Фавн Бэйли - Краснеющая Розовая Роза

Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!

Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения, предназначена для 18+

Автор: Фавн Бэйли.

Книга: Краснеющая Розовая Роза.

Серия: Роза и Торн. (0,5)

Переводчик: NataS.

Обложка: Иришка.

Редактура|Вычитка: Султана.

Оформление файла: NataS.

Перевод группы: https://vk.com/lovestories2017 (Сказки для взрослых девочек).

Давным-давно жила девушка, которая очень любила танцевать.

Это всегда было моей мечтой. Что-то настолько совершенно недосягаемое, но в то же время близкое к тому, чтобы быть достижимым. Я хотела быть балериной с детства. Любовь к танцам и классической музыке привила мне мама с самого рождения. Мы были с ней очень близки, пока она не умерла, оставив меня на попечении отца.

У нас с ним не было много родственников, ну, а те, что были, постепенно отдалились от нас, оставив меня и отца в наших непростых с ним отношениях, которые грозили уничтожить нас обоих.

Я глубоко вздохнула и тут же выдохнула маленьким облачком пара, быстро растворившимся в холодном воздухе. Зима была в самом разгаре, и её ледяная хватка заставила меня затянуть потуже шарф вокруг горла.

Сегодня в Лондоне вновь такой же напряжённый день, как и многие другие. Но я всё ещё люблю эту суматоху большого города и мчусь по улицам города в своём коротком пальто, сканируя взглядом толпу выискивая что-то, кого-то. Мне очень нравится жить в Лондоне. Это идеальное место, чтобы быть самим собой, и я никогда не стыжусь атрибутов, которые делают меня уникальной и выделяющийся из толпы.

И, тем не менее, никто в Лондоне не взглянул на мой наряд дважды. Хотя на мне была розовая тюлевая юбка с белыми колготками, и чёрное пальто, которое ещё носила моя мама. Я уже опаздывала на тренировку, поэтому знала, что не успею переодеться в студии. Так что я оделась дома и, мчась сквозь толпу, одновременно пытаюсь стянуть волосы в бублик на голове.

Мадам вновь будет недовольна мной.

Она была моим учителем с самого первого моего урока балета почти двенадцать лет назад. И всё такой же строгой и неумолимой, как и в первый день, когда отправила меня домой плакать к маме. Я хорошо помню, как мама тогда взяла меня на руки и стала утешать, как могла…

Но теперь я осталась одна и я более решительна, чем когда-либо.

Я решила сделать карьеру в танцах, чего бы мне это ни стоило. Я решила посвятить каждую секунду, каждую минуту своего времени танцам и только танцам.

Но как бы там ни было, Мадам всё же была добра ко мне, и принимала от меня только небольшую плату за свои уроки. И я знала, что она была гораздо строже к другим танцорам, нежели ко мне. Должно быть, она видела во мне что-то, что заставило её поверить, что я, в конечном счете, добьюсь успеха. В прошлом она была прима-балерина балета, но, сломав ногу, ей пришлось завершить карьеру в самом первым крупном спектакле с Великим Русским Балетом.

Почему-то у меня всегда было такое чувство, что она завидует мне, и иногда, особенно после того как она часами кричала на меня, я задавалась вопросом, почему она продолжает учить меня, если она так сильно раздражается от моего присутствия. Тем не менее, я осталась учиться у неё, зная, что под её руководством я точно достигну высокого профессионального уровня, и у меня будет шанс попасть на большую сцену.

— Извините, — пробормотала я возникшему на моём пути мужчине, пытаясь проскользнуть мимо его огромного тела. — Мне нужно успеть на метро.

Он наконец-то сдвинулся с места, и я бросилась вниз по лестнице в подземку. Мне едва удалось проскочить в вагон, как двери закрылись, и началось моё каждодневное путешествие к своей мечте.

У меня не заняло много времени, чтобы добраться до студии. Десять минут на метро и несколько минут ходьбы от моей квартиры.

Я жила одна и моего отца больше не было в моей жизни. А также согласно моим поддельным документам, мне было двадцать лет, а не семнадцать. Только Мадам знала правду.

