— Филип должен вернуться в школу.

— Не говорите глупости. — Лора совсем забыла, с кем она разговаривает. — Пройдет еще несколько недель, прежде чем мы сможем подумать о его возвращении в Итон.

— Об этом судить мне!

— Но не в этом случае, сэр Мэтью. Ваши дети должны остаться в деревне, чтобы набраться сил.

Сердито сверкая глазами, они стояли друг против друга.

Здоровье Миранды было решающим фактором. Она была для Мэтью целым миром, совершенным во всем. Высокие требования, которые он предъявлял к ее воспитанию и образованию, должны были сделать ее безупречной душой и телом.

— Хорошо, только позаботьтесь, чтобы Миранда не заразилась еще чем-нибудь от Филипа.

— Вы не должны винить Филипа в болезни Миранды, — воскликнула Лора. — Если кто-то и виноват в этом, то я, потому что поощряла их контакты. Ваши дети — чужие друг другу, сэр Мэтью, а это нехорошо.

Не говоря ни слова, Мэтью повернулся и ушел в дом. У Лоры замерло сердце. Она выиграла, но вероятно, ценой своего места. Она вернулась к детям и встала позади стула Миранды.

— Посмотрите, какая красивая птичка! — сказала она. — Вы знаете, как она называется?

— Конечно. Это дятел, — ответил Филип.

— Правильно. Ты видишь ее, Миранда? Это зеленый дятел, и его трудно разглядеть на фоне зеленой листвы.

Миранда не ответила.

— Миранда, ты не обращаешь внимания, — упрекнула ее Лора. Она присела на корточки и показала на птичку. — Вон там. Посмотри!

Девочка посмотрела в ту сторону, куда указывала Лора, и улыбнулась.

— Красивая птичка, — сказала она.

— Это зеленый дятел. Посмотри на его красный хохолок, а когда он полетит, будет видно его желтое брюшко. Миранда снова улыбнулась. Какая хорошая девочка, с теплотой подумала Лора. Всегда такая послушная и готовая услужить. Но после болезни она стала очень бледной и отчужденной, и Лора ломала голову, как развеселить ребенка.

После отъезда Мэтью атмосфера заметно разрядилась. Филип расслабился и стал более раскованным. За время болезни между ними установились дружеские отношения, и Лора старалась относиться к обоим детям одинаково, не отдавая предпочтения Миранде, хотя девочка гораздо медленнее поправлялась после болезни. В первые несколько дней Миранда скучала по отцу, но без него она тоже стала чувствовать себя свободнее. Впервые в своей жизни Филип и Миранда проводили время вместе в своем собственном доме в присутствии человека, который любил и понимал их.

Для Лоры эта свобода означала возможность сделать что-то для детей, не оглядываясь постоянно на Мэтью, ожидая его реакции. Она также на время отказалась от своего маскарада и позволила себе делать красивую прическу. Как приятно было взглянуть в зеркало и снова увидеть привычное лицо.

Первое, что сделала Лора, это поговорила с шофером «даймлера» сэра Мэтью.

— Почему он не пользуется им в Лондоне? — поинтересовалась она.

— Не знаю, мисс Воэн. Машина напрасно простаивает здесь. Я вывожу ее только в том случае, когда надо встретить лондонский поезд.

— Доктор предписал мастеру Филипу и мисс Миранде больше бывать на воздухе после болезни, — с невинным видом продолжала Лора. — Я думаю, что прогулка в машине была бы идеальной для них.

— Сэр Мэтью, кажется, не разрешал мастеру Филипу садиться в машину, — неуверенно произнес шофер.

— В самом деле? Тогда, я думаю, мне надо будет попросить повозку и пони.

— Подождите. — Шофер, кажется, разрывался между желанием вывести из гаража свой любимый «даймлер» и уважением к желаниям своего хозяина. — Я припоминаю, что это было своего рода наказание для мальчика, но это было два года назад, и я думаю, сэр Мэтью уже давно забыл об этом.

Лора с благодарностью посмотрела на него своими изумрудными глазами, и уже через час она и двое детей ехали по дорогам Беркшира. Радостный Филип сидел рядом с шофером, задавал ему множество вопросов и проявил такое необычное знание техники, что они сразу стали друзьями. Миранда довольно часто каталась в автомобиле, но никогда еще поездка не была такой веселой.

Такие прогулки стали ежедневными, и скоро румянец вновь появился на щеках детей. Однако, однажды утром Лору предупредили, что машина будет занята, потому что шофер поедет в Рединг встречать лондонский поезд.

