— А может, вам лучше исчезнуть на время? Уехать во Францию или, например, в Голландию? Там полным-полно разорившихся аристократов, которые будут счастливы жениться на богатой наследнице. Конечно, кое-кто из них получил дворянскую грамоту не слишком давно и не может похвастаться голубой кровью, но зато у них есть громкий титул, а ведь именно об этом, как я понял, мечтает ваш отчим.

Белль покачала головой:

— Нет. Ничего не выйдет. Я уже об этом думала. Беда в том, что он на дух не переносит иностранцев. Твердит, что ему нужен не вертопрах, а человек достойный и при этом с мозгами — стало быть, англичанин, в крайнем случае американец, — который мог бы снять с его плеч тяжкую ношу дел. Дело в том, что отчим хочет увеличить принадлежащую ему торговую флотилию, чтобы осваивать новые территории за океаном. Словом, у него грандиозные планы.

— Правда? — Стивен был заинтригован. — Еще одно совпадение, я как раз думал об этом и сам. Сейчас самое время расширять бизнес — я ведь тоже судовладелец, знаете ли. Хотя у меня всего один корабль, это приносит мне неплохой доход. Чтобы приобрести еще один, понадобится много времени и много денег. Если, конечно, мой дядюшка не выразит желания помочь.

— А ваш дядюшка, вероятно, не слишком этим озабочен? — спросила Белль.

— Во всяком случае, до тех пор, пока я не женюсь на его дочери, Констанс Роуби. А поскольку для меня наступило время обзавестись женой, да еще учитывая, что никакая другая женщина не согласится взять меня в мужья… — Стивен выразительно пожал плечами.

— Я помню Констанс, — проговорила Белль, — она всегда была… редкостной занудой.

— Такой же и осталась. При этом еще и страшной ханши. Терпеть все это вдали от нее было еще возможно. Но дважды в год я обязан был являться с визитам к дядюшке, а это значило, что целых две недели мне приходилось любоваться на ее физиономию за столом, и это превращалось в нескончаемую пытку. До сегодняшнего дня мы с ней еще как-то умудрялись выносить друг друга. Но теперь мой дядюшка настаивает на немедленной свадьбе, а она, узнав об этом, шарахается от меня, как от прокаженного. Твердит, что мужчины вроде меня повинны в женской самодефенестиции.

— Дефенестрации?!

— По-моему, это казнь такая… когда кого-то выбрасывают из окна.

— А-а-а… и, стало быть, теперь Констанс решила уйти в монастырь?

— По крайней мере она так говорит. Стать монахиней, выпрыгнуть из окна или на худой конец подхватить чахотку. — Повернувшись к ней, Стивен нетерпеливо бросил: — Говорю вам, брак по расчету — сущее наказание, самое страшное, что может случиться между мужчиной и женщиной. И что это за поветрие такое? Что, скажите на милость, вдруг ударило в голову этим старым ослам, что им так неймется испортить кому-то жизнь? Для чего тащить под венец двух ни в чем не повинных людей, если они абсолютно не подходят друг другу, и заставить их проклинать вас до конца ваших дней? Почему, ради всего святого, нельзя жениться по любви?!

— Понятия не имею, — сочувственно вздохнула его спутница. — Лично мне подобные затеи всегда представлялись безумием, ведь, кроме бед и страданий, такие браки ничего не приносят людям. Ну сами посудите: разве брак с каким-нибудь заносчивым лордом, который станет презирать моего отчима только потому, что он низкого происхождения и нажил состояние торговлей, может быть счастливым? Вздор! И тем не менее мой отчим твердо стоит на своем.

Выбравшись на усыпанную гравием дорожку, они слегка заплетающимися шагами направились к ближайшему освещенному пятну на траве, не переставая изумляться удивительному совпадению их взглядов.

— Простите, не хочу надоедать вам своими заботами. Да и потом на самом деле все не так уж страшно — ведь я же не какой-нибудь бедняк без гроша в кармане. Просто приобрести большой корабль мне пока что не под силу, приходится содержать два дома, а это обходится в кругленькую сумму. — Стивен покачал головой. — Послушайте, вы говорите, что знаете Констанс?

— Да, конечно. Дело в том, что мои родители жили по соседству с вашим дядюшкой, когда я была еще совсем крошкой и носила фамилию Рексхолл. Кстати, мы с вами тогда частенько встречались.

— Аннабель Рексхолл?! Господи, конечно же, мне знакомо ваше имя! — Стивен ошеломленно затряс головой, словно получив удар в челюсть. — Правда, я очень смутно помню вас девочкой. Вы ведь обожали торчать на конюшне, верно?

