Женива Ли - Королевская страсть

Его бровь приподнялась, и я отвернулась, стыдясь того, что он поймал меня. Конечно, с такой-то внешностью он часто ставит девушек в тупик. Наверняка он знает, что поднял бурю в моих трусиках, и думает, что ему ничего не стоит уговорить меня снять их. Его странная улыбка практически на сто процентов подтверждала это.

Чтобы поддержать разговор, я глупо брякнула:

– Я просто должна была предупредить тебя об опасности курения. – Мне не хотелось, чтобы он уходил.

– Детка, ты не первая, кто говорит мне об этом.

Он стряхнул пепел с сигареты. Его движения были плавными и уверенными, словно он не сомневался, что мир ответит на любое его желание. Я все больше убеждалась в том, что знаю его, и, не вытерпев, спросила:

– Мы встречались раньше?

– Думаю, я бы запомнил тебя, – сказал он, подмигнув мне. Когда он говорил, притяжение его глаз возрастало, заставляя трепетать. – Нет. Скорее, это моя известность.

– Значит, ты ловелас? – спросила я.

– Что-то вроде того. – В его словах послышался скрытый намек. – А что американская девушка делает в этом снобистском месте?

Я сразу заняла оборонительную позицию, которую обычно занимала, когда со мной говорили в таком тоне. Однако, почувствовав, что он не провоцирует, а просто интересуется, я заставила себя улыбнуться.

– Вообще-то я гражданка Британии, хотя выросла в Штатах. Моя мама американка. Она встретила моего отца, когда он учился в Беркли.

Прекрати рассказывать ему историю своей жизни, – прошелестел неприятный голос, игравший роль критика в моменты моего воодушевления.

– Ты девушка из Калифорнии, – сказал незнакомец. – Не представляю, почему ты променяла пляж на дождливый старый Лондон.

– Мне нравится туман. – Это было правдой, однако признание заставило меня покраснеть. Странно, но голова его наклонилась в мою сторону, словно он был заинтригован.

Я сделала шаг навстречу и протянула руку.

– Кстати, я Клара Бишоп.

– Приятно познакомиться, Клара Бишоп. – Его рука схватила мою, и он, ни секунды не колеблясь, поднес ее к своим губам. Между нами пробежала искра, я даже услышала треск электрического разряда; в мои вены проникло особенное ощущение и начало распространяться, даже голова закружилась. В крови забурлило желание, все больше захватывая меня.

Я хотела уйти. Нет, мне просто необходимо уйти. Но еще больше я хотела, чтобы он не выпускал мою руку. Услышав чьи-то шаги, я оглянулась. В холл заглянула красивая блондинка и увидела нас.

Спохватившись, я тут же отняла руку. Напрасно… Он схватил меня за запястья и притянул к себе. Наши губы столкнулись с такой страстью, какую и в фильмах не увидишь. Его сильные руки скользили по моей талии, властно притягивая к себе. От него исходил аромат гвоздик и виски, диких ночей и безрассудных желаний. Мои губы инстинктивно разомкнулись, и его язык скользнул в мой рот. Поцелуй был напористым, и я поняла, что таю, окончательно теряя контроль над собой.

Горячий язык блуждал между моих зубов, и мой рот раскрывался все больше. Он усилил напор, втягивая мой язык в свой рот и захватывая его с томным подсасыванием. Мои ноги подкосились, но он еще сильнее прижал меня к себе. Рука соскользнула с талии к углублению на пояснице. Этот интимный жест вернул меня к жизни. Но я все равно не могла оторваться от него, запустив пальцы в роскошные кудри.

Наконец он отпустил меня, – это произошло как-то быстро, – лишь руку задержал на моей спине. Я попыталась сделать шаг назад, но не смогла. Он смотрел на меня, как будто ожидая реакции. Странно, человек, который так целуется, наверняка знает, чего ожидать. Ему надо ходить с табличкой: Внимание! Чрезвычайно возбуждает.

Я осмелилась заглянуть в его глаза. Мне хотелось понять, почему он поцеловал меня. В них я увидела неудовлетворенную страсть. Что до меня, то я не могла ни дышать, ни говорить.

Наконец я выдавила:

– Почему? – Это был не столько вопрос, сколько обвинение: зачем ты со мной так?

– Мои мотивы более приземленные, чем у рыцарей, – сказал он, убирая руку, и я задрожала от потери контакта с ним. – Эта женщина – моя самая ужасная ошибка, – закончил он фразу.

И тут до меня дошло.

– Ты поцеловал меня, чтобы поддразнить свою бывшую девушку?