Десять минут спустя я вышла из вагона и взбежала вверх по лестнице. Студия как раз находилась прямо напротив станции и я, бросив свои вещи в раздевалке, поспешила в студию и присоединилась к остальным танцорам в зале. Мадам стояла ко мне спиной, и другие девушки просто улыбнулись мне, сделав вид как будто, я была на занятии с самого начала. Секунду спустя, Мадам повернулась, и её взгляд нацелился на меня.

— Мисс Грейнджер, — холодно сказала она. — Я вижу, что вы опять опоздали. Вы делаете это специально, чтобы позлить меня?

Я проигнорировала её вопрос, сосредоточившись на создании идеального пируэта, отчего моё тело напряглось от усилия. Но, видимо, мадам решила всё же не спускать мне моей провинности. Она подошла ко мне, сжав губы в тонкую линию и, посмотрела на меня. Гнев в её глазах блеснул так сильно, что бисеринки пота выступили у меня на лбу.

— Я больше не потерплю этого, — «прошипела» она. — Ещё раз и ты будешь отстранена от практики.

Я побледнела от её угрозы, но она, как ни в чём не бывало, перешла к следующей девушке, ругая её за неправильно принятую позу.

Спасибо Господи! Ведь теперь Мадам переключила своё внимание на других, и я очень этому благодарна.

Несколько минут спустя при выполнении разминки я споткнулась и упала на колени.

— Будь осторожна, — строго сказала мне Мадам. — Одно неверное движение на кончиках пальцев и ты можешь сильно пораниться. И уже… Никогда не сможешь танцевать профессионально.

От этой мысли мне стало плохо. Поэтому я собралась и сосредоточилась на её критике.

Я внимательно слушала все её указания, и не заплакала, когда она грубо стала исправлять мою позу, ругая при этом мои ноги. Честно говоря, сегодня был один из тех дней, когда мои ноги действительно очень сильно болели, но я прикусила язык и скрыла боль. Потому что я сделаю всё что угодно для достижения своей мечты, даже если буду мучиться от сильной боли.

Тренировка заняла три часа, прежде чем Мадам разрешила прерваться нам на обед. Я достала коробочку для ланча, которую принесла с собой и открыла её. Сегодня на обед я взяла сельдерей и хумус. Взяв веточку сельдерея, я заметила, как моя подруга Эмбер скрывается ото всех в углу.

— Опять ничего? — Спросила я и она покачала головой.

Я вздохнула и отодвинулась немного, чтобы освободить ей место рядом на скамейке.

— Ну, давай, — сказала я. — Мы можем разделить мой обед.

Медленно, грациозная рыжая красотка подошла ко мне и села рядом со мной. Пальцы Эмбер задрожали, когда она потянулась за сельдереем, и она закатила глаза, когда попробовала его.

— Как давно ты ела? — Спросила я её, и она одарила меня хитрым взглядом.

— В любом случае я не должна, — пробормотала она, и слегка ткнула себя в костлявые рёбра.

— Не слушай Мадам, — сказала я. — Ты очень худенькая.

И это чистая правда. Эмбер действительно была очень худа и её бледная кожа, разбавленная веснушками на лице, была натянута на кости. К тому же она была высокой для своего возраста. Гораздо выше меня, хотя я в свои семнадцать выглядела на тринадцать.

«Слишком высокая, чтобы быть профессионалом», — часто говорила о Эмбер Мадам.

Но Эмбер не сдавалась. Каждый пенни, который ей удавалось сэкономить шли на оплату уроков. Эмбер была из бедной семьи, как и я, и у неё было четверо братьев и сестёр. Так что её семья не могла позволить себе оплачивать её уроки, поэтому она подрабатывала, делая кое-какую работу в студии, чтобы заплатить за них.

Я искренне сочувствовала Эмбер, хотя другие видели в нас соперниц. Но я надеялась, что она преуспеет так же, как и я. Так что не смотря ни на что, Эмбер была моей самой близкой подругой.

Мы вместе пообедали, а потом ещё четыре часа подряд тренировались и тренировались. Балет — жёсткий вид искусства и тяжёлый труд, но я готова вынести всё. Я буду работать, пока не осуществлю свою мечту выйти на большую сцену. И даже тогда я стану работать ещё больше и упорнее, чтобы стать примой балета.

После того как урок закончился я была полностью истощена и мои мышцы болели от усталости. Я присела на скамью в раздевалке, болтая с Эмбер и другой девушкой из группы, Кариной, пока они снимали свои пачки. Я же не взяла сегодня с собой запасную одежду, так что мне придётся вернуться домой в пачке и чёрном купальнике.

