Джорджия Кейтс - Красота от боли (ЛП)

Она поднимается на локтях и смотрит на меня поверх очков.

- Я подумывала о том, чтобы позагорать немного, а потом уже намазаться кремом

- Я боюсь, что оно доберется до тебя

- Похоже, тебе лучше знать

Сев, она берет солнцезащитный крем со стола и наносит его на тело.

- Всё это ново для меня. Я никогда не плавал в Новый год

- Кажется, ты многого чего не делал в этой жизни

Мне не видно её глаз из-за очков, но она улыбается, и мне интересно, о чем она думает.

- Да, есть пара вещей

Она протягивает мне крем.

- Не мог бы ты намазать мне спину?

Я делаю это с огромным удовольствием. Закончив, я возвращаюсь к чтению летнего выпуска журнала “Винный завод и виноградник” и наткнулся на свою статью, написанную о прививании тканей виноградникам. Будучи на середине, Лорелин спрашивает.

- Что читаешь?

- Ничего особенного

- Итак, ты работаешь, даже когда не работаешь

Кажется, ей всё это видится в таком свете.

- Наверно

Как только я кладу журнал на стол, она его перехватывает.

- Может быть, мне стоит прочитать это, чтобы понять, чем ты занимаешься

- Тебя интересует виноделие?

- Не совсем, но мне интересен ты

Просматривая журнал, я вижу, как ее взгляд падает на мою статью. И тут я начинаю паниковать. Хоть бы она не узнала меня на этой фотографии.

- Я собираюсь поплавать. Почему бы тебе не присоединиться ко мне? Позже прочитаешь все захватывающие статьи о виноделии

- Прививание тканей

Она смотрит на меня.

- Тот же процесс ты проделываешь здесь в Авалоне?

Я встаю, чтобы взять журнал и положить его на стол.

- Да, и позже ты сможешь прочитать об этом. Жарко. Пошли поплаваем, чтобы охладиться

Она и понятия не имеет, как близка к тому, чтобы раскрыть меня. Поэтому я тащу ее за руки.

- Ну, давай же

Она качает головой и встает с лежака.

- Ты в курсе, что всегда получаешь то, чего хочешь?

Лорелин последовала за мной в бассейн. Распустив волосы, она бросает резинку к бортику, прежде чем вновь окунуться в воду. Вынырнув, она пытается избавиться от воды со своего лица.

Она - магнит, а я - металл. У меня нет сил противиться этому притяжению между нами, поэтому подплываю ближе и кладу руки ей на талию. Она в это время обнимает меня за плечи и обхватывает ногами, но не в сексуальном смысле. Она играет со мной.

- Так, миссис Порчелли и Дэниел путешествуют вместе с тобой, когда тебя посылают на разные виноградники?

Посылают. Отличное слово, чтобы описать как мне приходится путешествовать по роду деятельности.

- Если мне приходится задержаться где-то на неделю, я обязательно беру их с собой. Но когда же мы возвращаемся, я даю им пару дней на то, чтобы они могли провести их со своими семьями

- Знаешь мне интересно, что думает миссис Порчелли о том, что ты никогда не приводишь девушек домой?

Я смеюсь, представляя, как Лорелин пританцовывает на кухне в трусиках и моей футболке.

- Должно быть, она думала, что я гей, пока ты не появилась на кухне. На тебе едва ли что-либо было одето, чтобы прикрыть это

Я плавно двигаюсь по нижней части ее бикини.

- Это не смешно, Лахлан

Она делает вид, будто бы зла, но меня не проведешь - слабая усмешка появляется на ее лице.

- Сожалею, что подверг тебя смущению, но я говорил тебе, что она будет здесь сегодня

- Я знаю, но как-то вылетело из головы. С первой совместной ночи в доме были только ты и я

Мне нравится находиться здесь с Лорелин без всяких свидетелей. Может быть, стоит дать Дэниелу и миссис Порчелли дополнительный отпуск во время нашего пребывания в Авалоне. Во всяком случае, я не стал обсуждать это с Лорелин.

- Без моего согласия никто из персонала не может находиться здесь до восьми утра и после пяти вечера

- О. Они не ночуют здесь?

- Нет, у них есть свои собственные комнаты в гостевом домике. У них должно быть личное пространство

Она облегченно выдыхает.

