Очень аккуратно взяв бутон, Хантер срезал цветок и убрал с него шипы. Ему нужно было извиниться. У него это плохо получалось, но, может быть, роза будет красноречивее слов.

***

После того, как Гретхен приняла душ и переоделась, она направилась в библиотеку. Нет смысла откладывать работу над проектом. После утреннего события энтузиазма у нее поубавилось, но она должна хотя бы попробовать. Теперь, когда они будут избегать друг друга, и она будет знать наверняка, он делает это специально, а не потому что смущается.

Жаль, теперь этот месяц будет не таким захватывающим, как ей хотелось.

Зайдя в тихую библиотеку, она заметила на своем столе серебряный поднос, а на нем записка и свежесрезанная бледно-голубая роза.

Она взяла записку и пробежалась по ней глазами.

Я был груб и прошу за это прощения. В семь вечера будет подан ужин в красной столовой, на случай, если вы захотите присоединиться. Пижамы допускаются.

А в коне простая подпись из двух букв. ХБ.

Гретхен улыбнулась.

Глава 5

 

Гретхен заявилась на ужин на пять минут раньше слегка на взводе. Конечно, у нее не было причин нервничать. Это же просто ужин с мужчиной, которому она по непонятным причинам не нравится. Возможно, это связано с инцидентом с обнаженкой. Но это была полностью ее вина. А раз, он единственная компания, которая будет у нее весь следующий месяц, ей бы хотелось все уладить и забыть о произошедшем.

Сегодня она собрала волосы в высокий хвост, а не в неаккуратный пучок, как делала всегда. На лице не было ни грамма макияжа, а из одежды: штаны от спортивного костюма и футболка с длинным рукавом. Это же просто ужин с мужчиной, с которым она хотела подружиться, не было смысла наряжаться.

Однако, когда она постучала в дверь (Элдон ранее дал указания сделать именно так), перед тем как войти в красную столовую, она была удивлена, что мистер Бьюканен открыл ей дверь. Он был в пиджаке, с волосами, зачесанными назад.

— Мне полагалось нарядиться? — она улыбнулась ему, входя в столовую. — Признаюсь, я считала эту поездку чисто деловой, поэтому взяла одежду привычную и удобную для работы. Простите, если я неподобающе выгляжу.

— Все нормально, — прохрипел он. — Вы соответствуете.

Гретхен рассмеялась, желая сгладить ситуацию. — Соответствую? Спорю, вы говорите это всем женщинам.

Он засмущался от ее слов, отвернулся и захлопнул дверь чуть сильнее, чем нужно было. Боже правый. Она всего лишь пошутила, а он ведет себя, будто у него муравьи в трусах, хотя сам пригласил ее на ужин. — Спасибо за розу, — сказала она, скрестив руки на груди, рассматривая мебель. Это было безопасней, чем смотреть на хозяина дома, который того и рассыплется на мелкие кусочки если поймает ее взгляд.

И если честно, она сгорала от необходимости посмотреть на него. Утром ее отвлекал сад, холодный ветер и их разговор. Сейчас же ей хотелось внимательно его рассмотреть и понять, что же произошло, от чего он стал таким. Правая часть его лица была покрыта шрамами: глубокими, старыми, хранящими в себе историю. Ей было очень любопытно узнать эту историю.

Но раз он был таким пугливым, она притворилась, что рассматривает картины на стенах. Ей стало понятно, почему эту столовую называли красной. Стены были темного, почти бордового цвета, а картины на стенах напоминали замершие сцены из жизни и, в основном, красные. На одной картине был изображен букет роз, на другой гора яблок. И все такое… красное. Если бы в комнате было больше света, то, возможно, они бы раздражали глаза, но, к счастью, сейчас горели свечи в двух канделябрах, расставленных в центре длинного деревянного стола.

Если бы поведение мистера Бьюканена не было таким странным, то роза и зажженные свечи намекали бы, что у них своего рода свидание, однако его поведение говорило об обратном.

— Блю гёрл, — заговорил он, подходя к дальнему концу стола, выдвигая стул.

— Что? — она повернулась и взглянула на него.

Он опустил глаза, словно не хотел встречаться с ней взглядом, и кивком указал на стул, приглашая ее сесть. — Роза, которую я вам отправил. Она называется Блю гёрл.

Гретхен шагнула вперед, замечая, что он повернулся боком, позволяя ей видеть только здоровую часть его лица. Интересно. — Понятно. Чудесная роза. Мне казалось, она больше фиолетовая, чем голубая.

