Она выглядела так величественно, что Рутвена охватил ужас от содеянного. Он принялся извиняться:

— Простите меня, ваше величество. Боюсь, моя любовь к вам оказалась сильнее разума.

— Уходите, — сказала она. — И если вы хотите доставить мне удовольствие, держитесь от меня подальше.

Он поклонился и вышел, а она прислонилась к двери; ее сердце бешено колотилось, и она все еще дрожала. Она с трудом добралась до постели и легла.

Она думала: «На сей раз мне удалось усмирить его, но ведь могут быть и другие?»

Джейн и Мари в будущем должны спать в ее апартаментах. Иначе она никогда не будет чувствовать себя в безопасности от посягательств тех, кто должен охранять ее.

«Я должна бежать, — сказала она себе. — Должен быть кто-то, кто поможет мне… без таких условий, какие предъявил Рутвен».


Мария в полудреме лежала в постели. Джейн спала у нее в ногах, а Мари на настиле на полу. Она не объяснила им причины, почему настояла на этом, но они догадались, что ее потревожил чрезмерным вниманием кто-то из мужчин этого дома; теперь они считали это неизбежным, поскольку ее красота восстанавливалась вместе с ее здоровьем.

Внезапный взрыв разорвал тишину. Джейн и Мари вскочили, вскрикнув от изумления, потому что комната озарилась красным светом.

Королева села в постели, откинув назад свои пышные волосы.

— Шотландские горцы пришли освободить свою королеву! — воскликнула Джейн.

— Неужели? — возбужденно произнесла Мария; а когда она поднялась с постели и Джейн подбежала к ней, чтобы помочь ей одеться, послышался еще один взрыв.

Мари оказалась у окна. Небо ярко светилось, а в воздухе стоял запах дыма. Возле озера горел огромный костер, й она увидела людей около него — солдат с пиками и алебардами.

Затем снова раздался взрыв.

— Это салют в замке, — сказала она. — Что это значит?

— Кажется, ваше величество, — предположила Мари, — они празднуют какое-то великое событие.

— Я должна знать что, — настаивала Мария.

Она подошла к двери своей камеры; часовой, стоявший за дверью, тотчас повернулся к ней, и она спросила:

— Кажется, празднуется какое-то великое событие. Я бы хотела знать, что именно.

Человек опустил глаза к ее ногам в бархатных тапочках, которые выглядывали из-под ее халата. Было что-то оскорбительное в его манерах, чего он даже не пытался скрывать.

— Коронация короля Шотландии, — ответил он ей. Он был в плохом настроении, потому что не мог принять участие в празднестве; он должен был оставаться у этой двери и охранять узницу. «А кто она такая? — спрашивал он себя. — Просто шлюха, если верить слухам — шлюха и убийца». Ему отказано в удовольствии, которым наслаждаются его приятели, — и все из-за нее.

Правда, он вполне прилично выпил вина, которое принес ему один из приятелей, а напившись, почувствовал себя парнем хоть куда, и его все больше раздражало то, что он должен охранять эту женщину.

— Коронация короля Шотландии, — ошеломленно повторила Мария.

— Именно так я и сказал, — грубо ответил солдат.

Мария не слышала шагов на лестнице, и она была поражена, когда голос произнес:

— Ты забыл, что обращаешься к королеве!

Взглянув вверх, она увидела юного Дугласа — того, с честными глазами и с искренним, открытым лицом. Солдат слегка изменил позу, а молодой Дуглас продолжал:

— Стой по стойке смирно, когда королева обращается к тебе.

Солдат повиновался. Молодой человек шагнул вперед и поклонился.

— Ваше величество, я надеюсь, вас не оскорбили недостаточным почтением.

— Я уже привыкла к такому обращению с тех пор, как вошла в этот замок, — ответила она.

— Тогда я прошу прощения за всех, кто не вел себя с достаточным почтением по отношению к вам, ваше величество.

Она улыбнулась, а молодой человек сказал солдату:

— Ты можешь присоединиться к твоим друзьям. Я подежурю вместо тебя.

— Сэр, — начал солдат, — мне приказали…

— Теперь приказываю я. Иди и присоединись к пирующим.

— Если вы возьмете на себя ответственность…

— Я беру.

