С приходом Барбары в гостиной стало необычно тихо, все гости приумолкли и замерли, повернув головы в одном направлении, стараясь не упустить ни слова из того, что происходило при входе. Наконец Барбара и Чарлз прошли в комнату, и прерванные разговоры тут же возобновились, но, судя по приглушенным голосам, единственной темой для них служила теперь последняя причуда леди Каслмейн.

Чарлз подвел Барбару к столику, на котором в беспорядке сгрудились разномастные бутылки с вином. Он выбрал одну из них и, смахнув пыль, сказал:

— Испанское, судя по этикетке. Вы не против?

— Да, с удовольствием, — сказала Барбара с ленивой улыбкой, — король особенно ценит это вино.

— У короля превосходный вкус… во всех отношениях. — Он явно делал ей комплимент.

Барбара следила за тем, как он наливает вино, и, заметив черные волоски, покрывающие его смуглые руки, почувствовала приятное волнение в крови. В сущности, это еще один Карл. Может быть, ночь с этим Карлом — самый приятный способ вернуть любовь другого Карла.

Импульсивная, страстная натура Барбары уже решила все помимо ее воли. За годы своего романа с королем леди Каслмейн приобрела скандальную известность. Она отказалась от надежного добропорядочного дома. Стремясь удержать Карла, она почти переняла мужской взгляд на любовные связи и притворялась безразличной к его изменам.

Барбара решила использовать это мужское преимущество и открыто заявить о своем праве на такую же измену. Ее не устраивала традиционная женская роль покорной отверженной любовницы.

«Так просто я не сдамся, — думала она, — они еще заговорят обо мне! Пожалуй, лицемерие и святость будут единственными эпитетами, которых я не заслужу в этом мире».

Она приняла из рук Чарлза бокал и, подняв его, весело сказала:

— Не желаете ли вы навестить меня нынешней ночью? Я довольно опытна в искусстве любви!

Чарлз был захвачен врасплох, от его обычной невозмутимости не осталось и следа. Он смущенно раскашлялся, поперхнувшись вином, и, отдышавшись, сказал:

— Признаюсь, мадам, мне еще не доводилось получать такого великолепного приглашения.

— Такого дерзкого, вы имеете в виду? — холодно сказала Барбара. — Но почему мое предложение так удивило вас? Ведь оно исходит от леди Каслмейн, которая пользуется дурной славой.

— Меня удивило только то, что известная своей красотой, несравненная леди Каслмейн оказала мне столь высокую честь, — торжественно произнес он.

— Так вы готовы? — Ленивая уверенность, сквозившая в ее голосе, сводила на нет вопросительную интонацию.

— Если я не ослепну, не сойду с ума и не умру… Где и когда я могу засвидетельствовать вам свое нижайшее почтение?

— Пойдемте со мной прямо сейчас, — сказала Барбара решительно, поставив бокал на стол.

Чарлз с протестующим видом окинул взглядом гостиную.

— Но едва ли это благоразумно…

— Благоразумие не относится к числу моих достоинств.

— Но король…

— Король идет своей дорогой, а я своей.

Когда они покидали гостиную, сердце Барбары взволнованно забилось, она чувствовала, что множество острых взглядов точно иголки впиваются в ее спину. Можно было не сомневаться, что не пройдет и часа, как король узнает, что она отправилась домой вместе с Чарлзом Хартом. Среди гостей Нелл наверняка найдется кто-нибудь, кто сочтет нужным сообщить королю столь важную новость.

«Надеюсь, он будет страдать!» — злорадно подумала Барбара, одарив Чарлза Харта пленительной улыбкой.

Нелл Гуин, не сдержав изумленного вздоха, посмотрела ей вслед. Она повернулась к Бекингему и сказала:

— Невероятно!.. Что вы скажете на это?

Бекингем рассмеялся:

— Просто моя кузина сделала ответный ход в своей бесконечной игре с королем. Но на этот раз она подыгрывает мне. — Проводив глазами Барбару, он повернул голову и окинул Нелл долгим взглядом, от макушки ее кудрявой головки до розовых туфелек, выглядывающих из-под подола платья.

— Полагаю, моя миленькая Нелл, что король вскоре одарит тебя своим благосклонным вниманием…

Нелл взволнованно прижала руку к груди, сердце ее затрепетало. Она с минуту недоверчиво смотрела на Бекингема, а затем заливисто расхохоталась.

— Так вы считаете, что король захочет пофлиртовать со мною?!