— Ничего, — успокоила она разочарованных детей. — Тогда мы пойдем гулять пешком. Может быть, нам удастся покататься сегодня после обеда.

День был чудесный; легкий ветерок раздувал юбку Лоры и играл ее волосами. Ей ужасно надоела унылая одежда гувернантки, и она решила отпраздновать приход весны, надев свою любимую бордовую юбку и короткий жакет с белой блузкой. Они направились к озеру, где стали собирать цветы и соревноваться, кто больше вспомнит названий. Филип стал совсем другим мальчиком; он шутил и смеялся, и терпеливо обращался с Мирандой, которая никак не могла запомнить названия цветов.

— Нам надо поторопиться, а то мы опоздаем на ленч, — сказала Лора с притворным испугом. — Ну, побежали, Филип, возьми Миранду за другую руку.

Смеясь, они побежали через лужайку к розарию. Ветер растрепал прическу Лоры, и одна прядь упала ей на спину. Взявшись за руки, все трое добежали до края лужайки и вдруг остановились, неожиданно столкнувшись с двумя людьми, прогуливавшимися в розарии.

— Леди Джулия… — чуть слышно произнесла Лора.

Джулия ничего не сказала. Она с огромным удивлением смотрела на необычную компанию; Лора почувствовала, как жаркая волна заливает ей щеки. Ее смущение еще больше усиливало очень странное выражение на лице спутника леди Джулии.

Лора с детьми представляли собой очаровательную картину: Филип, стройный и высокий для своего возраста, с белокурыми волосами и фиалковыми глазами, как у Энн; Миранда, с волосами цвета старого золота, как у Мэтью, и ангельским личиком; и сама Лора, с растрепавшимися от ветра волосами, сияющими изумрудными глазами и прекрасной фигурой, которую подчеркивал ее бордовый костюм. Все трое были оживлены и излучали безыскусную невинность и счастье.

— Простите, леди Джулия. Я не знала, что вы приедете.

— Несомненно. — Джулия наконец обрела дар речи. — Это было внезапное решение. Я хотела посмотреть, как поправляются дети, и узнать, как тебе нравится работа. Но я вижу, что мое беспокойство было напрасным.

Лора была так обескуражена холодностью тона леди Джулии, что не смогла найти подходящего ответа. Неловкое молчание нарушил спутник Джулии.

— Ты не хочешь представить меня, Джулия?

Она гневно посмотрела на него и сдержанно сказала:

— Лора, это мой брат Чарльз, граф Хайклир. Чарльз, как ты понял, это мисс Воэн, гувернантка.

— Привет, Лора.

Выражение его лица было весьма красноречивым. Он пожирал глазами фигуру девушки, взглядом срывая с нее одежду. Она не ответила на его приветствие, а лишь инстинктивно сжала руку Миранды.

— Я должна отвести детей в дом. Увидимся после ленча, леди Джулия.

— Почему бы детям не побыть с нами за ленчем, — предложил Чарльз. — Мы с Джулией заехали сюда ненадолго. Мы направляемся в Хайклир и должны успеть на дневной поезд на Ньюбери.

У Лоры замерло сердце, но она была уверена, что выражение лица графа не осталось незамеченным его сестрой, и Джулия непременно откажется. Однако, Джулия задумчиво просмотрела на брата, потом перевела взгляд на вспыхнувшее лицо Лоры.

— Отличная идея, — наконец сказала она.

Ленч стал пыткой для Лоры. Дети вовсе не были рады видеть своих родственников; Филип опять превратился в замкнутого, молчаливого мальчика, а Миранда, хотя вежливо и улыбалась, казалось, боялась поддерживать разговор. На вопросы о леди Джейн и школе Лора получала от Джулии лишь односложные ответы, и только граф чувствовал себя прекрасно и с аппетитом ел.

— Миранда, тебе пора отдохнуть, — сказала Лора, помогая девочке выбраться из-за стола. Филип уже выскользнул за дверь.

— Мне надо написать письмо, — сообщила Джулия. — На это мне потребуется полчаса или что-то около того. — Она заговорщически улыбнулась брату и вышла из комнаты.

Чарльз был явно удивлен, но быстро оценил обстановку и сказал:

— Я пойду с вами, Лора. Мы немного поболтаем, пока Миранда спит.

— Мне кажется… — начала Лора, но Чарльз подхватил Миранду на руки и понес ее наверх.

