Паола Маршалл - Королевское предложение

Навстречу им вышел клерк.

– Что я могу сделать для вас, мистер Фицрой?

– Вы – ничего, – сказал, улыбаясь, Джесс. – Я хочу срочно поговорить с мистером Боулби.

Клерк снисходительно улыбнулся:

– Он еще не прибыл. Может, заедете после обеда?

– Я посижу подожду в его кабинете. Проведите.

Банковские служащие уже с любопытством наблюдали, как клерк пытается поставить Джесса на место.

– О, мистер Фицрой, это исключено, я не имею права. Должен попросить вас удалиться.

– Я не прошу, – пренебрежительно сказал Джесс. – Я приказываю, – добавил он строго. – Веди меня, Тоззи.

Тоззи отодвинул в сторону ошеломленного клерка и распахнул дверь с большой металлической табличкой, извещавшей, что за ней находится кабинет мистера Боулби.

Здесь все было как в прошлый раз. Сбоку от внушительных размеров камина стоял столь же внушительный письменный стол. На стене над креслом висел огромный портрет мистера Боулби. За стеклом большого шкафа стояли папки и бухгалтерские книги. На массивном серванте возвышались графины со спиртным, кувшин с водой и стаканы. Пол был устлан дорогим красивым ковром.

Совсем просто выглядели многочисленные полки, уставленные жестяными коробками, на которых были написаны фамилии самых известных жителей Нетертона. Джесс, увидев на одной из них надпись «Каролайн Памфрет», мысленно усмехнулся: интересно, сколько там осталось более или менее ценных бумаг, учитывая содержимое их баула.

Он опустился в массивное кресло за столом Боулби. Тоззи застыл у застекленного шкафа, с вожделением поглядывая на сервант. Кайт занял позицию перед старинной конторкой клерка, осторожно поставив на нее баул.

– Будем ждать, – сказал Джесс.

Стоявшие напротив него старинные часы с изображением знаков зодиака на циферблате громко отсчитывали минуту за минутой.

– Мне бы горло промочить, хозяин, – с надеждой произнес Тоззи.

– Попей водички, – предложил Джесс.

Кайт хихикнул.

Тоззи мрачно покачал головой:

– Все бы вам шутить.

Снова воцарилось молчание. Наконец послышался шум, дверь распахнулась, вошел мистер Боулби. За его спиной маячил клерк.

Боулби остановился посреди комнаты и уставился на сидящего в его кресле самозванца.

– Какого черта вы тут делаете, Фицрой? Вон из моего кресла!

– Отошлите своего клерка, и я все скажу, – отозвался Джесс, не делая ни малейшей попытки встать.

– Скорее будет наоборот, – сердито выкрикнул Боулби.

Тоззи, приблизившись к Боулби, проговорил ему на ухо, так, чтобы не слышал клерк:

– Я на вашем месте не стал бы этого делать, если, конечно, вы не хотите кончить на виселице или в Австралии.

Боулби перевел взгляд на Тоззи, потом на Кайта с открытой жестяной коробкой в руках, потом на клерка.

– Фентэм, занимайтесь своими делами. Я вас позову, если понадобитесь.

– Теперь можно перейти к делу, – проговорил Джесс, когда клерк исчез за дверью.

– Не знаю, Фицрой, что за игру вы затеяли, но она мне не нравится.

– Не сомневаюсь. Ничего, это ненадолго.

В глазах Боулби застыло недоумение:

– Не пойму, что вам здесь надо.

– Здесь мой банк, и это кресло мое.

На какой-то миг Джессу показалось, что Боулби хватит удар.

– Не понимаю, с чего это вдруг вы объявляете себя владельцем банка?

– Я выкупил все ваши векселя, притом дешево, поскольку вы не пользуетесь ни малейшим доверием. Среди прочих купил и документы, дающие право собственности на банк.

– Так эта свинья продал их вам? Он же обещал, что не станет ничего делать, не посоветовавшись со мной!

– Так уж у этих лондонских свиней заведено. Кто предлагает больше, притом наличными, тот и получает.

Боулби скрипнул зубами:

– Ну что ж, Фицрой, купили так купили. Банк вот-вот обанкротится.

– Это мои проблемы, не ваши. Вы только объявите о продаже банка мне и моим поручителям, Коуттсу и Вулфу, со всеми необходимыми формальностями. Второе мое условие таково: вы немедленно, под любым предлогом, уезжаете из Нетертона.

Боулби жалостно сморщился:

– Пощадите, Фицрой! Вы обрекаете меня и мою семью на нищету. Что я буду делать? Куда подамся?

