Оливия Карент - Кракле

Карл весело засмеялся и многозначительно произнес:

— О! Об этом не беспокойтесь, Лора! Их будет предостаточно! В избытке! И я рад, что все-таки правильно оценил вас. Характер у вас есть. А это как раз то, что требуется. Потому что, увы, задержаться на этом рабочем месте больше месяца пока не удалось никому. А я почему-то надеюсь, что вы превзойдете этот рекорд. Для вас же выдержать достойно все испытания — дело чести и принципа. Не так ли? Вот и посмотрим, на что вы способны. Минимальный срок — пять недель. А теперь давайте сядем, и я изложу вам поподробнее специфические требования, которые предъявляются к уборщице этого кабинета. Они достаточно… гм… своеобразны и непросты.

Условия, действительно, выдвигались экстравагантные. Во-первых, все, что находилось в кабинете, должно было лежать, стоять, висеть строго на определенных местах, не меняя своего местоположения ни на миллиметр. Во-вторых, уборка должна проводиться только… и это требование было строжайшим… в отсутствие хозяина. Сложность заключалась в том, что его рабочий график был ненормирован и непредсказуем заранее. как и когда наводить порядок в кабинете, чтобы, не дай Бог, не столкнуться и не нарушить планы господина Редфорда, было, по утверждению Карла Хэкмана, архисложной задачей, решать которую, скорее всего, придется в очень позднее время.

Лора подумала о том, что в офис придется мчаться по первому звонку, чтобы наводить глянец и чистоту. При отсутствии должных навыков, трудиться ей, судя по всему, предстоит ночи напролет. Да уж! Экстравагантность и причуды господина Редфорда, кажется, действительно лишат ее покоя и сна. Но ведь она, Лора, именно к трудностям и стремилась. Значит, надо идти до конца.

Когда все необходимые официальные процедуры были завершены, Лора, валясь с ног от усталости и напряжения, вернулась домой. Она с аппетитом поела, попутно излагая родным все события сегодняшнего дня, затем, получив кучу самых разнообразных советов, пожеланий и рекомендаций, ушла в свою комнату. Там, обложившись всевозможными энциклопедиями и справочниками по ведению хозяйства, Лора легла на кровать и погрузилась в изучение типов и модификаций пылесосов, средств и способов натирания полов и мебели до зеркального блеска, чистки ковров, раковин и унитазов, мытья окон и стеклянных изделий, ухода за кожаными диванами и креслами и прочего, прочего, прочего…

Заглянувшая поздней ночью Олимпия, которую удивил горевший до сих пор свет, обнаружила среди книжных завалов свернувшуюся «калачиком», крепко спящую дочь. Олимпия ласково улыбнулась, осторожно убрала книги, набросила на Лору одеяло, щелкнула выключателем и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.

Вскоре Лора с трепетом в душе и всей возможной ответственностью приступила к работе. Выяснилось, что труд уборщицы — не такое простое дело, как представлялось прежде. Применение на практике знаний, почерпнутых из многочисленных справочников и пособий, потребовало колоссальных физических затрат и, как ни странно, значительных умственных усилий. Облегчало задачу только то, что босс, господин Бредфорд, был в отъезде, и Лора смогла более-менее спокойно осваиваться на своем рабочем месте.

Она упорно и старательно, до головной боли, изучала и запоминала расположение всех предметов обстановки в кабинете. Лора даже принесла из дома линейку и тщательнейшим образом промерила расстояния между телефонами, пепельницами, вазами и прочим, скрупулезно занося все полученные данные в тетрадочку. Затем раздобыла рулетку и провела замеры между столами, стульями, креслами, шкафами, стеллажами и многим другим, заполняя точно выверенными параметрами все ту же, соответствующим образом разграфленную тетрадочку.

Через две недели Лора уверенно и деловито разбиралась в чистящих, моющих и полирующих средствах, различных щетках и щеточках, всевозможных «ершиках», специальных губках и прочем. Научилась без особых проблем управляться с пылесосом.

К концу третьей недели ей уже казалось, что все выполняется ею безупречно, и придраться к результатам ее стараний будет невозможно. Лора гордилась собой. Ведь при отсутствии должных навыков ей приходилось самоотверженно трудиться, не покладая рук, чуть не по 10 часов в сутки.

