При мысли о Сером Кардинале котобара сердце забилось чаще, а ноги сами ринулись вперед. Мне хотелось его увидеть. Это было смешно, странно и глупо. Но врать себе я никогда не умела, поэтому просто признала факт – я скучала по Бене. Возможно просто никогда раньше мне не было так весело в компании мужчины? И все дело только в этом… Весело. С Бенедиктом Осборном. Скажи кому – засмеют.

Но все же, стоило увидеть знакомую табличку, как шаг еще ускорился, а улыбка снова расползлась по губам. И прогнать ее не получалось, как я не старалась.

Поздоровавшись с ребятами, я быстро прошла в подсобку и переоделась в костюм кошечки, после чего принялась наносить грим, мысленно уже поднимаясь в кабинет Бени и готовя ему какую-нибудь очередную каверзу.

Все три дня, что я училась, мы не созванивались. И, наверное, это было правильным, но я тосковала по голосу красавчика, по его кислой чепорной физиономии и по домашнему виду: заспанному и взъерошенному. Зато теперь я собиралась наверстать упущенное в те несколько дней, что отвела себе на завершение игры.

Иначе это точно выльется во что-то нехорошее. Мне хватило и казуса с миссис Осборн, которая решила, что я беременна ее внуком. И ни один довод Бени так и не убедил ее в обратном. Уезжали мы с ней одновременно, и она все время порывалась довезти меня до общежития, чтобы лично проверить, какие там условия.

А еще миссис Осборн пригрозила новым приездом, уже с мужем. Я улыбалась и кивала, при этом чувствуя себя мерзко и впервые задумавшись о последствиях фарса. Играть невесту Бени перед его родителями было за гранью зла, обманывать их я не собиралась ни за уговоры, ни за деньги.

Впрочем, нам только предстояло поговорить об этом…

Уже заканчивая рисовать усики, услышала, как после тихого стука открывается дверь и улыбнулась запаху дорогого одеколона. Еще одна жертва обстоятельств пожаловала.

– Добрый вечер, – сказала, не оборачиваясь и наводя финальный мейк-ап, – как там новые жильцы?

– Мальчишка тискает мою кошку, – как-то совсем не по-взрослому пожаловался Роу, усаживаясь на тумбу рядом со мной. – И моя квартира стала меня вытеснять.

– Как это? – удивленно вздернув брови, обернулась к работодателю.

– Теперь там всюду порядок, чистота и уют. Стыдно поставить кружку в неположенном месте. Тоска.

– О, – улыбнувшись, похлопала Джона по плечу, – увы, не могу посочувствовать. Другие люди были бы в полном восторге.

– Да? Посмотрел бы я на Бенедикта, подсели ты мальчишку с матерью к нему, – хмыкнул Роу.

Я тут же притворилась восторженно-смущенной.

– Он был бы в восторге. Бенедикт невероятно аккуратен во всем. У него всегда все на своих местах…

– Вот к кому нужно было подселять моих квартирантов, – перебил меня Роу. – И ведь еще не поздно! Они точно поладят.

Ответить я не успела. Дверь подсобки снова распахнулась, на этот раз вовсе без стука. И на пороге появился тот, о ком я так или иначе думала три дня в разлуке. Безупречно одетый, как всегда, с идеальной прической и надменным лицом, он смерил Джона холодным взглядом и уставился на меня.

– Привет, – я заговорила первой, чувствуя, как щеки покрываются легчайшим румянцем. – Как вы, мистер Осборн?

– Прекрасно, Маргарет, – отозвался он, – но у меня есть к тебе ряд вопросов, которые хотелось бы обсудить. Наедине.

Джон нахмурился.

– Вообще-то уже началось рабочее время, – сказал он, поглядывая на циферблат своих дорогущих часов. – А я нанимал Маргарет не для пустых разговоров.

– Ох, простите, мистер Роу, – запричитала, пробегая мимо него и останавливаясь у недовольного Осборна. – Я могу подойти к вам в перерыве. Если нужна. Если это что-то серьезное…

Мне хотелось изображать смущение и раболепие, но вместо этого снова начала улыбаться, как идиотка. Жуть. Актриса из меня никакая, но тем и лучше – быстрее закончим игру.

– Было бы чудесно, – ответил мне Беня, и уголки его губ чуть дрогнули. – Потому что это и вправду кое-что серьезное. Жду вас, Маргарет.

– Хорошо, – я нервно хихикнула и выскочила из подсобки, спиной чувствуя гнев Роу. Бедняга наверняка сейчас понимал, что кошка уплывает из его рук. До безумия хотелось остановиться сразу за дверью и подслушать, о чем же будут говорить эти двое, и я бы, наверное, так и поступила. Если бы не Линда, позвавшая меня обслуживать клиентов.

