Мэг Кэбот - Королева сплетен в большом городе

— Я действительно хочу выйти за него, — подавленно признаю я, слушая, как барменша кричит в свой розовый мобильник: «Ты знаешь кто? Знаешь? Ты — кретин!». — Я люблю его.

— Это прекрасно, что ты любишь его, Лиззи, — говорит Шери. — Это абсолютно нормально. Но я не уверена, что переезд к нему — это замечательная идея. — Ну вот. Теперь она закусила нижнюю губу. — Я просто…

Я поднимаю глаза от диетической колы:

— Что?

— Лиззи… — Ее темные глаза кажутся бездонными в неярком освещении бара. — Люк — замечательный во всех отношениях. И я думаю, то, что ты сделала — помирила его родителей и уговорила Люка последовать за мечтой и заняться медицинской карьерой, — действительно клево. Но если говорить о ваших перспективах… Я смотрю на нее, абсолютно оглушенная.

— Что о перспективах?

— Я просто не вижу их.

Не могу поверить, что она это сказала. И ЭТО моя лучшая подруга.

— Почему? — спрашиваю я, с ужасом чувствуя, что слезы жгут глаза. — Потому что он — принц? А я — просто девушка из Мичигана, которая слишком много болтает?

— Ну, — говорит Шери, — что-то вроде того. Понимаешь, Лиззи… ты хочешь смотреть марафоны Настоящего Мира в кровати с пинтой «Баскин Роббинс» и последним выпуском «Шитья сегодня». Ты хочешь слушать «Аэросмит» па полную громкость, пока подшиваешь платья пятидесятых на своем «Зингере-5050». Ты можешь себе представить, что делаешь это все перед Люком? Я хочу спросить, ты ведешь себя естественно рядом с ним? Или ты ведешь себя гак, как должна вести себя девушка, которая, по твоему мнению, могла бы понравиться Люку?

Я свирепо смотрю на нее.

— Не могу поверить, что ты меня об этом спрашиваешь. — И почти плачу, хотя и стараюсь этого не показывать. — Конечно, я остаюсь самой собой рядом с Люком.

Хотя вынуждена признать, что каждый день, с тех пор как приехала в Нью-Йорк, я надеваю утягивающие трусы. Oни оставляют ярко-красные полосы на животе, и мне нужно ждать, пока полосы побелеют, прежде чем позволить Люку увидеть меня обнаженной.

Но это только потому, что я снова начала есть хлеб, когда была во Франции, и чуть поправилась! Совсем чуть-чуть. Около пятнадцати фунтов.

О боже, Шери права!

— Слушай, — говорит Шери, очевидно заметив, что я потрясена, — я не говорю, что ты не должна переезжать к нему, Лиззи. Я просто говорю, что тебе, возможно, стоит повременить с планированием свадьбы. Твоей свадьбы. С Люком.

Я поднимаю голову и смахиваю выступившие слезы.

— Если твоими следующими словами будет утверждение, что он не станет покупать корову, если может получать молоко бесплатно, — с горечью говорю я, — меня действительно стошнит.

— Я и не собиралась этого говорить, — замечает Шери. — Просто пойми, что всему свое время. И не бойся быть самой собой рядом с ним. Потому что если он не любит настоящую тебя, значит, он — не прекрасный принц.

Я не могу не удивляться. Она что, телепат?

— Когда, — спрашиваю я сквозь слезы, — ты успела стать такой умной?

— Я специализируюсь в психологии, — говорит Шери, — не забыла?

Я киваю. Ее новая работа в некоммерческой организации заключается в психологической поддержке женщин, которые стали жертвами домашнего насилия, в поиске для них альтернативного жилья, получения социальной поддержки, продовольственных талонов и пособий на детей. Зарплата не слишком высокая, но вполне достойная. Да Шери и не важна материальная сторона, она делает это, чтобы спасти жизни, и помогает женщинам получить лучшую жизнь для себя и своих детей.

Если подумать, те, кто идет работать в индустрию моды, делают то же самое. Мы, конечно, не спасаем жизни. Но мы помогаем жить лучше, пусть и в небольшом масштабе.

Это как поется в песне… молодые девушки так устают, надевая все то же старое платье.

Это наша работа — подобрать им новое (или отреставрированное старое) платье для того, чтобы они могли почувствовать себя немного лучше.

