Оксана Алексеева - Королевство Кинзи

Банкет предсказуемо прошелестел бы мимо под мелодичную музыку и монотонные разговоры, но отец преподнес всем неприятный сюрприз. Я, пытаясь избегать Грегера Хольма, постоянно изображала заинтересованность болтовней с кем-нибудь другим. И как раз, когда я вслушивалась в почти деловой отчет Дина Дойла о его продвижении с корейцами, зять вдруг замер и уставился за мою спину:

– А она что тут делает?

Оглянувшись, я оцепенела. У входа стояла миссис Клауд в вечернем платье, ничуть ее не украшавшем, и неуверенно оглядывалась. Кто ее пропустил в дом?! И к еще большему удивлению, отец тут же направился к родственнице, распахивая объятия:

– Джейн! Спасибо, что согласилась прийти!

– Я… не была уверена, что это уместно… С днем рождения, Роберт…

Несколько гостей, подобно мне, рассматривали ее как оживший музейный экспонат. Остальные же не были в курсе, что присутствие миссис Клауд в нашем доме выглядит вопиющим.

– О чем ты, Джейн? – добивал отец радушием посвященных. – Мы ведь родня! Мелкие дрязги случаются в каждой семье!

Теперь миссис Клауд улыбалась увереннее:

– Очень хорошо, что ты именно так воспринял. Мэри-Энн, душечка, ты, как всегда, потрясающе выглядишь!

Мама сделала вид, что не расслышала, и срочно направилась на кухню, чтобы поторопить персонал с десертами. Видимо, она не разделяла восторг отца по поводу родственных уз, но и не собиралась оспаривать его решение открыто.

И уже через полчаса стало понятно, каковы были настоящие мотивы Роберта Кинзи. Сначала я напряглась от чуть повышающегося тона, а затем и все присутствующие обратили внимание на крик:

– Я от тебя одного прошу – расскажи! И на этом конфликт будет исчерпан!

– Так ты меня пригласил сюда, чтобы прилюдно унизить?! – миссис Клауд неприятно раскраснелась, а голос ее заходился в визг на окончании фраз. – Я тебе уже десять раз повторила!

– Кому ты продала акции, старая шлюха?! – отец вовсе не стеснялся привлекать внимание.

– Я не знаю! – зато миссис Клауд очень тушевалась под взглядами. Ей бы провалиться сквозь пол, да от Роберта Кинзи и это не спасет. – Брокер сообщил об анонимном покупателе! Будто ты не знаешь, как это делается! И какая мне была разница?! Я запаниковала!

Отца от ярости трясло:

– Тварь! Древняя тупая тварь! С тобой ведь говорили до этого! Даже такая идиотка, как ты, не запаниковала бы, не подготовь тебя вовремя!

Миссис Клауд даже стало немного жаль. Хотя нет, не стало.

– Да… За неделю до того мне позвонили из паевого фонда… Сказали, что дни Кинзис Корп сочтены, посоветовали изменить инвестиционный портфель…

– Из какого еще фонда?!

– Но ведь… по телефону… Обманули, наверное. Я сначала так и решила, а потом своими глазами гляжу – вот все, что они говорили, происходило… И тогда я запаниковала.

– Охрана! – гаркнул отец так громко, что бокал в моей руке звякнул. – Вышвырните эту курицу из моего дома! И чтоб ноги ее тут не было!

Вероятно, кто-то счел сцену вопиющей и унизительной, но только не сам отец. Даже со стороны было видно, как он доволен. Уверена, поначалу он наступил на горло своей гордости и пригласил миссис Клауд, чтобы узнать подробности сделки. Но даже не добившись цели, чувствовал облегчение оттого, что высказался. Мама подошла к нему и что-то тихо сказала, он ответил ей громко – все расслышали:

– Пусть скажет спасибо, что я не нанял ребят, которые расчленили и утопили бы ее в Гудзоне! Хотя я до сих пор обдумываю этот вариант.

Только Роберту Кинзи дозволено заявлять о таком в присутствии стольких свидетелей, в том числе и прокурора. Только Роберт Кинзи мог при этом ощущать себя на вершине мира, и никто не осмелился бы оспорить его положение.

Странное дело, но еще через пятнадцать минут все будто забыли о происшествии. Только отец улыбался чаще. Он пребывал в таком прекрасном настроении, что теперь даже не пытался подтолкнуть меня к Грегеру, «чтобы выглядела более гостеприимной».

После того как гости разошлись, я бесцельно блуждала по дому. Собиралась пообщаться с сестрой, но та отправилась в свою комнату и уснула еще до окончания вечеринки. Вокруг сновали уборщики и официанты, быстро уничтожая остатки недавнего праздника.

