Сола Рэйн - Красная линия

– Окей, я позвоню своему адвокату.

– Зачем? – хватило у нее ума спросить.

– Что значит зачем, Микки? Подашь иск на этих желторотых журналистов, пусть выплачивают тебе компенсацию. Уверен, что эта сраная статейка, которую просмотрело уже несколько сотен тысяч людей, дорого им обойдется.

– Нет.

– Прости?!

Мне сейчас послышалось?

– Нет, Дэйв. Мне не нужны их деньги.

– Дело не только в гребаных деньгах, Микки! – рявкнул я. – Они выставили тебя шлюховатой наркоманкой и за счет этой лживой грязи пиарят свой вонючий блог!

– Думаешь, мне есть дело до того, что обо мне подумают какие-то незнакомые люди, которые читают подобную хрень? – Она отложила столовые приборы и посмотрела мне в глаза. – Окей, если хочешь знать, мне обидно, что именно Скотт все это наболтал… Это, черт возьми, больно! БОЛЬНО! Но мое желание наказать ублюдка, который за деньги продаст собственную мать, не стоит того, чтобы портить тебе или Эшу репутацию, понимаешь?

Я изумленно вытаращился на нее.

Проклятье, я отлично понимал, о чем она говорит, но никак не ожидал от нее это услышать.

Девчонка, которая годами копит в стеклянной банке деньги на какие-то сраные курсы фотографов, сейчас думает не о том, что может отсудить кучу бабок, а о том, что нас с Эшем будут донимать журналисты, если она решит развернуть судебный процесс.

Эта удивительная девушка только что окончательно свела меня с ума.

Блять, я влюблен.

Официально.

– Дэйв, я не хочу, чтобы у вас были неприятности, – спокойно продолжила она. – Я ведь не идиотка и понимаю, что мое имя людям интересно лишь потому, что оно тесно связано с именами знаменитых хоккеистов НХЛ, и если начнется вся эта судебная волокита, то не я стану главным объектом внимания прессы, а именно вы. Ты и Эш.

– Иди сюда, – хрипло произнес я, сражаясь с накатившими на меня эмоциями.

Микки смущенно улыбнулась.

– У меня…

– Я помню, – я вытянул руку, она вложила в нее свою, обошла стол и уселась ко мне на колени. – Откуда ты взялась, черт побери?

Она широко улыбнулась. Ее глаза заблестели от слез.

– Я отключилась в баре, и благородный ангел-хранитель по имени Эш притащил меня к вам в дом.

Я усмехнулся, заправляя ей за ухо выбившуюся прядь волос.

– А кто-то пару минут назад говорил, что у него нет проблем с алкоголем?

– СЕРЬЕЗНЫХ проблем, – подмигнула Микки.

– Ты полетишь со мной к родителям на День Благодарения? – неожиданно даже для самого себя вдруг выпалил я.

Клянусь богом, я не собирался принимать предложение матери, но сейчас меня словно перемкнуло.

– Оу… Это ведь уже завтра, – Микки растерянно посмотрела на меня, хлопая своими длинными густыми ресницами. – Надолго?

– На один день.

Она задумчиво прикусила губу.

– Насколько я знаю, в Канаде День Благодарения празднуют раньше, чем в США, разве нет?

– Мои родители уже три года как живут в Миннеаполисе.

– Окей…

– Черт, забудь.

– Нет-нет. Все в порядке, Дэйв. Я полечу с тобой, – ответила она, заводя руку за мою шею и притянула к своим губам.

Наши языки переплелись в жарком горячем танце. Дыхание стало единым. Желание вспыхнуло с новой невыносимой силой. Стоило мне лишь почувствовать вкус ее губ, как член моментально затвердел и уперся в маленькую округлую попку. На вкус Микки была такой же сладкой, как и исходящий от нее аромат южных фруктов.

Это сумасшествие.

Мои руки не двигались. Я просто прижимал ее к себе, стараясь из последних сил быть долбанным джентльменом. Не важно, что при этом я думал лишь о том, как бы мне хотелось, чтобы эти чувственные пухлые губы, которые я сейчас с жадностью целовал, оказались на моем члене.

Проклятье.

Гореть мне в аду.

Наш поцелуй был долгим и мучительно нежным. Он словно склеивал нас. Дарил чувство единства, которое я раньше никогда и ни к кому не испытывал.

Вы слышали когда-нибудь о парнях, которые кончают от поцелуев?

Так вот я был уже чертовски близок к этому.

Поэтому мне пришлось отстраниться и вынести свою тушу из кухни как можно быстрее.