– О пощаде заговорили? А вы щадили свои жертвы? Тех, кого вы разорили до моего приезда в Нетертон и которым я уже ничем не могу помочь? Вы ограбили мою тетку! Вы поставили на грань разорения миссис Памфрет и фермера Анвина. В случае банкротства банка разорился бы весь Нетертон, как это уже случалось в небольших городках из-за мошенничества нечистых на руку банкиров. И не говорите мне о пощаде.

– А если я не соглашусь на ваши условия? – попробовал сопротивляться Боулби, хотя и понимал, что это бесполезно.

Джесс наклонился вперед и холодно взглянул на него.

– Сначала я прошу Тоззи убедить вас передумать. Потом я отдаю вас под суд, вас вешают или ссылают в Австралию, а ваша семья остается без кормильца. Скандал погубит банк и город. Мне же никоим образом не повредит, я с легкостью покрою свои затраты на покупку ваших бумаг. У вас нет выбора.

– Вижу, черт бы вас побрал, Фицрой! Я согласен. А сейчас выметайтесь из моего кресла. Я прикажу упаковать все, что здесь находится, и подготовить к отъезду вместе с остальным имуществом.

– Объясни ему, Кайт, – сказал Джесс. – У меня уже язык устал говорить.

Кайт подошел и остановился напротив Боулби.

– Все ваше имущество принадлежит отныне мистеру Фицрою. Сюда входят дом и банк со всем, что в них находится. Он дает вам разрешение забрать с собой мебель и платье, а также небольшую сумму денег. Больше ничего. Сумма, вырученная от продажи дома, будет внесена в кассу банка, с тем чтобы восстановить его платежеспособность.

Боулби сник.

Кайт продолжал монотонно говорить: – Мистер Фицрой настаивает, чтобы вы подписали соответствующий документ в доказательство вашего согласия на его условия. Это также останется в тайне, но подпись необходима, поскольку вашего слова недостаточно. Вот документ. Как только вы его подпишете и объявите служащим о продаже банка представителю банка Коуттса в партнерстве с Беном Вулфом, вы свободны. Если кто-то станет спрашивать, какова роль во всем этом мистера Фицроя, отвечайте, что он агент Коуттса и Вулфа.

Джесс смотрел, как Боулби подписывает документ, и думал, что мисс Джесмонд отомщена, Каролайн Памфрет спасена и никогда не узнает, кем и как. Нетертон сохранит свой банк, который он, Джесс, решил назвать «Нетертонский».

Боулби, не поднимая головы, ушел.

Кайт отдал Джессу документ.

Тоззи вздохнул:

– Жаль, что я не понадобился. Могу я выпить?

– Мы все выпьем за Нетертонский банк и за его будущее, – отозвался Джесс. – Теперь все позади.

Он оказался не совсем прав.

Нетертон полнился слухами. Стало известно, что банк больше не принадлежит банкиру Боулби. Но почему он продал его, кто купил, осталось неясным.

Слуги перешептывались о страшной ссоре между супругами Боулби: муж кричал на жену, та вопила, что они разорены и что во всем виноват он. Сам Боулби заявил соседу, что ему надоело в Нетертоне, он намерен попытать счастья где-нибудь в другом месте, и немедленно приступил к сборам.

Слуги были уволены без выдачи жалованья, и еще до полуночи карета со всем семейством Боулби покатила прочь из Нетертона, из нее неслись проклятья банкира боксеру Тоззи, лишившему его последних сбережений…

…А чуть раньше, вскоре после ссоры, Боулби направился в свой кабинет, к шкафу, который всегда был заперт на ключ. Оттуда он достал шкатулку, в которой хранил золотые монеты, кругленькую сумму денег и кое-какие ценные бумаги.

Мистер Боулби бережно нес шкатулку по черной лестнице, чтобы незаметно пронести ее в конюшню.

Он уже дошел до кареты, когда за его спиной раздался грубый голос:

– Позвольте поинтересоваться, что в этой шкатулке?

Боулби вздрогнул от неожиданности.

– А вдруг там, – продолжал Тоззи, – банковские ценности?

– Нет! – вскрикнул Боулби. – Только фамильные драгоценности и прочее такое. Больше ничего!

– Прошу вас, я только взгляну. – Тоззи протянул мускулистую руку.

Боулби вцепился в шкатулку, словно в спасательный круг.

– Ни за что! Поверьте на слово.

– Кто же верит на слово мошеннику? Дайте-ка мне ее сюда!

Боулби попытался увильнуть, но тяжеловес надвинулся на него.

– Вы же знаете, мистер Фицрой не любит насилия. Не заставляйте меня отбирать ее. Будьте пай-мальчиком.

Боулби обессиленно выпустил из рук шкатулку.

– Пожалуйста, ключ.

– У меня нет его при себе.

– Вы что, за дурака меня принимаете?