– Осторожнее! – раздался голос матери из гостиной. – Она стоит полмиллиона, милочка!

– Простите, мэм. Ой, что это?

Заинтересовавшись, я направилась туда. Работница, вытирая пыль, случайно задела картину в гостиной и пыталась ее поправить. С задней панели вывалилась маленькая вещица, которую она протягивала матери.

– Роберт! – мама разволновалась сразу же. – Роберт, сюда! Что это?!

Отец только бросил взгляд на металлический кружок и рявкнул работникам: «Все на сегодня! Закончите утром!». Через три минуты мы остались в узком кругу доверенных лиц. Джек повертел в руках находку, потом зацепил пальцем пластинку и выдрал вместе с элементом питания:

– Жучок. Теперь не работает. Завтра мы с ребятами проверим тут каждый сантиметр, могут быть и другие.

Дин Дойл выглядел потрясенным:

– Вас подслушивали! И теперь совсем не удивительно, как точно они знали, куда бить… Вы обсуждали дела дома?

Родители растерянно переглядывались. Ответила мама:

– Расписание отца, встречу с прокурором… и Беннета… Беннета точно обсуждали! После того как Стивен посоветовал вспомнить про старые дела… И почти сразу после этого…

– Пап, – мой голос дрожал, и с этим ничего нельзя было поделать. – Рик Ройшоу забирался…

Джек уверенно замотал головой:

– Рик тут был по моему заданию, я уже говорил. Если Рик кем-то и куплен, то вряд ли он мог заранее знать, что я ему такое поручу! Уж слишком большое совпадение, чтобы быть правдой.

Отец выглядел непривычно бледным:

– А вот Стивен… Мы приглашали Стивена на ланч!

– Да! – мама нервно подскочила на месте. – После совета директоров! Даже не так – ты предложил ему перекусить вместе, а он как-то между прочим заявил, что устал от ресторанной еды. Вспомни, Роберт! Тогда нам это не показалось странным – тут же решили заехать к нам! И тогда все сходится… сначала точечные новости, потом слухи, совпадающие с твоими встречами… долги и обвал…

Я заторможено наблюдала за дальнейшим. Отец одновременно верил и не хотел верить. До глубокой ночи он орал в телефонную трубку: «Спит? Разбудите!», «Не надо, Рейнольд, мне нести ахинею про конфиденциальность! Я клянусь, что закопаю тебя, если не найдешь откуда был перевод! Хотя бы банк!». А потом еще одному человеку, номер которого разыскал через трех других людей: «Знаю, что прошло двадцать лет! Но ведь ты занимался этим делом, Тай! Мне надо знать, был ли у него сын!».

Уже светало, а мы до сих пор так и сидели в гостиной. И к тому моменту ситуация стала яснее ясного: перевод на счет миссис Клауд был осуществлен из Детройта; Стивен приехал из Детройта и именно там нашлась фирма, зарегистрированная на его имя; у Беннета точно был сын, но Тай двадцать лет назад не разбирался в подробностях – он заплатил жене ученого круглую сумму за отказ от претензий. Потом она сменила фамилию и куда-то переехала. Это не странно: Тай тогда однозначно дал ей понять, что будет в случае ее болтливости… И Тай не частный детектив, чтобы так на него орать! Свою работу он тогда выполнил на все сто, какой сейчас спрос?

Если Стивен – сын Беннета, то на момент смерти отца ему было около десяти лет. Если Стивен – сын Беннета, то мог ли он двадцать лет готовиться к тому, что сейчас происходит? Я бы могла.

– Я убью его. Джек, мы можем это сделать тихо, но так, чтобы сначала вытрясти из него мои акции?

Джек не ответил, а по выражению его лица сложно было понять, до каких границ доходит его верность. А может быть, он по приказу Роберта Кинзи уже много раз переходил все возможные границы? Отец выглядел измотанным, но не злым. Теперь он принял информацию, смирился с ней. И совершено обдуманно сказал: «Я убью его». Сегодня он прилюдно признался, что способен на убийство миссис Клауд, но сейчас в каждом его слове прозвучал намного больший вес. Я поверила. Притихшие мама и Дин тоже поверили. Но, кажется, молчали мы все по разным причинам.

Перед тем, как уже утром улечься спать, я все же определилась с выбором. Есть очень много вещей, которые происходят в серьезном бизнесе, но с одной я не готова смириться: Стивен, толковый и умный парень, даже если и озабочен только местью, заслужил хотя бы знать о происходящем. Поэтому я набрала его номер.

