Ксюша Левина - Королевская няня

 —  Я знаю, что они не твои,  —  спокойно, и уже окончательно на “ты”, обратилась я, чтобы Оксана хоть тут расслабилась.

 —  Ну конечно… просто главный козырь. Не мои. Не я рожала. Не я воспитала. Няньки… гувернантки,  —  она рычала, но по кругленьким щекам бежали слёзы.  —  Они не называли меня искренне мамой… Я учила их этому, как щенят… конфетами платила за “правильные ответы”. Что я ещё могла?.. Я не испортила их своим дурным влиянием, я наняла нянек. И это лучшее, что я могла сделать,  —  теперь она говорила тихо и даже пристегнулась.

А потом стала спешно вытирать лицо.

Я ткнула на бардачёок и Оксана достала оттуда салфетки. 

 —  Куда ты меня везёшь? В темницу? Я в заложниках?

 —  Прямо как в романах,  —  кивнула я в ответ.  —  У меня не было ничего с Дмитрием. Никогда. 

 —  А он то об этом знает?

 —  Знает. Я просто хотела с его помощью избавиться от… лишнего внимания к себе.

 —  Чьего внимания? Уж не Ивана ли, которого окрутила, стоило ему появиться в доме.

 —  Думай, как хочешь… Но я никого не “окручивала” и не привораживала.

И Оксана… застыла, как каменная на этих словах.

 —  Откуда ты знаешь?  —  испуганно заблеяла она.

 —  Что знаю?

 —  Откуда ты знаешь про зелья?

 —  Какие зелья?

 —  Кто рассказал?

 —  Да я не…

 —  Ох… какой кошмар… он же, наверняка, всё знает…  —  и Оксана спрятала лицо в ладонях, горько плача. В который раз.

Я припарковалась у студии “О”, радуясь, что там горит свет. В большие панорамные окна были видны люди, и я различила немного сутулую фигуру Григория, он что-то объяслял и активно жестикулировал при этом.

 —  Что знает?.. Про бабку гадалку? - терпеливо спросила я, пока Оксана истерично тёрла щёки и глаза салфетками.

 —  О боже… и это!

 —  В общих чертах. Что за дела?

 —  Мне дали приворотное зелье,  —  выдавила она.  —  И я его подливала… но оно не сработало. Он меня не… не захотел. Гадалка сказала, что у меня месяц и потом… всё кончится. Или со мной или… ну в общем потом шансов никаких.

 —  И ты решила его приворожить?

 —  Мамочка хотела, чтобы я от него… родила.

 —  А ты? Ты вообще его любишь? Уважаешь хоть? Ну он же не игрушка.

 —  Я знаю,  —  обиженно воскликнула Оксана.  —  Вообще-то… ну… он хороший. Я всегда верила, что он меня не обидит. Он умный, интересный. Богатый. Он занимается какими-то важными вещами. И быт, дом. Я привыкла… Это уже давно моя жизнь.

Я кивала и слушала речь Оксаны, а сама быстро-быстро набирала СМСку.

Григорий вышел почти сразу. Встал напротив машины, прямо перед лобовым, и утавился на Королеву О, которая его ещё не видела.

А через пару секунд я поражённо замерла, потому что Григорий Орлов опустился прямо на асфальт, встал на колени и спрятал лицо в ладонях.

Оксана замолчала. Она долго смотрела на фигуру Григория, сидящего на тротуаре. Склонила голову на бок.

 —  Зачем ты меня сюда привезла?  —  не своим голосом спросила она, наконец. 

 —  Оксана. Он тебя не предавал. Это всё недоразумение.

 —  Милая, я не знаю с чего ты это взяла, но он трахался со своей Наташей. В нашей общей квартире, которую мы тогда снимали,  —  это была совсем другая Оксана, я не видела её такой никогда. Уверенный тон, никаких ужимок и лишнего искусственного кокетства. 

 —  Поговори с ним,  —  попросила я и решилась взять её за руку.

 —  О чём?  —  она спрашивала не просто так, ей и правда был нужен ответ, будто всё внутри рвалось на части и я должна была помочь это собрать.  —  О чём, Лиза?

Как приятно было слышать этот спокойный, не завышенный “для красоты” голос. Приятно видеть это лицо, ставшее вмиг молодым. 

Вытирая слёзы салфетками, Оксана стёрла и макияж, практически избавившись от густых теней и румян. Её лицо посвежело и обрело естественные краски.

 —  Я не знаю… Я с ним не говорила.

 —  Но с чего ты взяла, что он ни в чём не виноват? Почему ты думаешь, что этот человек жертва моей матери.

Я опустила голову и выпустила Оксанины пальцы.

