямилась и посмотрела на Пока ничего не выражающим взглядом. По ее мнению, этот человек не был похож на пирата, но это ровным счетом ничего не значило. Женщина была уверена, что он не находится под воздействием дурмана, потому что глаза его были слишком ясными, а выражение лица слишком непреклонным. Судя по внешности, он мог быть родом из западной провинции империи или выходцем с окраины. Его седые прямые волосы свисали почти до самой талии, а на иссохшей груди была вытатуирована синяя рыба, плывущая в волнах. Вокруг талии его был обернут отрез шелка цвета индиго, спускающийся до колен.