Мэрайя Коул - Красивая ошибка (ЛП)

Мужчина отпускает мою руку и медленно поворачивается ко мне лицом. Он улыбается мне, заставляющей замирать сердце, улыбкой, и я теряю от нее дар речи.

Картер?

В моей памяти мелькают картинки с заправки, когда струйки пота стекали по его голой груди. Сейчас он выглядит ещё сексуальнее. На нем обычная майка с V-образным вырезом и джинсы. А его волосы выглядят так, как будто он только что встал с постели и забыл причесаться.

Он откидывается на кушетке, вопросительно приподнимая бровь. Я просто стою и смотрю на него.

– Может, станцуешь для меня, Рэйвен? – спрашивает он, ухмыляясь.

– Ты платишь?

– Конечно, – он явно издевается. – Двойную цену.

Я прикрываю глаза и представляю, что это просто репетиция с Робин. Я стараюсь забыть, что мы находимся в помещении с другими людьми и смотрю прямо в глаза Картеру. Мои бедра двигаются в темп медленной музыке, льющейся из динамиков. Облизываю свою нижнюю губу.

Я встаю между его ног и медленно стягиваю с себя платье. Мне интересно, почему он продолжает смотреть мне в глаза, вместо того, чтобы рассматривать мое тело. Медленно поглаживаю свою талию и поднимаю руки к груди, сжимая её, и снова покусываю губу. Картер не отрываясь смотрит мне в глаза, его глаза сверкают. Его поведение сбивает меня с толку. Я наклоняюсь к нему и сажусь ему на колени.

Я жду, что он скажет что-то вроде того, что я слышала, когда наблюдала за девочками всю эту неделю: «О, да…» или «Да, детка». Но он молчит.

– Тебе нравится? – шепотом спрашиваю я его.

Картер продолжает молчать.

Я чувствую, как он возбудился и стараюсь не выдать своей реакции. Мне не обязательно смотреть вниз, чтобы понять, какие у него внушительные размеры. Я опускаю руку между нами и поглаживаю его рукой. Как же мне хочется, чтобы на нем не было штанов.

Картер продолжает смотреть мне в глаза. Я убираю руку и начинаю тереться об него, чувствуя, как он возбуждается еще больше.

Боже мой…

Наклоняюсь к нему и шепчу в миллиметре от его губ, не в состоянии заставить себя отвести взгляд.

– Как сильно ты хочешь меня трахнуть?

Он улыбается, но вместо ответа обнимает меня за талию и гладит руками.

Когда его руки находят застежку моего лифчика, я чувствую, как мне не хватает воздуха. Картер что-то шепчет мне на ухо, удерживая одной рукой меня за бердо, просовывает свой большой палец другой руки под застежку моего лифчика.

Несмотря на то, что мне нравятся его прикосновения, я не хочу, чтобы меня неправильно поняли другие клиенты, поэтому убираю его руки.

Я уже готова расстегнуть лифчик, но он снимает меня с колен и встает. Он достает из кармана купюры по 50 долларов и засовывает их мне под правую бретельку лифчика.

– Большое тебе спасибо, Рэйвен, – прежде чем уйти, он оглядывает меня с головы до ног.

Какого хрена?! – думаю я.

Еще несколько секунд я стою, не двигаясь, пытаясь осознать, что только что произошло. Всё еще в замешательстве, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, куда он ушел, но прежде чем делаю шаг за ним, передо мной появляется Робин.

– Неплохо, – смеется она. – Только что, тебе заказали еще один приватный танец. Кушетка в горошек, что находится напротив.

– Я ещё не закончила с этим парнем. Мне нужно знать, почему он встал и ушел до того, как я разделась.

– Что?

– Я не закончила с моим клиентом. Мне нужно у него кое-что спросить.

– Было похоже но то, что ему не понравилось? – спросила она, скрещивая руки.

– Нет, я думаю, ему понравилось.

– Он заплатил тебе?

– Ага.

– Тогда ты закончила. Кушетка в горошек, напротив нас. Сейчас же.

Я не спорю. Направляюсь к новому клиенту, оставив платье лежать на полу, стараясь не показать своего разочарования.

Мой клиент оказался отцом жениха. Об этом говорил его галстук и то, что на нем не было обручального кольца. На нем костюм от Карла Лагерфельда, что доказывает его состоятельность. А еще он ведет себя так, будто слишком хорош, чтобы находиться тут, как будто он на голову выше всех находящихся в этом зале.

