Я кладу трубку и готовлюсь к другому звонку, который должен сделать. Джолин Прескотт. Я все еще не простил ее за всё то, что она сказала Л. Уверен, она говорила ей об аборте. Даже, если она говорила ей об этом, Лорелин не рассказала мне. Не думаю, что когда-нибудь смогу простить ее за этот поступок.

- Джолин, это Джек. Лорелин попросила меня позвонить вам, поскольку кое-что случилось.

- Она в порядке?

- Да, но возникли сложности с ребенком. Она в больнице.

- У нее выкидыш?

Я слышу надежду в ее голосе.

- Она могла потерять ребенка, но врач делает все возможное, чтобы предотвратить это.

- Мне нужно поговорить с Лорелин. У меня прекрасные новости, мы с Джейком решили пожениться.

Господи, какая же она сука. Я говорю ей о том, что ее дочь находится в больнице, борется за жизни ее внука, а она хочет рассказать ей «прекрасные» новости. Просто невероятно! Похоже, она больная. Ни один здравомыслящий человек не был бы так равнодушен к своему ребенку.

- Она спит, - лгу я. Я не позволю ей расстраивать Лорелин. - Я скажу ей, чтобы она позвонила вам, когда проснется.

Или, скорее всего, я не стану этого делать. Говорить ей о матери не лучшая идея. От этого будет больше вреда, чем пользы.



Глава 23

Лорелин Маклахлан

Я не спала всю ночь. Даже после того, как мне дали снотворное. Я проваливалась в сон, но тут же просыпалась. Не думаю, что Джек Генри тоже спал, хотя я неоднократно просила его попытаться поспать. Медсестра показала ему, как из кресла сделать кровать, но он отказался, и каждый раз, когда я открывала глаза или шевелилась, он сползал к краю своего кресла и спрашивал все ли у меня хорошо. Словно сторожевой пес наблюдает за мной и нашим ребенком.

Я чищу зубы, а Джек Генри помогает мне умыться.

- Ты сказал Маргарет, что утром мне делали УЗИ?

Он стоит возле моей кровати в хлопковых пижамных брюках и футболке, потирая затылок.

Хоть он и не спал, но он выглядит очаровательно.

- Да. Она хочет остаться и убедиться, что с тобой все хорошо.

Конечно, меня это устраивает.

- Я не возражаю. Я бы очень хотела, чтобы она увидела ребенка.

- Она будет очень рада.

Я боюсь заводить разговор о маме, но это всё равно нужно сделать.

- Ты же звонил моей маме?

- Да.

- И что она сказала?

Он выглядит так, будто обдумывает, что сказать.

- Я рассказал ей о сложившейся ситуации, и что мы сделаем все возможное, чтобы спасти ребенка.

- И что она на это ответила?

- Она спросила, есть ли вероятность выкидыша, а потом сказала, что хочет поговорить с тобой, поскольку у нее хорошие новости. Они с твоим отцом женятся, - похоже он злится. – Я сказал, что сейчас не подходящее время для разговора, потому что ты спишь. Она просила перезвонить позже.

Спрашивать про выкидыш, не беспокоясь при этом за меня или ребенка, а потом рассказывать о своих новостях…это больно. Чему я удивляюсь, это же моя мать. Я никогда не стану такой. Ребенок еще не появился, но я уже знаю, что сделаю все для его счастья. Это то, что должна сделать настоящая мать.

Она надеется, что я потеряю малыша, ведь по ее мнению я должна гнаться за карьерой, а не заниматься благоустройством своей семьи. Для меня, это проблема, и я не уверена, что позволю ей принимать участие в моей жизни, если она и впредь будет так относиться к моему ребенку.

- Вероятно, она не станет звонить, чтобы узнать, как я, но, если вдруг позвонит, скажи, что у меня медсестра, и я не могу говорить.

Сейчас мне не до нее.

Маргарет приезжает как раз тогда, когда доктор Сомерсби заходит в комнату, чтобы сделать УЗИ.

- Ничего, если моя теща будет присутствовать при этом?

- Конечно.

Я смотрю на Маргарет. Она расплывается в широкой улыбке. Вот, какой должна быть бабушка. Невероятно счастливой от того, что увидит своего внука.

- Ох, я так рада.

Процедура УЗИ проходит точно также, что и вчера. Очень много измерений и документирования. Доктор Сомерсби показывает Маргарет ребенка крупным планом. Она того же мнения, что и я. Ребенок похож на Джека Генри. Но мембрана по-прежнему не попала в шейку матки, так что мы будем продолжать делать то, что сказал нам доктор. Я буду лежать с опущенной головой, а завтра мы снова проверим результаты.