— Да. А вы обожали гарцевать на том огромном караковом жеребце, настоящем чудовище, — где уж вам было урвать минутку, чтобы обратить внимание на какую-то пигалицу! Правда, как-то раз мы с вами сыграли партию в шахматы — это было в тот день, когда шел дождь, а моему отчиму вдруг для чего-то понадобилось приехать к вашему дяде.

— Хм… — Стивен слегка покраснел от смущения. — Как это было глупо и-невежливо с моей стороны не узнать вас сразу же!

— Не смущайтесь! О чем вам было разговаривать с малявкой, которая только вчера выбралась из детской? Вы куда больше внимания уделяли игре, чем мне. И потом, это ведь было вскоре после того, как умерла ваша матушка, — без обиды сказала она.

Язык у нее уже слегка заплетался, и с каждым шагом она все крепче держалась за его руку. Но Стивену сейчас совсем не хотелось вспоминать о матери.

— Поосторожнее с бренди, — с некоторым запозданием предупредил он. — В комбинации с шерри оно может дать просто дьявольский эффект и свалить с ног кого угодно.

— Со мной все в порядке.

— Может быть, сейчас вам и кажется, что с вами все нормально, но, поверьте, позже эта штука может сотворить с нами странные вещи — к примеру, ваш желудок взбунтуется и решит избавиться от своего содержимого. Или… или вы можете, скажем, заблудиться в этом лабиринте, когда соберетесь вернуться в свою комнату.

— Позже? — тупо переспросила она, пока они кружили вокруг беседки, тщетно пытаясь обнаружить вход. — Почему я должна заблудиться и обязательно позже? И какое это имеет отношение к моему желудку?

— Заблудиться вы можете в любое время. Не обязательно позже. Лично со мной это случалось много раз, а ведь я частенько бывал в этом доме. Вся штука в том… — Стивен смущенно прокашлялся. — Видите ли, вам это скорее всего неизвестно, ведь вы здесь впервые, но у Дунканов нет обыкновения размещать своих гостей в разных частях дома в соответствии с их полом. Вам не годится сегодня вечером бродить одной по дому — еще, чего доброго, забредете в чужую комнату. А отнюдь не все мужчины здесь джентльмены.

— Я уже заметила, — вздохнула она, споткнувшись на ступеньках, которые вели внутрь таинственной беседки. — Держу пари, среди них вообще нет джентльменов. Однако, поскольку от моей репутации все равно почти ничего не осталось, думаю, это не так уж страшно.

— Вы ошибаетесь.

Подняв голову, Стивен разглядывал маленький белый павильон. Золотистый свет, струившийся сквозь полузадернутые портьеры, манил к себе, и сама беседка выглядела куда более современно и очаровательно, чем тот домик в Брайтоне, с которого ее, вне всякого сомнения, скопировали. В это мгновение в голове у него пронеслась мысль: а не в такой ли вот беседке когда-то соблазнили его собственную мать?

— Вы ошибаетесь, — еще раз повторил он, нахмурившись. Поддерживая девушку под локоть, он втолкнул ее в одно из многочисленных любовных гнездышек, устроенных лордом Дунканом. — Существует большая разница между тем, чтобы утратить честь на словах или на самом деле. Поверьте мне — это совсем не одно и то же.

Куполообразный потолок беседки представлял собой некое подобие морского дна, прозрачная синева которого была усеяна сверкающими золотыми раковинами. Поддерживали потолок мраморные колонны в виде пальм, а искусно сделанные круглые лампы изображали кокосовые орехи. Все вокруг было залито мягким янтарным светом. Низкие оттоманки, заваленные подушками, так и манили опуститься на них, а ноги по щиколотку утопали в мягких коврах. Романтическая обстановка беседки живо напомнила ему о собственных планах на этот вечер, когда он мог думать лишь о том, чтобы соблазнить эту девушку. Но как ни странно, теперь эта идея почему-то перестала ему казаться такой уж привлекательной.

— Белль? — окликнул он, отбросив в сторону чопорные условности. Угасшее ненадолго желание стало вновь разгораться в его душе, в затуманенном мозгу Стивена мелькнула неясная идея… — Послушайте, вы и в самом деле считаете, что обесчещены? Я имею в виду в глазах света?

— О да! Конечно. — Опустившись на оттоманку, Белль вытянулась на ней и закрыла глаза. — Странное ощущение… похоже, я пьяна.

