Сара Сил - Королева сердец

Клив смотрел куда-то мимо нее.

– Ты ведь думаешь, что любишь Макса, правда? Маленькая глупышка, что хорошего в том, чтобы оставаться здесь, где, ты и сама знаешь, тебе причинят боль?

– Если я выйду замуж за кого-то другого, все равно ведь ничего не изменится, – просто ответила она и с сочувствием посмотрела на него.

Он нервно закурил.

– Что ж, не принимай это близко к сердцу. Возможно, ты и права. Твои материнские заботы разбаловали бы меня окончательно, и я стал бы груб с тобой. Закончи, пожалуйста, собирать мои вещи, а я схожу в офис оплатить чек.

Позже она смотрела, как он уезжает, закутанный в пальто, как и в день приезда, с тем же высокомерно-скучающим выражением лица.

– Избалованный, занудный молодой человек, – сказала Морри, глядя вслед удалявшейся машине.

– Он просто одинок, – мягко возразила Селина, – мне очень жаль его.

Она спустилась к бассейну. Теперь, с наступлением сентября, здесь было пустынно. Закрытые зонты выглядели унылыми, воздух становился прохладным.

Позади себя она услышала шаги Макса, но не обернулась на его слова:

– Все теперь кажется немного заброшенным, да? На следующей неделе зонтики надо убрать, а из бассейна спустить воду и почистить его.

– Самый конец лета, – тихо произнесла Селина, не сумев справиться с захватившей ее врасплох печалью. – Кажется, приходит конец многому… Вот и мистер Уильямс уехал, а он почти последний из гостей.

– Да, – согласился Макс. – Он оставался дольше, чем обычно. По-моему, тебе очень грустно и тоскливо, Селина. Но ведь для тебя же все это не в последний раз.

– Возможно, – кивнула она и вдруг поняла, что ей страшно.

– Что ты имеешь в виду? Ты ведь не собираешься уехать отсюда?

– Нет, но, может быть, мне придется. – Она рассмеялась. – Я получила три хороших предложения.

– Три?

– Стать няней Пола, компаньонкой миссис Бессимер и женой мистера Уильямса.

– Что?! Молодой Уильямс предложил тебе выйти за него замуж?

– О, только для того, чтобы я стала его няней-секретаршей-компаньонкой. Он был очень добр. Все были так добры ко мне.

Макс не сводил глаз с воды в бассейне. Там уже плавал первый желтый лист.

– Кажется, все только и думают о том, чтобы сманить тебя из «Барн-Клоуз», – резко заметил он. – Ты хочешь уехать, Селина?

– Нет! Ну что вы, нет! – воскликнула она.

Он вздохнул:

– Я эгоист, боюсь, кроме того, еще и растяпа. Но я не хочу, чтобы ты уезжала.

Селина вдруг вздрогнула и через силу засмеялась.

– Дорогой Макс, – мягко сказала она, – я никогда не уеду, если только вы сами не уволите меня. – Она повернулась к нему и увидела, что у него совершенно несчастный вид. – О нет… нет… не надо быть таким… – Селина протянула руку и доверительно дотронулась до него. – Вы должны быть счастливы… по многим причинам.

– Да, я должен… а должен ли я? – сказал Макс. Спустя несколько минут Селина ушла, а он остался стоять у бассейна, глядя на воду.

В бальном зале этим вечером Макс так и не появился. Селина наблюдала, как Вэл танцует с Джеком Тилом на полупустой площадке, и вдруг почувствовала, как рада, что больше не будет этих субботних танцев. Народу было мало, и оркестрик играл вполсилы, без обычного огня. Партнерша никому не требовалась, так что Селина отправилась играть в безик с миссис Бессимер.

Джек Тил, глядя, как она уходит, заметил:

– А наша регистраторша-то сбежала. Наверное, пошла составить компанию хозяину. Сегодня его не было.

– Не будь идиотом, – оборвала его Вэл. – Макс очень устал и вообще не очень-то любит танцы. И почему это Селина должна беспокоить его?

Он рассмеялся:

– А почему нет? Она ведь отвратительная маленькая зануда, но Сэвант такой же. – Вэл остановилась, и он быстро спросил: – Надоело? Да, сегодня здесь почти никого нет. Пошли найдем тихий уголок.

В одной из небольших комнат никого не было. Тил заказал напитки и встал посреди комнаты, глядя, как Вэл уютно расположилась в глубоком кресле.

– Почему ты сбежала, когда я был здесь в последний раз? – мягко поинтересовался он.

– Ты мне наскучил, – отрезала она.

Джек рассмеялся:

– Расстроил, дорогая Вэл, но уж никак не наскучил. Я никогда не был занудой.

