являюсь всего лишь средством, чтобы добиться желаемого. А желает он помощи Барса, который

встанет на мою сторону. Не хочу, чтобы Влад участвовал в этом! Не хочу! А значит, нужно сделать

так, чтобы он не захотел мне помогать.

Включив найденный телефон, я стала торопливо набирать ему смс, надеясь, что он поверит в нее.

“Я использовала тебя. Из-за таких, как ты, умер мой брат! Нена…”

Приставленный к правому виску пистолет заставил замереть, не дав мне дописать сообщение. Так, а

где второй громила? Скосив глаза влево, периферийным зрением смогла уловить силуэт стоявшего в

паре шагов от меня мужчины. Наставленный на меня пистолет в его руках не оставлял сомнений в

том, что мужчина воспользуется им, стоит мне только дернуться, чтобы обезвредить его напарника.

Черт! Не успела!

- Ай-яй-яй, - раздался из-за спины насмешливый голос Романа, - как не хорошо, - обойдя нашу

замершую троицу, он встал передо мной, прожигая меня недовольным взглядом. - И с кем же ты

собиралась связаться?

Вопрос был явно риторическим, поэтому я только поджала губы, в бессильной злобе смотря на

насмехающегося мужчину.

Забрав у меня телефон, Роман просмотрел на недописанное сообщение и недовольно поцокал

языком: - Как опрометчиво.

Нажав на удаление смски, он, с каким-то садистским удовольствием смотря мне в глаза, набрал чей-

то номер и приложил телефон к уху.

Раздавшийся через несколько секунд взволнованный крик “моя Луна” заставил меня вздрогнуть и

неосознанно дернуться к Роме в попытке отнять телефон. Обрушившийся на затылок удар рукояткой

пистолета взорвал мозг вспышкой боли и волной сильного головокружения.

Уплывая в беспамятство, краем сознания уловила насмешливое: - Не угадал…

*** Надо как-то выбраться от сюда. Но как?

Как это сделать, если голову простреливают вспышки боли даже от малейшего движения? Мне даже

держать открытыми глаза мучительно, а волны подкатывающей все сильнее тошноты еще больше

ухудшают и так не радужное состояние.

Думай, Селена, думай. Должен же быть из этого положения какой-то выход. Вот только какой? Даже

если мне удастся справиться с головокружением, встав, и выбить дверь ногой (это только в

американских фильмах герои три часа долбятся в фанерную дверь, а на самом деле достаточно

нескольких сильных ударов в определенное место), охрану никто не отменял. Да меня одним ударом


без особых проблем можно отправить в нокаут - сейчас я не сильнее беспомощного котенка. В

принципе, это опять возвращает меня к двери, выбить которую, у меня не хватит сил. И что мне

остается? Только ждать.

Я надеюсь, что Владислав что-нибудь придумает, чтобы вытащить меня от сюда.

*** - Может, ты объяснишь наконец, что произошло? - встретил Владислава голос отца, стоило только

ему появиться на пороге своей квартиры.

Сказав отцу, чтобы их люди были готовы в любую минуту, Барс вылетел из квартиры, прихватив с

собой близнецов. Все это время он пытался осторожно разыскать ее. Посетив практически всех

информаторов, он пытался узнать, где этот убл*док может ее держать. Но все было тщетно, - с*ка

хорошо спрятался, - а искать его в открытую, значит, подписать девушке смертный приговор.

И сейчас по прошествии больше шести часов со звонка его разрывало на части чувство тревоги и

страха за Селену.

“Маленькая моя… Глупенькая… Как же ты умудрилась попасть к нему?”

- Она у Ромы, - коротко бросил он, плеснув на дно пары бокалов для себя и отца коньяк.

Кинув в свой еще и несколько кусочков льда (ему нужна трезвая голова), он прошел к креслу и, протянув Льву бокал, пригубил свой.

Может, ставший привычным горький вкус и воспоминания о ЕЕ сладких губах помогут ему мыслить

здраво? - Что он хочет? - сделав небольшой глоток янтарной жидкости, спросил пожилой мужчина.

- Власти, - холодно усмехнулся Барс, прикурив сигарету.

- В смысле?

- В прямом, - выдохнул горький дым Владислав. - Мне дали трое суток на то, чтобы убрать ПашУ и

его цепных псов.