— Так и есть. Очень тяжело добиться истинного голубого цвета лепестков. В большинстве случаев почва недостаточно кислая, — его тон был резок, словно он объяснял элементарные вещи дурочке.

— Аааа, — она села за стол, он пододвинул ее стул и отошел вправо. Она заметила, он не сел во главе стола в самом дальнем конце, а сел через несколько стульев от нее под углом в 90 градусов. Чтобы скрыть свое лицо? На этом месте она не могла видеть правую сторону его лица, только аккуратный, красивый профиль.

Его можно было назвать симпатичным. Подбородок волевой и сильный, с правильными чертами лица. Нос был немного больше, чем положено считать красивым, и других мужчин он, возможно, бы портил, но не его. Ему он идеально подходил. Глаза темные и пронзительные, губы тонкие, будто он никогда не улыбался.

Конечно, стоило ему немного повернуться, и она видела причину его суровости. Шрамы, покрывающие правую сторону его лица, выглядели устрашающе. Они полностью покрывали его щеку, подбородок и горло. Он аккуратно прятал поврежденную сторону, тем самым еще больше разжигая ее любопытство и желание рассмотреть его лицо полностью. Даже его бровь была пересечена шрамом, который уходил на висок к линии роста волос.

Ей стало интересно, как он получил эти шрамы. Он поднял глаза и поймал на себе ее взгляд. Он выронил из рук серебряный прибор, который с громким стуком ударился о стол.

— Прошу прощения, — сказал он.

— Ничего страшного, — ответила она, ее позабавило его поведение. Он что… нервничал? — Простите, я не нарядилась. Я подумала, раз это не свидание, то мне можно… — Она замолчала на полуслове. А вдруг он расценивал этот ужин как свидание?

— Конечно, нет, — ответил он. И в подтверждение своих слов взял со стола салфетку и положил ее колени. — Я всегда ношу костюм, мне нравится хорошо выглядеть.

Понятно. Она не могла понять, хотел ли он пошутить или же упрекнуть ее в неподобающем виде. Если честно, она пока с трудом его понимала.

Мистер Бьюканен потянулся к открытой бутылке вина. — Не хотите выпить?

— Пытаетесь меня напоить, да? — пошутила она.

Он напрягся.

— Я пошутила, — быстро добавила она. Ого, он совсем не понимал ее шуток? — Я с удовольствием выпью. — Гретхен поставила перед ним пустой бокал, следя за его движениями. Его пальцы были длинными, сильными, и он со всей грациозностью держал бутылку. Если бы ранее он не выронил из рук нож, она бы не подумала, что он на такое способен. Налив достаточно вина, он прокрутил бутылку, не пролив ни капли.

У него были прекрасные манеры, но вот общался он с трудом. Пламя свечи немного замерцало, играя в ее бокале с вином. Гретхен наблюдала, как он наливал вино в свой бокал. Она гадала, полагалось ли свечам скрывать его шрамы или нет? Если да, то это было плохой идеей, в отбрасываемой свечой тени его шрамы выглядели более устрашающе. И все же она никак не могла перестать о них думать.

— Я Гретхен, — сказала она, когда он закончил разливать вино. — Мне кажется, мы не были официально представлены друг другу.

— Верно, не были, — прохрипел он. — Сложно представляться, когда тебя застали врасплох обнаженным.

Она была удивлена его словами и уже захотела начать извиняться, но взглянув на него, поняла… он пошутил. Ждал ли он, что она засмеется? Или остроумно ответит?

— Да, полагаю, тяжело, особенно когда безумная женщина появляется в вашем саду, заявляя, что видела ваш пенис, — съязвила она. — Это не самая лучшая тема для начала разговора.

Ей не терпелось увидеть, какой будет его реакция: расстроится ли он или же расслабится и продолжит беседу?

К сожалению, он никак не отреагировал. Вместо этого он пододвинул к ней серебряное блюдо. — Я Хантер. Бьюканен.

— Да, я догадалась, что Бьюканен, — продолжила она. — Если только вы не родственник Элдона и не закрыли настоящего Бьюканена на чердаке.

Он хмыкнул, но на суровом лице улыбка так и не появилась. — Элдон - мой ассистент и дворецкий.

— Очевидно, вы наняли его за его яркую индивидуальность, — сказала она.

Хантер посмотрел на нее, все также не выражая никаких эмоций. Она скривилась, отпивая еще вина. — Простите, я не хотела грубить. Просто он не был … любезным, когда я приехала. Уверена, он отличный ассистент.