Она пристально посмотрела на него:

– Зачем ты вернулся?

– Чтобы закончить нашу беседу.

– В Лондоне я тебе сказала, что все кончено.

– И вернулась сюда, договорилась обо всем с Сэвантом, понадеявшись на то, что я понял намек.

– Да, я надеюсь на то, что ты не станешь стоять у меня на пути. Макс мог бы отказать тебе в комнате, ты ведь знаешь.

– Но не отказал. Ты организовала это после нашего телефонного разговора. Я так и предполагал.

У Вэл внезапно пересохло во рту. Она отпила из бокала.

– Ты не думаешь, что ты немного смешон? Я скоро выхожу замуж за Макса, и ты ничего не сможешь с этим поделать.

Джек показал крупные белые зубы в широкой улыбке.

– Думаю, что могу, – с явным удовольствием возразил он. – Когда я хочу чего-то, я это получаю. И ты это прекрасно знаешь. В этом мы с тобой очень похожи. Да, я не мог жениться на тебе, когда ты этого хотела. Теперь, возможно, моя очередь. Я изменился. Я хочу тебя и получу.

– Ты хочешь меня просто потому, что я принадлежу другому мужчине, – отрезала она. – Ты всегда хочешь то, что принадлежит другим, Джек.

– Всегда приятно помешать кому-то. Я придержал козырь, дорогая. Если твой правильный денежный мешок узнает правду о Дэвиде, думаю, он быстро откажется от намерения изменить свою холостяцкую жизнь.

Она облизала сухие губы.

– Едва ли Макс поверит тебе больше, чем мне.

– А он примет во внимание письменные доказательства, дорогая, особенно подписанные тобой.

Ее лицо перекосилось от страха.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты разве забыла о том письме, которое написала мне сразу после смерти Дэвида? В котором рассказала о его записке, оставленной тебе?

– Я сожгла ее.

– Да, но, к несчастью, ты была глупа настолько, чтобы в письме передать мне ее содержание. Там есть все: как он узнал о нас, как ему не для чего стало жить, что его жена и его лучший друг… словом – все. Глупая записка, но ты испугалась. Я сохранил твое письмо.

– Я тебе не верю. – Вэл побелела.

Джек улыбнулся и вытащил из кармана письмо. Вэл узнала свой почерк на конверте. Он достал из конверта двойной листок и прочитал письмо вслух.

– Ты не посмеешь, – с трудом выдавила она.

Он опять рассмеялся, засунул письмо в конверт, конверт – в карман и легонько похлопал по нему:

– Что я теряю?

– Это шантаж? – спросила Вэл, стараясь говорить твердо.

– Полагаю так, но только за деньги это письмо не выкупить.

Ее мозг лихорадочно заработал.

– Ты что же, все эти годы прятал его в шкатулке под замком, чтобы в подходящий момент добраться до меня?

– О нет, дорогая, ты бы не нашла его, даже перерыв всю мою комнату. Оно хранится в моем бумажнике, прямо у сердца, и в день нашей свадьбы мы с тобой его торжественно сожжем.

– Я никогда не выйду за тебя. – Вэл встала.

– В таком случае… – пожал плечами Джек. – У тебя есть время подумать до понедельника. Прояви благоразумие. Этот брак с Сэвантом все равно ни к чему хорошему не приведет.

В ту ночь Вэл почти не спала. Если она не получит письмо, Джек воспользуется им – в этом она не сомневалась. Можно, конечно, самой все рассказать Максу, но в последнее время тот стал каким-то странным. Он, конечно, рыцарь, но ненавидит обман. Как остановить Джека хотя бы до тех пор, пока она не выйдет за Макса? А потом он может делать все, что ему заблагорассудится. Что бы тогда ни почувствовал Макс, она уже будет его женой, а следовательно – в безопасности.

Ближе к рассвету у нее созрел план. Селина… Селина должна достать это письмо. Успокоенная решением, Вэл повернулась на бок и заснула.

На следующее утро, завтракая в постели, Вэл прислушивалась к звукам, доносившимся из комнаты Джека Тила. Он встал, умылся, оделся. Полностью собравшись, он подошел к ее двери, постучал и заглянул в комнату.

– Привет, красавица! Надеюсь, ты хорошо спала.

– Доброе утро, Джек, – спокойно откликнулась она. – Я приму ванну, оденусь и присоединюсь к тебе внизу.

– За ночь привела в порядок свои мысли? – осведомился он.

– Ответ получишь вечером.

Он усмехнулся:

– Звучит так, словно ты в самом деле что-то придумала. Ладно! Забудем обо всем до вечера и постараемся как-нибудь развлечься.