— Знаешь, — говорит Шери, — по правде говоря… в общем, я немного растеряна. Я действительно мечтала, что мы вдвоем снимем квартиру. Я даже думала о том, как здорово будет копить на старую мебель и потом чинить ее. Или нанять машину и поехать в «Икею» в Нью-Джерси, чтобы купить кучу всякой всячины. А сейчас я вынуждена жить вместе с Чазом в квартире, обставленной списанной из адвокатской конторы мебелью.

Я не могу не рассмеяться. Я видела изысканный диван, отделанный золотом, что стоит в гостиной Чаза — в той самой, с полом, имеющим уклон, и окнами, выходящими на пожарную лестницу, из которых Шери видела отца Хулио, решившегося на поножовщину.

— Я приеду и посмотрю, что можно сделать с этими диванами, — говорю я. — У меня есть целая куча обрезков, которые достались мне после закрытия «Со-Фро фабрике». Когда мама перешлет мне коробки, я сделаю для тебя чехлы. И несколько занавесок, — добавляю я, — так что тебе больше не придется наблюдать за поножовщиной.

— Это было бы здорово, — вздыхает Шери. — Так. Держи. — Она протягивает мне экземпляр журнала с объявлениями. — Тебе это понадобится.

Я беспомощно смотрю на журнал:

— Зачем? У нас с Люком уже есть квартира.

— Чтобы найти работу, тупица, — говорит Шери. — Или Люк собирается не только предоставить тебе жилье, но и обеспечивать твои скромные нужды?

— Ох, — хихикаю я, — да, спасибо.

И открываю страницу вакансий…

…В этот момент в двери «Хониз» входит гном с посохом, как у Гэндальфа, неторопливо подходит к нашему столику, смотрит на нас, потом поворачивается и уходит, не произнеся ни слова.

Мы с Шери одновременно смотрим на барменшу. Но она, кажется, даже не заметила этого гнома. Мы с Шери переглядываемся.

— Этот город — очень странный, — говорю я.

— Точно, — отвечает Шери.

Как правильно выбрать свадебное платье. Краткая инструкция от Лиззи Николс

Что вы знаете о рукавах свадебных платьев? Платья могут быть:

Без бретелей — разумеется, это означает полное отсутствие рукавов!

С бретельками — вместо рукавов очень тонкие полоски ткани.

Без рукавов — более широкие полоски ткани.

С приспущенными рукавами — очень-очень короткие рукава, часто просто продолжение плеча. Выглядят не слишком хорошо на невестах старше сорока (если только невесты не работают над своим весом).

С короткими — нижняя кромка рукава находится на равном расстоянии от плеча до локтя. Считается, что такая длина рукава не подходит для столь торжественного случая, как свадьба.

Чуть выше локтя — такая длина подойдет невестам, которые страдают так называемой «гусиной кожей».

Три четвери — рукава прикрывают три четверти длины руки и заканчиваются где-то посередине между запястьем и локтем. Идет практически всем.

Семь восьмых — заканчиваются примерно в двух дюймах от запястья. Очень неудобная длина для свадебного платья.

До запястье — эта длина прекрасно подходит самым консервативным невестам или тем, кто хочет скрыть следы от экземы на руках.

С длинными рукавами — заканчиваются на два сантиметра ниже косточки на запястье. Любимая длина невест, предпочитающих стили «средневековый» или «ренессанс».

Возможно, Шери права, и мне не следует форсировать события в отношениях с Люком. Сейчас не время думать о свадьбе. Я только что закончила колледж… вернее, даже не закончила, поскольку диплом так и не защитила, и мой руководитель сказал, что сделать я это смогу не раньше января. Конечно, в резюме я об этом упоминать не стала, кто их вообще проверяет?

Кроме того, папа с мамой с ума сойдут, если узнают, что я ездила в Европу, не говоря уже о том, что получила подарки к окончанию учебы, а диплом так и не защитила.

И еще скорее сойдут, если узнают, что я живу с парнем, которого встретила там же, в Европе. Так что придется мне от них все это скрывать. Я, пожалуй, скажу им, что снимаю жилье с Шери. А вдруг они встретятся с доктором Денис? Черт!

Ладно, подумаю об этом завтра.

А сейчас мне нужно срочно сосредоточиться на карьере. Иначе как мне удастся дать интервью «Вог», если я ничего не сделаю, чтобы у меня его взяли?

