Несмотря на явный страх, она начала открываться для него, как цветок открывается навстречу утреннему солнцу. Он медленно вонзился в ее плотную, жаркую глубину. Сейчас он делал то, что должен был сделать ради того, чтобы умилостивить короля, но – боже, боже! Граф хотел, чтобы эта девочка, которая теперь стала его женой, полюбила его так же, как он любил ее. Потом он почувствовал преграду, свидетельство ее девической чести. Вскрикнув, Нисса выгнулась дугой. Он понял, что придется действовать силой – иначе ему ее не одолеть.

– Больно! – плакала Нисса. – Остановитесь, прошу вас! – умоляла она.

В ответ на ее мольбы он чуть отступил назад, прежде чем беспощадно обрушиться на это хрупкое тело. Крик Ниссы пронзил его сердце. Он видел слезы на ее бледных щеках и почувствовал себя чудовищем. Выхода, однако, не было. Он начал атаковать ее глубокими, размеренными движениями, нанизывая на свой корень, заполняя ее до отказа, вонзаясь как можно дальше. Какое это было счастье, какое наслаждение было ею обладать!

Он непростительно груб, думала Нисса, обливаясь слезами и сгорая в агонии, терзающей ее живот и бедра. Она сопротивлялась изо всех сил, отчаянно пытаясь спастись от этой ужасной пытки, которой он ее так оскорбительно подверг. И вдруг боль отступила, сменившись отчетливым ощущением его сильного тела глубоко внутри ее. Он пульсировал и бился в ее жарком лоне, отчего ее голова закружилась. Ее накрыла сладкая волна. Ничего подобного не случалось с ней прежде! Она плакала, теперь от счастья, упиваясь этой новой сладостью, которая заполнила их обоих до отказа, и любовники рухнули без сил в объятия друг друга, утомленные, но, к изумлению Ниссы, чудесным образом удовлетворенные.

Вариан де Уинтер перекатился на спину. Протянув руку, обнял Ниссу. Ни он, ни она не могли сказать ни слова. Его большая ладонь нежно гладила ее спутанные темные волосы. В этой безмолвной ласке была вся нежность, которую он чувствовал к ней. Под ее щекой громко стучало его сердце, постепенно успокаиваясь и войдя наконец в устойчивый, баюкающий ритм.

Страсть, которую они только что разделили, была для Ниссы откровением. И она злилась на мать. Почему обычно такая откровенная и прямолинейная Блейз ни разу не заговорила с ней об этом? Но разве она могла, шепнул голос разума; итак, Ниссе пришлось честно признать, что матери никаким чудом не удалось бы объяснить то, что произошло сейчас между нею и графом Марчем.

Как его юная жена? Простит ли его когда-нибудь за то, что сейчас произошло? Вариан сходил с ума от тревоги за Ниссу.

– Вы… вы… Я знаю, что сделал вам больно, – тихо заговорил он. – Но так бывает, когда девушка теряет девственность. Это больше не повторится, Нисса!

– Я просто не думала, что так будет.

Она приподняла голову, чтобы взглянуть на него.

– Я знаю, милорд, что вы были и терпеливы, и добры ко мне. Хочу извиниться за свой глупый страх. Обычно я не такая трусиха. – Она провела пальцем по его щеке. – Плотская страсть, кажется, самая сильная штука на свете. Правда? И всегда ли бывает так?

– Да, любовь моя, между людьми, которые желают друг друга, – ответил он, поймав ее руку. Перевернул ладонью вверх и поцеловал.

Она кивнула с серьезным видом, опуская голову ему на грудь.

– А король будет доволен тем, что мы исполнили свой долг?

– Да, Нисса, король будет доволен.

Больше Нисса не проронила ни слова, и граф вскоре понял, что она заснула. Некоторое время он лежал без сна, прислушиваясь к ее тихому дыханию. Но потом тоже задремал, убаюканный этим размеренным ритмом, продолжая крепко обнимать жену, словно пытаясь ее защитить от всех бед на свете.

Через несколько часов их разбудил громкий стук в дверь спальни. Граф не успел вскочить и открыть дверь, как она распахнулась настежь. В спальню ворвался дед; Вариан де Уинтер спешно набросил одеяло на обнаженное тело жены.

– Скоро рассвет, – заявил герцог, не тратя лишних слов. – Девушка потеряла невинность?

Герцог смотрел прямо на Ниссу, но она не оробела, сердито глядя на него в ответ. Ее злило не столько его вторжение, сколько бесцеремонность: старик окинул ее откровенно оценивающим взглядом.

– Итак, милорд? Она потеряла невинность? – повторил герцог. – Она достаточно красива, чтобы вызвать желание.

– Если вы изволите покинуть нашу спальню, – сухо ответил Вариан, – я представлю доказательство, которое должно удовлетворить короля.

