Он произнес все это, шутливо улыбаясь, но блеск в его глазах заставил ее сердце забиться чаще.

– По-моему, ваша третья часть… близка к действительности, – ответила Элли.

Он кивнул:

– Мне тоже так кажется. К тому же вы вполне могли двинуть мне в челюсть.

– Это было бы невежливо, а я воспитанный человек.

Он поцеловал ее в щеку.

– Рад этому. Пойду одеваться – уже пора.

Он ушел, и Элли не удержалась и потрогала щеку в том месте, где он коснулся губами.

Когда появился Леоницио в вечернем костюме, то Элли подумала, что его тщеславие не безосновательно. Он – самый красивый мужчина, каких она когда-либо видела, и он, скорее всего, прав – их соблазнение было общим.

В ресторане Элли с удовлетворением наблюдала за его реакцией – он с изумлением оглядел шикарную обстановку.

– Элли, что это… Вы не можете себе это позволить.

Она весело на него взглянула.

– Откуда вам знать? Вы вообще ничего обо мне не знаете за исключением того, что я все время уступаю и даю вам возможность делать по-своему. А сейчас я отстаиваю свои права… для разнообразия.

– Я догадался.

Их встретил официант, проверил заказ и подвел к столику в алькове у окна. Они просмотрели меню, и Леоницио сказал:

– Отличная еда. Но вы действительно представляли себе цены, когда сделали мне это предложение?

– Не предложение, а приказ, – поправила его Элли. – Я все решила.

Элли указала на два самых дорогих блюда в меню, и Леоницио не стал возражать, правда, бросил на нее вопросительный взгляд, но она лишь улыбнулась в ответ.

– Зовите официанта и заказывайте. Я буду пить минеральную воду.

Леоницио сделал заказ и попросил принести минеральную воду и ему вместо вина.

– Это ради моего кошелька? – спросила Элли.

– Нет. Мы же вместе. Разве не понятно?

Ей было приятно это слышать.

– Хорошо, очко в вашу пользу.

– В мою пользу? Что-то новенькое. Обычно вам нравится досаждать мне.

– Как вы догадались, что мне это нравится?

– Я начинаю к этому привыкать. И даже получаю удовольствие. – Он засмеялся. – Отдаю вам должное – с вами не соскучишься.

– И вы не откажетесь от еще нескольких угроз ради развлечения?

– Почему нет? Уверен, что у вас много заготовок.

– Постепенно узнаете. Возможно, сочтете меня интересным противником.

– Если отбросить шутки, то вы вовсе не мой противник. Вы мой лучший друг. И всегда им будете.

– Друг? – повторила она, и рука инстинктивно потянулась к животу.

– Да. Знаю, что это звучит немного странно, учитывая наши отношения. Но в какой-то мере в этом залог успеха. Мы много спорим и в то же время пытаемся лучше узнать друг друга.

– Вы сказали, что я о вас ничего не знаю, но я думаю, что знаю то, что важно.

– И что же это? У нас могут быть разные взгляды на этот счет.

– Мы умеем рассмешить друг друга. И я также знаю, как вывести вас из равновесия, – не отрицайте этого.

– И это вам важно?

– Учитывая, как вы можете бесить меня, я думаю, что это жизненно важно. Когда я думаю о нашем будущем, я представляю весьма занятные споры.

– Хм. Интересно, кто в них будет одерживать верх? – спросила Элли.

– Я ставлю на вас. Вам известно больше моих слабых мест, чем мне ваших.

– Слабые места? У вас есть слабые места? – удивилась она.

– Не притворяйтесь, что вы этого не знаете. Это вы можете загнать меня в угол.

– Думаю, что мы в этом равны.

– Поживем – увидим.

Принесли еду, и Леоницио поднял бокал.

– За вас.

– Нет, за нас. – Элли тоже подняла бокал. – У нас все идет успешно.

Они чокнулись.

– Насчет успеха я не уверен. Вы сказали, что всегда позволяете мне поступать по-своему, но это не так. Я не вижу обручального кольца у вас на пальце.

– Свадьба – это не главное, – увильнула от прямого ответа она.

– Ну почему же? Становится главным, если есть ребенок. Но давайте оставим этот вопрос – со временем вы, возможно, измените свое мнение. Я, во всяком случае, надеюсь. – Он помолчал, что-то обдумывая. – Я не хочу потерять то особое чувство, которое вы у меня вызываете. Я даже не могу выразить это словами.

Элли не верила своим ушам. Особое чувство…

– Может, все-таки попытаетесь? – пробормотала она.

