Сабрина Джеффрис - Коварный повеса

Чтобы удержаться от стона, Мэдлин пыталась вспомнить, что она читала о спаривании животных, но тут вдруг выяснилось, что она забыла все прочитанное — забыла обо всем на свете, потому что сейчас для нее существовали только губы, ее целовавшие, и ласкавшие ее руки.

Но тут его рука вдруг скользнула в вырез ее платья, и она воскликнула:

— Ах, Энтони!.. Нет–нет, вы не можете… мы не должны…

— Совершенно верно, дорогая. Мы с вами никому ничего не должны. Но зато я должен провести с вами урок.

— Здесь? Сейчас? О, это слишком опасно.

— Но никто не знает, что мы с вами здесь. Никто даже не знает, что мы приехали. Поверьте, нам нечего бояться.

Мэдлин прекрасно понимала, что не должна ему верить — ведь ничто не могло помешать миссис Харрис или какой–нибудь учительнице зайти сюда в любой момент. Но с другой стороны… Ах, как ей хотелось узнать, что Энтони будет делать дальше и что она при этом почувствует! Черт его возьми! Он заражает ее своим безрассудством.

— Поймите, другой возможности нам может не представиться, — продолжал он, обжигая ее шею пьянящими поцелуями.

И на сей раз она не пыталась остановить его, когда его рука скользнула в вырез ее платья. Он принялся поглаживать ее груди и легонько теребить соски. Тихо застонав, Мэдлин вцепилась в его плечи — ей казалось, что иначе она не сможет устоять на ногах. И вдруг… О Боже! Она почувствовала, что волоски вокруг ее mons veneris[3] оросились какой–то жидкостью, а лоно словно обожгло огнем.

Так вот как это происходит… Вот что при этом чувствуешь… И она говорила ему, что невосприимчива к таким искушениям? Неудивительно, что он смеялся над ней.

Тут Энтони снова принялся ее целовать, поэтому Мэдлин сразу поняла, куда скользнула его другая рука. Когда же она почувствовала, как он поглаживает ее mons veneris через слои ткани, из горла ее вырвался хриплый стон, и тотчас же промелькнула мысль: «Ах, он, наверное, уже почувствовал…»

Сделав над собой усилие, Мэдлин попыталась высвободиться.

— Пожалуйста, Энтони… Если вы будете прикасаться ко мне вот так, на моем платье останется влажное пятно. А у меня здесь нет другого платья, чтобы переодеться.

— Влажное пятно? — Он ухмыльнулся. — Думать об этом в такой момент… Какая вы все–таки практичная.

Она вздохнула:

— Приходится думать.

— Что ж, есть прекрасный способ избежать «влажного пятна». — Он на мгновение отстранился и задрал подол ее платья. — Ведь мы еще не закончили наш урок, не так ли?

— Прекратите! — воскликнула она, хватая его за руку. — Я не могу рисковать. Если кто–нибудь застанет нас здесь…

— Не бойтесь, никто не застанет.

— Почему вы так уверены в этом?

— Потому что дверь комнаты закрыта. А если кто–то появится в коридоре, мы сразу же услышим шаги. Кроме того, под этим столом вполне достаточно места, так что мы с вами успеем спрятаться.

— Вы все просчитали, — вздохнула она. — Наверное, вы и раньше проделывали нечто подобное.

— Да, несколько раз.

— Когда пытались избежать встречи с ревнивым мужем?

Он усмехнулся:

— Мужья не встают из могил. Я предпочитаю вдов, помните?

— Тогда почему же вы хотите соблазнить меня?

Он принялся покрывать поцелуями ее шею.

— А почему вы хотите изменить условия нашего договора?

Она отпрянула, чтобы заглянуть ему в глаза, и сразу же поняла: он совершенно ей не доверял. Да, он не верил, когда она объясняла, зачем ей понадобилась вечеринка с веселящим газом. И теперь ласкал и целовал ее только для того, чтобы выведать правду. А она–то думала…

Охваченная гневом, Мэдлин оттолкнула его.

— Я уже все вам объяснила, сэр. А теперь довольно, урок закончен.

Мэдлин шагнула к двери, но Энтони снова преградил ей дорогу.

— Нет, моя дорогая, мы еще не закончили. Ведь вы же еще не получили надлежащего удовольствия.

— Как будто вас это волнует. На самом деле вы считаете, что я лгу вам, и думаете, что я раскрою мои секреты, если вы соблазните меня. Но у меня нет никаких секретов, так и знайте.

Он пристально посмотрел ей в глаза:

— Неужели?