— Нисколько не удивляюсь — со мной та же самая история. Так вот, я хотел сказать, что мы с вами два сапога пара — ведь я тоже обесчещенный человек, причем, так сказать, с самого рождения, — с подкупающей откровенностью признался он. — Но сейчас, ей-богу, мне, кажется, пришла в голову грандиозная идея!

— В самом деле? — Белль с трудом разлепила глаза.

— А что, если мы с вами поженимся, вместо того чтобы связываться с кем-то еще?

— Что-что?

Заметив ее удивление, Стивен попытался собрать разбегавшиеся мысли и более внятно объяснить, что пришло ему в голову.

— Сначала, признаюсь, я подумал о том, что мы могли бы стать любовниками, но только поначалу. А потом, узнав о том, в какую беду вы попали, я решил — какого черта! Должен же кто-то вам помочь, верно? Тем более что мы с вами знали друг друга еще детьми. Конечно, тут полным-полно других мужчин, которые с радостью пообещали бы вам помочь, но Боже вас упаси довериться им, потому что ни один из этих щелкоперов не женится на вас. Самое большее, на что вы можете рассчитывать, — это бриллиантовый браслет пли колечко с рубинами. А взамен…

Белль растерянно захлопала глазами, и у Стивена хватило ума прикусить язык прежде, чем с его губ сорвалось словечко, явно не подходящее для девичьих ушей.

— А как же Констанс Роуби? И ваш дядюшка? И мечты о покупке нового судна?

— Ну, тут как раз все просто. Если вы и в самом деле богатая наследница, мой дядюшка может отправляться ко всем чертям. Я больше не нуждаюсь ни в нем, ни в его деньгах. Собственно говоря, я в любом случае собирался послать его подальше. Справился бы как-нибудь. А уж Констанс тем более не станет возражать: узнав, что я сбежал из-под венца, она закажет благодарственный молебен! А что до ваших проблем, так тут еще проще: я без труда смогу управлять делами вашего отчима, ведь я и сам в некотором роде судовладелец. И уж конечно, мне и в голову не придет презирать его за то, что он нажил состояние торговлей. Многие, конечно, станут твердить, что ваше происхождение куда выше, чем мое собственное. Рексхоллы — весьма уважаемая фамилия.

— Это вы сейчас так говорите, но это просто из-за бренди. — Белль разглядывала его с таким изумлением, словно у него на лбу вдруг выросли рога. — Л потом вы станете на стенку лезть, стоит кому-нибудь намекнуть, что вы женились на деньгах.

Стивен небрежным движением руки отмахнулся от ее слов.

— Чушь! Я не пэр, конечно, но все-таки сын герцога, правда незаконный. А когда скончается дядюшка Роуби, мне достанется в наследство еще одно поместье. И этому он не в силах помешать, хотя без труда может лишить меня всего остального. Об этом позаботились адвокаты моего отца: улучив момент, когда дядюшка попал в дьявольски тяжелое положение и сидел без денег, заставили старого хрыча подписать соответствующие документы, так что теперь все законно и официально. Впрочем, я в любом случае ему благодарен — ведь моей матери к тому времени уже давным-давно не было на свете.

— Что ж, в общем и целом идея неплохая, — с милой улыбкой кивнула она. — Остается только одно небольшое затруднение.

— Какое же? — поинтересовался Стивен. Обнаружив, что тонет в небесной синеве ее глаз, он спохватился и перевел взгляд ниже, на молочно-белую грудь девушки.

— Видите ли, Стивен, позорное поведение Куинси настолько возмутило меня, что сейчас мне даже противно думать о мужчинах. Если честно, я решила вообще не выходить замуж. По крайней мере в ближайшее время. И уж во всяком случае, не торопиться с этим только потому, что погибла моя драгоценная репутация, — заторопилась она. — Конечно, я не похожа на вашу Констанс, но и мне, сказать по правде, как-то не по себе при мысли о том, чтобы очутиться в объятиях незнакомого мужчины. Мой отчим, похоже, не понимает, что рабство отменили еще год назад. Работорговля запрещена везде, даже в Ост-Индии. И поэтому я совершенно уверена, что не должна выходить замуж только потому, что мой отчим — или наше общество — считает, что я должна это сделать.

— Вы не хотите выходить замуж просто потому, что ваша репутация погибла?! — повторил Стивен, не отрывая глаз от ее лица. — Но почему, черт возьми? В конце концов, выходить замуж — это, так сказать, вековая традиция! Поверьте, остаться в одиночестве, да еще с погибшей репутацией, дьявольски неудобная штука. Особенно для женщины. А раз вы этого не понимаете, значит, вы слишком невинны для подобных вещей. Или пьяны.