– Не уверен, что подберу правильные слова.

«Эти слова называются любовью, – прошептал голос у нее внутри. – Почему так трудно их произнести?»

Заговори он о любви, она, возможно, и смогла бы выйти за него. Где-то в глубине души зрело крошечное чувство к нему и могло бы дать побег, но он не приближает ее к себе, так что ничего не получится.

– Дело в том… я хочу сказать вам, что в тот день… в ту ночь… – неуверенно произнес он. – Вы вселили в меня чувство… – Он замолчал.

– Какое чувство?

– Чувство… надежности.

– Надежности? – повторила она, не веря услышанному.

– Оно зародилось в те часы, что мы провели вместе. Помните?

Он еще спрашивает! Те восхитительные минуты навсегда запечатлелись у нее в мозгу, она никогда о них не забывала.

– Да, я помню, – тихо ответила Элли.

– И я тоже. Я никогда не забуду, что я чувствовал, когда я заглянул в ваши глаза – сколько в них сочувствия и понимания, чего я никогда не знал. Я увидел в вас щедрость и доброту, в отличие от других женщин. Я потянулся к вам в надежде, что это изольется и на меня. И мои надежды оправдались. С того дня все уже не было таким, как прежде. И не из-за ребенка. А из-за вас, из-за вашей силы. Вы – единственный человек, кому я мог бы доверить свою жизнь и все, что в ней есть. Меня слишком часто предавали… Но вы заставили меня почувствовать, что в этом мире есть человек, на которого можно положиться, – сказал он. – С вами я обрел защиту. – Он вдруг оборвал свои излияния. – Господи, что я говорю! Заявляю, что вы привлекаете меня надежностью!

– Это не так?

– Так, но признаваться в таких вещах не по-мужски.

– А вам надо выглядеть мачо?

– Да вообще считается, что я мачо. Спросите кого угодно, кто ведет со мной дела. Я жесткий, хладнокровный, суровый, неуступчивый, злопамятный. Такая у меня репутация.

– Вот с этими людьми и поддерживайте ее, но не со мной, – заявила Элли.

– Ну, вам я доверяю так, как никому другому не буду снова доверять. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Благодарю вас, – прошептал он.

– Я рада, что хоть что-то вам дала.

– Вы дали мне все. А когда наш ребенок родится, вы опять сделаете мне подарок. Будущее, стимул жить. Я даже думаю…

Он вдруг замолк, на лице написан ужас. Элли проследила за его взглядом и увидела вошедших в ресторан мужчину и женщину. Женщина была молодая, красивая и явно беременная.

– О боже, – выдохнула Элли. – Не может быть…

– Да, – еле слышно произнес Леоницио. – Это она.

Элли узнала в женщине Харриет – женщину на фотографиях в альбоме. Она была в шоке, впрочем, как и Леоницио – достаточно взглянуть на его лицо.

Харриет и ее спутник их не заметили – они были заняты друг другом. Харриет с обожанием смотрела на своего любовника, а он – на ее живот.

Леоницио резко отвернулся, словно не в силах это выносить.

– Это точно она? – спросила Элли.

Он устремил на нее взгляд, и Элли была поражена подозрительным блеском его глаз.

– Да, точно она. Вы ведь знали?

– Что знала?

– Знали, что они придут сюда. Вы поэтому выбрали это место. Как вы могли?

Элли уставилась на него, пораженная и оскорбленная.

– Вы думаете, что я знала, что она появится? Вы действительно думаете, что я пригласила ее сюда специально? Откуда мне было знать, что она сюда придет?

– Это место выбрали вы. И я должен верить в такое совпадение?

– Да, потому что так оно и есть. Я выбрала этот ресторан, как лучший итальянский ресторан в Лондоне. Если бы я знала, что она будет здесь, я бы нашла другой – как можно дальше. Леоницио, вы должны мне верить. Как вы могли вообразить, что я настолько злорадна?

– Я не знаю. Но этого эпизода достаточно, чтобы человек поверил в злую судьбу.

– Будем надеяться. Лишь минуту назад вы говорили, как вы мне доверяете. Повторяю – я не знала, что она будет здесь, и если вы не можете заставить себя поверить мне, тогда ваше так называемое доверие ничего не значит.

Элли приготовилась к саркастическому ответу, но он промолчал, плечи у него опустились, и он тяжело вздохнул.

– Простите, – пробормотал он. – Как я мог обвинять вас… Но я в таком состоянии, что ничего не соображаю, не знаю, где нахожусь.

