Съев еще несколько ложек, я положила свою салфетку на стол. Если бы все было, как я ожидала, я бы уже успела наесться третьего блюда, забыв про всякий самоконтроль. Но когда я подняла глаза, то увидела Пеппер, наблюдавшую за мной расчетливым взглядом. Я повернулась к Алексу, но он продолжал есть.

Снизив голос, чтобы нас не могли подслушать, я сказала:

– Прости.

– За что? – спросил он жестко.

– Ты выглядишь расстроенным.

Глаза Алекса вспыхнули, встретившись с моими, улыбка появилась на его лице.

– Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, Клара. Я не расстроен, – его голос опустился, – я завелся. Я подумал, что если ты еще раз коснешься меня, то я не смогу удержаться и брошу тебя на стол, срывая эти бесстыдные оправдания для трусиков, которые ты надела сегодня.

Я моргала, обдумывая ситуацию, которую он описал. Почему я этого не видела? Александру нужно было восстановить доминирование, что для него означало секс. Вот о чем он думал. Гордость поднялась у меня в груди при этой мысли. Он не злился на меня. Он хотел меня. Потому что я выглядела сексуально и сводила его с ума.

– Может быть, стоит попробовать, – сказала я, чувствуя, что не могу остановиться. Мне хотелось, чтобы сладкая боль снова охватила мою промежность. Я понимала, что моя похоть не будет удовлетворена в течение часа или двух, поэтому к тому времени, когда мы окажемся одни, я буду на пределе.

– Не искушай меня, Клара. Я всего лишь человек. – Его губы дернулись, и я представила, о чем он мечтал, – реакцию всей компании, когда он бросил меня на стол, сметая стаканы и тарелки, и ввел свой горячий толстый член в меня. Я вздрогнула от этой мысли. Алекс заметил это и улыбнулся. – Скоро, крошка.

Я заставила себя сосредоточиться на следующем блюде. Загипнотизированная взглядом Алекса, который продолжал сжигать меня, я едва смогла выбрать салат. Когда прибыло третье блюдо – нога ягненка средней прожарки, – Алекс ухмыльнулся.

– Ешь, Клара, – пробормотал он. – Сегодня тебе понадобятся силы.

Мои глаза закрылись, я чувствовала себя пьяной от его слов. Вилка в моей руке зависла над едой. Мой рот наполнился слюной. Алекса следует отдельно поблагодарить за умение создавать нужный настрой.

– Я надеюсь, это не приступ. – Голос Пеппер вывел меня из мира фантазий.

Мои глаза открылись, и я увидела бесстыдную ухмылку на ее лице, глаза, в которых сверкали озорные огоньки, которые, как я знала, были далеко не невинными. Я взяла немного еды, медленно разжевала и, выражая на своем лице крайнее удовольствие, проглотила ее. При виде моего оргиастического выступления Пеппер с отвращением вздохнула.

– Я была так удивлена, когда узнала о твоей маленькой проблеме, – сказала она громко. Во мне все сжалось, но я заставила себя держать голову высоко. – Обычно женщины с расстройствами пищевого поведения тоньше.

Мой рот раскрылся. Я была шокирована не только тем, что она произнесла это за обеденным столом перед большой группой людей, но и тем, что она на самом деле сказала нечто отвратительное. Если она хотела внимания, то получила его. Неудивительно, что Амелия и Присцилла нервно усмехнулись в ответ на ее шоу. Король ничего не сказал, но его мать вытерла рот салфеткой, не скрывая своего отвращения. Кто же из нас хуже – та, которая объявила об этом, или я из-за своих недостатков? Я не могла разобраться.

Несколько секунд спустя Эдвард положил руки на стол и сказал:

– Пеппер, будь осторожна.

– Эдвард, – увещевал его отец.

– О, ты не глухой, – ответил Эдвард, поглядывая на оправу его очков. – Ты просто не хочешь замечать очевидного перед своим носом.

– На это ты и рассчитываешь, – коварно бросила Пеппер. Комментарий попал в точку, и Эдвард закрыл рот.

В моем уме вращалось множество ответов, и я не знала, какой выбрать. Я ожидала, что она нападет на меня, но бессердечные насмешки над Эдвардом это уже слишком. Она переступила черту. Она хотя бы понимала, какой ущерб она нанесла его хрупким отношениям со всеми сидящими за этим столом? Мои руки задрожали от ярости, когда я увидела, как Эдвард притворился, что она безразлична ему. Если кому-то не место за этим столом, то именно Пеппер.

