Донна Алам - Крайне аппетитный шотландец

Автор: Донна Алам

Название: Крайне аппетитный шотландец

Серия: Серия "Ошибка №"

Рейтинг: 18+

Переводчик: Ashlynn Ella

Группа: https://vk.com/bestromancebook

ВНИМАНИЕ!

Любое копирование и размещение перевода без разрешения администрации, ссылки на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО. Перевод осуществлен исключительно в личных ознакомительных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Любое копирование и распространение, в том числе размещение на сторонних ресурсах, категорически запрещено.

Просим вас удалить этот файл с электронных носителей после прочтения.

Что носит шотландец под своим килтом?

Если повезет? Помаду.

Рори Тремейн, возможно, не относится к тому типу шотландцев, которые носят килты, но я уверена, на его члене было оставлено большое количество следов от помады.

— Я...если ты дотронешься до меня, я закричу. — И почему рядом с ним мои слова превращаются в нежное приглашение, как будто мой мозг внезапно отключился от моих голосовых связок?

— О, дорогая. — Будь проклят его хриплый смешок и заговорщицкий взгляд. — Я знаю, что ты будешь кричать.

И будь проклято его предупреждение, от которого мои трусики промокли.

Я должна взять себя в руки — сказать ему, что он высокомерный и самодовольный мудак.

Но я не могу. Я наговорила уже достаточно лжи.

Потому что я действительно знаю его — помню его. То, как он чувствовался.

То, как его пальцы ласкали меня, и как он медленно проникал в меня, даря необыкновенное чувство наполненности.

Он просто еще этого не понял.

— Тебе никто никогда не говорил, что ты много о себе думаешь, Рори Тремейн?

И именно так я хочу познать его снова.

— В таком случае, это заставит нас двоих много думать обо мне?

Фин.

— Если ты не сделала бы такого со своим дедулей средь бела дня, ты не должна делать подобного с первым встречным на общественной автостоянке, ради Бога!

— Что я пропустила? Я вышла только на минуту — кто-то должен пополнять запасы вина.

— Я пытаюсь объяснить этой мадам, — говорит Айви, указывая большим пальцем через плечо. — Что, только потому, что было темно, и она изрядно набралась —

— Я не была пьяна! — возражает Наташа и возмущенно хмурится.

Айви выхватывает бутылку у меня из рук и, захлебываясь словами, говорит, пока откручивает пробку.

— Она говорит, что трахнулась прошлой ночью и с трудом остановила себя... чтобы не ублажить его на автостоянке! — собрав свои длинные темные волосы в одну руку, она наклоняется, чтобы налить в свой бокал кроваво-красную жидкость. Когда она выпрямляется, ее щеки рдеют от смущения. — Давай, скажи ей, что ты только что рассказала, — требует она, передавая бутылку.

Под обесцвеченной копной волос брови Наташи выгибаются, как пара гусениц над сияющим, слишком напудренным лицом, когда она, хмурясь, берет протянутую бутылку. Мне действительно необходимо уговорить ее не пользоваться таким количеством косметики. Ее накладные ресницы немного смахивают на ножки тарантула, а ее брови высокой четкости? Думаю, это версия IMAX.

— Я лишь сказала, что чуть не засунула свою руку ему в штаны. Ничего не могла с собой поделать. Он был настоящим трахобородом. — Нэт с грохотом отставляет бутылку и достает из своей сумочки фляжку.

— Я тебе уже говорила раньше, — напутственно говорит Айви, — если хочешь, чтобы тебя уважали на утро, ты не должна сразу же раздвигать ноги и демонстрировать свои прелести.

— Утром? Он умчался, как только мы закончили. Мне нужно было не уважение, а всего лишь хороший перепих. — Нэт неприлично хихикает, подергивая плечами. — В любом случае, моя кисуня стоит большего, чем называться просто прелести. Она искорка. И временами издает райские звуки. Какой трахобород сможет устоять?

— Ничего себе картинка, — отвечаю я. — И я не хочу себе это представлять, спасибо. Но, не могла бы ты объяснить, кто такой трахобород для тех, кто не владеет языком Наташи?