Как некстати, что сегодня у Нетти выходной, подумала Лора, как можно дольше задержавшись у кроватки Миранды и выискивая себе разные занятия. Но она не могла оставаться здесь вечно. Граф уже ждал ее; он закрыл дверь спальни Миранды и всем телом прижал Лору к стене в детской. Она чувствовала запах вина в его дыхании и старалась отвернуться.

— Притворяешься смущенной! — засмеялся он. — Все женщины одинаковы! Но я не против, я люблю такие игры.

— Я не притворяюсь, сэр. Пожалуйста, отпустите меня.

— Ты не одурачишь меня, мисс Лора. Никто с таким телом, как у тебя, и с такими глазами, в которых горит зеленый огонь, не может быть таким наивным.

Я никогда больше не выйду из своей комнаты без этих проклятых очков, дала себе слово Лора.

— Эта сцена просто смешна, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие. — Отпустите меня и забудем об этом.

— Не такой разговор я хотел бы вести с тобой.

— Кто-нибудь может сюда войти, — и Лора готова была истерически рассмеяться, вдруг вспомнив, что слышала эти слова в библиотеке на Парк-Лейн. Она решительно посмотрела в лицо, которое было в нескольких дюймах от нее. В нем можно было найти сходство с Мэтью, но черты были грубее и резче, с надменным выражением, порожденным скорее титулом и привилегиями, чем уверенностью в себе, которая придавала Мэтью неотразимую привлекательность.

— По причинам, которые известны только ей, моя сестра благословила наш союз, и здесь нет никого, кто бы мог помешать нам.

Одной рукой он грубо обхватил Лору за талию, а другой рванул пуговицы у нее на жакете и на блузке и стал подбираться к ее груди. Лора кричала, вырывалась и извивалась, но он был высок, широк в плечах и силен, и только посмеивался над ее тщетными попытками. Она поняла, что ее сопротивление лишь подогревает его желание. Потом его влажные губы прижались к ее губам; и хотя Лора продолжала сопротивляться, она поняла, что если он решил изнасиловать ее, то она ничего не сможет сделать.

Она собрала все свои силы для последнего рывка, когда услышала, что дверь отворилась, потом раздался громкий крик, и граф вдруг отпустил ее. Лора рванулась прочь и уже в коридоре оглянулась. Она увидела разъяренного Филипа, который изо всех молотил Чарльза по спине. С искаженным гневом лицом он кричал:

— Ты не смеешь обижать ее, не смеешь!

Он цепко держался за сюртук кузена, и хотя Чарльз пытался отбросить его, это походило на попытки медведя избавиться от комара. Раздался громкий треск, как будто сюртук графа разорвался пополам.

— Проклятье! — закричал Чарльз, но Филип не испугался. Он снова бросился на кузена и стал молотить его кулаками в грудь.

Шум привлек Джулию; она взглянула на противников, потом на беспорядок в одежде Лоры и нахмурилась.

— Ты разочаровала меня, Лора, — холодно сказала она. — Я думала, ты лучше справляешься с детьми.

— Она не виновата, — закричал Филип, тяжело дыша после схватки. — Чарльз обижал ее.

— А может быть, — заметила Джулия, — Лора хотела, чтобы он… обидел ее.

— Нет, она звала на помощь.

— Да, — твердо заявила Лора, — так и было.

— Я уверена, ты неправильно поняла намерения моего брата, Лора, — постаралась замять инцидент Джулия. — Ты должна дать ему возможность все исправить. Мы ведь только что говорили, не так ли, Чарльз, что было бы неплохо Лоре и Миранде погостить в Хайклире.

Чарльз снова удивленно взглянул на сестру, но энергично закивал.

— Отличная идея! Мисс Лоре и мне надо укрепить наши отношения. — Он сердито посмотрел на Филипа. — А его я не приглашаю.

— Конечно, — согласилась Джулия, — Филип нам не нужен.

— Филип возвращается в школу на будущей неделе, — холодно заметила Лора. И сэр Мэтью уже ждет Миранду и меня в Лондоне.

— Я поговорю с ним об этом. Чарльз, иди вниз и найди там кого-нибудь, кто зашьет тебе сюртук. Скажешь, что он порвался во время игры с детьми.

Когда он ушел, Джулия повернулась к Лоре. Интересно, как часто Мэтью видит ее в таком виде — растрепанные пышные волосы, горящие зеленые глаза и высокая грудь, вздымающаяся от сильных эмоций. Ну что ж, Мэтью не захочет ее после того, как Чарльз попользуется ею! Ревность вновь вспыхнула в ней, и на прощание она с издевкой сказала:

— Ты должна простить моего брата, Лора. У него слабость к девушкам из низших слоев общества.