Боулби отдал ключ.

Тоззи открыл шкатулку и покачал головой.

– Ну-ну, играем до конца, да? Решили хоть что-нибудь да урвать. На черный день, так сказать.

– Вы меня грабите, – простонал Боулби.

– Это не ко мне. Но будь я на месте хозяина, отправил бы вас на виселицу.

И Тоззи ушел, унося последнюю надежду Боулби на благополучный исход…

А нетертонцы в беспокойстве устремились к поверенному Крейну узнать, не пропадут ли их деньги и кто может поручиться, что мистер Фицрой окажется столь же честным и порядочным, каким был Боулби.

У Крейна был один ответ:

– Не пропадут, потому что их сохранность гарантируют Коуттс и Вулф. Мистер Фицрой всего лишь их агент. Насколько я знаю, банком будет управлять мистер Кайт. Будьте уверены, он ничуть не хуже Боулби.

Новость быстро распространилась. Сэр Гарт Мэннинг узнал об этом потрясающем событии на следующее утро, попивая воду в залах для ассамблей: у него пошаливала печень.

– Фицрой? – воскликнул он, глядя в изумлении на фермера Анвина, который сообщил ему о переменах, и чуть не выронил оловянную кружку.

– Ага, – проговорил Анвин. – Надеюсь, он будет добрее Боулби. Говорят, приличный молодой человек. Они с Кайтом, это его служащий, сидят в банке и проверяют бухгалтерские книги. Сегодня с самого утра опять сидят.

Подошедший доктор Шоу с интересом слушал этот разговор. Если Джесмонд Фицрой так занят, ему сейчас не до миссис Джорджи Херрон. Надо к ней заглянуть.

Сэр Гарт срочно помчался к сестре. Надо было немедленно начинать действовать. Джесс Фицрой так богат, что купил банк Боулби. Как трудно стало угадывать, на какую лошадку ставить!

Джорджи и Каро сидели за обеденным столом, когда вбежал сэр Гарт и без предисловий выпалил:

– Ваш любовник, Джорджи, купил вчера банк Боулби. Говорят, за его спиной стоят банки Коуттса и Бена Вулфа. Поверенный Крейн утверждает, что Фицрой действует как их агент. – Сэр Гарт повернулся к Каро: – Я узнал у Крейна, оставлять ли вклад в Нетертонском банке. Он ответил, что это надежнее недвижимости. – И снова обратился к Джорджи: – Поздравляю, вы заманили в сети человека, у которого столь могущественные друзья. Я с радостью попляшу на вашей свадьбе.

– Уж не означает ли это, – заговорила Джорджи, – что вы теперь смотрите благосклонно на мои делишки с Фицем?

– Если он сделает предложение, вполне.

Джорджи прыснула:

– А если нет?

– Я уверен, вы постараетесь, чтобы он сделал предложение.

Каро ворчливо проговорила:

– Что-то я тебя не понимаю, Гарт. Еще два дня назад ты был против.

– Подумай своей головой, разве не замечательно породниться с таким богачом? Руку даю на отсечение, он купил банк для себя. Поэтому и вызвал Кайта в Нетертон. Этот тип будет управлять банком.

Джорджи очень захотелось увидеться с Фицем, чтобы порадоваться с ним удачному завершению затеянного им предприятия. Однако, судя по всему, он вряд ли выйдет сегодня на прогулку. Надо набраться терпения.

Ее вывел из раздумий голос Гарта, который рассказывал Каро об отъезде семейства Боулби.

Каро была расстроена.

– Живем тут на отшибе, ничего не знаем. После обеда поеду в Нетертон. Миссис Боулби уехала. Значит, все наверняка собрались у миссис Фирт.

Первым побуждением Джорджи было поехать вместе с Каро. Но она раздумала. Вряд ли Фиц придет туда.

– Ты езжай, – сказала она, – потом мне все расскажешь.

Каро надула губы, но неожиданно пришел на выручку Гарт, который теперь преисполнился к Джорджи почтительности.

– И в самом деле, вам было бы неприлично разъезжать сейчас по Нетертону и собирать сплетни о Фицрое.

Значит, Джорджи на несколько часов будет избавлена от общества Каро и Гарта. Как хорошо будет спокойно посидеть в гостиной, повышивать или почитать книгу. Надо бы записать кое-что в дневнике, она его совсем забросила, с тех пор как в ее жизнь ворвался Фиц.

Не успела она заполнить и половины страницы, когда услышала шаги. Джорджи подняла глаза и ахнула: доктор Шоу с широкой улыбкой на лице.

Она резко воскликнула:

– Сэр, кто вам позволил врываться в дом?

– Я знал, что вы меня не примете. Надеялся застать вас одну, так и получилось.