Солдат отдал честь и ушел. Мария взглянула на молодого человека и снова улыбнулась. Он не приближался к ней, а стоял, глядя на нее, как будто не был уверен, не сон ли это. Властные манеры, которыми он воспользовался, обращаясь к солдату, исчезли. Сейчас он казался очень юным.

— Благодарю вас, — произнесла Мария. — Теперь я меньше чувствую себя узницей.

— О… моя самая прекрасная королева… если бы только я мог сделать что-либо, лишь бы помочь вам!

— Вы уже кое-что сделали.

Он разочарованно пожал плечами.

— Мне бы хотелось доказать вашему величеству…

— Пожалуйста, расскажите мне, что происходит.

— Они празднуют коронацию вашего сына в Стирлинге. Они называют его королем Шотландии Джеймсом VI.

— Этого следовало ожидать. Я подписала свое отречение… со шпагой, приставленной к горлу!

— Как они посмели! — прошептал он.

— Они осмеливаются на многое, когда уверены, что им нечего бояться. Я одна, без друзей и нахожусь в их власти.

— У вас есть друзья, ваше величество.

— Кто вы?

— Джордж Дуглас… к вашим услугам… сейчас и до конца моих дней.

— Благодарю вас, Джордж Дуглас. Сегодня я усну более счастливой, зная, что в этих стенах у меня есть такой друг.

Тогда он подошел к ней и, опустившись перед ней на колено, поднял край ее платья и поцеловал его.

— Поднимитесь, Джордж Дуглас, — сказала она. — Если кто-нибудь узнает, что вы — мой друг, они насторожатся. Они не хотят, чтобы у меня были друзья.

— Во мне вы имеете друга, который готов умереть ради вас.

— Странно, но я могу поверить вам после столь краткого знакомства. Я прожила всю жизнь среди льстецов и обманщиков. Мужчины говорили, что умрут за меня, но когда фортуна отворачивалась от меня, они оказывались кем угодно, только не моими друзьями. Сколько вам лет?

— Восемнадцать, ваше величество.

— По-моему, это не слишком много. Мне еще нет двадцати пяти, но я кажусь себе ужасно старой. Именно опыт старит нас, а я уже так много испытала в жизни.

— Ваше величество, с того момента, как вас привезли в замок, я мечтал служить вам. Если у вас есть какое-либо желание или поручение…

— Есть только одно, чего я желаю больше всего: покинуть это место.

— Я бы с радостью отдал жизнь, чтобы исполнить это желание.

— Спасибо. — А затем мягко повторила: — Я верю вам.

Они ненадолго замолчали, глядя друг на друга, и после недавней сцены с Рутвеном, ее потянуло к этому молодому человеку сильнее, чем это могло бы произойти при иных обстоятельствах. На нее бросали так много выразительных взглядов, что она воспринимала восхищение как должное. Уж сколько времени она помнила страстные взгляды мужчин, желавших ее. Она научилась использовать мужчин в своих интересах; но взгляд этого юноши напомнил ей первого мужа, Франсуа, короля Франции, ставшего ее покорным и обожающим рабом с того дня, как они встретились, когда им обоим было по шесть лет. Она почувствовала огромное желание вернуться в те счастливые дни, когда она была любимицей французского двора, когда все, за исключением наводящей ужас Екатерины Медичи, обожали ее и старались баловать изо всех сил.

Поскольку он, казалось, все еще пребывал в дымке восторга, она продолжила:

— Вы вдохнули в меня новую надежду. Когда я услышала салют и узнала, по какому он поводу, то испытала глубокое отчаяние. Амбициозные люди посадили ребенка на трон, чтобы править самим. Но вы поможете мне. Мы разработаем план вместе…

— Вместе… — в экстазе пробормотал он.

— Послушайте, — произнесла она.

Она услышала звуки сердитых голосов и торопливых шагов.

Сэр Вильям говорил:

— Дурак! Как ты смел покинуть свой пост?

Мария шепнула:

— Будет лучше, если они не увидят, что мы разговариваем с вами… мой друг.

Она быстро вошла в свою комнату, закрыв за собой дверь.

Сэр Вильям, с побагровевшим от гнева лицом, предстал перед своим братом. За ним с виноватым видом следовал солдат.

— Что это значит? — закричал сэр Вильям.

— Парню очень хотелось присоединиться к пирующим. Я решил дать ему небольшую передышку, — ответил Джордж.

