Мэрайя Коул - Красивая ошибка (ЛП)

Оригинальное название: Mariah Cole «Beautiful Failure» 2013

Переведенное: Мэрайя Коул «Красивая ошибка» 2015

Перевод: Mari Cov

Редакторы и оформитель: Виктория Цветкова, Айна Гудратова, Наталья Кузнецова, Анастасия Токарева

Обложка: Анастасия Токарева

Переведено специально для группы: Книжный червь / Переводы книг https://vk.com/tr_books_vk

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Моя мать была шлюхой.

Её звали Лия Изабэль Андерсон – сокращенно «Лия Белла», и после эскорта, она была самой востребованной проституткой в Нью-Джерси.

Она была потрясающе красива: с темными зелеными глазами, от которых у любого мужчины перехватывало дыхание, кожа фарфорового цвета выглядела настолько гладкой, что казалось слишком идеальной, чтобы прикасаться к ней. Её часто сравнивали с топ-моделями: ее волосы цвета воронова крыла всегда были распущены, а натуральные длинные ресницы, всегда были идеально расчесаны.

Пока я была маленькой, я не понимала, чем она занималась с мужчинами, которые заезжали за ней на своих блестящих и дорогих машинах, мужчины в костюмах за тысячи долларов, которые гладили меня по голове, и говорили: «Твоя мама – это нечто».

В некотором смысле, эти чужие мужчины были самым близким к тому, что я могла бы назвать семьей, так как своего отца я не знала. Мамины постоянные клиенты – Кристиан и Уильям присылали мне подарки на каждое рождество, Арни купил мне мой первый велосипед, Стив научил менять колесо, а самый яростный из её поклонников – Винсент, раз в месяц возил меня по магазинам, покупать мне дизайнерскую одежду.

Лия Белла, а она никогда не разрешала называть её мамой, никогда и не была мне мамой, как таковой. Она больше была подругой, которая старше меня. Такая подруга, которая с тобой в «хорошую погоду».

Она пропустила все мои спектакли в начальной школе, все конкурсы сочинений в средней школе, и ей всегда было плевать на мои оценки. Сначала, вынужденное одиночество беспокоило меня, но потом, когда я придумала себе кучу невидимых друзей и фантазий, я привыкла к её пренебрежению и с радостью принимала любые знаки внимания, которые она оказывала мне.

Когда я стала подростком, Лия проводила со мной больше времени, обещая, что исправится, что, начиная с этого момента, мы будем лучшими подругами. Так как она сбежала из дома, забеременев в 16, у неё был пунктик: никогда не читать мне лекций и никогда не воспитывать меня. При этом она научила меня трем своим главным правилам:

1) Всегда прилагай кучу усилий, чтобы выглядеть хорошо. Внешне, ты должна быть всегда идеальна, неважно насколько хреново тебе на самом деле. Если тебе когда-нибудь будет плохо или ты будешь в депрессии – смирись, закрой рот и добавь побольше туши.

2) Не заводи друзей. Заводи спонсоров. Если ты не можешь добиться ничего от человека или как-то его использовать для какой-либо цели – выкинь такого человека из своей жизни немедленно.

3) Ум всегда проигрывает красоте. Твое тело всегда будет твоим самым важным оружием. Запомни это.

На мой четырнадцатый День Рождения она налила мне мою первую рюмку и предложила первую дорожку кокса, со словами: «Добро пожаловать во взрослую жизнь, Эм!».

Я отказалась от кокса, будучи наслышана о его эффекте, но с радостью взяла бокал красненького. Лия она подняла свой бокал, ожидая, когда я сделаю то же самое, и приказала выпить его залпом.

Алкоголь опалил мне горло – на вкус он был отвратительным. Но с годами горечь спиртного становилась всё приятнее, и я уже ждала эти наши встречи. Наши маленькие пирушки были единственными моментами, когда она уделяла мне всё своё внимание.

Именно тогда, я выкладывала ей о выигранных мною конкурсах сочинений, или о том, как я досрочно получила стипендию в колледже. В свою очередь, Лия делилась со мной своими секретами, или рассказывала, как возбудить мужчину, при этом говоря так спокойно, как другие родители говорят о прошедшем дне в офисе.

– Я не могу тебе передать, какой вялый член был сегодня у Бена, – делилась со мной она. – Думаю, раз мне приходится иметь дело с его жухлой морковкой, мне следует брать с него двойную цену.

– Неужели тебе не нравится секс с ним? Никогда? – спрашиваю я.

– Нет, с ним никогда. Он просто спонсор, я получаю от него деньги, и это единственное, почему я с ним. Я просто лежу, царапаю его спину и с придыханием повторяю: «о, сильней… сильней», ну, чтобы он думал, что мне нравится, пока он…

– Пока он не кончит?

– Ага, – она передает мне сигарету, перед тем как вздохнуть. – С ним и ещё с некоторыми, я обычно выпиваю пару рюмок перед этим, чтобы отключить мозг. С теми же, кто действительно хорош, я просто могу расслабиться. Секс может быть реально потрясающим, если ты знаешь, что надо делать…

Как-то в пятницу, придя домой после обычного похода с Винсентом по магазинам, где купила себе сумочку Шанель, я обнаружила на полу капли крови.

– Лия? – позвала я, поставив пакеты с покупками на пол. – У тебя снова идет кровь из носа?

Тишина. Я шла на кухню, глазами ища её обычные лекарства: горячий чай и ватные палочки, но её там не было.

– Ты дома?

Я обошла нашу гостиную и проверила все комнаты наверху. Сбитая с толку я достала телефон и набрала её номер.

Снова никто не ответил.