Работа закипела, как всегда, вытесняя из головы все нужные и ненужные мысли. Остались только заказы и счета, а еще имена тех, кто приходил в котобар постоянно. Спустя час я начала сбиваться с ног и позволила себе небольшой перерыв, сразу вспомнив про Бенедикта и отправившись в его роскошный кабинет. Вот закрою дверь на ключ и потребую массаж шеи и плеч, не отвертится, если кошку хочет!

Уже почти вбежав в пенаты Серого Кардинала, услышала голос Роу и замерла с рукой, так и не толкнувшей нужную дверь вперед.

– …меня действовать нечестными методами, Бенедикт, – говорил он. – Пока все было вполне мирно и даже благородно. Но это спор, и я не собираюсь сдаваться. Если только девчонка и правда тебе не нравится.

Повисла тишина, Джон и я ждали ответа Осборна, но он молчал.

– Ты меня слышал? Что скажешь? Мы все-таки друзья, и если она тебе…

– Она – просто средство для достижения цели, – проговорил Бенедикт. – Ничего нового или сверхъестественного. Хотя ее фигура мне нравится.

– Что ж, я тебя услышал, надеюсь, и ты меня, – Роу приблизился к двери, но остановился, не открыв ее. – И раз тебе на нее плевать, игра продолжается, но на более жестких условиях. Раньше я делал тебе послабления, но теперь вижу, что соперник из тебя более чем достойный. Так что, не взыщи, Бенедикт.

– Она уже моя, – холодно ответил Бенедикт. – Чтобы ты там не придумал. Я нашел к ней подход, а тебе вот-вот придется раскошелиться. Кошка ждет переезда в мою квартиру, Джон.

– Увидим!

Я сделала шаг назад, еще один, остановилась.

Дверь распахнулась, и на моем лице, как по заказу, возникла улыбка.

– Перерыв, – сообщила замершему Роу. – Меня звал мистер Осборн.

– Угу, – буркнул Джон, отступая и впуская меня перед собой.

А мне входить не хотелось. Так тошно было на душе, что руки сами сжимались в кулаки, а воображение рисовало, как я прохожусь ими по лицам этих надменных напыщенных индюков, стоящих друг друга!

Сегодня, буквально минуту назад, у Бенедикта Осборна была возможность доказать мне, что он не такой гад, каким мог казаться. Даже если я не нравлюсь ему ни капли, он мог сказать Роу иначе, и тот отступился бы, обнулив спор. Но нет! Важно было победить, а не остаться человеком.

Что ж, спасибо за это напоминание о том, кто есть кто в этой игре, господа!

Хотите играть, я тоже сыграю.

Натянув на лицо улыбку, я шагнула в кабинет и закрыла за собой двери:

– Ты хотел меня видеть? – с ходу оставляя общение «на вы» за порогом, заявила я.

– Да, нам надо серьезно поговорить.

– Конечно, – почти оскалилась я и тут же перебивала его, не желая особо слушать. – Тоже так считаю. Мне кажется ты расслабился, а между тем у нас были условия: рестораны, музеи, подарки. Три дня прошло, а ты даже не позвонил мне. Разве так играют в влюбленных?

Если бы кто-то сейчас сказал мне, что я стерва, послала бы на три далеких буквы на родном русском языке. Потому что я не стерва, а всего лишь разъяренная и обиженная девушка.

Как эти двое со мной, так и я с ними. С волками жить, знаете ли, по-волчьи выть.

– Хочу в «Алан Дюкасс», – я назвала самый дорогой ресторан Лондона, и Беня закашлялся, так что я не преминула добавить: – Сегодня.

– У тебя вообще-то смена на работе до двенадцати, – попытался выкрутиться гад примороженный.

Но я лишь махнула рукой, вспоминая отрывок диалога Осборна с матерью.

– Ерунда. Ты же настоящий владелец котобара, значит, никаких проблем с моим отгулом не будет.

Засранец смерил меня долгим взглядом, мне даже на секунду показалось, там мелькнула злость. Впрочем, не важно. Ради нибелунга он был готов терпеть даже такие выкрутасы.

– Хорошо, – сквозь зубы выцедил он. – Иди переодевайся. Поедем в «Алан Дюкасс».

– Изумительно, с тобой приятно иметь дело, котик, – проворковала я и, развернувшись каблуках, игриво махнула хвостиком. – Через десять минут буду готова!

Дверью хлопнула, и только когда бегом миновала лестницу и заперлась в раздевалке, бессильно сжав кулаки, зарычала.