Она не отвечает, вместо этого добавляет в свою банку колы щедрую порцию темной жидкости, пока Айви бубнит что-то насчет использования стакана и подставки под него.

— Просто есть что-то в мужчинах с бородой, — наконец отвечает она, оттягивая свою футболку с вырезом лодочка еще ниже...с плеча, открывая взору лямку ее неоново-розового лифчика.

— Ага, есть. Что-то неряшливое. — Раздраженно фыркает Айви прежде, чем делает изящный глоток своего вина. — Что-то ленивое. Им что тяжело побриться? Я имею в виду, представьте, если женщины решат не брить в течение долгого времени свои самые кустистые места. Думаете, нас провозгласят модницами?

— Не спрашивай! — я почти вскрикиваю, к сожалению, как раз в тот момент, когда Наташа спрашивает.

— Подмышки, ноги и, вы знаете, — отвечает Айви, указывая пальцем на соответствующие области.

— Что? Подмышки, ноги и что?

— Ты знаешь. — Ярко-розовый румянец окрашивает щеки Айви.

— Не уверена, что знаю.

— Твои прелести, — шепчет Айви и густо краснеет.

— И что за прелести? — спрашивает в ответ Нэт.

— Писька, довольна? — яростно отвечает Айви. — Подмышки, ноги и там, я сказала это, писька! Теперь счастлива?

Нэт пожимает плечами, пока я стараюсь не захихикать от извращенного удовольствия, услышав, как Айви произносит слово, которое больше всего на свете ненавидит.

— Но ты не пользуешься воском на своей пис — начинает Нэт, закатывая глаза от строгого выражения на лице Айви. — Ладно, как насчет того, что твои лобковые волосы больше похожи на австралийское захолустье. — Айви растерянно хмурится. — Все заросшее кустарником.

— Ты плохая реклама для бизнеса, — соглашаюсь я, не в состоянии скрыть свою улыбку.

— Реклама? Я вряд ли способна сверкать ею повсюду. Кроме того, я не позволю тебе и близко подобраться к моей вагине, — возражает она, опять указывая пальцем на Нэт.

— Хвала небесам хотя бы за эту маленькую удачу, — отвечает Нэт. — Густые заросли? Нет уж, спасибо.

— Может, когда я запишусь на курсы по интимной депиляции воском —

— Не глупи, — встревает Айви, перебивая меня. — Ты не задержишься здесь надолго, и тебе не нужно будет поддерживать в должном виде ничьи прелести. — Наклоняясь и сжимая мое колено, она быстро добавляет, — в ближайшем будущем ты уедешь отсюда в поисках лучшего.

Я уклончиво пожимаю плечами, бормоча в защиту курса по интимной депиляции воском, который рассматривала, как дополнение к набору своих навыков. И что касаемо поиска лучшего, я не уверена. Иногда я думаю, что пожизненно буду жить на дармовщину, как соседка Айви, доживая свои дни в ее тесной комнатушке и ночуя на ее хреновой раскладушке.

— И, — воинственно добавляет она по вопросу волосатости, — говоря о двойных стандартах. Я почти уверена, что женщины с волосатыми интимными частями тела никогда не будут пользоваться такой популярностью, как бородатые мужчины. Терпеть не могу эту моду...на бороду. — Она неизящно морщится. — Это как жить в состоянии постоянного Небритября.

Пожалуйста, только не это.

— Ты не сказала нам, что значит трахобород, — вместо этого я обращаюсь к Нэт

— Всего лишь моя самая любимая вещь в мире; борода, которую я хотела бы трах—

— Борода, дорогуша? — Джун, дремавшая у камина, просыпается так резко, словно престарелый чертик, выпрыгивающий из табакерки, и быстро моргает своими светло-голубыми глазами. — Ты будешь депилировать воском мужчин, когда закончишь курсы, Финола?

Брр. Ненавижу свое имя. Ненавижу, когда кто-то называет меня так. Я Фин. Сколько еще раз я должна говорить об этом? Фин! Я отзовусь хоть на о или даже на ла, если потребуется, но никогда на все вместе.

Фин+о+ла = Финола ≥ тупое имя.