И все-таки Шери будет чудесно смотреться в качестве подружки невесты в том шелковом бюстье с рукавами-фонариками и пышной юбке до середины икр античного розового цвета, как на манекене в витрине…

Так, хватит. Стоп. Я не буду думать об этом сейчас. У меня еще будет достаточно времени, чтобы придумать наряд для подружки невесты, который будет сидеть на Шери как влитой, а на Розе и Саре будет смотреться ужасно. В настоящий момент я должна сконцентрироваться на работе. Это самое важное. Чем я буду заниматься в жизни? Я не могу быть просто чьей-то женой. Этого и врагу не пожелаешь.

Конечно, «Вог» и так возьмет у меня интервью только потому, что я — жена принца. Точнее, псевдопринца. Они все время публикуют интервью с женами псевдопринцев. Они называют их «хозяйками».

Я не хочу быть «хозяйкой» Я вообще не люблю приемы и вечеринки.

Нет, я должна оставить свой след в этом мире. Сделать нечто такое, что только я умею делать. В моем случае — это перешив старых свадебных платьев.

На это всегда есть огромный спрос. Разве не у каждой женщины в сундуке есть старое свадебное платье, которое она мечтает перешить? Вся штука в том, чтобы те, кто нуждается в моих услугах, узнали обо мне и могли позволить себе оплатить мою работу. Конечно, у всех есть Интернет, но…

Ух ты! Какое клевое платье от Джонатана Логана из красных испанских кружев… жаль, что в одном месте кружево порвалось. Но это можно легко исправить. Сколько-сколько? Господи! Четыреста пятьдесят долларов? Они с ума сошли. Мы продали такое же в магазине «От винтажа до вакуума» в Энн-Арборе всего за полторы сотни. А у этого еще и размер два. Кто вообще может влезть в такое маленькое платье?

— Вам помочь?

Ну, конечно. Я не собираюсь ничего покупать.

— Привет, — говорю я, стараясь, чтобы моя улыбка продавщице в брючках из шотландки и с множеством пирсингов по всему лицу выглядела лучезарной (на самом деле она была ироничной), — могу я поговорить с менеджером?

Хм-м. Мисс Множественный Лицевой Пирсинг делает кислую физиономию. Понятно. В этом магазинчике на оживленном проспекте в Вилледже она всякого повидала. Как ей не быть подозрительной? Кто знает, какому ненормальному взбредет в голову сюда зайти? Взять, например, того парня на углу, со спущенными штанами, который мочился в мусорный бак и что-то бормотал о Сталине, понятно, почему она настороженно ведет себя с незнакомцами.

— Видите ли, — широко улыбаюсь я, — я ищу работу. Я много лет занимаюсь перешивом и ремонтом одежды, и кроме того…

— Оставьте ваше резюме на прилавке, — говорит мисс Множественный Лицевой Пирсинг. — Если оно ее заинтересует, она вам позвонит.

Но что-то подсказывает мне, что она никогда не позвонит. Как не позвонила та дама из отдела кадров Метрополитен-музея. Как не позвонил начальник отдела костюмов и текстиля городского музея. Как не позвонила Вера Ванг, как не позвонили из миллиона других мест, куда я отправила свое резюме.

Только в данном случае я понимала, что менеджер не позвонит не потому, что увидит мое резюме и подумает, что я недостаточно квалифицированна для этой должности, не потому, что у них нет вакансий или я не предоставила рекомендаций. Я знала, что менеджер не позвонит потому, что вообще не увидит моего резюме. Ведь мисс Множественный Лицевой Пирсинг уже решила, что я ей не нравлюсь, она выбросит мое резюме в корзину через минуту после того, как я выйду из магазина.

— Я согласна на любой график, — делаю я последнее усилие. — Я хорошо шью. Отлично подгоняю одежду.

— Мы не занимаемся подгонкой, — фыркает мисс Множественный Лицевой Пирсинг. — В наше время, если человеку нужно что-то подогнать, ему достаточно просто обратиться в ателье.

Я сглатываю.

— Совершенно верно. Но, знаете, "я заметила, что это платье от Джонатана Логана немного порвано. Я могу восстановить его…

— Тот, кто покупает платье в нашем магазине, обычно предпочитает заниматься ремонтом самостоятельно. Оставьте ваше резюме на прилавке, и мы вам позвоним…

Взгляд густо накрашенных глаз окидывает меня с головы — мои волосы повязаны широким шарфом в стиле Джеки О, платье в сине-белый горох фасона пятидесятых годов от Джиджи Янг с плиссированной юбкой — до ног, обутых в белые балетки (когда твоя цель — исходить весь Манхэттен, глупо надевать каблуки). По выражению лица мисс Множественный Лицевой Пирсинг пцонятно, что ей совсем не нравится то, что она видит.