- Конечно

Миссис Порчелли выходит из дома с подносом с двумя тарелками.

- Я подумала, вы голодны, поэтому принесла бутерброды и фрукты

- Спасибо, миссис Порчелли. Мы пообедаем на террасе

Она оставляет еду и возвращатся в дом.

- Ты голодна?

Лорелин подмигивает мне.

- Я довольно поздно завтракала, но не откажусь поесть еще

- Ты всегда поздно завтракаешь, соня

В ответ на это она брызгает мне воду в лицо, отчего я поднимаю руку и вытираю глаза. Лорелин отпускает меня и начинает отступать, потому что она знает, что за этим последует.

- О, ты сама напросилась. Назад хода нет

Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе. Крепко держа ее руки, я готов окунуть ее в воду.

- Пожалуйста, не надо

Она кричит, охваченная истерикой, отчего я ослабляю хватку, чтобы можно было повернуть ее к себе. В ее глазах читается страх.

- Что случилось, Лорелин?

Она опускает голову.

- Ничего

Она отталкивает меня, а у меня не остается другого выхода, как отпустить ее. Выйдя из бассейна, она заворачивается в полотенце и садится за стол, где уже нас дожидается обед. Я выхожу, чтобы присоединиться к ней, но не уверен рады ли мне. Она продолжает избегать меня, а всё из-за того, что с ней что-то не так.

- Аппетитно выглядит

- Угу

Это всё, что мне удается вытащить из нее. Я начинаю есть, она же даже не притрагивается к еде.

- Миссис Порчелли решит, что тебе не нравится ее еда, если ты не попробуешь

Это не та счастливая и беззаботная Лорелин, что была раньше. Сейчас передо мной предстал совсем другой человек: замкнутый и осторожный. Я хочу свою Лорелин обратно.

- Я не хотел тебя расстраивать

Мыслями она была где-то далеко от меня.

- Будучи ребенком, моя мать увлеклась наркотиками. Она пристрастилась к отпускаемым по рецепту лекарствам - болеутоляющим, успокоительным, в общем, всё то, что могла достать. В восемь лет я нашла ее без сознания в ванне, переполненной водой. Я пыталась вытащить ее, но она была слишком тяжелой. Каждый раз, вытягивая ее лицо из воды, она глотала воздух, а затем вновь выскальзывала у меня из рук. Потом ей удалось затащить меня в ванну под себя, и я начала тонуть. Я до сих пор помню, каково это находиться под водой, зная что вот-вот умрешь

- Что помогло тебе не утонуть?

- Я потянула за затычку, когда нащупала её. Потребовалось какое-то время, чтобы вода спустилась до уровня, когда я смогла дышать

- А как же твоя мать?

- Убийство нас обоих заставило ее задуматься. Она не принимает наркотики вот уже пятнадцать лет

Надеюсь, что так оно и есть, ведь ее зависимость чуть не убила ее и ее восьмилетнюю дочь.

Она смотрит на меня.

- Я никогда никому не рассказывала об этом

Как она могла не рассказывать об этом?

- Что ты имеешь в виду?

- Все эти годы мы хранили это в секрете. Ты единственный, кто знает об этом

- Вы обе чуть не умерли. Это не то, о чем стоит утаивать

Она плотнее натягивает полотенце на плечи.

- Я научилась хранить тайны с раннего детства, Лахлан. Если бы я рассказала об этом, то у меня бы отняли ее

- Может быть, и стоило бы тогда забрать тебя от нее

- Мы выжили, и в ту ночь она решила пройти реабилитацию. Пока она избавлялась от зависимости, я жила с бабушкой и дедушкой. А когда она вернулась, я была рядом с ней

Она была всего лишь ребенком. Ее мать должна была стать ей единственным родным человеком, а не наоборот. Никто не смог защитить ее, и ее лишили детства.

Она сказала, что с раннего детства научилась хранить тайны, так что стоит только догадываться, что еще она скрывает.

Увидев выражение лица Лахлана, я понимаю, о чем он думает: моя мать жалкая и гадкая. И временами она такой и была; она далеко не ангел. Если быть честной, она была дерьмовой матерью, но, как бы то ни было, она мой единственный родной человек. По крайней мере она присутствовала в моей жизни, в отличие от донора спермы.