– Я бы не назвал ее своей бывшей девушкой, но все равно прими мои извинения. – Его глаза потускнели, из голубых они превратились в серые. Он сделал шаг ко мне, но потом заколебался и отступил к балкону.

Я проследила за ним взглядом и вдруг поняла, что хочу, чтобы он снова поцеловал меня, – это желание, я знаю, было написано у меня на лице. Воцарилось молчание. Мое сердце продолжало биться, как зверь в клетке, пытаясь вырваться на свободу.

– Поздравляю тебя со вступлением в клуб, – сказал он.

Я моргнула, вспомнив, где я и зачем. Мир исчез, когда он несколько минут назад прикоснулся ко мне, и только сейчас я вспомнила, что ничего не знаю об этом человеке, который мог бы запросто овладеть мной, если бы захотел.

– Ты тоже завершил учебу? – спросила я.

Он быстро прикрыл рот рукой, но я успела уловить улыбку на его лице.

– Я выбрал совершенно другую карьеру. Мы играем в двадцать вопросов?

– Скажи мне, кто ты? Это первый вопрос.

Он подмигнул мне.

– Я думаю, смысл в том, чтобы понять это.

Мои глаза сощурились, губы все еще обжигало воспоминание о поцелуе. Если бы он захотел играть, я бы согласилась.

– Ты пошел по другому пути? Но ты здесь, – я показала вокруг себя, – в этом престижном клубе. Так что ты либо приодевшийся официант, либо откуда-то взял деньги, чтобы попасть сюда.

Он покачал головой, погрозив мне пальцем.

– Это не вопрос, на который можно ответить «да» или «нет».

– Ну, если ты не хочешь играть… – Я пожала плечами.

– Просто я хочу играть по правилам.

Я сглотнула, пытаясь держать тело под контролем.

– У тебя есть деньги?

– Можно сказать и так, – ответил он, пожав плечами.

– «Да» или «нет», – подсказала я.

– Да, – наклонившись ко мне, он схватив пальцами прядь моих волос. – Моя очередь?

– Я еще не задала свои двадцать вопросов, – прошептала я, осознавая опасную близость его губ.

– Не выкладывай все сразу, – посоветовал он, убирая прядку мне за ухо. – Лучше сохранить некоторую интригу.

– Ты уже знаешь, кто я, – напомнила я.

– Но есть много вещей, которые я бы хотел узнать о тебе. – Я чувствовала его дыхание на своей шее, когда он говорил это. – И я готов умереть ради того, чтобы услышать, как ты скажешь «да».

– А что, если я скажу «нет»?

– Но ты же не скажешь это. – Его губы легко коснулись моих. От ощущения густой щетины на нежной коже я закрыла глаза.

Он оторвался от моих губ, а я поправила платье, заглушая в себе сильное желание. И смущение.

– Последний вопрос, – сказал он, – и посмотрим, сможешь ли ты догадаться.

Последний шанс… Пока я нисколько не приблизилась к разгадке. Да к тому же желание отвлекало меня от цели. Был только один способ разгадать его тайну.

– Кто ты такой? – спросила я напрямую.

Он покачал головой и прошептал:

– «Да» или «нет».

Бессовестный, и это после того, как он использовал меня, чтобы избавиться от своей бывшей! Я была пешкой в его игре, и от этой мысли мне стало жарко.

И все же… Я была уверена, что он тоже хочет меня. От этой мысли пересохло во рту. Я вспомнила слова Белль о влиятельном и богатом человеке и заставила себя подавить трепет, распространявшийся по телу. Мне не хотелось быть игрушкой в руках такого человека…

– Я должна вернуться, – сказала я, сознавая, что мне придется бежать, пока его обжигающий взгляд не испепелил меня окончательно.

Он кивнул

– Надеюсь увидеть тебя снова, Клара Бишоп.

Он не стал ждать, пока я уйду, – просто вышел на балкон и словно растворился в воздухе. А я подумала, что целовалась с человеком, не зная его имени.

И мне захотелось снова сделать это.

Вернувшись на вечеринку, совершенно сбитая с толку встречей с незнакомцем и его поцелуем, я не сразу заметила Белль. Но она меня не пропустила: просияв, схватила за запястье и потащила к бару. Подруга хитро улыбалась, и я поняла: мне не отвертеться. Видимо, вид после поцелуя у меня был еще тот.

– Черт возьми, что произошло? – спросила Белль, пододвигая мне вазочку с орехами.

– Спасибо, я не голодна. – Сейчас еда и правда была для меня на последнем месте.

– Ты злишься? И… Ты что, выпила?