– Если вы снова позволите себе такое в отношении меня, то будете находиться очень далеко. И там и останетесь. Я этого не потерплю, вам ясно? Я заслуживаю от вас лучшего обращения. А теперь пойдемте отсюда.

– Нет! – Он произнес это негромко, но твердо. – Я не намерен убегать, будто я испугался.

Голос его вдруг оборвался. Элли увидела, что он смотрит на Харриет, которая протянула руку, а ее любовник надевает ей на палец кольцо.

– У них помолвка, – с горечью сказал Леоницио. – Наш развод почти оформлен, и она стала свободной женщиной. Они могут пожениться и признать, что ребенок – его. Я попался в ее ловушку.

– Нет! – не согласилась Элли и взяла в ладони его лицо. – Вы утвердили свое право жить собственной жизнью. Забудьте ее. Она больше для вас не существует.

– Вы правы… вы правы…

– И мы уходим. Официант, счет, пожалуйста.

Леоницио не возражал, и через пару минут они уже выходили из ресторана.

– Еда была великолепная, – сказал он. – Спасибо.

– Да. А теперь пора домой.

– Домой, – повторил он. – Звучит здорово.

Перед рестораном стояло несколько такси, и они направилась к машине. Вдруг Элли оступилась и чуть не упала, но Леоницио успел ее подхватить.

– Держитесь за меня.

– Все в порядке.

– Лучше не рисковать. – Леоницио поднял ее на руки и понес к такси.

Когда он опустил ее на землю, она оглянулась через плечо. В окно ресторана на них смотрела женщина, очень похожая на Харриет. Элли не могло это показаться.

Лицо в окне исчезло, и они сели в такси.

«Мне показалось, – подумала Элли. – Надеюсь, что показалось». Ей не нужны дополнительные сложности.

– Не продолжить ли нам вечер дальше? Пусть лишь чашкой чая? – предложил Леоницио, когда они доехали до дома и очутились в квартире – он хотел развеять мрачное настроение.

– Спасибо, но я очень устала, – отказалась Элли. – У меня глаза слипаются.

– Тогда спокойной ночи.

Элли ушла к себе, быстро разделась и улеглась в постель. События вечера взволновали и смутили ее. Она проворачивала в голове все, что говорил Леоницио. Она знала, что для многих женщин такой брак, какой ей предлагает Леоницио, стал бы счастьем, они радовались бы мужу, который так сильно нуждается в жене. Элли подумала о своей матери, страдавшей от одиночества.

«Но одиночество бывает разным».

Леоницио хотел ее, но не любил, а это важно. Себя не обманешь – их брак никогда не станет счастливым.

И как же быстро его вера в нее обернулась подозрением. Не успев сказать, что он доверяет ей, как никому другому, он тут же обвиняет ее в том, что она сыграла с ним злую шутку.

Правда, он мгновенно опомнился и извинился, но она не в силах забыть его глаза, горящие подозрением. Интуиция подсказывала, что он извинился умом, а не сердцем. По-настоящему он и не извинился, он всего лишь хотел не отвратить ее от себя из-за ребенка. Но подозрительность останется навсегда. Возможно, он считает, что доверяет ей, но подсознательно сомнения останутся. И эти сомнения будут стоять между ними.

Элли закрыла глаза. Хоть бы поскорее заснуть спокойным сном. Но есть ли вообще такое место, где безопасно и спокойно?

У себя в комнате Леоницио разделся и лег, но почти сразу вскочил. То, что произошло сегодня, породило такой сумбур, что заснуть не удастся. Тот момент, когда он заподозрил Элли в предательстве, обжег его непереносимой болью. Если нельзя довериться ей, то тогда кому и чему в этом мире можно верить?

Ему надо разобраться в своих ощущениях, но что-то предостерегало его не углубляться в переживания, чтобы не открыть еще больше непонятного.

С полчаса он боролся с собой, но не выдержал, встал и направился к комнате Элли.

Он тихонько вошел и приблизился к кровати. Она лежала неподвижно, дыхание ровное, еле слышное. Он опустился на колено и нагнулся к ней так близко, что ее дыхание задевало ему лицо.

– Элли, – прошептал он, – вы меня слышите? Надеюсь, что слышите. Мне так необходимо сказать вам все, что я чувствую. Я сказал, что вы мой друг и что с вами мне надежно, потому что вы для меня самый важный человек на свете. Помните, мы говорили с вами о дружбе и как много дружба значит в браке? Помните? Я тогда думал, что мы поняли друг друга. Иногда мне кажется, что этого так и не произойдет. А иногда я верю в то, что мы найдем общий путь. Вы тоже так думаете?