— Я слышала, что соседний театр будет проводить кастинг на постановку Щелкунчика, — заговорщицки прошептала Карина. — Это будет не очень большая постановка для одного из театров в Сохо. Но я сделаю всё, чтобы станцевать в нём.

— Почему они должны выбрать кого-то из нас? — Спросила Эмбер и нахмурилась в замешательстве. — Мы далеки от профессионального уровня.

— Я слышала, — наклонилась Карина поближе к нам, — что на прошлой неделе здесь был агент, и он остался очень впечатлён одной из нас.

Моя кожа тут же покрылась мурашками и я, бросив расшнуровывать пуанты, посмотрела на Карину.

Неужели она говорит правду? Неужели кто-то действительно посетил нашу маленькую студию?

Конечно, иногда у нас были гости во время практики, но Мадам никогда не обращала на них нашего внимания. Они приходили и уходили, поэтому я не обращала на них внимания. Даже сегодня в зале было несколько человек, которые наблюдали, как мы тренируемся, но Мадам совершенно не обращала на них внимание.

— Вы думаете, что это правда? — Тихо спросила я и Карина, улыбнувшись мне, подмигнула.

Карина тоже была моей подругой, но она сильно отличалась от Эмбер. Она была умна, старше и с немного полноватым телом, которое совсем было не создано для балета. Но она была действительно потрясающей танцовщицей, и время от времени Мадам приходилось неохотно хвалить её. Танцы Карины были безупречны и излучали сексуальную страсть, которой у меня не было.

— Что, правда? — Раздался голос от входной двери.

Я вздрогнула, и мы втроём повернулись на голос. Мои глаза тут же загорелись, когда я увидела, что в раздевалку вошёл Томми.

Он был примерно на пару лет старше меня, немного выше, с красивым лицом и мускулистым телом. Он был таким красивым, что я, честно говоря, была влюблена в него последние несколько лет. Хотя он никогда не замечал меня, кроме как, критиковал каждый мой неправильный шаг, который я делала. Это было в те дни, когда он помогал Мадам на занятиях и эти дни были моими любимыми.

Сегодня он не присоединился к нашей репетиции, но я рада тому, что увидела его.

Пусть моя любовь к нему и безответна, но я действительно рада, что могу испытывать это чувство. Увидев Томми, я покраснела и быстро отвернулась.

— Кое-кто ищет свою следующую Большую звезду в нашей студии, — с гордостью объявила Карина. — И, по всей видимости, они нашли того, кто им понравился.

— И кто же это может быть? — Спросил Томми, вставая напротив меня. — Уж конечно, это не наша маленькая Харлоу.

— А может быть и она, — встала на мою защиту Эмбер. — Ты же знаешь, что она хороша.

— Ну да, — пробормотал он и наклонился ко мне. — Но достаточно ли она хороша?

Слезинки собрались в моих глазах и я, отвернувшись от него, закинула рюкзак себе на плечи.

— Я должна идти, — пробормотала я, направляясь к двери. Но прежде чем я успела дотянуться до дверной ручки, рука Томми схватила меня за запястье и он грубо дёрнул меня назад.

— Отпусти, Томми. Мне надо домой. — Сквозь слёзы выдохнула я.

Карина и Эмбер застыли в углу, просто глазея на нас. Я почувствовала себя невероятно неловко. Болезненно осознавая каждое несовершенство своего тела и лица, когда он посмотрел на меня своим пронизывающим насквозь взглядом. Знаете, я возненавидела его в этот момент. Мне не нравилось, когда надо мной смеялись. Но что я могу сделать? Томми так и не отпустил мою руку, даже когда я сильно дёрнула её, чтобы освободить.

— Я думаю, это потому что ты девственница. — Нагло ухмыльнулся он и я побледнела.

— Откуда… откуда ты знаешь? — смущённо прошептала я.

— Как будто это не очевидно, — рассмеялся он.

Гнев и обида захлестнули меня, и мне всё же удалось освободить руку из его хватки.

Я пристально посмотрела на него. Мне не нравился такой Томми. Притяжение, которое я чувствовала к нему до этого, испарилось, и я увидела холодное, железное сердце Томми.