***

Четвертый день. Не думала я, что смогу так быстро сдаться. Я больше не хочу здесь находиться. Хочу быть дома, в Авалоне. Я плакала, как ребенок, после того, как Джек Генри все-таки пошел спать. Я не хочу, чтобы он видел это. Я держала себя в руках, потому что я не  хочу, чтобы он и Маргарет думали, что я слабая и эгоистичная и думаю только о себе.

Я уже вижу, как продолжаю лежать здесь и медленно впадать в депрессию. Может быть это уже происходит, но я буду продолжать это делать, потому что это единственный способ спасти нашего ребенка.

Вся издерганная я лежу здесь с опущенной головой, задерживаю дыхание и жду вердикт.

- Я не вижу мембрану, Лорелин. Думаю, мы можем назначить операцию и вставить кольцо.

Аллилуя! Я так хочу вылезти из этой адской постели.

Джек Генри сжимает мою руку и наклоняется, чтобы поцеловать меня.

- Я знал, что ты справишься. Я не на секунду в тебе не сомневался.

Все происходит очень быстро, меня готовят к операции, я очень нервничаю. Нет…больше похоже на остолбенение. Риск по-прежнему присутствует, поэтому я не могу расслабиться. Но прогноз значительно улучшился.

Медсестра и анестезиолог заходят в кабинет, чтобы отвезти меня в операционную. Джеку Генри так же страшно, как им не.

- Все будет хорошо. Доктор Сомерсби сделает все как надо. Я буду ждать тебя прямо здесь, за дверью, - он наклоняется и целует в губы. - Я люблю тебя, Л.

- Я тоже тебя люблю.

Меня катят по коридору. Перед глазами проносится множество ламп. Они мелькают так быстро, что это не помогает сосредоточиться. От этого меня начинает тошнить.

- Я плохо себя чувствую.

Каталка останавливается, и медсестра кладет влажную повязку мне на лицо.

- Закройте глаза и не смотрите на свет.

Я помню, как мне говорили, что, если я почувствую тошноту, сразу сказать об этом. Рвота может все испортить.

- Сосредоточьтесь на своем дыхании, делайте глубокие вдохи. Мы почти на месте.

Я чувствую, как что-то кладут в мою руку.

- Это спиртовая салфетка, понюхайте ее. Это поможет унять тошноту.

Я подношу ее к носу и глубоко вдыхаю. Чудесным образом, это помогает. Как бы мне хотелось знать об этой маленькой хитрости пару месяцев назад.

Холодный воздух операционной бросает меня в дрожь. Мои зубы плотно сжаты.

- Я принесла несколько теплых одеял для вас.

Меня перемещают на стол в центре операционной. Яркий свет светит прямо на мою промежность. Я знаю, что будет дальше: мне придётся раздвинуть ноги, и все в этой комнате увидят мое влагалище. Так унизительно. Надеюсь, это будет происходить под наркозом.

Я смотрю вверх и вижу перевернутого анестезиолога, размещающего кислородную маску на моем лице.

- Просто свежий воздух для вас, миссис Маклахлан.

Спустя мгновение стоящая за мной женщина говорит:

- Сейчас я сделаю вам укол, и вы уснете.

- Окей.

И все темнеет.



Глава 24

Джек Маклахлан

Я не могу сидеть. Я беспокойно расхаживаю по коридору, игнорируя стулья.

- Доктор сказал, что Лорелин будет находиться в хирургии более часа, если не будет осложнений, потом ее переведут в послеоперационную палату, поэтому сядь, пока меня не укачало, - мама даже не смотрит на меня, она читает, очки сползли к кончику носа.

Я беру стул и сажусь рядом с ней.

- Прости, ничего не могу с собой поделать.

Мое сердце колотится в груди, будто стая летучих мышей.

- Ты всегда нервничал, когда наблюдал за Хлоей, словно она нежный цветок. Ты никогда не мог спокойно смотреть за тем, как твоя сестра была сильной и решительной. Хорошая практика для тебя. Из старшего брата ты превратился в хорошего мужа и отца.

- Я и сейчас опекающий старший брат, - мне не нравится, что Хлоя встречается с этим ублюдком.

- Бен подходит Хлое. Он хорошо к ней относится.

Потому что он знает, что я надеру ему задницу, если он перейдет черту.

- Он подонок, мама. Он использует Хлою, и в конце концов причинит ей боль. Ты не знаешь его так, как я.

