Оливия Карент - Кракле

Карл напряженно раздумывал какое-то время, а потом с интересом уточнил:

— А вы хотите получить место именно прислуги?

Лора неопределенно повела плечами.

— Ну почему?.. Не обязательно. Можно и уборщицы.

— М-да?.. — протянул Карл, от удивления потеряв дар речи.

— Да, — серьезно подтвердила девушка.

— А… например, секретаршей?.. Или…

Но Лора не дослушала и категорично возразила:

— Нет-нет, господин Хэкман! Ни в коем случае!

— Вот как?.. — снова повторил Карл.

— Может быть, вам… — робко начала девушка и замолчала.

Карл понял ее вопрос и отрицательно покачал головой.

— О, нет! Проблему с прислугой я уже решил наилучшим образом! — он заметил, как расстроенная девушка понимающе кивнула. — Не огорчайтесь, Лора! Тот дом, наймом прислуги в который я занимался, не для вас. Поверьте, я говорю искренне. Хозяйка там — дама с непомерными претензиями. Увы-увы… Я могу вам только посочувствовать. Ваше предприятие, действительно, безнадежно. Знаю по опыту. Глупо, конечно, навязываться со своими советами, когда не можешь реально помочь человеку, но тем не менее… Если вы ничего не умеете делать, может быть, вам, Лора, обдумать все еще раз и остановить свой выбор на какой-нибудь другой профессии, нежели прислуга или уборщица? Возможно, тогда вы добьетесь успеха?

Она упрямо качнула головой и коротко выдохнула:

— Нет!

Потом помолчала и вежливо продолжила:

— А за сочувствие и совет — спасибо, господин Хэкман.

— Ну что ж!.. — Карл развел руками. — Сожалею, что ничем не смог помочь вам. Мне пора. Желаю вам удачи, Лора! До свидания.

— Спасибо, господин Хэкман. До свидания, — доброжелательно откликнулась она, печально улыбнувшись. Этот общительный симпатичный молодой мужчина очень понравился Лоре.

Карл направился к выходу, но вдруг, осененный внезапно пришедшей в голову идеей, засмеялся и быстро вернулся к девушке, которая, отвернувшись, задумчиво смотрела в окно.

— Лора… — Карл осторожно тронул ее за локоть и, когда она повернулась к нему, сказал: — А знаете что, Лора… Я, пожалуй, попытаюсь вам помочь. Правда, не знаю, насколько эта попытка будет удачной… — с сомнением добавил он. — Но тем не менее…

Карл заметил, каким радостным блеском засияли глаза девушки. Он прищурился, помолчал, затем спросил:

— Вам что-нибудь говорит название «Компания Редфорда»? Лора, пристально вглядываясь в его лицо, неуверенно произнесла:

— Кажется, да. Это…

— … компания по производству стекла, различных стекломатериалов и стеклопродукции, — продолжил за нее Карл. — Компания, должен сказать, довольно крупная и преуспевающая.

— Да-да… я вспомнила, — уже более уверенно согласилась Лора.

— Так вот… — Карл назвал дату и время. — Подходите прямо в центральный офис. Спросите меня. Договорились?

— О, да! Я обязательно приду. Большое спасибо вам, господин Хэкман.

Карл засмеялся и сразу возразил:

— Погодите благодарить, Лора! Честно говоря, я пока не уверен, что, помогая, делаю для вас доброе дело. Вы мне симпатичны, Лора… А работа, которую я намерен предложить, мягко говоря, не сахар! Ох, не сахар!..

И он, не сдержавшись, захохотал.

— Я справлюсь и не подведу вас, господин Хэкман, — убежденно отозвалась Лора.

— В этом я как раз не сомневаюсь… — сквозь смех произнес Карл. Проблема совсем не в вас, Лора… Ну да ладно! Посмотрим, что из всего этого выйдет!.. Итак, до встречи, Лора!

Карл быстро удалился. Довольная Лора тоже направилась к выходу. Она, не торопясь, шагнула на улицу и пошла домой, беззаботно размахивая сумочкой. Сразу вспомнился недавний разговор с родными.

После возвращения с концерта, когда вся семья расположилась в гостиной, Лора решительно и откровенно объявила о своем намерении изменить собственную жизнь.