Все замолчали. Я, наконец, осмелилась взглянуть на Алекса, который ничего не говорил. Но когда я увидела его лицо, то поняла, почему он не пришел нам на помощь. Вены вдоль его шеи пульсировали, скулы вытянулись, губы истончились в прямую линию, а пальцы побелели от мертвой хватки, которой он держал свою ложку. Он использовал свой самоконтроль, и я не хотела бы видеть, что случится, если он выйдет из себя.

Пеппер, очевидно, не разделяла моего беспокойства.

– Вероятно, твоей девушке нужна помощь, – она выплюнула это слово, давая понять, что она думала о том, чтобы дать мне это название, – иначе ее проблемы со здоровьем еще чаще будут освещаться на страницах таблоидов.

К этому моменту мой шок уже сошел, и я больше не могла сдерживать себя.

– Пеппер, я вижу, ты даже не прикоснулась к тарелке, ни к салату, ни к супу. Единственное, что ты поднесла ко рту, – это стакан. Я с радостью дам тебе визитку своего врача после того, как я закончу есть.

Эдвард улыбнулся, а Альберт бросил салфетку.

– Хватит…

– Ты не можешь сказать «хватит», – сказал Алекс ровным голосом, настолько спокойным, что у меня зашевелились волосы на шее. – Если спокойно смотришь, как она врет.

– Не устраивай театр, – сказала Пеппер. Я заметила, как она нервно сглотнула.

– Ты здесь в качестве гостя семьи, – напомнил ей Александр. – Из-за Сары. Я отменяю это приглашение. Я хочу, чтобы ты ушла.

Пеппер посмотрела на него округлившимися глазами, пока весь стол был занят противоречивыми мнениями об этикете Александра.

– Это мой дом, – сказал Альберт, стуча кулаком по столу.

– И ты, конечно, поддерживаешь просьбу сына о том, чтобы ненадежный друг покинул его, – объявил Алекс. – Если только Пеппер здесь не по твоему приглашению.

Намек Алекса был ясен. Ноздри его отца вспыхнули. Пеппер и Альберт? Это не может быть правдой, хотя это многое бы объяснило.

Альберт поддержал слова сына коротким кивком, а затем поднялся и вышел из комнаты. Теперь на лице Пеппер уже не было прежнего веселья. Она встала, оглядывая своих товарищей и ожидая от них помощи.

– Прис?.. – пробормотала она, умоляя ее глазами.

Присцилла открыла рот, а затем снова закрыла его, извинительно улыбаясь. Пеппер подняла голову, бросая еще один увядающий взгляд, и вышла из комнаты без единого слова.

– Заканчивай свой ужин, – тихо сказал Алекс.

Я уставилась на свою тарелку. Аппетит у меня пропал, на смену ему пришла пустота, которая быстро заполнялась страхом. Вокруг нас все занимались едой, и никто ничего не говорил. Все были слишком растеряны, чтобы о чем-то говорить.

– Сейчас, – добавил он более властным тоном, но по-прежнему низким голосом, чтобы только я могла его слышать.

Я взяла еще пару кусочков, но все теперь казалось мне невкусным. Да, Пеппер ушла, но я чувствовала, что взгляды устремлены на меня, словно их приковали. Еда стала актом сопротивления. Я докажу им, что они ошибаются насчет меня. В этом не было тщеславия, только пустота сожаления. Я хотела бы никогда сюда не приходить.

Закончив, я встала и адресовала поклон главе стола:

– Еда была вкусной и сытной. Пожалуйста, простите меня.

Я бросилась к дверям, через которые слуги вносили еду. Я шла так быстро, что чуть не столкнулась с одним из них с большим блюдом десертов в руках. Я извинилась, но не остановилась.

Мне нужно выбраться из этого дома.

Это была моя единственная мысль, когда я, стараясь не задеть прислугу, приближалась к черному выходу.

Толкнув дверь и краем глаза заметив изумленный взгляд повара, я вылетела на задний дворик. Солнце уже садилось, в небе уже сгущались сумерки. Я вдыхала вечерний воздух, стараясь успокоить сердце и мысли. Повернувшись назад, я взглянула на дом. Он остался позади меня. В его просторных комнатах я едва могла дышать. Мне казалось, что стены медленно двигаются на меня, чтобы уничтожить, и никто не услышит, когда я позову на помощь.

Задняя дверь открылась, и из нее вышел Алекс. Не сказав ни слова, он подошел ко мне, схватил за руку и потащил за собой. Когда мы отошли подальше от кухни, он притянул меня к себе.

– Алекс…

Но он приложил палец к моим губам, заставляя меня замолчать.

– Я не буду извиняться перед ней, Клара. Я не потрачу на нее ни слова.

– У меня есть идея получше, чем тратить время на нее впустую, – сказала я. Мой голос дрогнул. Ей удалось добраться до меня.

