Стерлинг с мгновение смотрел на Оливию, а потом улыбнулся.

— Нет. Просто не мог заснуть.

— Я рада, что ты здесь. Сначала я пошла к тебе в спальню, но тебя в постели не оказалось.

— И мне ужасно жаль, — Стерлинг улыбнулся, а потом прищурился. — Что это?

— Хочу, чтобы ты взглянул. — Картинно взмахнув рукой, Оливия положила страницу из завещания на стол перед Стерлингом. — Посмотри внимательно. Тебе ничего не бросилось в глаза?

Стерлинг с минуту изучал документ, а потом взглянул на Оливию.

— Ничего необычного.

— Посмотри внимательней.

Стерлинг покачал головой.

— И все же я не вижу…

Оливия обошла вокруг стола, склонилась над ним и постучала пальцем по документу.

— Прочитай вот эту строчку, где говорится, что я должна завершить коллекции.

— Ну хорошо. — Стерлинг прочитал. — Тут написано, что ты должна завершить коллекции.

— И?..

— И?.. — Стерлинг беспомощно развел руками. — И что?

— Здесь не говорится, что эти коллекции должны принадлежать мне. Я просто должна их завершить.

Стерлинг долго смотрел на Оливию, и наконец в его глазах вспыхнуло понимание.

— О Господи.

— От нас лишь требуется собрать все три печати вместе, и коллекция завершена. — Оливия торжествовала. — Как только мы это сделаем, и печать, и все остальное будет принадлежать мне, и тогда я просто подарю ее обществу антикваров.

— Ливи. — Стерлинг встал и улыбнулся. — Ты победила.

— Нет, Стерлинг. — Она обвила его шею руками. — Мы победили. — А в следующее мгновение губы Оливии прижались к его губам. Торжество смешалось со страстью, и желание накрыло влюбленных мощной волной. Поцелуй стал глубже, и Оливия крепче обняла Стерлинга.

Руки женщины скользнули под его халат и стянули его с плеч. Оливия освободилась от своего пеньюара, и тот полетел на пол. За ним последовали пижама и ночная сорочка. Теперь обнаженные тела прижимались друг к другу, сгорая от желания, торжествуя победу.

Оливия облокотилась о стол, и губы Стерлинга принялись ласкать ее шею и грудь. Она провела пальцами по его волосам, погладила плечи и спину с перекатывающимися под кожей тугими рельефными мышцами, и, запрокинув голову, упивалась прикосновениями его губ, рук и теплой кожи. Ее дыхание участилось, и теперь она сгорала от желания поскорее принять его в себя, почувствовать, как он обладает ею. Стерлинг втянул губами один сосок, потом второй, и Оливия выгнулась ему навстречу, упершись руками в поверхность стола. Губы Стерлинга спустились ниже и теперь ласкали ее живот, вырывая из груди Оливии стоны наслаждения.

— Я запру дверь, — пробормотал он.

— Да, — выдохнула Оливия, но Стерлинг не сдвинулся с места и ей тоже не было никакого дела до того, что их могут застать вместе.

Стерлинг прервал ласки лишь на долю мгновения лишь для того, чтобы смахнуть на пол разложенные на столе документы. Оливия подумала, что упавшая чернильница непременно испортит ковер, но потом тут же забыла об этом. Она сидела на столе, гостеприимно раскрывшись навстречу любимому.

Его руки ласкали ее грудь, а губы оставляли на коже обжигающие поцелуи. Язык чертил чувственные линии, спускавшиеся по животу все ниже и ниже, пока не коснулся самого средоточия страсти Оливии, и она сдавлено охнула от пронзившего ее тело острого наслаждения.

— О Господи, Стерлинг…

Язык Стерлинга играл с плотью любимой до тех пор, пока ей не показалось, что она больше не выдержит, и все же она желала большего. Стерлинг наверняка чувствовал, как пульсирует от еле сдерживаемой страсти ее лоно. Она балансировала на краю наполненной блаженством пропасти, и ее пальцы вонзились в плечи Стерлинга, побуждая к действию.

Наконец Стерлинг поднял голову и встал на ноги. Он заглянул Оливии в глаза, улыбнулся и медленно погрузился в ее лоно. Оливия подумала, что упадет в обморок от охватившего ее восхитительного ощущения, оттого, что она снова слилась с любимым в единое целое. Она выгнула спину, подалась вперед и обхватила ногами талию Стерлинга, приглашая его еще глубже проникнуть в ее тело и душу.