Карл Хэкман, который, как выяснилось, был «правой рукой» и ближайшим другом Александра Редфорда, изредка заходил и, наблюдая за Лорой, многозначительно посмеивался и хвалил ее, утверждая, что совершенно потрясен достижениями Лоры на избранном поприще.

Поддержка Карла придавала Лоре уверенность в собственных силах, и она с оптимизмом смотрела в будущее.

Алек Редфорд прошагал по коридору и стремительно вошел в свой кабинет. Было довольно поздно, близилась полночь. Через прозрачное стекло огромного окна лился мягкий свет луны и разноцветных бликов огней с улицы.

Занятый собственными мыслями, Алек автоматически выверенными движениями приблизился к столу, сел в кресло, включил настольную лампу, быстро выдвинул один из ящиков стола и точным жестом достал нужную папку. Он раскрыл ее и погрузился в изучение документов. Протянув руку, не глядя, взял ручку, чистый лист бумаги и стал делать необходимые записи.

Спустя какое-то время, он поднял голову. Ну конечно!.. Он сразу понял, что что-то не так! Сразу!!!

Алек в упор смотрел на термос и пакет, стоящие на краю его стола. Вот она — причина дискомфорта.

Алек почувствовал, как внутри нарастает раздражение. Потом вдруг успокоился, подумав о том, что, очевидно, Карл, зная о его приезде и, конечно, о том, что он, Алек, обязательно примчится в офис, позаботился о еде, о которой сам Алек напрочь забыл, только теперь ощутив острейшее чувство голода. Алек раскрыл пакет. От аппетитного аромата, моментально донесшегося до Алек, в желудке заурчало. Алек улыбнулся, довольный проявленной Карлом заботой, и быстро вытянул теплый мягкий пирожок, который оказался настолько вкусным, что растаял во рту в мгновение ока. За ним тут же последовал второй, затем третий… Все они оказались с разнообразными начинками. Алек налил горячий кофе, медленно, с удовольствием, сделал несколько глотков и вновь сосредоточился на документах. Он, незаметно для себя, вновь потянулся к пакету, вытащил очередной пирожок и, не отвлекаясь от работы, принялся с наслаждением жевать, периодически прихлебывая кофе.

Идиллия была нарушена неожиданно раздавшимися звуками мелодичного женского голоса, доносившегося с короткими придыханиями из туалетной комнаты, пробивавшийся свет из которой Алек заметил только теперь.

Алек ошеломленно замер.

— Вот так… еще… еще чуть-чуть… — услышал он. — Темп не надо снижать… Еще самую капельку… осталось… Умница… Молодец… Ах, как замечательно… получается!.. Все!.. Теперь ты сияешь… как новенький!.. Ах— ах!..

Глаза Алека вылезли на лоб. Он не знал, что думать. Неожиданно дверь распахнулась, и в проеме появилась какая-то странная фигура, пятившаяся назад на четвереньках. От изумления Алек поперхнулся.

«Фигура» сразу окаменела, потом встала на колени и повернула голову, громко отфыркиваясь от прилипавших к потному красному лицу прядей волос, выбившихся из-под косынки.

Внезапно странное «видение» резко вскочило на ноги и возмущенно выпалило:

— Что это вы делаете?!! Да как вы!.. Немедленно положите пирожок в пакет! Немедленно!!! И из кабинета… быстренько… выметайтесь! Чтоб даже духу вашего здесь не было! И верните мои пирожки!!! — последовало повторное угрожающее требование.

Алек все никак не мог прийти в себя, попав в совершенно идиотскую ситуацию. В собственном кабинете!!! Чувство гнева постепенно нарастало, и Алек, прищурив глаза, нахмурившись и стараясь взять себя в руки, молчал, мрачно глядя на непонятную особу с тряпкой в руках.

Лора, а это была именно она, тоже, не отрываясь, в упор смотрела на нахала, посмевшего бесцеремонно, как у себя дома, расположиться в недосягаемом и недоступном простому смертному кабинете босса. Лора почему-то сразу решила, что перед ней — новый, неизвестный ей, охранник офиса, незнакомый с порядками, принятыми здесь и строго соблюдаемыми всеми. Этот, как определила Лора, высокий, внешне весьма привлекательный молодой человек, посмевший явиться на службу в потертом джинсовом костюме и футболке и смотревший надменно и высокомерно, явно не понимал или самонадеянно переоценивал свое место в служебной иерархии.