– Я ничего не пила, – сказала я, хотя чувствовала себя пьяной. Его губы…. Их вкус остался со мной. Его восхитительный пресс…. Волна тепла охватила мое тело, и я с трудом удержалась, чтобы не начать обмахиваться.

– Клара. – Белль пощелкала пальцами, чтобы привлечь мое внимание. Я покачала головой и тупо посмотрела на нее. – Клара, я пообещала брату, что ты хотя бы выпьешь с ним.

– Извини, – прошептала я. Мне действительно было не по себе от того, что я так безобразно проигнорировала ее брата. Но вообще-то извиняться было не за что. К тому же я знала, что единственный способ противостоять подруге – пристыдить ее. Белль не любила этого. Не хотелось бы разыгрывать эту карту, но по-другому не получится сломить ее упрямство.

– Мне показалось, что я увидела маму, – соврала я. – Так что ты напрасно обижаешься.

Лицо Белль смягчилось, она взяла несколько орешков из вазочки и протянула мне.

– Белок. Тебе понадобятся силы.

Моя мама действительно должна была приехать. Ведь это был наш выпускной. Мадлен Бишоп никогда бы не пропустила такого события. Вечеринка была закрытой, и прессу не приглашали, однако на улице наверняка толклись папарацци. Наша семья не удостаивалась особого внимания, но все же искала его. Признаться, я не очень-то хотела видеть здесь свою мать, и Белль это понимала.

– Спасибо. – Я положила орехи в рот. От их соленого вкуса он наполнился влагой, и я поняла, что все-таки хочу есть. Мой взгляд остановился на часах, и я тяжело вздохнула. Прошло больше шести часов с тех пор, как я ела последний раз.

– Клара, я не хочу, чтобы ты упала в обморок в день получения диплома, – подмигнула мне Белль. Подруга знала и то, что в суматохе между церемонией и вечеринкой я забуду перекусить. Она посмотрела поверх моей головы. – А теперь внимание, Бишопы прибыли.

– Боже, храни королеву, – пробормотала я, глубоко вздохнула и взяла еще несколько орехов. Неплохо было бы выпить хорошего виски.

Обернувшись, я увидела маму, одетую в потрясающее короткое платье цвета павлиньего хвоста, которое подчеркивало контуры ее спортивного тела, но уж точно не подходило по возрасту. И все же надо быть справедливой, она, вероятно, находилась в лучшей форме, чем я. И, конечно, выбрав это платье, она полагала, что выглядит неотразимой.

Мама с любопытством осматривалась, ее изящные пальцы перебирали жемчужное ожерелье на шее. Она не была британкой по происхождению, но вполне могла сравниться с любым из аристократов, присутствующих здесь. Голова высоко поднята, и этот высокомерный взгляд… смягченный улыбкой, словно она соизволила облагодетельствовать своих подданных.

Сделав еще один глубокий вдох, я подняла руку, чтобы помахать ей.

– Последний шанс сбежать испарился, – сказала я Белль.

– Давай выпьем. – Она протянула мне стакан, будто зная, что мне нужно, чтобы пережить эту встречу. Боюсь, тут одного стакана будет мало.

– Клара, моя милая девочка! – Мама подбежала ко мне и нежно поцеловала в щеку. В обычной жизни она была скупа на чувства. «Чувства легко разрушить, – сказала она мне однажды, – так что лучше быть осторожным с ними». Она и была осторожной – у них с отцом были очень ненавязчивые отношения.

Папа пожал мне руку, а потом заключил в свои неуклюжие объятия.

– Медвежонок, ты сделала это!

Я слегка покраснела, услышав прозвище из детства. Папа никогда не считал, что любовь хрупкая.

– Выпускница университета, – сказала мама с гордостью. – Выпускница Оксфорда.

– За мою маленькую девочку! – поднял бокал папа, и я почувствовала некоторую искусственность этого жеста.

Я не сомневалась, что поступлю в университет, хотя мой отец много лет назад с большим трудом отвоевал свой диплом. Маме повезло меньше. Она не реализовала свои амбиции.

– Будущий лауреат Нобелевской премии. Большая надежда Великобритании, – продолжил папа.

Я с удивлением посмотрела на него.

– Мне казалось, я больше похожа на девушку будущего лауреата Нобелевской премии.

– Все с чего-то начинают, – пожал плечами папа. – В таких вопросах важны даже мелочи. Ганди тоже когда-то начинал.

Вспомнив о работе, которую я получила «для начала», я почувствовала легкое отвращение. К счастью, до моего вступления в должность оставалось больше двух недель, и мне было чем заняться.