Сабрина Джеффрис - Коварный повеса

— Ах, ну почему вы себя так ведете? Ведь мы с вами поцеловались всего один раз. Вероятно, даже со своими горничными вы целуетесь гораздо чаще.

Виконт нахмурился и пристально посмотрел ей в глаза:

— Я никогда не соблазнял горничных, мисс Прескотт. Полагаю, вам следовало бы знать: животное никогда не заводит грязи в своем логове. К тому же я всегда избегал проблем.

— А вот в это я вполне могу поверить, — ответила Мэдлин с насмешливой улыбкой. — Но неужели лорд Норкорт готов признать, что он животное?

— Похоже, вам хочется думать, что я именно такой. Что ж, я мог бы с успехом сыграть эту роль. — Скользнув ладонью по ее талии, он привлек Мэдлин поближе к себе и, взглянув на хихикающих зрительниц, пояснил: — Вы видите, милые леди? Вот это слишком уж интимно для танца.

Мэдлин поморщилась и ущипнула его за плечо.

— Ой! — Он отдернул руку.

— А это, — сказала она, — тот способ, которым вы должны бороться с подобной наглостью.

— Такой способ вряд ли подходит для леди, — проворчал виконт.

— Да, возможно. Зато это весьма действенный способ.

Он посмотрел на ее губы и тихо проговорил:

— У вас, милая мисс Прескотт, все получается весьма действенно.

— Не забывайтесь, милорд!

— Вы бы предпочли, чтобы я называл вас Мэдлин? По–моему, прелестное имя.

На губах ее появилась лукавая улыбка.

— Вы будете превозносить и мои изысканные манеры?

Манеры?.. Что она имеет в виду? Ах да, вспомнила о его разговоре с мисс Банкрофт.

— Нет–нет, с вами я абсолютно честен.

— Вы делаете для меня исключение? Но почему?

— Я, кажется, уже говорил вам, что школьницы не в моем вкусе. Я люблю женщин постарше. — Опустив взгляд на ее грудь, он тихо добавил: — И более опытных.

Она наступила ему на ногу своим на удивление острым каблуком, и виконт поморщился от боли.

— А вот это, — громко проговорила Мэдлин, глядя на девочек, — именно то, что вы должны сделать, когда джентльмен смотрит не туда, куда ему положено смотреть.

Девочки рассмеялись, а виконт пробурчал себе под нос:

— Неужели это было так необходимо?

— Я не хочу, чтобы девочки подумали, что мы делаем… что–то постыдное.

— Но ведь мы все–таки делаем… — Она взглянула на него с недоумением, и он добавил: — Ваша вечеринка, помните? Если это не постыдно, тогда я не знаю, что можно назвать постыдным.

Мэдлин просияла:

— Уже все устроили?!

— Еще нет. Думаю, кто мог бы это устроить.

Заметив, что ее ученицы хихикают, Мэдлин нахмурилась и громко сказала:

— Боюсь, вы из–за музыки не слышите, что говорит лорд Норкорт. Видите ли, он нашептывает мне всякие глупости — как часть вашего урока. Запомните: можно без всяких стеснений беседовать с негодяем до тех пор, пока вы не почувствуете, что его ложь влияет на вас.

— Но я не лгу, — сказал он очень тихо.

— В любом случае вы болтаете глупости. Мне уже хочется сказать миссис Харрис, что вы плохо проводите эти уро…

— Но тогда вы не получите свою вечеринку, — заметил виконт. — Мисс Прескотт, вы должны доверять мне.

— Не во всех случаях, — пробормотала Мэдлин. Он едва заметно нахмурился:

— Вы ставите под сомнение мою честь?

— Но вы же ясно дали понять, что у вас… весьма своеобразные представления о чести.

— Неужели вы не понимаете? Я ведь просто изображал мужчин, которых следует опасаться.

Она недоверчиво покачала головой:

— Но вы, без сомнения, прекрасно знаете, как очаровать девочек.

— А вы прекрасно знаете, как пробудить в мужчине животные инстинкты. И все же я не ставил под сомнение вашу честь.

Мэдлин густо покраснела и отвернулась. А виконт вдруг почувствовал, что ему ужасно хочется ее поцеловать.

Нет–нет, надо взять себя в руки. Проклятие, он должен следить за собой! Она заставила его забыть, где он находится, чего прежде с ним никогда не случалось. Ведь он уже решил, что должен раскрыть ее секреты, а не вожделеть ее, как сорвавшийся с цепи бык.

— Поверьте, я не настолько плох, как вам кажется, — улыбнулся он.