Нужно сваливать из этого дома. Под любым, мать его, предлогом.

Да и к тому же у меня внезапно появились кое-какие неотложные дела…

Микки последовала за мной в прихожую, где я уже напяливал на себя куртку.

– Ты куда?

– Мне нужно к реабилитологу, – солгал я, не моргая.

– Прямо сейчас?

– Аха.

Я вытащил из кармана куртки ключи от машины и молча вышел из дома. Микки остановилась на пороге, наблюдая за тем, как я завожу тачку и уезжаю.

Пристегните ремни. Следующая остановка: Саутсайд.

– Ты это слышал?

– Что? – спросил Дэйв, не отрывая взгляд от экрана телевизора, по которому показывали повтор сегодняшней игры «Чикагских Орланов».

Мы смотрели этот матч уже третий гребаный раз. Орланы разгромили «Флоридских Бизонов» со счетом 9:3. Наш Здоровяк забросил две шайбы. Наверняка одну за себя, а другую – за Каллахана.

– Мне послышалось, что кто-то барабанит в ворота, – я отставила в сторону ведерко с попкорном и привстала на колени, прислушиваясь.

– Ничего не слышу, – ответил Дэйв, по лицу которого внезапно расползлась какая-то подозрительная ухмылка.

Из прихожей раздался громкий лай собак, а следом за ним и протяжный звонок в дверь. Я взглянула на Дэйва, тот равнодушно пожал плечами.

– Окей. Пойдем посмотрим, кого там принесло.

В прихожей Дэйв мельком взглянул на экран видеодомофона, пока я пыталась взять на руки непоседливого Халка, который так и норовил выскочить на улицу, и нажал на кнопку, открывающую ворота. Затем распахнул входную дверь и принял свою любимую позу каменной статуи, скрещивая руки на массивной татуированной груди.

– Думаю, это к тебе.

– Ко мне? – удивленно спросила я.

Я заглянула в распахнутую дверь и не поверила своим глазах. По ступенькам медленно поднимался Скотт, обеими руками цепляясь за деревянные перила, и выглядел он при этом как белый ходок из Игры престолов. На его неухоженной рыжей щетине осел снег, а брови и ресницы от дыхания покрылись инеем. На Скотте были лишь синие пижамные штаны в клеточку и такая же фланелевая рубашка, а на ногах – старые раздолбанные кеды, в которых он всегда ходил по дому. Его лицо посинело от холода, с губ вообще сошла вся краска, а под левым глазом виднелся свежий кровоподтек.

Я протянула ему руку, помогая зайти в дом, и захлопнула за ним дверь.

– Что с тобой случилось, Скотт? Что ты здесь делаешь?

– Спрос-си у с-своего б-бойфренда, – дрожащими от холода губами произнес Скотт, хватаясь за одежду, висящую на вешалке, чтобы не упасть.

– Господи, Дэйв! Помоги ему дойти до дивана!

Каллахан фыркнул, а затем подошел к Скотту, грубо схватил его сзади за шиворот и потащил за собой, как тряпичную куклу. Тот едва успевал передвигать замерзшими ногами. Меня настолько шокировало это зрелище, что я следовала за ними, как зомби, не осознавая, что вообще происходит. Мой рот открывался и закрывался, не произнося ни звука. Когда Дэйв швырнул Скотта на диван в гостиной, ко мне, наконец, вернулся дар речи.

– Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – я уперла руки в бока. – Скотт, что ты здесь делаешь и почему ты… в таком виде?

– Х-холодно, – едва слышно ответил он, обнимая себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону.

Я сходила в прихожую и вернулась спустя полминуты с теплым шерстяным пледом в руках. Протянув его Скотту, я вопросительно взглянула на Дэйва, который расположился в соседнем кресле. На его руках уже сидел Халк, а под ногами лежала сонная Фрида. Лицо канадца не выражало никаких эмоций.

Какого дьявола?!

– Скотт, зачем ты сюда пришел? – предприняла я сотую попытку.

– К-как будто у меня б-был выбор!

– Был, – спокойно ответил Каллахан, запуская пальцы в густую рыжую шерсть померанца.

– С-серьезно?! – Скотт резко повернул голову в мою сторону. – Этот ч-чокнутый выбросил меня из машины прям п-посреди лесной трассы…

Иисусе…

– … и с-сказал, что если я п-пойду по дороге вперед, то через К-КАКИХ-ТО четыре мили наткнусь на его д-дом, и если я к-как следует извинюсь п-перед тобой, то МОЖЕТ БЫТЬ он вызовет мне т-такси, а если п-поверну назад, то мне придется пройти минимум миль ш-шесть до оживленной трассы!