– Сначала нам нужно кое-что обговорить, – без обиняков заявил Томас Говард. – Прекрати смотреть на меня так, будто ты собираешься вонзить нож мне в сердце, девушка, – приказал он Ниссе. – Что сделано, то сделано. Сейчас нужно придумать, как объяснить ваш поспешный брак, дабы заставить замолчать сплетников.

– Вы известный мастер интриг, милорд, – ответила она. – Так что оставляю это вам. Да и что можете вы сказать, чтобы люди поверили? Всем известно мое добродетельное поведение при дворе, который добродетелью не отличается. Что вы скажете? Что я внезапно воспылала неодолимой страстью к вашему внуку, а он воспылал ко мне столь же сильным желанием? Что мы совершили побег? – Нисса улыбнулась герцогу с притворной любезностью.

– Мадам, все уже решено, – ответил холодно герцог Норфолк. – И вам придется принять это объяснение. Ваши дядя и тетя считают мой план разумным и не возражают. Король тоже согласен и не намерен гневаться на вас за столь постыдное поведение прошлым вечером.

– Мое постыдное поведение?! – Нисса опасно повысила голос. – Прекратите, милорд! Будет вам – я знаю, каким образом очутилась вчера в постели графа. И знаю о вашем злосчастном плане сделать королевой бедняжку Кэт.

– В самом деле? Тогда вы отлично понимаете, дорогая, что должны держать язык за зубами. Иначе и вы, и ваш супруг окажетесь в Тауэре! – сердито воскликнул герцог.

– Если бы я не была предана королеве Анне, – не сдавалась Нисса, – я бы сегодня же покинула Гринвич, сэр!

– Вы вольны уехать, мадам.

– О нет, я не оставлю мою королеву одинокой и беззащитной, милорд. Я буду с ней до конца. Его величество разрешил мне продолжать ей служить!

– Тогда послушайте, что я скажу вам обоим. Вчера вечером Вариан де Уинтер выкрал вас из спальни фрейлин и обесчестил. Вам удалось сбежать, и вы бросились к родственникам. Они отправились с жалобой к королю, который распорядился, чтобы вас немедленно обвенчали. В этом случае, мадам, ваша честь вне подозрений. Вы всего лишь невинная жертва.

– Да, я невиновна, – отрезала она. – Но я не позволю вам чернить моего супруга! Это несправедливо! Неужели, милорд герцог, у вас совсем нет сердца и вы собираетесь и дальше чернить имя своего внука?

– Учитывая его репутацию, – возразил герцог, – это прекрасное объяснение тому, что произошло. И вы, мадам, его примете.

Нисса открыла было рот, пытаясь возразить. Сказать герцогу, что знает о том, как оболгали когда-то ее супруга, а ведь он неповинен в преступлении, которое ему приписывают. Но Вариан вдруг с силой сжал ее руку под одеялом, и Нисса прикусила язык, вопросительно воззрившись на мужа. Тот приложил палец к ее губам и предостерегающе покачал головой. По какой-то причине он не желал, чтобы она продолжала этот спор. Неужели его дурная репутация все-таки оправдана, задумалась Нисса. Правда ли то, о чем он ей рассказал ночью? Или солгал, чтобы добиться ее согласия?

– Надеюсь, – сказал граф, пытаясь шуткой разрядить обстановку, – что вы, дедушка, по крайней мере, заявите, будто мною двигала безумная любовь к Ниссе!

– Учитывая привязанность короля ко мне, – сердито воскликнула Нисса, – неужели люди не станут гадать, отчего это король не заточил Вариана в Тауэр за совершенное в отношении меня преступление страсти?

– Король, между прочим, человек женатый, каковы бы ни были его намерения и привязанности, – сказал герцог, несколько обескураженный ее смелостью. – Вряд ли он признается в любовном чувстве к другой женщине, мадам!

– Но он признался в отношении вашей племянницы, Анны, в подобных же обстоятельствах, – не унималась Нисса.

– Мадам, вы ступаете на опасную почву, – повысил голос герцог и повернулся к внуку. – Похоже, Вариан, я сосватал тебе в жены гадюку. Наверное, мне стоит просить прощения за этот брак.

– Конечно, милорд! – сердито воскликнула Нисса. – Вы должны извиниться перед нами обоими. Вы жестокий человек!

– Помолчите, дорогая, – тихо сказал граф.

– Ты знаешь, что должен сделать, Вариан, – холодно продолжал герцог Норфолк. – Я подожду в коридоре, и ты принесешь мне доказательство. И поспеши! Король может проснуться в любую минуту. Я предпочел бы покончить со всем этим поскорее. – Он повернулся и вышел, хлопнув дверью.