Я не знала ответа, и правда не знала. Просто самоуверенное желание спасти невинную жертву, но я и правда понятия не имела, насколько невинен Орлов. Я смотрела на его жалкую фигуру, на низко опущенную голову и щёки алели от стыда.

А вдруг… и правда виновен? Вдруг я этих людей сейчас измучила.

 —  Боже мой,  —  невольно шепнула я. Вытащила ключ из зажигания, открыла дверь и вышла.  —  Жди, я быстро.

Оксана и не собиралась шевелиться. Она опустила голову, скорчилась в кресле, обняла коленки и уткнулась в них лбом.

Какая же я буду дура, если ошиблась.

 —  Гриша…

 —  Что она тут делает?  —  прорычал он.

Злобно, не виновато.

У меня в душе всё затрепетало. Он зол! А это сейчас самый хороший знак…

Я закусила губу и обернулась на Оксану, которая так и сидела спрятавшись.

 —  Почему ты злишься? Только честно. От твоего ответа зависит судьба человека. Другого,  —  я говорила таким тоном, после которого дети непременно делают, что их просят. Тон “мама, которая уже не шутит”  —  почти верный способ добиться своего.

 —  Я? Да потому что в твоей машине  —  продажная… ш…

 —  Тш…  —  я села на асфальт, на корточки и заставила Григория на меня посмотреть.  —  А если я скажу, что между вами… с вероятностью в семьдесят процентов… вышло недоразумение.

 —  То я скажу, что она не успев порвать со мной, прыгнула в постель какого-то страшно богатого хрена. 

 —  М… уж не Ивана ли Королёва?

 —  Не знаю. Какой-то владелец заводов, газет, пароходов. К чёрту её. Она мне сердце вынула и растоптала.

 —  Она ни разу за всё это время с Королёвым не спала, не то что во время вашего романа. Я за это ручаюсь!  —  спокойно произнесла я, только договорить не успела, увы.

С жутким рёвом и криком: “Га-а-а-ади-и-и-инаа-а-а-а”  —  Оксана выскочила из машины и бросилась на стоящую в дверях Наташу. 

 —  Твою мать…  —  только и успела шепнуть, глядя как Королева О, с королевской же грацией, вцепляется “сопернице” в волосы.  —  А вот и ответ,  —  быстро сказала Григорию, пребывавшему в не меньшем шоке.  —  Она считала, что ты спал с Наташей! А теперь пошли разнимать!

К тому моменту, как мы подбежали к дерущимся, они обе уже держали друг друга за волосы и визжали. 

Из студии посыпали на улицу люди. Модели, визажисты. Помощник Владик. На всю улицу стояли крики, будто дрались стенка на стенку три десятка ВДВшников, а не две хрупкие девушки.

 —  Ты! Стерва… Увела!  —  плевалась ядом и собственными волосами, облепившими лицо, Оксана.

 —  Ты вообще кто-о-о-о? Ты кто така-а-а-ая!  —  рычала Наташа и бросалась в атаку со звериным усердием. 

Она то и дело начинала трясти в воздухе растопыренными пальцами и кричать:

 —  Сломала! Эта шавка мне сломала ноготь!

 —  Я шавка? Я ШАВКА?

И эти двое снова вырывались из-под контроля, пока в какой-то момент их окончательно не упустили. Клубок из волос и дорогой одежды повалился на газон у салона.

Да-а… похорошела Москва… а какие дивные газончики, прям так и манят поваляться.

Вот девчонки и валялись, давя телами цветы и траву.

Я не успела ничего толком сообразить, а Григорий уже нёс Оксану в сторону салона. Она вырывалась, била ногами и руками, обвиняла его во всех смертных грехах, а он просто посоветовал ей заткнуться и… унёс.

 —  Гриша, мне нужно у неё узнать кое-что…

 —  Едь домой,  —  крикнула Оксана из-за плеча Григория.  —  К нам домой…

И они скрылись за дверью салона.

Ну домой так домой…

 —  Наташ,  —  позвала я. 

Администратор сидела на траве и поправляла волосы, из которых клочьями валились некогда идеальные пряди. 

 —  Я в норме. Эт чё было?

 —  Акт примирения сторон… Не обижайся, Оксана считает, что ты с Гришей спала. 

 —  А-а-а… ну вот ещё только с Гришей-то я и не спала!

И Наташа шумно сплюнула на траву, а потом гордо вытерла лицо, будто только что участвовала в крупном сражении за честь страны.

Страшно вспомнить, что ещё только утром я проснулась рядом с Иваном… А к вечеру собрала все приключения, какие могла. Осталось только наведаться в королевский дворец!

В доме стояла просто пугающая тишина. На часах за полночь, никого и быть не должно, но так безлюдно, что даже страшно. Я прошла через пустой холл к широченной лестнице и поднялась на второй этаж, чтобы свернуть к комнате Ивана. 