Родители и брат задумчиво и удивленно выслушали ее, затем мать, тщательно скрывая свою тревогу, сказала:

— Лора, мне кажется, что сегодняшний концерт… Ты под впечатлением… Может быть, не стоит принимать скоропалительных решений? Поверь, не только я, папа, Стас, но и многие другие убеждены, что все у тебя в жизни складывается достаточно удачно. Просто сейчас ты немного… взволнована…

Отец и брат согласно кивнули. А Лора подошла к матери, нежно поцеловала ее в щеку, присела рядом с ней на подлокотник кресла и спокойно возразила:

— Нет-нет… Это решение принято мною не сегодня. Просто… В общем, я хочу выйти за рамки своей привычной жизни. Понимаете, я чувствую себя так, будто покрылась многовековым толстым плотным слоем паутины. Мне скоро 23. И что я? Кто я? Рафинированная инфантильная избалованная домашняя девочка… Капризная и романтичная, нетерпимая и сентиментальная одновременно… Сегодня завершился очередной этап моей жизни. Этап важный, безусловно. Но дальше… Дальше все покатится предсказуемо и понятно. А я хочу попытаться шагнуть куда-то совсем в другую сторону. Хочу испытать себя в чем-то необычном, непривычном… экстремальном…

— Впервые слышу, — раздался размеренный ироничный голос брата, лежащего на диване с закрытыми глазами, — что специальности прислуги и уборщицы, оказывается, входят в список профессий повышенного риска.

— Может, и не входят! — горячо возразила Лора, стремительно вскочив с кресла. — Но для меня… понимаешь, Стас!.. конкретно для МЕНЯ, — подчеркнула она, — они именно таковыми и являются!

— Ну что ж… — бесстрастно согласился брат. — В конце концов, после того, как ты станешь в выбранной области высококвалифицированным профессионалом, нам не придется тратить деньги на оплату труда обслуживающего персонала нашего дома. Это реальная экономия нашего семейного бюджета. А следовательно, я, как и ты, Лора, смогу радикально поменять свою жизнь. Я смогу, наконец, снизить объемы своей работы и не вкалывать, как проклятый, в поте лица от зари до зари… — мечтательно завершил он.

Его слова вызвали дружный взрыв смеха.

— А знаете… — насмеявшись, задумчиво произнес отец. — В рассуждениях Лоры есть здравое зерно.

— В моих тоже! — убежденно дополнил Стас.

— Сомнительно! И весьма! — парировал отец и внимательно посмотрел на Лору. — Я поддерживаю тебя, дочь. Если ты считаешь, что тебе сейчас необходимо поступить именно так — дерзай!

— И я в полном восторге от твоего решения, Лора! — с энтузиазмом воскликнула мать, хотя ее сердце болезненно сжималось. Олимпия понимала, насколько сложно и тяжело дочери, как необходимо ей восстановить душевное равновесие. Она отдала бы все, что имела, за одну только простую подсказку — что сделать, как и чем помочь дочери?

— Почему, мама? — улыбнулась Лора.

— Потому что ты даешь мне прямо в руки такой сногсшибательный сюжет, до которого бы я никогда не додумалась! — с воодушевлением объявила Олимпия. — Только обещай, Лора, что будешь посвящать меня во все перипетии своей судьбы. Договорились?

Лора согласно кивнула. И тут же раздался насмешливый комментарий брата:

— Теперь я точно знаю, в кого уродился таким практичным. В маму! торжественно изрек он. — Я и она — единственные, кто сразу углядел лично для себя прямую выгоду от экстравагантного решения Лоры переквалифицироваться в уборщицы. В результате, мама напишет гениальное творение о трудном трудовом пути и нелегкой личной жизни малограмотной девушки, а я смогу, наконец, предаться праздному безделью. Папа, не мешало бы и тебе подсуетиться, корысти ради!

Сделав вид, что утомлен собственной продолжительной речью, Стас выразительно сложил руки на груди и расслабился.

Родители и Лора снова дружно захохотали. Через секунду и сам Стас весело хохотал вместе с ними.

И теперь, возвращаясь домой, Лоре хотелось надеяться, что Карл Хэкман ей поможет, и все у нее получится так, как задумано.

Карл вышел к Лоре точно в назначенное время и, приветливо улыбаясь, сказал:

— Вы все-таки не передумали…

— Нет, — улыбнулась она в ответ и добавила: — Честно говоря, я полагала, что мне предстоит довольно продолжительное ожидание.

Карл сначала засмеялся, затем серьезно произнес:

— Пунктуальность и обязательность — непременные качества служащих нашей компании. Учтите на будущее, Лора! — он исподлобья лукаво взглянул на нее и, когда она согласно кивнула, продолжил: — а теперь пойдемте со мной!

Они поднялись на лифте, прошли по длинному коридору и остановились перед одной из дверей. Карл толкнул ее и, сделав приглашающий жест, сказал:

— Прошу!