– Как вы можете хранить верность герцогу? – воскликнула Нисса, когда они с графом снова остались одни. – Ради своих амбиций он готов принести в жертву ваше доброе имя!

– Это будет в последний раз, – тихо ответил граф. Он любил деда, но это уже слишком! Милая Нисса даже не догадывалась, какой позор за это якобы изнасилование падет также и на ее хрупкие плечи, несмотря на безупречную доселе репутацию!

– Я его ненавижу! – пылко выкрикнула Нисса. – Он злой человек.

– Но как еще объяснить, отчего мы так поспешно поженились, Нисса? До вчерашнего вечера мы с вами едва успели перекинуться парой слов. Боюсь, иного пути нет! Простите меня за стыд и боль, которые неминуемо обрушатся на вас, дорогая!

– Неужели он не мог сказать, что вы меня просто соблазнили? Я бы предпочла, чтобы меня сочли глупой девицей, нежели объявили насильником вас! Зачем говорить о насилии, милорд? Это отвратительно! Вас будут считать злодеем, а вы наверняка не такой. – Нисса почти плакала. Все смешалось в ее голове. – Неужели нельзя было держать наш брак в тайне от всех? Наверное, так было бы лучше. В конце концов, кому какое дело, кроме короля?

– Но что, если после этой ночи вы понесете ребенка? Как бы вы стали объяснять свое положение, Нисса? Хорошо, что все узнают о нашей женитьбе. Я не хотел бы, чтобы наш первенец считался незаконнорожденным. – Взяв Ниссу за подбородок, граф нежно поцеловал ее в губы. – А теперь вставайте, мадам!

– У меня нет одежды, милорд. Мне нужна Тилли.

– Тилли?

– Моя камеристка. Пошлите за ней, пусть привезет мне одежду.

– Завернитесь пока что в одеяло, – велел он. – Простыня нужна мне, чтобы предъявить королю.

– Зачем? – спросила она, но тем не менее встала с постели и тщательно закуталась в одеяло, как и было велено.

Граф указал на простыню.

– Вот оно, Нисса, доказательство для короля! Пятно крови, которое означает потерю девственности. – Он сдернул простыню с кровати. Подошел к двери, открыл ее и, ни слова не говоря, протянул простыню деду. Потом, захлопнув дверь, повернулся к жене.

– Я пошлю своего камердинера Тоби за вашей служанкой. Где она может быть – в той комнатке для фрейлин? И как она выглядит?

– Кареглазая девушка с льняной косой, невысокого роста, примерно моего возраста. Только проследите, чтобы ваш Тоби не болтал! Боюсь, скандал и без того выйдет нешуточный.

Вызвав камердинера, граф дал ему тщательные указания.

– Прошлым вечером я женился на этой леди, – пояснил он изумленному слуге. – И не верь слухам насчет причины нашего брака. А теперь иди да приведи камеристку моей жены. Ее зовут Тилли.

– Скажи ей, пусть принесет мне одежду на сегодня, – велела Нисса молодому человеку. – Я должна дежурить при королеве, но не могу выйти без платья.

– Да, миледи, – ответил Тоби, стараясь не глазеть на закутанную в одеяло хорошенькую девушку. С него было достаточно; он бросился на поиски служанки по имени Тилли.

Сначала камеристка не поверила словам Тоби.

– Моя хозяйка находится в комнате фрейлин, как ей и надлежит, – твердо заявила она.

– Нет, это не так, – возразил парень, стараясь говорить как можно тише. – Она в спальне моего хозяина, сидит, завернувшись в одеяло, и не может никуда выйти без платья. Вот и велела, чтобы вы принесли ей во что одеться. Не верите, мисс, так идемте со мной, и увидите собственными глазами. Я вообще-то не из шутников. Это вам скажет любой, кто знает Тоби Смайти. Поищите хозяйку в комнате – ее там нет.

Именно туда Тилли и бросилась, чтобы отыскать Ниссу. И, не найдя хозяйку, поспешила в маленькую гардеробную, где фрейлинам разрешалось держать одежду. В придачу к наряду прихватила еще туфельки и щетку для волос.

– Ладно, – сказала она Тоби. – Куда мне идти? А если окажется, что ты, парень, выставил меня дурой, так я отправлюсь к твоему хозяину и прослежу, чтобы тебе как следует всыпали. Да еще добавлю от себя пару оплеух.

– Ну и сварливая же вы девица, – с ухмылкой ответил Тоби. – Следуйте за мной.

Войдя в покои графа Норфолкского, Тилли вытаращила глаза, но не проронила ни слова. Тоби постучал в обшитую панелями дверь и, когда она отворилась, сделал Тилли знак войти. Она бросилась в спальню и с облегчением перевела дух при виде Ниссы.