Она посмотрела ему в глаза:

— Я никогда не говорила, что вы плохой. Кроме того, меня совершенно не заботит ваша нравственность. — Она кивнула в сторону девочек. — Все дело в том, как воспринимают нас мои ученицы. Из–за вашего неблагоразумного поведения у них могут возникнуть…

— Успокойтесь, — прошептал он, наклонившись к ней. — Я буду вести себя самым примерным образом, когда они рядом. Но только в том случае, если наедине вы будете называть меня по имени, то есть Энтони. Согласны, дорогая Мэдлин?

— Не забывайтесь, сэр.

— Так как же, согласны?

Заметив, что партнерша снова пытается наступить ему на ногу, Энтони, чтобы воспрепятствовать этому, стремительно закружил ее. Она гневно взглянула на него и ущипнула за плечо.

Он поморщился, но тут же улыбнулся:

— Скажите, что будете наедине называть меня по имени.

Она решительно покачала головой:

— Нет, и мы никогда не будем оставаться наедине, если это будет зависеть от меня.

Бог свидетель, будут!.. Потому что только так он сможет раскрыть ее секреты.

— Не понимаю, почему вы упрямитесь, дорогая? Неужели я прошу так много?

— Видите ли, я могу забыться и назвать вас по имени в присутствии девочек. И если они скажут об этом миссис Харрис, то я потеряю свое место.

Посмотрев ей в глаза, он понял, что она действительно тревожится. Покосившись на девочек, внимательно наблюдавших за ними, Энтони проговорил:

— Но они ведь обожают вас… Поверьте, они ничего не расскажут директрисе.

Мэдлин грустно улыбнулась:

— Увы, мы часто ошибаемся в людях. Даже в тех, которым вроде бы доверяем. Поверьте, мои девочки столь же склонны распространять сплетни, как и все остальные. Кажется, вы вчера сказали, что сплетни — это платежное средство нашего общества. И даже мои девочки живут по законам общества.

Грусть и боль, промелькнувшие в глазах Мэдлин, отозвались внезапной болью в его груди. Сам себе удивляясь, Энтони вдруг понял, что хотел бы оградить ее от сплетен, защитить, если ей действительно что–то угрожало. Но что же ей могло угрожать? Откуда у него такие нелепые предположения?

Однако боль и тревога в ее янтарных глазах были явно непритворные, и это заставляло задуматься…

В смущении откашлявшись, он проговорил:

— Не беспокойтесь, я постараюсь быть предельно осторожным в их присутствии.

Губы ее тронула благодарная улыбка.

— Спасибо вам за это… Энтони, — прошептала она неожиданно.

Она произнесла его имя, и его тотчас же словно подхватил горячий вихрь эмоций и нахлынули чудесные воспоминания: родители, тихонько перешептывающиеся, сидя у камина, и идиллическая атмосфера в доме. Но все это было до того, как умерла мама…

Господь милосердный, откуда это взялось? И почему именно сейчас, при разговоре с этой хрупкой школьной учительницей? Нет–нет, ему нужно держать себя в узде. Ведь он не очень–то доверяет этой женщине. Да и как он может ей доверять? Не исключено, что она самая настоящая интриганка, просто умело скрывает это.

— А что теперь сыграть? — раздался вдруг девичий голос.

Проклятие, музыка стихла. А ведь они даже не заметили этого. Мэдлин нахмурилась и посмотрела на часы.

— Вы пропустите свою встречу с управляющим, если задержитесь еще, лорд Норкорт.

Она заставляла его уйти, и он знал, по какой причине. Она не могла больше выносить их доверительный разговор. И он тоже, если уж на то пошло.

Энтони кивнул:

— Да, полагаю, мне пора уходить.

И тотчас же раздался хор голосов — девочки протестовали и просили его остаться. Он улыбнулся:

— Но ведь я приеду и завтра. А завтра у меня не будет важных встреч.

— Завтра нас здесь не будет, — пожаловалась мисс Ситон.

Мэдлин вздрогнула.

— Боже, я совершенно забыла о нашей поездке в зверинец! — Она повернулась к виконту: — Милорд, вся школа едет. Мы планировали эту поездку уже несколько месяцев.

— Могу я сопровождать вас?

— Прекрасная мысль! — удивила она его своим ответом. — Миссис Харрис любит, чтобы в таких поездках нас сопровождали мужчины, если удается это организовать. Итак, предположив, что она будет согласна… встретимся с вами здесь в восемь. Устраивает? — Ее губы тронула лукавая улыбка. — Если вы, конечно, сможете встать так рано два утра подряд.