Я ошарашенно уставилась на Дэйва.

– Адвентисты утверждают, что длительные прогулки пешком способствуют долголетию, – усмехнулся Каллахан.

– Я католик!

– Твои проблемы.

– Можно в-воды? – Скотт накрылся пледом с головой. – А лучше горячего ч-чаю или, может, чего покрепче… Х-холодно.

– Тебе здесь не ресторан. Извиняйся перед Микки и проваливай.

– Дэйв! – воскликнула я. – Он мог умереть! На улице мороз, кругом лес, дорога заснежена, и вообще…

Каллахан закатил глаза.

– Не драматизируй.

Скотт снова заворочался на диване, что-то бормоча себе поднос, а затем подтянул к себе ноги.

– Ты что, бессмертный? – рявкнул Дэйв, подаваясь вперед. – А ну убери свои грязные ласты с моего кожаного дивана! Ты даже на гребаные болты в нем за всю свою никчемную жизнь не заработал!

О'Брайан испуганно покосился на него и опустил вниз дрожащие ноги.

– Дэйв, можно я налью ему немного виски? – тяжело вздохнула я. – Он весь дрожит, и я не понимаю, что с этим делать.

– Ты думаешь, я позволю тебе поить это недоразумение моим элитным шотландским виски?

– П-простите…

– Ну наконец-то из твоей пасти вырываются правильные слова. Продолжай, чучело, – подбодрил его Дэйв. – И если ты все грамотно сформулируешь, то я налью тебе стаканчик горячей воды.

Я послала Каллахану очередной осуждающий взгляд и покачала головой.

– М-Микки, прости меня, – голубые глаза Скотта были полуопущены, губы дрожали, казалось, что каждое слово дается ему с большим трудом. – З-за это интервью. Просто они п-предложили хорошие деньги, и меня п-понесло. Я оч-чень сожалею. П-прости меня. Ну, и за… т-ты знаешь.

Мои брови взмыли вверх от удивления.

Извинения.

Лишь услышав эти слова, я поняла, как сильно в них нуждалась. Конечно, я смогу его простить. Однажды. Но моя память не позволит мне ничего забыть.

Сердце больно сжалось, и я почувствовала, как слезы подбираются к глазам.

Нет, только не это.

Никаких слез.

Только не перед этим предателем.

Я вздрогнула от неожиданности, когда на мои плечи легли крепкие руки Дэйва. Он чуть сжал их, будто говоря: «Я рядом», и пожалуй, впервые в жизни я почувствовала себя полностью защищенной.

– Отвези его домой, – тихо попросила я.

– Сам доберется.

– Ради бога, Дэйв!

– Я вызову ему такси, – ответил Дэйв, разворачивая меня к себе, и, заметив мой умоляющий взгляд, нехотя добавил: – и оплачу его.

– Спасибо, – произнесла я одними губами.

Пока мы ждали приезда такси, я сделала Скотту горячий чай и выпросила для него у Дэйва одну из его старых курток. Все это время О'Брайан молча сидел на диване и пялился в одну точку. Его веснушчатое лицо уже порозовело, но дрожь все еще не прошла. Самые приветливые в мире лабрадорихи ни разу не подошли к новому гостю, чтобы его обнюхать, а проныра Халк не отходил от своего хозяина ни на шаг. Шпиц, словно почуяв взаимную агрессию парней, демонстративно занял сторону Каллахана.

Я усмехнулась про себя, наблюдая за поведением собак. Черт, эти умные четвероногие разбирались в людях гораздо лучше, чем я.

– Окей, уже выходим, – ответил Дэйв по телефону.

Скотт поставил пустую чашку на журнальный столик, поднялся на ноги и направился в мою сторону.

– Микки…

– Приблизишься к ней, и твоя трусливая тушка тут же превратится в обезображенный труп, – ледяным тоном предостерег его Дэйв, вырастая передо мной как Китайская стена.

Я посмотрела на прощание Скотту в глаза, и мой подбородок горделиво приподнялся.

Выкуси, ублюдок!

– Думаешь, я им понравлюсь? – спросила я, нервно сжимая в руках бумажный пакет с бутылкой неприлично дорогого вина, которое Дэйв купил по дороге из аэропорта.

– Думаю, что нет. Им никто не нравится. Даже я, – невесело усмехнулся Дэйв, нажимая на дверной звонок.

– Ты мне тоже не нравишься.

– Как и ты мне, Сатана, – Дэйв игриво толкнул меня плечом, и я едва не свалилась с лестницы в гигантскую, запорошенную снегом клумбу.