Однако, не успела даже зайти за угол первого коридора, наткнулась на кого-то в темноте. Кто-то выматерился, нашарил на полу уроненный сотовый и зажёг на нём фонарик.

 —  Лиза?

 —  Дима? 

Дмитрий выглядел… эффектно. Через щёку три алые полосы, которые при ближайшем рассмотрении оказались… кровавыми царапинами! Волосы всклокочены. Футболка порвана.

 —  Какого чёрта?  —  шепнула я, разглядывая Дмитрия, явно только что подравшегося с какой-то когтистой дамой.

 —  Да… так! А ты тут какими судьбами?  —  он усмехнулся, будто с ним всё в порядке и широко, обворожительно улыбнулся.

 —  Как так?... Ты же в крови…

 —  Да, я как раз за перекисью… Ты это… не суйся никуда, лады?

 —  В каком смысле?  —  я отступила. Тут что-то явно не так!

 —  Ну ты к детям? Или к Ивану там, да?

 —  Допустим… 

 —  Ну вот ты лучше к детям,  —  с улыбкой посоветовал Дима, а я кивнула, обогнула его и направилась прямиком к Ивану.

С учётом что до двери там оставалось три шага, просто пихнула её и там и замерла. Посреди конматы… привязанная к стулу сидела Ирина Николаевна! У неё был завязан рот, выглядела неважно, да ещё жутко злая.

В углу рыдала полуголая девица, прикрываясь простынёй. 

Иван сидел тупо глядя перед собой.

А на кровати за его спиной спали, свернувшись как два котёнка, близнецы.

 —  Это всё как вообще?  —  в ужасе поинтересовалась я и первым делом бросилась к близнецам. Совершенно здоровые на вид, они мирно спали, обняв подушки. 

Я смотрела какое-то время на парней, потом подошла к Ивану.

 —  О-о…  —  тихо протянул он.  —  Ли-и-за… 

 —  Ты чего?

Он выглядел даже не пьяным, а будто под какими-то веществами.

 —  Ли-изонька… 

 —  М-м-м-м,  —  завыла Ирина Николаевна.

Послышались шаги, Дмитрий с перекисью вернулся. Он остановился в дверях, а потом решительно вошёл.

 —  Есть вопросы?  —  с улыбкой поинтересовался он, будто вот такое тут происходит ну прямо-таки ежедневно! Абсолютно обыкновенная программа передач!

 —  М-м… ну так. Парочка!

 —  Будешь задавать или хочешь по-порядку историю?

 —  Предпочту выяснить основные детали, а потом полную историю: что тут делают близнецы? Почему Иван в таком виде? Что это за девушка? Почему Ирина Николаевна связана?

 —  По порядку: Близнецы тут, потому что помогали мне обезвреживать Ирину Николаевну. Иван в таком виде, потому что Ирина Николаевна его накачала. Тёлка тут… кстати… тёлка, ты живая?  —  он обратился к девушке, которая что-то промычала сквозь слёзы. Она выглядела довольно интересно: укладка, макияж, кружевное бельишко.  —  Да не реви ты. Я уже вызвал водителя, сейчас отвезём тебя домой... Не надо домой?.. А куда надо? 

 —  В ба-ар,  —  прохныкала она.

 —  Ну в бар, так в бар. Одевайся, иди на выход. На улице водитель будет, Арменка.

Девушка шмыгнула носом, кивнула и засобиралась на волю.

 —  Тёлка тут, потому что должна была позировать с невменяемым Иваном в постельной фотосессии,  —  спокойно продолжал Дмитрий.  —  А Ирину Николаевну,  —  он ласково улыбнулся Степашкиной, как родной, и чуть наклонился к ней, заглядывая в глаза.  —  Это мы её от греха подальше… Да, Ирина Николаевна? Она хотела дел наворотить… 

 —  Так. Теперь по-порядку давай. И что делать с Иваном?

Я наблюдала за тем, как Иван зевает раз, другой, а потом ползёт к близнецам и укладывается рядом с ними, как мама-кошка.

 —  Лиза,  —  пробормотал он.  —  Я тут вздремну. 

И уснул. 

И смешно и не очень-то.

 —  Ну… с ним-то всё путём. проспится к утру. А ты... готовься к экшн-сценам,  —  объявил Дмитрий.  —  Всё началось, когда наша тётя Ира вернулась пьяненькая от тебя. Она тут же всем растрындела, что ты, мол, её опоила. Пошла в детскую, устроила там разнос и довела детей,  —  я бросила гневный взгляд на “тётю Иру”, которая как раз в этот момент закатила глаза.