– Вы готовы? – я улыбаюсь ему, становясь перед ним.

– Очень даже, – отвечает он, опуская свой бокал на столик.

Я запускаю руку в свои волосы, делая вид, что расчесываю их, и медленно качаю бедрами. Как только понимаю, что он весь внимание, я делаю шаг к нему и глажу себя руками, наблюдая, как его взгляд следует за моими движениями. Я очень медленно сажусь ему на колени, обвиваю его шею своими руками и начинаю медленно качать бедрами.

– Как сильно ты хочешь меня трахнуть? – шепчу я ему.

Он хрипит в ответ.

– Как сильно? – повторяю я игривым голосом.

Он снова хрипит в ответ, и я чувствую сквозь штаны, как он возбуждается.

– Очень сильно… Я хочу оттрахать тебя в задницу.

Я заставляю себя не отвести взгляд, и продолжаю тереться об него. Запускаю свою руку в его волосы и спрашиваю, нравится ли ему. Он хватает меня за бедра. Мне больно.

– Сколько ты хочешь за то, чтобы я трахнул тебя в задницу? – я вижу, как по нему течет пот. – Я готов поспорить, что она упругая и узкая…

Я улыбаюсь, стараясь сфокусироваться на танце, игнорируя его вопросы.

– Сколько? – он повторяет свой вопрос, и, судя по его взгляду, он готов кончить в штаны прямо сейчас.

– Я не продаюсь, малыш, – шепчу я ему ответ, которому меня научила Робин. Она говорит, что ласковое обращение, немного смягчает их реакцию на отказ, когда они делают такие вызывающие предложения.

– Малышка, я могу тебе дать всё, что ты захочешь, – умоляет он. – Все, что ты захочешь…

– Ммм, – я делаю еще несколько движений и прижимаю свои губы к его горлу, когда песня подходит к концу.

Он кончает, и я позволяю ему сжать мою талию руками.

– Черт… – его дыхание прерывисто. – Если ты разрешить мне делать с тобой всё, что я захочу, это будет того стоить… Я могу увезти тебя отсюда и тебе больше никогда не придётся танцевать, чтобы заработать денег.

Я соскальзываю с его колен, поправляю лифчик и стараюсь не смеяться. Робин говорила, что некоторые мужчины будут пытаться играть в игру «Спаси шалаву», обещать увезти и предлагать работу, как будто этим они спасут нас от этого греховного мира, от которого нас якобы надо спасать.

– Все хорошо, малыш, – я целую его в шею. – Ты хочешь еще один танец или ты уже закончил со мной? – я оттягиваю чашечку моего лифчика, молча указывая, куда положить деньги.

Он вздыхает, глядя мне в глаза, и достает свой бумажник. Поглаживая мое бедро, он засовывает деньги за тесьму моих трусиков.

– Я оставлю тебе свою визитку, Красотка, – говорит он, вставая. – Если ты вдруг изменишь своё решение… А скорее всего, ты так и сделаешь, я вижу это по твоим глазам… – он улыбается. – Как тебя зовут?

– Рэйвен.

– Мило. Но как твоё настоящее имя? – он наклоняется ко мне и шепчет,– я никому не скажу.

Я делаю вид, что колеблюсь и хмурюсь.

– Отем, – отвечаю я со вздохом.

– Я так и думал. Надеюсь, ты свяжешься со мной, Отем, – он бросает на меня последний взгляд и идет к своему сыну, который все еще находится на сцене.

– Я впечатлен, – говорит Майкл, с ухмылкой подталкивая меня в угол.

Сегодня он не похож на владельца клуба: на нем тенниска и джинсы. Он выглядит намного моложе.

– Слабачки сдаются сразу после первого танца, – говорит он. – Обычно мне приходится вылавливать их на парковке.

– Я не слабачка.

– Это уже и так ясно, – он снова улыбается. – Тебе нужно подучиться танцевать, но думаю, ты нам подходишь. Приходи завтра за расписанием и начнешь учиться танцевать на шесте. Занятия на шесте намного важнее. Если ты научишься танцевать у шеста, это обеспечит тебе основной заработок. У меня такое предчувствие, что ты будешь пользоваться спросом, – он дотрагивается пальцами до бретельки моего лифчика. – Можешь идти домой.