— Да, у меня нет секретов, так что вы напрасно решили переспать со мной. И мне кажется, вам пора уйти отсюда, лорд Норкорт. Возвращайтесь к конюшням и ждите, пока я не выйду из школы.

— Я не уйду до тех пор, пока мы не закончим урок.

— В таком случае я уйду.

Мэдлин обошла стол с другой стороны и бросилась к выходу. Метнувшись за ней, Энтони перехватил ее уже у самой двери. Мэдлин машинально ткнула его локтем в ребра, и он, вскрикнув от неожиданности, отступил.

Рванув на себя дверь, Мэдлин переступила порог. И в тот же миг он воскликнул:

— Подождите!

Уже стоя в коридоре, она обернулась. Глядя на нее с усмешкой, Энтони проговорил:

— Мы еще не закончили, моя милая, но если хотите, то бегите. Однако вы должны запомнить: мы все равно закончим наш урок — или вы не получите свою вечеринку в эту субботу.

— Отлично, сэр. Хорошо, мы проведем урок, но только попозже, в более безопасном месте. И в то время, которое я сама назначу. Но это при условии, что вы сможете выбраться отсюда, не вызвав подозрений.

Подбежав к лестнице, Мэдлин поспешила вниз. Через несколько секунд остановилась, чтобы привести в порядок юбки и прическу.

Спустившись вниз, Мэдлин вздохнула с облегчением. Ах, она едва спаслась… И ведь ей даже в голову не приходило, что виконт способен довести ее до такого состояния.

«Надо держать себя в руках, — думала Мэдлин, выходя из школы. — Надо доказать ему, что он ошибается…»

Дорогая Шарлотта,

я очень надеюсь, Вы знаете, что делаете. С мужчинами вроде лорда Норкорта не так легко управляться, как Вы думаете. И если Вам очень уж любопытно узнать что–нибудь о виконте, то почему же Вы не расспросите вашего друга Годвина? Сестра Годвина, по слухам, была любовницей Норкорта до того, как вышла замуж: во второй раз. Она должна знать его лучше, чем кто–либо другой.

Ваш озабоченный кузен Майкл.

Энтони с трудом сдержал себя — ему ужасно хотелось побежать за Мэдлин. Но она была права: сейчас не время и не место для обольщения. И она не сможет помочь ему, если он устроит ей неприятности с директрисой.

Однако приходилось признать: он страстно желал ее. Желал до такой степени, что даже видел ее во сне прошедшей ночью. Проснувшись на рассвете, он быстро оделся и поспешил в школу — ему не терпелось увидеть ее. И теперь он понимал, что лгал себе, когда решил, что соблазнит ее лишь для того, чтобы разгадать ее секреты.

На самом же деле он хотел лечь с ней в постель просто потому, что его к ней влекло, влекло неудержимо. Ему казалось, что он сможет держать себя в руках, но одного поцелуя оказалось достаточно, чтобы стало ясно: Мэдлин совсем не такая, как другие женщины; оставаясь с ней наедине, он полностью терял над собой контроль, чего прежде с ним никогда не случалось.

Проклятие, он дошел до того, что едва не остановил ее силой, когда она решила уйти. С этого дня она будет опасаться его, и кто сможет упрекнуть ее?

Но хуже всего то, что он так ничего и не узнал об этой женщине. Он по–прежнему не знал, зачем ей понадобилась вечеринка с веселящим газом. К тому же теперь она потребовала, чтобы он устроил все поскорее. Почему? Он не мог ответить на этот вопрос. Мэдлин все еще оставалась для него загадкой.

Она спросила, почему он решил соблазнить ее, спросила напрямую — и голос ее все еще звенел у него в ушах.

Стараясь успокоиться, Энтони мерил шагами комнату и вспоминал выражение, появившееся у нее на лице, когда он принялся ласкать ее грудь. Он мог бы поклясться, что ни один мужчина не делал с ней этого раньше. Но если так, то почему же она позволила ему зайти так далеко? Опытная она или все–таки нет?

Может быть, она просто изображает невинность, чтобы его раззадорить? Если так, то у нее это прекрасно получается — его все сильнее к ней влекло, просто безумие какое–то! Но он не станет этого терпеть. И он непременно узнает, что она задумала, даже если ему придется дойти до того, чтобы расспрашивать у нее за спиной ее учениц.

Или миссис Харрис.

Но ведь вдова очень неглупая женщина. Если она поймет, что он заинтересовался ее учительницей, она быстро положит конец этой сделке. Так стоит ли рисковать?

Однако решение было принято за него. Когда он наконец–то вышел из школы, оказалось, что в каретах свободных мест не осталось — только в открытом ландо рядом с миссис Харрис. Но поскольку директриса сама всех рассаживала, было ясно: она хотела, чтобы он ехал вместе с ней.