- Хм… Значит, девочка теперь заложница. Дай угадаю, - хмыкнул Лев Геннадьевич, - в противном

случае за день промедления тебя будет ждать посылка с пальчиком, ушком или еще какой-нибудь не

менее важной частью ее тела.

- В точку.

- Детский сад, - покачал головой отец. - Неужели он не боится, что мы потом ему отомстим за это.

- Нет. Во избежание этого он потребовал видео, на котором я лично убью ПашУ. Как он мне

подробно объяснил, если с ним что-то случится, копия этого видео сразу попадет не только в

полицию, но и к “крыше” ПашИ.

- Хм… Крепко же он тебя схватил за я*ца, - нахмурился отец, раздумывая над сложившейся

ситуацией. - Кстати, где близнецы?

- “Шерстят дно”. Может, у них получится что-то разузнать. Руева я тоже просил осторожно пробить

информацию по своим каналам.

- Ясно. Что будем делать? Ты согласен плясать под его дудку?

- Не думал, что ты обо мне такого плохого мнения, - губы Влада скривились в циничной улыбке. -

Если он добьется своего, то Селене не жить. У меня еще есть два с половиной дня.

- Хорошо, - кивнул Лев Геннадьевич и, допив содержимое своего бокала одним махом, поднялся с


кресла. - Пойду-ка я, пожалуй, повидаюсь с братишкой, - хмыкнул он, подмигнув сыну.

Отлично. Помощь дяди не окажется лишней. Все же он живет в этом городе и знает очень многих

людей. Как только отец в сопровождении своих молчаливых людей покинул квартиру, Барс достал из

кармана брюк телефон и, найдя нужный номер в контактной книжке, нажал на вызов.

- Здравствуйте, Владислав, - ответили ему спустя несколько секунд.

- Добрый вечер, Анатолий Викторович, - ровно произнес он. - Не ожидал, что Вы меня узнаете.

- Ну что Вы? - деланно удивился его невидимый собеседник. - Как я могу забыть человека, перед

которым нахожусь в долгу за помощь в спасении сына?

- Очень хорошо, что Вы сами упомянули о долге. Настала моя очередь просить Вашей помощи, Анатолий Викторович.

- Слушаю.

Завершив разговор, Барс, уперев локти в расставленные колени, сцепил пальцы в замок и устроил на

них подбородок.

С одной стороны он понимал амбициозного Романа и в другое время, возможно, даже помог бы ему

убрать ПашУ, с которым было довольно тяжело вести дела. Хороший знакомый в роли смотрящего

был бы для него намного предпочтительней. Влад смог бы обыграть все так, чтобы “начальство”

ПашИ не стало мстить за убийство своего человека. А сейчас, согласись он выполнить требования

Ромы, все так и будет. Ему не простят беспочвенного убийства партнера, коим и является сейчас

смотрящий, ведь они уже успели договориться о процентах, которые будет платить Влад от своей

“работы”. Да ему просто объявят войну за такое. Пусть они и живут в криминальном мире, договоры

здесь соблюдаются намного стороже, чем в обычной жизни. Такого “кидалова” ему не простят. Но

все эти проблемы ничто по сравнению с тем, что сейчас у Романа в руках его “Сердце”.

Бл*ть! Как же он жалел, что не рассказал ЕЙ все раньше. Этого бы не случилось! Если хоть единый

волос упадет с ЕЕ головы, он заставит Рому захлебнуться в собственной крови!

“Решил поиграть со мной в прятки, с*ка? Хорошо. Но вот когда я тебя найду, ты сильно пожалеешь о

том, что связался со мной”…

Глава 40

Тошнота накатывала волнами, готовясь в любой момент накрыть меня с головой.

Черт. Сколько времени я здесь лежу? Минута? Час? День? Из-за постоянной головной боли и

подступившей к горлу тошноте время растянулось для меня как жвачка. Ладно хоть за все это время

меня никто не удостоил визитом.

Вообще странно, что Роман еще не появился предо мной преисполненный гордости и тщеславия за

свой гениальный злодейский план. Ха-ха. Похоже, что это сотрясение мозга изрядно испортило мне

чувство юмора. Или это из-за похищения? Да какая, в принципе, разница? От перемены мест

слагаемых сумма не меняется.

Губы неожиданно задрожали.