Пожав плечами, я открыла бутылку водки и выпила пару рюмок. Возможно, Лия ненадолго уехала с кем-то из своих спонсоров и вернется к тому времени, когда начнется наше любимое шоу.

Я решила принять душ и направилась в ванную на первом этаже.

Моё сердце чуть не остановилось, когда я включила свет.

Я не хотела верить своим глазам и надеялась, что это просто игра моего воображения.

Бледное и посиневшее тело Лии безжизненно лежало в ванне. Левая рука свисала из ванны, а её маленькая фиолетовая сумочка, в которой она хранила свой кокаин, болталась на кончиках её пальцев.

По полу были разбросаны таблетки и пустые оранжевые баночки, выписанные на разные имена. На туалетном столике лежал пустой шприц и сложенная записка, подписанная «Моей Эм».

Дрожа, я бросилась к Лие и прижав палец к маминой шее, пыталась нащупать пульс

Ничего.

Откинув её голову, я начала делать ей искусственное дыхание, но это было бесполезно.

Лия Бэль умерла.

В слезах, я опустилась на пол, проклиная и ненавидя её за то, что она так поступила со мной. С нами.

У меня не было ни друзей, чтобы им позвонить, ни семьи; и в таком онемевшем и ошеломленном состоянии, я как-то умудрилась позвонить 911. Пока оператор советовала делать глубокие вздохи, чтобы я успокоилась, я подошла к столику и развернула записку Лии:

" Эм,

Я знаю, что сейчас ты в смятении, но хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Я тебя, пиздец как сильно, люблю…

Ты- единственное в моей жизни, ради чего стоило жить, и я бы очень хотела быть достаточно сильной, чтобы помнить об этом…

Но я слабая.

Я устала жить во лжи, и я уже очень давно несчастна.… Я так больше не могу…

Я испортила всё в своей жизни, но больше всего я жалею о том, как я воспитывала тебя…

Прости меня…

Тебе трудно будет в это поверить, особенно, когда меня не будет рядом, но я хочу, чтобы ты забыла всё дерьмо, которому я учила тебя. Прямо сейчас.

На хер эту фигню, чтобы использовать свою внешность, чтобы получить всё, что ты хочешь.

Поступи в колледж и постарайся сделать со своей жизнью что-то путное, например, напиши книгу. У тебя очень хорошо получается писать, ты очень умная и должна использовать свои мозги, чтобы добиться того, чего хочешь. Ты можешь пообещать мне сделать это, Эм?

Хотя… возможно уже слишком поздно, и я готова поспорить, что ты закончишь, как я- красивое ничто…

Правда, это не твоя вина. Это..."

Тут я перестала читать и спустила записку в унитаз. Её последние слова явно были написаны в отчаянии, и они только усугубляли мою боль.

Я была уверена, что Лия растила меня наилучшим образом и для меня она была очень далека от «красивого ничто». В действительности, я очень ценила всё, чему она учила меня.

Несмотря на невыносимую боль от того, что мама поступила так эгоистично и оставила меня одну, я была настроена запомнить Лию в лучшие ее моменты и такой, какой она была для меня:

Моей мамой.

Моей лучшей подругой.

Моим примером для подражания.

Наши дни.

Вся моя жизнь – просто бардак. Настоящий. Гребаный. Бардак.

Припарковавшись около «Обед у Джины и Лейни», я курила сигарету, и, глядя на чек, который мне выписали несколько минут назад, я думала о том, действительно ли моя жизнь была настолько печальной, или это всё было ужасным сном.

Это был мой последний чек, так как меня уволили в прошлую пятницу. По их словам, они устали от моих опозданий и замечаний клиентам, чтобы те наконец-то решили, что будут заказывать в ответ на их вопрос, что я посоветовала бы им из меню.

Какова моя зарплата за две недели работы на полную ставку? Двести долларов и 31 цент. Никаких чаевых.

Меньше чем за год, я сменила восемь мест работы, и теперь начала задумываться, создана ли я вообще для такой жизни. Работу упаковщицы я потеряла в течение недели, моя деятельность кассира закончились, когда мы с менеджером начали орать друг на друга, а на заводе удобрений я не протянула и часа.

      Работая, я одержима своими вымышленными героями. Надеюсь, когда-нибудь у меня будет время, и я напишу их истории. Всё время летаю в облаках, придумывая своим героям приключения и жизнь, которая намного интересней, чем моя собственная.

      Поднимая голову, замечаю молнии, мерцающие в облаках, и капли дождя на лобовом стекле моей машины. Тут только до меня доходит, что у меня остается лишь 20 минут до встречи.

Это собеседование в «Уэстин», одном из самых лучших отелей Юга. Благодаря этому отелю, наш маленький городок Блайт можно найти на карте штата Алабама. Я намерена получить эту работу и продержаться там дольше, чем где бы то ни было до этого, даже не смотря на то, что у них очень строгие правила и большая текучка кадров.

Мне это необходимо.

Я устала просыпаться утром и видеть одно и то же дерьмо: зеленые поля, коров, еще поля, еще коров.

В Блайте нет ничего, что могло бы меня увлечь. Чем быстрее я смогу накопить немного денег, тем скорее смогу собрать чемоданы и свалить отсюда на север, ко всем чертям.

Паркуя машину, я закатываю глаза при виде неуместных орлиных статуй, натыканных по периметру отеля. Здание покрыто посеребрённым стеклом, и будто кричит: « Мне здесь не место!».

Я оставляю машину под навесом, надеясь, что дождь вскоре кончится и мне не придётся мокнуть под ним, пока буду идти к зданию.

Так льет уже несколько недель. Каждый такой серый день заставляет меня всё больше скучать по Лии.