Она вдруг начала танцевать, как делала всегда в моменты волнения, и гости с восторгом наблюдали за ней. Ее чувственный страстный танец выражал теснившиеся в ее голове мысли: «Неужели такое возможно? Неужели она, родившаяся в трущобах девчонка, будет лежать в объятиях самого короля Англии?»

Пока Нелл танцевала, Барбара успела добраться до своих дворцовых апартаментов и утолить некоторый голод и гнев в объятиях Чарлза Харта.

Глава 34

Известие о новом романе леди Каслмейн мгновенно облетело весь Лондон. От придворных до бродяг — все обсуждали ее поведение и насмешливо повторяли последний посвященный ей куплет:

Хоть ежедневно целый взвод

К услугам этой сучки,

Но не откажется она

И от случайной случки…

Первый раз Барбара услышала эти вирши, принимая ванну. Подливая очередную порцию горячего ослиного молока, Нэнси продекламировала их своей госпоже. Барбара рассмеялась и попробовала пальцем белоснежную молочную поверхность.

— Ты заметила, что никто не пожалел меня? — пожаловалась Барбара. — Карл завел себе любовницу, я поступила так же, но большинство рифмоплетов накинулись именно на меня. И все же я не желаю, как Катерина, изводить себя бесполезными молитвами. Одними молитвами мужчину в постель не заманишь.

Купание в ослином молоке было одной из последних причуд Барбары. Она считала, что это может быть полезно для кожи, но, с другой стороны, именно такими экстравагантными выходками она поддерживала слухи о своем таинственном и удивительном образе жизни. Молоко после ежедневных ванн отдавалось бедным.

Барбара пребывала в тревожном, подавленном настроении. Она сидела у туалетного столика, перебирая изящные черные мушки, лежащие в фарфоровой вазочке. Сплетенные сердечки, чертики, трилистники — очаровательные безделушки, но сегодня им не удалось зажечь веселый блеск в глазах Барбары и развеять ее хандру. Последние несколько недель были крайне утомительны.

Все внимание короля было поглощено театральными делами. Именно сейчас, когда в народе поднимался гнев на поведение двора, Королевский театр додумался поставить комедию Джона Леси «Падение нравов», в которой тот ругал и высмеивал образ жизни придворных. Со стороны театра было невероятной глупостью поставить сейчас эту пьесу. Карл действовал решительно и быстро. Он отправил Леси в тюрьму и закрыл Королевский театр.

У Барбары появилась возможность чаще видеться с Чарлзом Хартом, поскольку он остался без работы, но нельзя сказать, что это была веселая компания. Он бывал счастлив лишь в те моменты, когда вспоминал свои роли и разыгрывал их перед Барбарой. Но затем он вздыхал и удрученно спрашивал, какой толк в его великом таланте, если невозможно продемонстрировать его перед публикой. Барбара возражала, говоря, что у него теперь новая важная роль и он должен со всей серьезностью играть любовника леди Каслмейн. На что Чарлз отвечал гордо, что гении, такие, как он, принадлежат всему миру, а не одной женщине, будь хоть она первой красавицей. Его огромное самомнение не уступало ее собственному, и Барбару забавляло, а порой и утомляло его тщеславие.

Король ни разу не обмолвился о том, что ему известно о романе Барбары и Чарлза Харта, и Барбара испытывала досадное разочарование. Они встречались на петушиных боях, на балах в Уайтхолле, но их общение не выходило за рамки холодной вежливости и отчужденности. Барбара ждала, что он открыто выразит свое неудовольствие, ведь его гнев доказал бы, что огонь любви все еще не угас в его сердце. Карл не был у нее уже около двух недель, с той самой ночи, когда она привела в свои апартаменты Чарлза Харта.

Барбара хорошо платила своим шпионам, которые лишь расстраивали ее, говоря, что король все чаще посылает за Молл Дейвис.

Однажды, потеряв самообладание, она разразилась гневной тирадой и спросила Чарлза Харта:

— Может, хоть ты мне скажешь, что король находит в этой маленькой глупой молочнице?

Они лежали в постели. Чарлз медленно потянулся к столику и взял яблоко из вазы с фруктами. Он откусил кусок и проговорил, лениво пережевывая:

— В том-то и прелесть, что она молочница, любовь моя! С ней он может отдохнуть. Она податлива, мила, послушна и очень глупа. — Он усмехнулся, скосив на нее глаза. — С тобой не расслабишься!