– Крошка.

Облегчение наступило, когда он коснулся моего лица. Он соединил свои губы с моими – медленно, чтобы я ощутила электричество между нами. Когда наши рты слились в порыве страсти, искры полетели у меня из глаз. Алекс опустошил меня. Он давал ясное послание. Все глубже его язык проникал в меня, ловя мой и подчиняя его себе. Я принадлежала ему. Ничего, кроме его слов, не имело значения. Другой человек мог напугать меня этим, но Александр, наоборот, делал свободной. Прежде я смотрела на себя сквозь розовые очки. Алекс перенастроил эту искаженную оптику, позволяя мне видеть себя такой, какой он видел меня.

Под его руководством я становилась мягкой формой для отливки его удовольствия. Но я понимала, что, отдаваясь ему, я испытываю больше удовольствия, чем когда бы то ни было. Алекс прервал поцелуй и отошел, а я качалась на ногах, потеряв равновесие вместе с этим контактом. Он почувствовал это, взял меня за руку и положил ее на жесткую выпуклость своих брюк.

– Вот что ты со мной делаешь.

Мои пальцы пробежали к его пряжке, но он оттолкнул их.

– Нет, Клара. Когда я скажу, – напомнил он мне. – Прямо сейчас я хочу, чтобы ты повернулась.

Мое лицо вспыхнуло, а низ живота охватил огонь желания, когда я представила, что Алекс возьмет меня прямо здесь. Я сделала, как он сказал, и Алекс надавил на меня рукой, направляя меня, пока мы не дошли до каменной балюстрады, обвивавшей веранду. Он мягко прижал меня к ней, наклоняя через перила. Я взглянула на дом и увидела, что окна в этой части были темными.

– Когда я увидел тебя перед ужином, – говорил он, убирая мои волосы за плечо, чтобы подобраться к моему уху, – то удивился, где ты оставила свою юбку.

Я усмехнулась:

– Мне нравится это платье.

– О, мне это тоже нравится, – сказал он. – Мне нравится, что я могу сделать это.

Его рука легко проникла под юбку и нащупала промежность.

– Должен признать, мне не нравилось сидеть рядом с тобой, так близко к этому, – он дотронулся до моей киски сквозь кружево стрингов, – так близко к тому, что принадлежит мне, зная, что мне придется ждать его.

– Пред… вку… шение, – выдохнула я, растягивая слово.

– Это именно то, что я имел в виду, крошка. – Его пальцы орудовали в моих трусиках, плавно скользя между моими чувствительными губами. – Ты хочешь снять это для меня?

Я вздохнула и закрыла глаза, наслаждаясь ощущением его длинных, грубых пальцев, распаляющих мою щель.

– У меня есть выбор?

– Мне известно, что на земле ограниченные ресурсы, – повторил он свою предыдущую шутку, – и я должен пощадить несколько пар трусиков.

– Какая перспективная мысль, – сказала я, просовывая пальцы под резинку стрингов и делая все, чтобы они упали к моим ногам.

– Я думаю, ты одобришь мой план действий. – Алекс поднял их и поднес к моим губам. Затем он потребовал открыть рот и запихнул их туда. – Мы так близко к кухням, а я хочу сохранить все сексуальные звуки и крики ваши для себя.

Я всхлипывала от ощущения ткани во рту. Смесь духов и мускуса щекотала мои ноздри.

– Я и правда ревную, крошка, – сказал он, лаская рукой мою шею и останавливаясь у затылка. – Уверен, ты дашь мне попробовать свое сладкое маленькое влагалище. Я сгораю от желания делать с тобой это всю ночь. Пора воплотить его в жизнь.

Алекс толкал меня по перилам, пока мои ноги не повисли в воздухе. Он залез мне между моих ног, раздвигая их перед собой. Моя короткая юбка не оказала сопротивления. Одной рукой он держал мою шею, а другой – массировал мою голую попку. Внезапно его палец попал в мою щель. Я слабо протестовала против кляпа, а его большой палец уже обрабатывал мой клитор, который он нащупал.

– Расслабься, – приказал Алекс. – Ты принадлежишь мне, Клара, и я хочу тебя. Всю тебя.

Когда он надавил там большим пальцем, я закрыла глаза. Я никогда не испытывала ничего подобного, но была бессильной против его прикосновений. Мне хотелось отдать ему все свои силы. Доверять Алексу значило открыть себя ему, даже если это пугало меня, хотя я не могла отрицать удовольствие, к которому он медленно и осторожно подводил меня пальцем.

– Я бы хотел взять твою задницу, Клара, – сказал он голосом, не допускавшим возражений. – Помни, что это мое, и я буду требовать этого, когда захочу.