— Ты — юный идиот! — воскликнул сэр Вильям. — Ты рассуждаешь так, как будто мы по ночам охраняем какого-нибудь пьяного солдата. Ты что, не понимаешь, кто наша узница и почему… в такой момент она могла попытаться убежать? И ты отослал часового развлекаться!

— Пока я постою вместо него.

— Ты просто юный филантроп! — пробурчал сэр Вильям. Он открыл дверь комнаты королевы и, заглянув, увидел узницу с двумя ее фрейлинами, смотревшими сквозь окно с решеткой.

Мария сказала:

— Добрый день, сэр Вильям.

Сэр Вильям ответил на приветствие и закрыл дверь.

— Стражники, покинувшие свой пост, расплачиваются за это жизнью, — предупредил он солдата. — Тебе повезло, что у меня сегодня хорошее настроение.

Солдат молчал, стоя по стойке смирно.

— Пойдем со мной, — сказал Вильям брату.

Он поднялся с ним на этаж выше в маленькую комнату. Там сэр Вильям очень строго заговорил с ним, напомнив о важности охраны королевы, о попытках, которые вполне могут быть предприняты, чтобы помочь ей бежать. Джордж поступил глупо. Как, он считает, поступил бы с ними сводный брат Морэй, если бы по их глупости Марии удалось бежать? Их жизни не стоили бы ни гроша.

Джордж не очень-то прислушивался. Он вспоминал о том, как королева стояла, улыбаясь ему. Ее длинные каштановые волосы ниспадали ей на плечи. Ее глубоко посаженные глаза, чуть темнее ее волос, были меланхоличными и печальными, когда он увидел ее разговаривающей с солдатом. И как они засверкали от удовольствия, когда он сказал ей о своей преданности! Он думал об этом утонченном лице, совершенной овальной формы, с прямым носом, подвижным ртом и белыми зубами, которые виднелись, когда она смеялась.

Он влюбился. Эта мысль заставила его содрогнуться от восторга. Быть влюбленным для него означало совсем иное, чем для Рутвена. Он жаждал доказать свое рыцарство; он хотел отдать свою жизнь за нее. Она стала его первой любовью, и он был уверен, что и последней.

— Ради бога, не веди себя больше так глупо, — сказал сэр Вильям.

— Нет, брат, — ответил он, не думая о том, что говорит, а мечтая только о ней.

— Тогда уходи и запомни это, — рявкнул сэр Вильям.

Джордж вышел из комнаты брата и направился к себе. Он

бросился на кровать и стал перебирать в уме все случившееся. Он помнил каждое слово, сказанное ею. Скоро — очень скоро — он отставит эти восхитительные воспоминания и должен будет приступить к разработке плана.

Дверь его комнаты тихонько отворилась; вошел Вилли и встал у края постели.

— Ваше величество, — передразнил он, — я бы с радостью отдал жизнь, чтобы исполнить ваше желание.

Джордж с тревогой уставился на дерзкого сорванца.

— Где ты был?

— Какие слова! — Вилли изобразил глубокий поклон. — С того момента, как вас привезли в замок, я мечтал служить вам.

Джордж вскочил с постели, но Вилли оказался проворнее.

Он уже выбежал из комнаты, и до Джорджа донесся его удаляющийся издевательский смех.

Не было смысла преследовать его. Никто никогда не мог угадать, куда направится Вилли. Но что именно он успел подслушать? И как он поступит, зная их разговор?

Джордж вернулся в комнату и бросился на постель. Он не верил, что ему стоит опасаться Вилли. Между ними всегда существовала невидимая связь. Они были друзьями. Он часто помогал Вилли избежать наказания. Они никогда не говорили об этой связи, но она была, и они оба знали это.

Вилли хотел только поиздеваться. Он никому не скажет о том, что слышал разговор между Джорджем Дугласом и королевой.

Дверь снова отворилась, и появилось насмешливое лицо Вилли.

— Вилли, — окликнул Джордж, не вставая.

Вилли был начеку, готовый убежать.

— Да, Джордж Дуглас?

— Ты никому не скажешь о том, что слышал?

Вилли приложил палец к губам и принял глубокомысленный вид.

— Это важно. Это действительно важно.

Вилли состроил одну из своих гримас и сказал:

— Да, но она — красотка. Джордж Дуглас, ты не единственный, кто так думает.