Вскочив с кровати, Барбара взволнованно заходила по комнате, не обращая внимания на свою наготу.

— Ты что, предлагаешь мне поучиться у этой маленькой дурочки? По-твоему, я должна мяукать и мурлыкать?

— Этого я не говорил. — Он отбросил огрызок яблока в сторону и плавным изящным движением привлек ее к себе. — Но, по-моему, крайне невежливо обсуждать короля, когда ты обнимаешься с другим мужчиной.

Барбара рассмеялась, и они вновь занялись любовными играми. Ее страсть подогревалась сознанием того, что она наносит обиду Карлу.

Позже, когда они отдыхали, Чарлз спросил:

— Ты слышала последние сплетни о Нелл Гуин?

— Нет, расскажи. — Барбара с симпатией относилась к Нелл.

— После закрытия театра она пошла в содержанки к Брокхерсту. Он предложил ей сотню фунтов в год и увез в свое поместье в Эпсоме. Говорят, получилась занятная парочка!

Барбара задумчиво прищурила глаза, вспоминая Чарлза Сэквилла, лорда Брокхерста. Это был довольно видный мужчина, но, конечно, ему было далеко до Чарлза Харта.

— Хороша ли она как любовница? — спросила Барбара. Ее всегда интересовало поведение других женщин в постели. Она была уверена, что в искусстве любви ей нет равных, но желала получить подтверждение этому.

— Мила, остроумна, игрива. Она никогда не требовала от меня ничего, не возражала против моих действий и не теряла рассудка от страсти.

Лицо Барбары вытянулось, она подумала, что он осуждает ее быстро воспламеняющуюся страстную натуру.

— Это звучит не слишком соблазнительно.

— О, да… соблазнительность… страсть… — усмехнулся Чарлз, — именно за этим я и пришел к леди Каслмейн.

Он потянулся к ней, и Барбара, испугавшись, что он опять хочет заняться любовью, торопливо встала с кровати.

— О Боже! Я едва не забыла, что должна быть у королевы сегодня утром.

Она засуетилась, торопливо одеваясь и приводя себя в порядок, а Харт нежился в постели и с наслаждением смотрел на нее. Барбара тоже украдкой поглядывала на его стройное мускулистое тело. Да, этот мошенник был безусловно красив, но его любовные игры могли бы быть менее однообразными и скучными. Ей казалось, что он сможет научить ее новым хитростям, которыми она сможет порадовать короля. Но пришлось с огорчением признать, что Харт совершенно не стремился к поискам новых возможностей, позволяющих усилить наслаждение. Пожалуй, он был даже менее опытен в искусстве любви, чем они с Карлом в самом начале их романа. О Господи! Как же она скучала по страстным ночам с королем!

Ее тело начинало болезненно ощущать потерю, она изнывала от тоски и была уверена, что умрет, если они вскоре не помирятся.

Она шла по саду Уединений, чувствуя некоторое облегчение от быстрой энергичной ходьбы, хотя в действительности у нее не было причин спешить. Придворные обязанности были лишь удобным предлогом для расставания с Чарлзом Хартом. Барбара с трудом выносила общество фрейлин и их любопытные взгляды. Ее размолвка с королем стала известна всем и каждому, и добрая половина двора надеялась, что он порвал с ней навсегда.

Опустив голову, Барбара стремительно шла по аллее и вздрогнула от неожиданности, когда Анна, леди Карнеги, взяла ее за руку.

— Барбара, постой!

Барбара слегка пошатнулась от резкой остановки и раздраженно потерла руку.

Анна смотрела на Барбару задумчивым и явно неодобрительным взглядом.

— Ради Бога, Барбара, мне давно хотелось поговорить с тобой. Неужели тебе не противен этот фальшивый жеманный актеришка?

Барбара рассмеялась ломким деланным смехом.

— Ну, что ты! Да он просто великолепен! Когда дело доходит до любви, он забывает о том, что он актер, милая. Знала бы ты, какой он нежный любовник!

Анна деликатно пожала плечами.

— Пожалуйста, избавь меня от этих мало интересующих меня подробностей. — Она замедлила шаги и понизила голос: — Ты слышала о том, что Френсис Стюарт вернулась в Лондон?

Яркий солнечный свет, казалось, вдруг померк; в глазах у Барбары потемнело, она прижала руки к груди, пытаясь справиться с охватившим ее волнением, и ошеломленно смотрела на Анну.