Арррр-ррр.

Как же неприятно? Причем непонятно от чего больше, от мерзкого поведения этих спорщиков или того, что уподобилась им.

Стало стыдно, вот только, как еще я могу поставить на место этих людей? И Осборна в частности.

Его слова о том, что я всего лишь «средство достижения цели» до сих пор болью отдавались в душе. Как, вообще, можно быть таким бесчувственным чурбаном? Мы между прочим с ним в одной постели спали!

Я с остервенением оттирала черный карандаш усов от щек, смотрела на свое отражение, и понимала: ну какой «Алан Дюкасс», да еще в таком виде.

Щеки, натертые так сильно, что каждая веснушка вступила будто болезненный прыщ, даже глаза покраснели, словно от слез, хотя я не плакала.

А моя одежда?!

Разве ходят в пафосные рестораны в свитере, джинсах и кроссовках? Это все равно, что прийти на прием к Королеве с перегаром после ночного клуба.

Да и что я в конце концов забыла в месте, где к каждому блюду приносят по десять видов столовых приборов, названий которых я не знаю?!

Желание лишний раз опозориться у меня напрочь отсутствовало. Впрочем, это не помешало мне до конца потрепать нервы Бене!

В его машину я села молча, так же молча, мы ехали по Лондону. И даже ко входу ресторана он припарковался, не обронив ни слова. Зато выйдя из авто, обогнул его по дуге, раскрыл передо мной двери и, подавая руку, произнес:

– Прошу, милая, мы приехали!

На что тут же получил:

– Я передумала. Поехали домой.

Лицо Осборна вытянулось так, что челюсть грозила оторваться и упасть, как у заправского зомби из фильма ужасов. Впрочем, выражение лица у английского аристократа было схожее.

Примороженный котофил желал меня разорвать.

– У меня голова болит, – капризно заявила я. – И кажется меня укачало. Хочу домой, на диван.

А еще я хотела под теплый плед, ведро мороженного и хороший фильм в остаток вечера. Чтобы отрешиться от всех мыслей и не думать о разных гадах!

– Маргарет, скажи честно? Ты издеваешься? – вытащил меня из мыслей о «хотелках» голос менеджера по котам. – Даже моя любовница ведет себя не так наигранно «стервозно».

Я подавилась и закашлялась. Серьезно? Любовница у Осборна?

– Где наигранно? – прикинулась дурочкой я. – Разве у меня не может болеть голова?

Бен пожал плечами.

– Может, но как показывает мой опыт общения с женщинами, еще никто просто так от «Алан Дюкасс» не отказывался.

Кажется, я умру от кашля, выплюнув легкие. Потому что нельзя так часто давится воздухом.

У Бени оказывается еще и опыт был! С женщинами!

Да глядя на него, я могла предположить, что только с воображаемыми. Но он говорил, так спокойно и уверенно, что я усомнилась в своей правоте.

– Мне действительно болит голова, – упрямо заявила я, когда Беня похлопал мне по спине, и кашель затих. – Поехали, домой.

Мужчина вздохнул, еще раз посмотрел на меня, а после едва заметно кивнул и пошел к водительскому сидению.

На обратном пути он сам остановился у супермаркета и предложил зайти в аптеку мне за таблетками. Признаться, я была в окончательном шоке от проявления такой заботы, что даже согласилась. В конце концов, пачка обезболивающих никогда не будет лишней.

– И можно тогда ведерко мороженого, – вполне обыденным тоном попросила я, уже без всякого ехидства или вредности.

– Какого?

Пожала плечами, у меня не было особых предпочтений.

– Любое, на свой вкус.

Бенедикт вернулся минут через пятнадцать с таблетками и сливочно-банановым сорбетом.

– Надеюсь, угадал и аллергии не будет, – произнес он, вручая мне ношу и даже выдавил при этом подобие улыбки.

Кривенькой, но все же сразу было видно – постарался. А если учесть, что эмоции на лице этого сухаря были крайне редкими гостями, то я даже прониклась важностью момента.

Только одна ложка дегтя была в происходящем – все это не ради меня.

Впрочем, сидя в машине я договорилась сама с собой отпустить ситуацию. Ничего ведь не изменилось, еще утром я решила завязывать с этим фарсом. Поиграю еще пару дней, после обмолвлюсь при Джоне, что у нас с его другом случилась жаркая ночь любви, получу свои дивиденды и свалю в закат – доучиваться в Редингтоне.

А пока у меня оставались три дня жизни в прекрасной квартире, которыми грех не воспользоваться.

Я попросила Бенедикта остановиться еще раз, буквально за квартал до его дома, у круглосуточного проката фильмов.