Он тоже улыбнулся:

— Смогу, если сможете вы, мисс Прескотт. А за меня не беспокойтесь. Я могу сделать почти все, если захочу. — «И даже соблазнить школьную учительницу под носом у директрисы», — добавил он мысленно.

Соблазнить ее? Действительно, а почему бы и нет? Он смотрел, как она, покачивая бедрами, направилась к своим ученицам. Что ж, если он и впрямь ее соблазнит, то тогда непременно узнает, зачем ей понадобилась эта проклятая вечеринка. Да–да, так и следует поступить. Потому что в этом случае она обязательно выполнит свое обещание и сделает так, чтобы Тессу приняли в школу. И тогда уже не важно, что будет с вечеринкой. К тому же она, судя по всему, женщина с некоторым опытом. Поначалу он считал ее девственной и совершенно невинной, но теперь был почти уверен, что это не так. Действительно, что она скрывает? Возможно, какую–то предосудительную любовную связь. Как бы то ни было, ему надо переспать с ней, потому что только так он заставит ее сдержать слово и устроить прием Тессы в школу. Да, только из–за Тессы…

Дорогой кузен,

не буду больше препираться с Вами из–за лорда Норкорта, хотя мне очень нравится Ваше раздражение. Я знаю, что бы сохраните этот секрет: лорд Норкорт хочет поместить сюда свою племянницу, так что мисс Прескотт предложила, чтобы взамен он провел с моими девочками несколько уроков и научил их распознавать негодяев. Он согласился. Вы, возможно, не одобрите это, но теперь, после первого его урока, я начинаю думать, что поступила правильно и что уроки эти очень полезны…

Ваш лукавый друг Шарлотта.

Мэдлин вошла в школу и стала поспешно подниматься по лестнице, радуясь, что никто не заметил, как она проскользнула через черный ход. Все уже собрались на лужайке перед школой и теперь, дожидаясь экипажей, завтракали на скорую руку булочками и чаем.

Но Мэдлин хотелось побыть одной, чтобы собраться с мыслями и приготовиться к предстоящему. Ведь если приедет виконт, ей придется держать себя под полным контролем. Энтони не удастся застать ее врасплох только потому…

О Господи! Из груди ее вырвался стон. Она не должна называть его по имени даже мысленно! Потому что это самый верный способ совершить ошибку и назвать его по имени вслух, при ученицах. Кроме того, он через две недели исчезнет. И вообще, неразумно думать, что в будущем их может что–то связывать.

Но все–таки у него прекрасное имя. Во всяком случае, оно очень ему идет. К тому же он сам просил его так называть. Да, Энтони… И у него чудесные глаза. Глядя в них, она чувствовала, что ей хочется быть легкомысленной и совершенно не хочется проявлять благоразумие.

Но ведь он столь явно… Мэдлин нахмурилась. Да, он явно пытался соблазнить ее. Почему? Другие джентльмены никогда не пытались сделать это. Во всяком случае, не после того, как узнавали о ее своеобразных интересах. Ее увлечение естественной историей тотчас же охлаждало их, и они теряли к ней интерес. Женщина, по их мнению, должна интересоваться вышиванием, а не наукой.

Так почему же Энтони проявил к ней интерес? Просто развлекается, оттачивает свое мастерство соблазнителя, как, например, фехтовальщик, делающий для тренировки выпады, чтобы поддерживать себя в форме? Или, может быть…

По спине Мэдлин пробежал холодок. Ей вдруг пришло в голову, что виконт что–то заподозрил и решил использовать флирт, чтобы разгадать ее секрет, узнать, почему ей понадобилась вечеринка с веселящим газом.

Нет–нет, не может быть. Он никак не мог догадаться… У него не было причин ей не доверять. Она просто излишне осторожна.

Что–то со стуком упало на пол. Ах, она от волнения уронила свою записную книжку.

Нагнувшись, чтобы поднять ее, Мэдлин заметила выпавшую из книжки газетную вырезку, которую ей сегодня утром дала миссис Дженкинс (она рассказала вдове о своих проблемах). Мэдлин в утренней спешке сунула вырезку в записную книжку, чтобы потом прочитать, но так и забыла о ней.

И вот теперь прочла следующее:

Согласно заслуживающим доверия источникам, сэр Хамфри Дейви, действующий президент Королевского общества, и его жена леди Дейви на следующей неделе планируют переехать в Корнуолл, чтобы он мог поправить пошатнувшееся здоровье в доме своей матери в Пензансе во время пасхальных дней.

На следующей неделе! У нее почти не остается времени!

Она должна уговорить Энтони, чтобы тот устроил вечеринку как можно скорее.

— Вы сегодня рано, — раздался мужской голос.