Наверное, мне стоило бы сожалеть, рассказав ему о тайне, которую я хранила на протяжении пятнадцати лет, но этого не происходит. Я чувствую, как на сердце и душе становится легко. Одним словом спокойствие.

Лахлан садится на корточки передо мной, положив руки мне на колени, отчего я сажусь на край сидения, и он обнимает меня. В этот момент я вдруг понимаю, что могу обо всем ему рассказать. Когда я рядом с ним, я чувствую себя завершенной. Сейчас у меня есть всё, о чем только можно мечтать.

- Чертовски хорошо

- О чем ты?

Кажется, я замечталась.

- Я рассказала тебе, что случилось с моей мамой и призналась, какой хреновой матерью она была, пока не избавилась от зависимости. Я даже подумать не могла, как это здорово рассказать кому-то об этом

- Вот поэтому-то психотерапию рекомендуют в таких случаях

И снова он со своими медицинскими советами.

- Да, доктор Генри. Полагаю, вы правы

- Я всегда прав

Закончив есть, мы возвращаемся в бассейн, и, кажется, Лахлан нервничает. Я уверяю его, что всё хорошо, но скорее всего он не будет ворошить прошлое, поэтому мы в недоумении находимся в воде, я у него между ног. Плотину, удерживающую все мои секреты, срывает, и я рассказываю ему то, что когда-то думала унесу с собой в могилу.

Лахлан слушает, но при этом говорит мало. Не знаю из-за того ли это, что ему нечего ответить, или потому, что он взволнован тем, что слышит. Это не имеет значения, так как сейчас не важна реакция. Он выслушивает меня, и это, к счастью, он делает очень хорошо.

К тому времени, когда я заканчиваю рассказывать Лахлану о своем детстве, вода старит нас. Я поднимаю руку, чтобы проверить.

- Думаю, стоит выходить

- Да, ты права

Обтеревшись, я оборачиваю полотенце вокруг талии. Подогнув его под себя, я замечаю на себе изучающий взгляд Лахлана.

- Что?

Он опускает голову, чтобы как следует рассмотреть меня сквозь очки.

- Надеюсь, ты не перезагорала. Твоя кожа слегка покраснела

Я смотрю на плечо и сдвигаю лямку бикини в сторону. Лахлан говорит сквозь стиснутые зубы:

- Черт, Лорелин. Боюсь, скоро твое тело будет гореть от боли

Лахлан даже ничуть не покраснел, когда я сняла лифчик, чтобы осмотреть тело. Нет ни боли или каких-либо признаков обгоревшей кожи, но точно можно будет сказать только скрывшись от солнца.

Мы входим на кухню, чтобы оставить тарелки. Глаза миссис Порчелли вмиг округляются, когда она замечает меня.

- О, Лорелин, дорогая. В аптечке есть лосьон после загара с алоэ вера. В состав входит лидокаин, он должен помочь избавиться от боли

Вот, дерьмо. Что я наделала?

Мы вместе входим в ванную, где я снимаю свое полотенце. Избавившись от купальника, я понимаю, что всё не так уж и плохо. Конечно, есть небольшой контраст между полученным загаром и теми белыми местами, где прикрывало бикини, но это не смертельно.

Он стоит сзади меня, осматривая ожоги.

- Прости. Я должен был заметить, как ты обгорела

- Не волнуйся. Краснота постепенно спадет

Кажется, это его не убедило, так как он оцениваюше смотрит на мои плечи.

- Действительно, Лахлан. Вот увидишь к утру краснота превратится в загар

- Почему бы тебе пока не принять холодный душ? Это должно помочь. А когда выйдешь, я намажу тебя лосьоном

Лахлан намажет меня лосьоном? А обгорать оказывается не так уж и плохо.

- Звучит здорово

Он прав. Холодный душ действительно помогает. Только плечи слегка покалывает, причиняя небольшой дискомфорт.

Закончив, я вытираюсь и выхожу к Лахлану, где он уже ждет меня с бутылкой лосьона в руках. Он слегка встряхивает его и ухмыляется.

- Ты хочешь, чтобы я намазал тебя здесь стоя или же будет лучше проделать это в кровати?

Хм, звучит непристойно.

- Не знаю. Оба варианта заманчивы

- Я голосую за кровать