Стерлинг мучительно медленно вышел из нее, продлевая удовольствие, позволяя почувствовать каждый дюйм своей плоти, и Оливия начала протестующе извиваться всем телом. Когда же она хотела вскрикнуть от разочарования, Стерлинг с силой подался вперед, срывая с ее губ крик наслаждения. Движения его бедер становились все быстрее и мощнее, заставляя Оливию подхватить заданный ритм.

— Ливи, — сорвался с губ Стерлинга стон.

Знакомое чудесное напряжение нарастало, заполняя собой все ее тело.

Без предупреждения покинув ее лоно, Стерлинг развернул Оливию к себе спиной и, взяв ее за талию, вошел в нее снова. Чудесное действо продолжалось, увлекая влюбленных на неведомые высоты, наслаждение росло с каждым мгновением, грозя выплеснуться через край.

— О Господи, Ливи… — выкрикнул Стерлинг и, подавшись вперед последний раз, содрогнулся всем телом.

— Нет, Стерлинг, пожалуйста… — Оливия едва не рыдала от разочарования.

Но в этот момент пальцы мужчины коснулись средоточия ее страсти, и копившееся в нем напряжение вспыхнуло и взорвалось мириадами искр, заставив Оливию содрогнуться.

Стерлинг подхватил ее на руки, отнес на диван и лег подле нее, согревая теплом своего тела.

Оливия тихонько засмеялась.

— Вот тебе и скучный сдержанный граф Уайлдвуд.

Стерлинг еде сдерживал ответный смех.

— Скучный — да, а вот что касается сдержанности…

Оливия снова рассмеялась и уткнулась носом в его шею.

— Ты снова меня обесчестила.

— И это хорошо, — пробормотала Оливия. Она могла бы провести вот так в объятиях Стерлинга оставшиеся дни своей жизни.

Стерлинг рассеянно гладил ее волосы и спину, и они лежали так до тех пор, пока их сердца не стали биться спокойнее. Оливия подняла голову и заглянула в глаза любимому.

— Мне нужно возвращаться в свою комнату.

— Да, пожалуй. — Стерлинг помолчал. — Нам нужно поговорить.

Оливия вздохнула.

— Знаю. Но не сейчас. Нужно подождать, пока все закончится.

— Хорошо. Но потом… — В голосе Стерлинга послышалось предостережение.

— Да. — Оливия кивнула. — Потом.

Она соскользнула с дивана и быстро отыскала свою сорочку и пеньюар. Когда же она обернулась, Стерлинг тоже был полностью одет.

Обняв в последний раз и звонко поцеловав в губы, он легонько подтолкнул Оливию к двери.

— Ступай, или я схвачу тебя и уже не отпущу.

Оливия рассмеялась, подошла к двери и, взявшись за ручку, обернулась.

— Ты правда считаешь, что мы нашли ответ?

— Нет, я считаю, что ответ нашла ты.

Взгляды влюбленных встретились.

— Спасибо тебе. За все, — произнесла Оливия.

Стерлинг улыбнулся.

— Это меньшее, что я мог сделать.

Оливия улыбнулась в ответ, вышла из библиотеки и прикрыла за собой дверь. Ее улыбка тотчас же померкла.

Самое меньшее, что он мог сделать. Ибо что бы он ни говорил, она навсегда останется для него обязательством, неоплаченным долгом.

И начинать новую жизнь с таким грузом нельзя.

Глава 24

— Вот что я вам предлагаю, мистер Бекуорт.

Оливия сидела в кабинете председателя Общества любителей античности, невозмутимая, спокойная и уверенная. Она ничем не выдала своего смятения, хотя на кон было поставлено слишком многое, и высказала свое предложение спокойно и доходчиво. Любой мужчина был бы горд назвать такую женщину своей. И не только потому, что природа наградила ее красотой. Оливия обладала недюжинным умом и внутренней силой. Сердце Стерлинга пело.

Меррил Бекуорт, председатель Лондонского антикварного общества, настороженно изучал посетительницу. Его супруга — миловидная молодая женщина, лет на двадцать младше Бекуорта, — сидела позади своего дородного мужа. Стерлинг и несколько других членов общества давно подозревали, что руководит обществом на самом деле Каролина Бекуорт. Но это не имело никакого значения. Репутация Лондонского античного общества была безупречна, а сама организация во многом превосходила собратьев из других стран мира.

— Весьма интересное предложение, леди Рэтборн, — произнес Бекуорт, тщательно взвешивая каждое слово. — Ваш покойный супруг был ценным членом нашего общества, прекрасно разбирающимся в древностях. Немногим довелось увидеть его коллекции, но их исключительность бесспорна. — Он немного помолчал. — Должен сказать, нам известны странные условия завещания виконта.