Взгляд Лоры остановился на поношенных кроссовках, носком одной из которых наглец нервно притопывал по тщательно вычищенному ковровому покрытию. Перенести подобное надругательство над результатами собственного труда и великолепием всего кабинета в целом оказалось выше Лориных сил. Она широко взмахнула тряпкой, отчего брызги разлетелись в разные стороны, и возмущенно спросила:

— Что это вы молчите?!! Набезобразничали и молчите!!!

Алек бесстрастно пожал плечами, взглянул на остатки пирожка, который все еще держал в руке, и невозмутимо ответил:

— Я думаю.

— «Думаю»?!! — задохнувшись, возмутилась Лора. — О чем?!!

Он выдержал паузу и с сарказмом пояснил:

— О том, как выполнить ваше требование. Способов три. Промывание желудка. Клизма. Харакири. Все три — малоприятны. Я должен решить, какой из них для меня более предпочтителен и менее мучителен.

— Вы что?!! Издеваетесь?!! — с этим восклицанием Лора вихрем подскочила к столу и вновь угрожающе взмахнула тряпкой. Вода с нее многочисленными обильными каплями разлетелась по глянцевой поверхности и лежащим документам.

— Убирайтесь немедленно!!! Иначе я позвоню господину Хэкману! И вам не поздоровится!!!

— Сумасшедшая!!! — Алек вскочил с кресла, с возмущением и яростью взирая на испорченные бумаги. — Психопатка!!! Она позвонит Хэкману!!! Скажите пожалуйста! Испугала!!! А я прямо сейчас позвоню в психиатрическую клинику! Пусть немедленно заберут буйно помешанную пациентку!!! Я…

Он не успел договорить, потому что донельзя взбешенная и до глубины души оскорбленная Лора решительно двинулась к нему, воинственно размахивая злополучной тряпкой. Мутные брызги летели во все стороны.

Ошеломленный внезапным натиском и от удивления и противоречивых чувств, Алек начал пятиться, свысока испепеляя надвигавшуюся на него злобную фурию пронзительным гневным взглядом.

Позорно отступить пришлось за порог собственного кабинета, дверь которого резко захлопнулась за Алеком. На глаза вдруг попался остаток пирожка, что все еще был в его руке. Возмущенно запихнув пирожок в рот, Алек с ожесточением прожевал его и устремился к телефону. Он быстро набрал номер Карла, поскольку «помешанная» именно его назвала главным авторитетом.

Удивленный Карл примчался незамедлительно. Но когда он и Алек вошли в кабинет, тот был пуст. Никаких следов боевых действий заметно не было. Стол сиял безукоризненной матовой поверхностью. Документы были аккуратно сложены в папку. Обнаружены были только маленькие влажные пятнышки на ковровом покрытии.

Алек гневно и категорично потребовал немедленно уволить «психопатку». Карл, осторожно задавая наводящие вопросы, все-таки сумел восстановить последовательность трагикомичных событий, которые, если бы не ярость Алека, заставили бы Карла долго смеяться. Теперь же приходилось мужественно и бесстрастно «держать удар», без возражений выслушивая неистовые раздраженные тирады Алека, возмущенно сотрясавшего документами из папки.

Карл задумчиво молчал, сознавая, что в данный момент любые, оправдывающие Лору, доводы и аргументы — бесполезны. Такого накала страстей Карл не мог представить и в страшном сне. Ведь Карл надеялся, что Алек отнесется с пониманием и чувством юмора к тому, что место уборщицы его кабинета займет утонченная аристократичная девушка, явно ищущая себя в жизни. Пусть и столь экстравагантным способом.

А вот теперь было большим вопросом, удастся ли «погасить» разыгравшуюся, по сути, «бурю в стакане воды»…

На следующий день, в полдень, Лора приехала в офис по вызову Карла Хэкмана. Она сидела в кресле в его кабинете и внимательно слушала то, что он говорил.

— Так вот, Лора, — с усмешкой произнес Карл. — Человек, которого вы вчера так решительно выдворили из кабинета… — он сделал паузу и объявил: — Александр Редфорд. Глава компании. Наш босс.

Сказать, что Лора была поражена до глубины души, было бы слишком мало. Она была просто убита сообщением господина Хэкмана. По лицу Лоры заструились слезы, и она, в отчаянье всплеснув руками, воскликнула:

— О, Боже!.. Да как же?!! Я… я… и предположить не могла!.. Что же делать?.. Какой ужас!!!

И Лора громко, навзрыд, заплакала.