Это лишь вопрос времени, и я буду там, чтобы надавать ему, когда он это сделает.

Она смотрит скептически.

- И насколько же хорошо ты его знаешь?

- Достаточно хорошо.

- Бен является братом лучшей подруги Лорелин. Он преследовал ее, когда она приехала в Австралию.

Знает ли моя мама, что Бен преследовал Лорелин?

- Все верно.

- Вы оба тогда гонялись за Лорелин. Он был твоим соперником в поединке по завоеванию ее сердца.

- Но она была моей, и он знал это, - утверждаю я.

- Послушай меня, сынок. Бен пошел за лучшей подругой своей сестры, зная, что будет, если он облажается. Он с самого начала предложил ей искренние отношения, которые могли бы прорасти в нечто реальное. А теперь вспомни, что предложил ей ты - интрижку продолжительностью в несколько месяцев без возможности общения после. Ты даже не спросил ее фамилию, пока она жила и делила с тобой постель. И кто в итоге вел себя хуже?

Хорошо. Мама имеет свою точку зрения. Я, возможно, и больший мерзавец, чем Бен, но это не значит, что я перестану присматривать за Хлоей.

- Я буду помягче с ним.

- Нет, сынок. Ты прекратишь так к нему относиться. Хлоя влюблена в Бена, и ты не имеешь права разрушить это только потому, что ты когда-то соперничал с ним, и в итоге остался победителем.

Вот черт. Почему из всех людей на планете моя сестра влюбилась именно в Бена Донована?

- Я, конечно, могу это сделать, но это займет некоторое время. Я не могу вот так взять и резко переключиться.

- Если тебе это поможет, думай об этом, как об одолжение мне.

Нет, это точно не поможет, но не успеваю я ответить, как телефон Лорелин начинает звонить в кабинете, где находятся все ее вещи. Наверняка, это ее мать. В данный момент у меня нет желания говорить с ней, но она имеет право знать о состоянии ее дочери и внуке - если, конечно, она звонит именно по этой причине. Она может и звонить, чтобы обсудить свадебные планы. Эгоистичная сука.

Номер незнакомый. Только потом до меня доходит, что это не ее мелодия.

- Алло.

- Доброе утро, это Грейсон Дрейк, помощник прокурора в деле против Блэйка Филлипса. Я пытаюсь найти Лорелин Прескотт.

- Маклахлан.

- Извините?

- Она больше не Прескотт. А Лорелин Маклахлан. Я ее муж, Джек Маклахлан, - объясняю я.

- Я не знал, что мисс Прескотт вышла замуж. Могу я поговорить с ней?

- В данный момент она недоступна в данный момент, и в ближайшее время тоже.

- С вашего разрешения я продолжу. Тогда я вынужден поговорить с вами, поскольку вы один из свидетелей в данном деле. Я говорил с мисс Прескотт несколько месяцев назад...

Я прерываю.

- Она миссис Маклахлан.

- Эээ, да. Я говорил с вашей женой несколько месяцев назад, когда дело Блейка Филлипса дошло до судьи для предъявления обвинений, но вы ее муж, и вы оба живете в другой стране. Вы знакомы с американской системой правосудия?

- Не совсем.

- Как вы знаете, мистер Филлипс был освобожден под залог несколько месяцев назад, поскольку нет вероятности, что он скроется от правосудия благодаря его связям в обществе, имея ввиду его жену и детей.

Да, я знаю. Засранец свободен, как птица.

- Судья в ходе предварительного слушания понимал, что имеется достаточно доказательств для передачи дела в суд, и благодаря присяжным мистера Филлипса обвинили официально. Он подал заявление о своей невиновности по по всем предъявленным ему обвинениям, и суд состоится на следующей неделе седьмого мая. Прокурор должен поговорить с вами обоими о ваших показаниях до этого дня, предпочтительно вживую, но по телефону тоже приемлемо, если вы не можете присутствовать в суде.

Серьезно? Мы живем на другом континенте, и нас известили об этом за неделю до суда?

- Наше присутствие не представляется возможным в данное время. Моя жена беременна и испытывает некоторые осложнения, она была госпитализирована на неопределенное время.

- Мы можем попытаться переместить дату, но не более чем, на несколько недель.

Это не сработает.

- Лорелин не разрешены перелеты в оставшуюся часть беременности.

И после тоже. Она будет ухаживать за малышом, и нет никакого способа, что мы будем таскать новорожденного по всему земному шару из-за Блейка Филлипса.