Где ты, Барс? Ищешь ли меня? А может, ты наоборот рад, что избавился от такой ходячей проблемы

как я? Глупости, Селена. Не стоит забивать этим голову, в которой и так сейчас царит полный

бедлам. Не стоит жалеть себя. Этим я никак не смогу себе помочь.

Звук приближающихся шагов выдернул меня из задумчивости. Притворяться, что до сих пор без


сознания, бесполезно и глупо - ко мне явно идут поговорить, а информация для меня сейчас на вес

золота. Да и строить из себя всю такую гордую и неприступную тоже не самая лучшая идея - чем я

слабее и беззащитнее, тем меньше будет охраны. А значит, лежим и притворяемся ветошью, коей

практически и являемся.

Скрежетание ключа в замке противным визгом отозвалось в ушах, а скрип открываемой двери

окончательно меня добил. Ох… Кто-нибудь дайте мне лекарство от головы. Топор подойдет лучше

всего. У меня просто нет сил терпеть эту боль, которая даже превосходит ту, что была, когда меня

ранили в плечо.

- Так-так-так. И кто это у нас проснулся? - раздался наигранно задорный и доброжелательный голос

Романа, вставшего на пороге комнатки и смотревшего на меня так, словно я была призом в лотерее, в

которой он выиграл.

Хм… А что? Почти так и есть. Сейчас я для него - счастливый билет в жизнь, которой он так долго и

упорно добивался.

- Как самочувствие?

- А что, по мне не видно? Цвету и пахну, - хрипло выдохнула, с трудом проглотив ком в горле.

- Язвишь, - губы мужчины исказила злая усмешка.

- Это все, что мне остается, - буркнула я, стараясь медленно принять сидячее положение.

Тошнота только усилилась, как, впрочем, и головная боль, а руки заметно дрожали, готовые

подломиться в любой момент.

- Не понимаю, - пробормотала, приняв наконец-то сидячее положение, свесив ноги с койки и

откинувшись на холодную стену. - Зачем тебе я?

- Влад у меня под колпаком, пока ты в моих руках, - самодовольно ответил мужчина и, заметив мое

плачевное состояние, без боязни прошел в комнатку.

- С чего ты взял, что ему есть какое-то дело до моей жизни?

Может, еще не поздно? Может, я смогу убедить его, что Барсу на меня глубоко наплевать?

- Есть, Селена, - ухмылка не желала слезать с лица мужчины, - и еще какое.

Черт! Значит, они уже успели поговорить. Плохо, Селена, очень плохо. И для тебя, и для Владислава.

- Он с удовольствием согласился мне помочь, стоило только намекнуть, что с тобой случится в

противном случае.

Роман, подойдя практически в плотную, смотрел на меня со смесью превосходства и жалости. Угу.

Значит, добившись своего, он, скорее всего, захочет от меня избавится. Логично.

- И сколько мне здесь куковать? - задала я самый насущный вопрос.

- Не бойся, моя Луна, - промурлыкал этот козел, протянув руку, чтобы дотронуться до моего лица.

Уклонившись от нежелательного прикосновения, я скривилась от усилившегося головокружение, на

что Роман только хмыкнул, - через два дня все закончится.

Ну что, дорогая, довольна? Счастлива от знания того, что жить тебе осталось плюс-минус сорок

восемь часов? Да, довольна, и да, счастлива. Теперь у меня хотя бы есть возможность подумать, как

выпутаться из всего этого дерьма, не вздрагивая от малейшего шороха за дверью и не боясь умереть

в любую секунду.

Пока я пыталась отдышаться, чтобы не выплеснуть на Романа содержимое своего желудка, он все же

потрепал меня по голове (“Как послушную собаку”, - мысленно хмыкнула, прикрыв глаза) и добавил: - Отдыхай, я загляну к тебе завтра.

Звук захлопнувшейся двери и повторное скрежетание ключа показали, что в комнате я осталась в

гордом одиночестве. Оттолкнувшись от стены и уперев локти в расставленные ноги, я устроилась

лбом на сцепленных в замок пальцы.

Надо бежать. Как? Куда? Много ли можно навоевать с сильным сотрясением мозга, при котором

положено минимум неделю валяться в кровати, и не зная ни количества Роминых людей, ни

расположение комнат? Значит, нужно при разговоре с Барсом (а он точно захочет убедиться в том, что со мной все в порядке) как-то намекнуть, где я нахожусь. И опять тот же вопрос: здесь - это где?