– Что? Это все на сегодня?

– Да, – он подает кому-то знак, и около него появляется один из охранников клуба. – Проводи Рэйвен до её машины. Она вернется завтра.

– Да, сэр, – охранник кивает и жестом указывает мне идти вперед.

Разочарованно оглядываю комнату через плечо, другие девочки продолжают танцевать и зарабатывать деньги.

Пока мы идем в гримерку, чтобы я переоделась, я понимаю, что сегодняшний вечер не был таким уж плохим, каким я его себе представляла. И хотя я рада, что меня взяли на работу, я немного расстроена.

Во-первых, там, наверху, кто-то еще мог бы заказать мне приватный танец, и я бы заработала еще больше. Во-вторых, мне очень хочется знать, почему Картер ушел до того, как я закончила танцевать.

Я действительно расстроена его уходом. От меня еще никто так не уходил, особенно, когда я была почти раздета.

И то, как он на меня смотрел… Он явно был возбужден… Ничего не понимаю…

– Рэйвен? – охранник прокашлялся, чтобы напомнить о себе.

– Да?

– Ты будешь садиться в машину?

– Что? – я настолько задумалась, что не заметила, как мы оказались на парковке, и он открыл водительскую дверь для меня. – Извини…

Сажусь в машину и жду, пока он закроет ее.

Охранник обходит мою машину и становится позади неё, проверяя, чтобы за мной никто не поехал.

Я завожу мотор, но перед тем как отъехать, пересчитываю деньги: четыреста долларов. Четыре. Сотни. Долларов.

На хуй мне другая работа?

У меня появилось новое призвание. 

 Две недели спустя…

– Эй, Шекспир! – Робин кричит так, что я роняю ручку.

– Что?

– Ты выйдешь на сцену показать этим мужикам как умеешь писать или как умеешь танцевать? Я тут пытаюсь тебе помочь.

Я вздыхаю и откладываю блокнот. Робин и Сара (сценическое имя «Огонёк») просматривают запись моей тренировки.

– На последнем вращении тебе нужно удержать ногу подольше, – Робин вскакивает на сцену и становится у шеста. – Попробуй сделать это так… – она вращается вокруг шеста и грациозно вытягивает ногу, удерживая её на весу около 10 секунд.

– Найди себе фокус в зале, смотри в глаза одному из мужчин и не отводи взгляда, – говорит Сара. – Представь твой самый лучший секс, который у тебя был. Я так делаю.

Робин постукивает по губам, кивая.

– Если ты этого не сделаешь, будет казаться, что ты нервничаешь. А это будет полным провалом.

Кивая, готовлюсь повторить все, что она показала, но вместо этого Робин идет со мной в гримерку и начинает делать мне макияж.

Последние две недели я приезжаю на занятия каждое утро. Бабушке с дедушкой говорю, что меня взяли на работу в закусочной, что находится дальше по дороге от клуба, и у меня обучение утром и ночная смена вечером. Чтобы как-то обосновать это, я даже привезла пару кусков пирога.

Сначала они не понимали, почему я согласилась на эту работу, так как до нее ехать два часа, но когда я им объяснила, что мне платят двойную ставку за сверхурочные, они согласились, что это замечательная идея.

Они сказали, что молятся, чтобы я продержалась на этой работе больше двух недель.

Старички были так довольны, что предложили оплатить мне мотель, который находится недалеко от работы, чтобы сократить время на проезд, но я отказалась. Я не хочу привыкать к этому городу, и, судя по тем клиентам, с которыми я сталкивалась последние две недели, я лучше буду спать дома.

– Сиди спокойно, – Робин щелкает пальцами. – Эта тушь специально для выступлений, она легко может размазаться, пока не высохла.

Замираю и стараюсь держать глаза широко открытыми. Я нервничаю из-за моего первого выступления на шесте. Во время репетиций я дважды упала, поэтому весь день стараюсь психологически настроиться.

Так как сегодня пятница, клуб забит, что означает, мужчины будут очень щедры.

Когда Робин заканчивает с моим макияжем, Сара протягивает мне рубашку, которую я должна надеть поверх комплекта моего блестящего, черного белья. Девочки поправляют мне волосы, пока я застегиваю рубашку на все пуговицы, и надевают мне длинную нитку жемчуга на шею.

– Само совершенство, – говорит Робин смеясь. – Классический образ.