— Элдон не любит гостей.

— Это я поняла.

На этот раз он помрачнел. — Он вам нагрубил? Хотите, я с ним поговорю.

— Ой, нет, не стоит. — Гретхен пододвинула к нему свою тарелку, раз он решил поухаживать за ней. — Он меня немного удивил, вот и все. Так значит, в доме кроме вас и Элдона больше никого нет?

— Вовсе нет, — сказал Хантер, накладывая ей в тарелку весьма сомнительного вида пасту.

— Вот как?

— Есть еще горничные. Полагаю, Элдон сказал вам о расписании?

Она взяла свою тарелку, стараясь не показывать отвращение к лежащем на ней месиве. А может, Хантер сам все это приготовил? Оскорбиться ли он, если она спросит. Гретхен решила немного приврать. — Выглядит аппетитно, — сказала она, расправив на коленях салфетку, дожидаясь, когда он положит еду себе в тарелку.

— Элдон – вполне приличный повар, — заверил он.

— Как можно устоять после такой похвалы.

Он снова взглянул на нее, не выражая никаких эмоций. Гретхен подождала, пока Хантер не отведает их ужин и после того, как он не подавился после первого укуса, она решила приступить к еде. На вкус ужин был таким же ужасным, как и на вид. Макароны были переварены, соус застывшим и холодным. Она заставила себя проглотить, поглядывая на Хантера. Как он мог сидеть и спокойно есть этот ужас?

Приличный повар, да уж.

Он посмотрел на нее. — Все хорошо? — она заметила напряжение во всем его теле.

Гретхен выдавила из себя улыбку. — Отлично, спасибо.

Хантер хмыкнул, опустил взгляд в тарелку и продолжил методично есть.

Мда, это определенно был самый странный ужин в ее жизни. Она была в одной из множества столовых большого, роскошного особняка, а вот еда была хуже всего, что она когда-либо ела. Но хуже всего было неловкое молчание, повисшее между ней и хозяином дома. Интересно, а Хантер умеет поддерживать беседу? Или ему никогда не приходилось этого делать? Из-за его положения люди сами стремились начать беседу с ним.

 Но ее беспокоило не это. Как она поняла, Хантер привык к уединению. Возможно, ужин с ней не доставлял ему удовольствия, и он пригласил ее из вежливости? Ауч.

Она гоняла пасту по тарелке. Хантер перестал есть, положив на стол приборы. — Вас что-то беспокоит.

— Нет, ничего, все нормально.

Он нахмурил брови, ловя ее на лжи. — Вы не обязаны развлекать меня за ужином. Можете уйти, если хотите.

Отлично, теперь он думал, что ей неприятно его общество. Она мотнула головой, закидывая в рот очередную порцию отвратительной пасты в доказательство, что ей приятно здесь находиться. Стоило еде оказаться у нее во рту, как у нее сработал рвотный рефлекс, и она подавилась. Схватив салфетку, она выплюнула холодное месиво. — Простите меня, но я не могу это есть.

Он удивленно посмотрел на свою тарелку. — Вы не любите итальянскую кухню?

— Разве у вас нет повара? — выпалила она. — То есть, вы же богатый. Вы же можете позволить себе повара, да?

Он уставился на нее, затем положил салфетку на стол. — Элдон вполне приличный повар.

— Я не могу это есть, — честно сказала она. — И поверьте, дело не в вас. Просто… меня стошнит, если я еще раз притворюсь, что это варево вкусное.

— Полагаю, вас уже чуть не стошнило, — подметил он.

Она надеялась, он улыбнется, чтобы она смогла понять, пошутил он или нет. — Верно. И, слава богу, кроме нас тут никого нет, да?

— А вино вам понравилось?

Она кивнула, залпом осушив бокал, стараясь смыть неприятное послевкусие после пасты. — Кстати, здесь очень тихо. Так непривычно.

— Тихо? — он поднял голову, словно не понимая, о чем она говорила. — А вы не любите тишину?

— Я живу в Сохо, — сказала она, протягивая ее пустой бокал вина. — Там шумные соседи, круглосуточный гул машин, люди будят меня постоянным хождением по лестнице. В моем доме невозможно остаться в изоляции и тишине, как здесь. Наверно, я просто к этому не привыкла.

— Понятно.

Она не поняла, что означал его ответ. — Однако, у вас потрясающий дом. Прошу вас, не принимайте мои слова на свой счет.

— Я и не думал. — Он посмотрел поверх нее, и она поняла, большую часть ужина он старался не смотреть на нее.