Лора шагнула вперед. Карл провел ее через просторное, оборудованное современной техникой, помещение, где, очевидно, работали секретари и помощники, и открыл массивную дверь. Лора оказалась на пороге огромного великолепного кабинета. Она сделала несколько робких шагов и, остановившись посередине, растерянным взглядом посмотрела на Карла Хэкмана.

Тот указал Лоре на кресло и, когда она села, устроился в кресло напротив. Карл помолчал, оценивающе глядя на нее, затем обвел вокруг себя руками, положил их на подлокотники и спокойно произнес:

— Это ваше место работы, Лора. Надеюсь, масштабы сих апартаментов не пугают вас?

Лора ошеломленно воззрилась на него и, едва шевеля губами, спросила: — Это… ваш кабинет, господин Хэкман?..

Он засмеялся и отрицательно покачал головой.

— Нет. Мой — напротив. Но вы не ответили на вопрос, Лора.

Она посмотрела на него потерянным взглядом.

— Масштабы сих апартаментов, — повторила Лора его слова, — не просто пугают меня. Они меня повергли в ужас!.. Здесь все так… шикарно. Так…грандиозно!.. А я… — она замолчала и вдруг громко, с отчаяньем, воскликнула: — Я не справлюсь, господин Хэкман!!! Не справлюсь! Вы, наверное, шутите со мной!.. И если б хоть вы сами были хозяином кабинета…

Карл заметил, что глаза девушки наполнились слезами, щеки порозовели, губы задрожали. Карл улыбнулся и мягко возразил:

— Лора, вы слишком рано предались унынию. И слезы ПОКА, — выделил он, — излишни. Оставьте их на «потом». Уверен, они вам еще понадобятся! Карл, не сдержавшись, захохотал. Затем, с усилием справившись с собой, продолжил: — Успокойтесь, Лора. Успокойтесь. Это во-первых. Во-вторых… и в этом я убежден!.. вы — человек серьезный и ответственный. Поэтому, пусть не сразу, но справитесь со своей работой наилучшим образом. В-третьих, я нисколько не шучу, потому что… это в-четвертых… мне показалось, что вы ищете для себя каких-то трудностей, хотите усложнить свою жизнь. Это так? — Карл внимательно заглянул в ее глаза. Лора согласно кивнула, и он завершил: — Рад, что не ошибся в своих предположениях. Вы, Лора, получите максимум сложностей и проблем именно на этом рабочем месте. Требования здесь — высочайшие. Выполнить их — задача почти невозможная… — Карл выдержал длительную паузу и объявил: — Потому что хозяином этого кабинета, как и всей компании, является Александр Бредфорд.

Лора резко вскочила с кресла, всплеснула руками и возбужденно возразила:

— Я…я… Нет, господин Хэкман! Спасибо вам! Но я…я… Я же ничего… НИ-ЧЕ-ГО, — по слогам произнесла она, — не умею делать!!! А тут… Я отказываюсь! Я…

Карл с невозмутимым видом наблюдал за ней, изо всех сил пряча улыбку, такой забавной казалась девушка. Он не дослушал ее и саркастично протянул:

— А-а… Вы уже струсили! Понимаю… Я-то думал, что вы, действительно, хотите проявить характер, испытать себя на прочность, мечтаете пройти суровую жизненную школу, преодолеть настоящие трудности. А вы на первом же шаге малодушно отступаете, спасаетесь бегством!.. Сожалею, что все-таки ошибся в вас!

Карл встал и с серьезным видом повернулся к выходу.

— Пойдемте, я провожу вас, Лора.

— Но… господин Хэкман…

— Простите, Лора, пожалуйста, за прямоту, но я не располагаю временем, чтобы забавляться детскими играми и сиюминутными быстроменяющимися выдумками великовозрастной девочки. Я думал, что вы — целеустремленный взрослый человек. Я искренне хотел помочь вам. А оказывается…

Карл решительно направился к двери. Лора, упрямо встряхнув волосами, устремилась за ним, схватила за локоть и развернула к себе.

— Господин Хэкман! Погодите! Вы меня не так поняли! Я не малодушничаю и не капризничаю! Все серьезно. Очень серьезно! Поверьте, я стараюсь обдумывать свои поступки. Потому что… Впрочем, это не важно. А отказывалась потому, что испугалась только одного — подвести вас. Не оправдать ваши надежды. Только и всего. Но я полностью доверяю вам, господин Хэкман. И если вы считаете, что я должна убирать именно здесь, в этом кабинете, я буду это делать. Без всяких колебаний и сомнений! — твердо заявила она, прямо глядя в лицо Карла. Затем вздохнула и растерянно добавила: — Хотя… Я не понимаю, о каких «настоящих трудностях и максимальных сложностях и проблемах» вы говорили…