Вероятно, миссис Харрис пожелала лично наблюдать за ним. Что ж, очень хорошо, пусть наблюдает. Возможно, она настолько увлечется «наблюдением», что ему в конце концов представится случай узнать о Мэдлин побольше.

Изобразив улыбку, Энтони сел в ландо и дал себе слово, что постарается произвести на миссис Харрис самое благоприятное впечатление.

К несчастью, в ландо сидела и мисс Ситон, и она, похоже, была решительно настроена флиртовать. А мисс Банкрофт, сидевшая рядом с подругой, густо краснела всякий раз, когда виконт смотрел на нее.

— Очень мило с вашей стороны поехать сегодня с нами, лорд Норкорт, — сказала мисс Банкрофт, очевидно решив, что мисс Ситон не должно доставаться все удовольствие. — У вас, должно быть, множество других, более важных дел.

Миссис Харрис нахмурилась, однако промолчала.

— Я намеревался провести сегодняшний день в моем поместье, но это может подождать до завтра, — с вежливой улыбкой ответил виконт. — Ваша поездка гораздо важнее. Моя племянница Тесса скоро будет учиться вместе с вами, и я хочу, чтобы она узнала о том, чему я учу вас. Нехорошо, если она появится в обществе только для того, чтобы стать жертвой какого–нибудь негодяя. — Он посмотрел на директрису: — Вы не согласны со мной, миссис Харрис?

— Если ваша племянница будет учиться в моей школе, с ней никогда не случится ничего страшного, сэр, даже без ваших уроков.

Ответ директрисы почему–то раздосадовал его.

— Прошу прощения, миссис Харрис, но ваши девочки даже не знают, как распознать негодяя, если только он не бросает на них слишком уж откровенные взгляды и не задает вопросы об их приданом.

— Неправда! — воскликнула мисс Ситон.

Виконт улыбнулся ей и вновь заговорил:

— Видите ли, дело в том, что далеко не все мужчины, обладающие приятными манерами, являются порядочными людьми. Именно поэтому богатые наследницы должны проявлять предельную осторожность.

Директриса пристально посмотрела на него и кивнула:

— В этом вопросе я с вами согласна.

— Миссис Харрис, позвольте мне устроить нашим юным спутницам небольшой экзамен, — продолжал виконт. Он взглянул на мисс Банкрофт: — Скажите, кто окажется более вероятным охотником за приданым — армейский капитан или сержант?

Девочка в задумчивости пробормотала:

— Сержант, наверное… Ведь у него гораздо меньше денег.

Виконт хотел возразить, но миссис Харрис его опередила.

— Нет–нет, не обязательно сержант, — проговорила она со вздохом. — Ведь сержант не стремится попасть в высшее общество. А вот армейские капитаны — это обычно младшие сыновья, которые любят пить шампанское, а деньги имеют только на пиво. Поэтому им и хочется заполучить богатую наследницу — хотя бы только как средство избавиться от службы в армии.

— Я все это прекрасно знаю, — заявила мисс Ситон с надменной улыбкой. — Офицеры всегда ищут богатую жену. В армии не так уж хорошо платят.

— Вы правы, мисс Ситон, — кивнул Энтони. — Я уверен, вы знаете ответ на следующий мой вопрос. Скажите, кто больше увлекается спиртным на семейном обеде в вашем присутствии — охотник за приданым или богатый сквайр, влюбленный в вас?

— Охотник за приданым, конечно. Сквайр захочет произвести на меня должное впечатление.

— Вообще–то, если сквайр действительно влюблен в вас, он будет очень нервничать и станет пить, чтобы набраться храбрости. А охотник за приданым должен сохранять ясность ума, когда начнет обсуждать ваше будущее с вашим отцом. Поэтому он совсем не станет пить, если только он не болван.

Мисс Ситон нахмурилась и откинулась на подушки.

— А вот об этом я не подумала…

Миссис Харрис грустно улыбнулась:

— Даже не знаю, что сказать вам, лорд Норкорт. Вы прекрасно знаете, как рассуждает охотник за приданым. Если бы я совсем ничего о вас не знала, то подумала бы, что вы сами хотели жениться на богатой наследнице.

— Я? — Виконт хохотнул. — Зачем мне жениться на молоденькой девушке, когда вокруг столько очаровательных и опытных вдов, с которыми можно… э–э… пообедать? А после этого я могу отправить вдову домой и наслаждаться покоем. С женой же так не поступишь — придется терпеть ее присутствие.

— Но как же дети?! — воскликнула мисс Ситон. — Вы не хотите иметь детей?