Стивен ответил почти сразу. Он вообще когда-нибудь спит?

– Клэрис? Что-то случилось?

– Да. Есть достоверная информация, что тебя хотят убить.

Секундное молчание.

– Воскресная шутка?

– Нет.

– Откуда информация? Это связано Кинзис Киндом?

– Наверняка. Моя подруга живет в загородном доме, скину тебе адрес. Прямо сейчас поезжай туда, я буду к вечеру и все тебе объясню.

– Клэрис… – голос Стивена стал задумчивым, – а почему Роберт не выделит мне охрану? Почему не он звонит, чтобы предупредить?

– Отец занят. Очень прошу, не спрашивай пока о подробностях. И никому не звони. Вечером поговорим лично.

– Ты ведь понимаешь, что это звучит очень странно?

– Понимаю. Сделаешь?

– Снова какие-то ваши игрища? – он усмехнулся.

Стивен не из тех, кто верит безоговорочно всему, что говорят – он ищет объяснения. Это подходит:

– В точку. Подыграешь?

Он не был напряжен или испуган. Зевнул.

– Ладно, я повожусь с маленькой дочкой босса в ее песочнице, все равно выходной. Но в понедельник мне нужно быть в офисе.

– Договорились.

Джули без особых объяснений согласилась принять гостя. Она была раздражена только тем, что я разбудила ее в такую рань. Подруга – тоже дочь богатой семьи, но при наличии двух старших братьев она получила иную судьбу. Джули, даже если б она захотела, к бизнесу и близко не подпустят. Она обречена жить в богатстве и ничего не делать. Возможно, чуть позже ее выгодно продадут… выдадут замуж, а пока в этом необходимости не было, Джули наслаждалась жизнью: море вечеринок, парней, ночных гонок, клубов и белого порошка – и вот уже любая дорога выглядит увлекательной. Я лишь одна из сотни самых близких ее друзей, но к Джули всегда можно обратиться за помощью. А когда я упомянула, что парня нужно отвлечь от бесконечных проблем, она восприняла это как вызов. Джули точно сможет позаботиться о Стивене.

Сам он по моим непонятным репликам мог и догадаться, что происходит. Или скоро заметит, что подслушка в нашей гостиной отключена. И тогда быстро сообразит, что лучше делать ноги – домой, в Детройт, или еще куда-нибудь. В этом случае Джули уже через пару часов начнет звонить и кричать, что я напрасно разбудила ее, раз мой горячий парень так и не явился. Меня устраивал и такой вариант. Пока не придумаю, что делать дальше, Стивена лучше спрятать или напугать до такой степени, чтобы он спрятался сам.

Я проспала часа три, и Джули за все время не перезвонила. Неужели Стивен в самом деле отправился к ней? Сам по себе этот факт казался странным.

За обедом собралась вся семья, но никто не спешил воскрешать ночной разговор в присутствии Ив. Сестра налегала больше на мартини, чем на стейк, при этом коротко отвечая на вопросы родителей. А уж если разговор касался деловых тем, то ее участия никто и не ждал – все объяснял только Дин. Вероятно, Ив нашла для себя не самый плохой путь. По крайней мере, она изолирована от некоторых знаний, которые могут помешать крепко спать по ночам. Я же только отметила, что моя тридцатилетняя сестра стала выглядеть старше своего возраста, и даже на переносице уже успела обозначиться морщинка, которая простительна только тем, у кого слишком много забот, чтобы беспокоиться еще и о выражении лица.

После трапезы я отправилась вслед за Ив в комнату. К счастью, она не попыталась захлопнуть дверь перед моим носом – а может, просто не заметила преследования. Потом окатила меня не слишком довольным взглядом, но спорить не стала – направилась к бару, откуда достала бутылку красного вина и бокал.

– Составишь компанию, Клэрис?

Я покачала головой:

– Давай поговорим, Ив.

– Говори.

– Хочу знать, все ли у тебя в порядке.

– Разве не видишь? У меня все прекрасно.

– Ив… Разведись с Дином и возвращайся домой. Родители никуда не денутся, если их поставить перед фактом! Обещаю, что поддержу тебя.

– А кто сказал, что я хочу разводиться?

Я не нашлась с ответом. Думала, что ее желание очевидно обеим. Разве не свою загубленную жизнь она заливает бесконечной рекой спиртного? Ив залпом осушила бокал, налила еще, но потом задумчиво уставилась в пол. Я не торопила – она будет откровенной, только если сама захочет. И дождалась:

– Знаешь, сестренка, я тебе важное скажу… – на меня она не смотрела. – И можешь думать, что я просто пьяна – мне все равно.