— Думаешь, это расстроит цирюльника на главной улице? — ее обеспокоенный взгляд скользит к Айви.

— Фин не собирается записываться ни на какие восковые курсы. — Усмехается Айви, как будто вся эта идея одна большая шутка. Но это не так. Не было так. Ох, я не знаю! — Она довольно скоро опять умчится в деловой мир. Кроме того, — говорит Айви, с нежностью взглянув на Джун, — у меня нет намерений отнимать у цирюльника его хлеб. Наташа просто рассказывала нам о своем последнем джентльмене...эм, посетителе.

— Ну, он здорово кончил, — негромко говорит Нэт. — По всей моей спине. Не могла устоять! — грассирование ее акцента увеличивается с каждым произнесенным словом. — Борода! Борода, которую мне хочется по—

— Нэт!

— Что? Я собиралась сказать потискать.

— Что ты сказала, дорогая? — спрашивает Джун, хватая книгу, которая чуть не упала с подлокотника ее кресла. Открыв обложку, она начинает рассеяно перелистывать страницы. — Борода, ты сказала? Я представляю, что это было похоже на того хомячка, который жил у тебя. Я припоминаю, как ты чуть не затискала до смерти одного, которого я купила, когда тебе было семь лет.

— Я почти затискала бороду прошлой ночью.

— Прости, душенька? — снова спрашивает Джун. Я обожаю, когда ко мне обращаются душенька, особенно, когда это делает Джун. Это что-то вроде милая или дорогуша, но больше на шотландский манер.

— Я очень сильно его любила, бабуля, — слишком громко отвечает Наташа.

— Любила, да, — соглашается она, несколько раз кивая своей седой головой. — Итак, какую главу мы обсуждаем? Должно быть, я ненадолго задремала.

Трудно поверить, что это стало для меня главным событием недели, с тех пор как я вернулась домой — и когда я говорю домой, я имею в виду самое широкое его понятие — маленькая прибрежная территория на шотландской границе именуемая Охкелд — жить полной жизнью, проводя вечера в книжном клубе. Или, как Наташа это называет, расслабон, выпивон и отказ от слащаво изысканных литературных слов.

Мы встречаемся раз в неделю в тесной квартирке Айви, которая расположена над ее новым бизнес начинанием, магазином-салоном красоты, который должен открыться на следующей неделе. Наш книжный клуб насчитывает четырех членов. Айви, которая является моей лучшей подругой всю жизнь. Ну, почти всю жизнь; она стала моей лучшей подругой, когда я переехала сюда в возрасте двенадцати лет. Почти, как и я, она тоже недавно вернулась в деревню, хотя я не верю, что обстоятельства ее возвращения были чистым совпадением. Конечно, салон красоты и парикмахерская то, что нужно этой деревне, но она оставила позади довольно впечатляющую карьеру. Не говоря уже о том, что она здесь по собственной воле. В отличие от меня.

Моими остальными подружками по клубу являются Наташа, двадцатиоднолетний косметолог и по совместительству нимфоманка. И наконец, Джун, восьмидесятилетняя бабуля Наташи, которую Айви, похоже, каким-то образом унаследовала вместе с Нэт.

— Страница, душенька? — напоминает Джун.

— Что? Ой, мы еще не начинали. — Как обычно, пятничные вечерние сказания о похождениях Наташи в городе превосходят любой из этих эротических романов, потому что, да, наш клуб именно такого вида. — Мы просто болтали о...мужчинах.

Скрестив руки на груди, Айви фыркает.

— Что? — возражает Наташа. — Не то, чтобы я отправлялась на гулянку специально, чтобы потискаться.

Она лукаво улыбается, и я сдерживаюсь, чтобы не покачать головой, как старая скромница. Иногда мне кажется, что мы с разных планет. У нас разница в возрасте всего пять лет, но она настолько велика, как океан, разделяющий Шотландию со Штатами, которые, я полагаю, являются моей настоящей родиной, учитывая, что я родилась и частично выросла там. Искусственный загар, нарощенные волосы и сомнительные решения после большого количества выпивки; и почему это все, кому еще нет двадцати пяти, считают, что знают, как хорошо провести время?