Когда он ушел, Вэл позвонила и попросила немедленно прислать Селину. Следующие полчаса Джек проведет в столовой.

На пороге появилась Селина:

– Я могу чем-то помочь вам, миссис Проктор?

– Да… да, можешь. Подойди, присядь на кровать, – позвала Вэл. Она сдвинула поднос с завтраком, чтобы освободить Селине место. – У меня большие неприятности. Поможешь мне?

В этот момент она показалась Селине самым обыкновенным человеком, таким же, как она сама. У нее неприятности, и она позабыла о своей надменности и лоске. Девушка взглянула на усталое лицо Вэл, заметила темные круги у нее под глазами и импульсивно протянула к ней руку.

– Конечно, помогу, если смогу. Получили плохие новости?

Вэл нервно рассмеялась.

– Самые плохие новости в этом году, дорогая, – с горечью ответила она. – Селина, я не беспокоюсь о себе, но очень боюсь, что Макс будет несчастен. А ты могла бы помочь ему, правда?

– Я по возможности помогла бы любому, кто несчастен, – мягко ответила Селина. – Что случилось, миссис Проктор?

– Мне угрожают. Джек Тил… я никогда не хотела, чтобы он приезжал сюда, но не смогла объяснить это Максу. Но он может разрушить все – счастье Макса и мое тоже, если только ты не поможешь.

Селина почувствовала облегчение и даже симпатию к Вэл. Она была рада, что Вэл не связана с Тилом.

– Вы можете рассказать, каким образом он угрожает вам?

– Сразу после смерти моего мужа, – начала Вэл, – он стал часто приезжать ко мне. Он был лучшим другом Дэвида, понимаешь, и он был влюблен в меня. Он хотел жениться на мне, а я тогда была так одинока и несчастна. Наверное, я была дурочкой, но написала ему несколько глупых писем. Он до сих пор их хранит – по крайней мере одно – и теперь угрожает мне, что покажет его Максу.

– Но лучше было бы, – озадаченно сказала Селина, – рассказать Максу, он бы все понял.

– Нет, нет, ты не понимаешь, – перебила Вэл, – это было очень глупое письмо. Максу было бы ужасно больно, я ведь никогда и не говорила ему о Джеке. Все это в прошлом. Я не хочу мучить Макса – из-за какого-то идиотского письма. А если я заполучу это письмо, Джек уже ничего не сможет сделать. Завтра он уедет и никогда больше меня не потревожит. Он… шантажирует меня, Селина. Я не могу заплатить за это письмо цену, которую он требует, так что должна разобраться с этим каким-то другим способом.

– И чего вы хотите от меня? – спросила Селина. Она чувствовала, что здесь что-то не сходится, но ей было жаль Вэл.

– Ты можешь выкрасть его для меня, – ответила Вэл, в упор глядя на Селину.

– Выкрасть!

– Ну нет, не выкрасть, ведь это письмо мое по праву. Я бы сделала это сама, но мне вряд ли представится случай. А ты можешь входить и выходить из комнат гостей без всяких вопросов. Письмо он хранит в бумажнике, и единственный подходящий момент – когда Джек будет принимать ванну перед ужином. Ты можешь потихоньку войти, принести мне сюда его бумажник, а потом вернуть его, и все это не больше чем за десять минут. А если кто-нибудь увидит, как ты выходишь из его комнаты, ты всегда можешь придумать правдоподобное объяснение. Так ты сделаешь?

Селина так долго молчала, что Вэл не выдержала и резко спросила:

– Что ты медлишь? Неужели это так много за счастье Макса?

– Я не могу отделаться от чувства, – медленно проговорила Селина, – что было бы гораздо лучше сначала рассказать обо всем Максу. Я не думаю, что он стал бы обращать особое внимание на человека, который угрожает вам старыми любовными письмами. Он разорвал бы его не читая и бросил бы в огонь.

– Ты не понимаешь, – торопливо возразила Вэл. – Если бы дело было только в этом! Но в письме есть кое-что, за что мне стыдно, что я не смогла бы объяснить тебе или Максу. – Селина все еще молчала, и тогда Вэл взмолилась: – Ну будь человеком, Селина! Неужели правильно, что будущее счастье людей будет разрушено каким-то глупым давним поступком? Пожалуйста, помоги мне. Я ведь прошу о таком пустяке.

Пустяк… да, пойти на это ради Макса – совсем не много.

– Хорошо… – наконец сказала Селина, – раз это так много значит для вас. Как мы все устроим?

– Ты просто ангел! Я отдам тебе свой новый жакет с лисьей опушкой – он ведь так тебе нравится. А Макс потом сможет купить мне другой.