Оливия вежливо улыбнулась.

— Думаю, теперь это известно уже всему Лондону.

— Без сомнения. — Бекуорт кивнул. — Не могу не восхищаться вашими успехами на этом поприще.

Оливия продолжала улыбаться, но от комментариев воздержалась. Это был действительно ее успех. Стерлинг обеспечил ее средствами и помог заполучить погребальный кувшин, но идея обмена Тициана принадлежала ей и лазейку в завещании обнаружила тоже она. Даже на этой встрече Стерлинг по большей части молчал. Нет, это действительно ее триумф.

— Хотелось бы услышать ваше мнение, лорд Уайлдвуд, — обратился к Стерлингу Бекуорт. — Как члена правления, разумеется.

— Мое мнение очевидно, сэр. Поскольку я сопровождал леди Рэтборн в ее путешествиях, я полностью ее поддерживаю, — холодно ответил Стерлинг. — Каждая из печатей ценна сама по себе, но коллекция из всех трех — это поистине знаменательное событие для любителей археологии.

— Обладание печатями, которые могут содержать в себе ключ к «Секрету девственницы», без сомнения, повысит статус нашего общества, — тихо заметил Бекуорт. — И увеличит число пожертвований. — Бекуорт вздохнул, — Финансирование — это всегда проблема.

— Мне это известно. — Стерлинг перевел взгляд с Бекуорта на его супругу, а потом обратно на Бекуорта. — Столь престижная коллекция произведет неизгладимое впечатление на людей, финансирующих наше общество.

— Совершенно верно, — кивнул Бекуорт. — Я думаю, предложение леди Рэтборн сулит выгоду всем, кто в нем заинтересован. Однако остается проблема названия коллекции.

Оливия прищурилась.

— Не понимаю.

— Я тоже, — подхватил Стерлинг, голос которого зазвенел от еле сдерживаемого напряжения.

— Если бы коллекция печатей была передана нам как единое целое и уже носила имя лорда Рэтборна, вопросов бы не возникло. Но вы просите назвать именем своего покойного супруга коллекцию, две трети которой и так уже принадлежит нашему обществу. — Бекуорт покачал головой. — Это идет вразрез с нашими правилами.

— Принимая во внимание историческую ценность коллекции, можно сказать, что имя не так уж важно, — возразила Оливия.

— Можно сказать, — эхом откликнулся Бекуорт.

— Кроме того, мой муж был членом вашего общества и, насколько мне известно, его покровителем.

— И все же, — твердо произнес мистер Бекуорт, — я должен заручиться согласием членов правления.

— Просто не представляю, что кто-то из них может отказаться, — сказал Стерлинг.

— Я тоже. И тем не менее. — Бекуорт пожал плечами. — Я не могу принять столь важное решение без одобрения членов правления.

— Тогда нам всего лишь нужно собрать их, — с очаровательной улыбкой на губах произнесла Оливия.

— Боюсь, не многих из них можно застать в городе в это время года. — Стерлинг посмотрел на председателя. — Неужели так необходимо согласие всех пятнадцати членов?

— Если бы мы собрали их всех, большинства голосов было бы Достаточно, но… — Бекуорт принялся ворочаться на стуле, как если бы пытался найти удобное положение, которое, по мнению Оливии, было никак не связано со стулом. — Леди Рэтборн, могу я быть с вами откровенен?

— Да, конечно.

— Ваш покойный супруг… как бы это выразиться… пользовался не слишком большой любовью у членов нашего общества. И называть коллекцию такой значимости его именем…

— Я все понимаю и полностью с вами согласна. Нам просто нужно надеяться на то, что престиж общества, связанный с появлением в его коллекции всех трех печатей, перевесит неприязнь к моему мужу. — Оливия кивнула. — Я полагаю, письма от каждого члена правления с выраженным в нем согласием будет достаточно, чтобы уладить это дело?

— Вполне достаточно, — с облегчением кивнул Бекуорт.

— В таком случае мы займемся этим немедленно и проинформируем вас, когда у нас на руках будут все пятнадцать писем. Всего вам доброго, мистер Бекуорт. И вам тоже, миссис Бекуорт.

Стерлинг внимательно посмотрел на председателя.

— Должен сказать, я не ожидал от вас столь скрупулезного следования правилам, мистер Бекуорт.

— Милорд, — председатель посмотрел на графа поверх своих очков, — вы поступили бы точно так же.