— Ты моя, — бормочет он, словно фантомом ласки обдавая дыханием её складки. — Теперь я тебя не отпущу.

Да. Его.

— Пожалуйста.

Блейк мрачно усмехается.

— Тебе придётся научиться терпению. Ну, у нас будет много времени для практики.

Затем он касается губами клитора, и весь её мир чернеет, а под веками взрываются звёзды. Пока она восстанавливается, он входит в неё, толкаясь грубо, без ритма или ловкости, так идеально, что по её щекам текут слёзы. Она кончает ещё два раза, прежде чем он становится жёстче, по-прежнему раскачиваясь, пока изливается в неё. Она принимает всё. Его сперму, его пот. Его любовь.

Блейк наклоняется к ней, тяжело дыша. Эрин ловит его, когда он хочет откатиться, бормоча что-то о том, что тяжёлый. Он тяжёлый и идеальный, и она хочет вечно чувствовать этот прекрасный вес.

— Женись на мне, — шепчет девушка.

Он замирает. Через мгновение отстраняется, рассматривая выражение её лица, её взгляд.

— Что?

Она улыбается.

— Вы меня слышали, профессор.

— Ты... ты планировала попросить меня?

Следует признать, что это нетрадиционно. Другие пары организовывают шампанское и причудливые ужины.

— Я подумала, что нам следует начать так же, как мы хотим двигаться вперёд. Или двигаться вперёд так, как начали.

С сексом. С мастурбацией, если быть конкретнее. Но более того. С влечением, таким глубоким, что им приходится действовать на него. С уважением, таким сильным, что они были осторожны, внимательны и радостны на каждом шаге пути. Нетрадиционно, уникально или просто чертовски странно — ей плевать. Так начались их отношения, с его мгновения уязвимости в качестве подарка для неё, и она хотела сделать ему предложение и вернуть услугу.

— Ну, профессор?

Её сердце начинает биться быстрее.

На его лице появляется медленная улыбка.

— Эрин.

Что на самом деле не ответ. Она приподнимает бровь.

— Боже, ты прекрасна.

Он тянется к прикроватной тумбочке.

По-прежнему без ответа.

— Если ты прямо сейчас возьмёшь секс-игрушку, я могу передумать насчёт своего предложения.

Но у него нет секс-игрушки, судя по маленькой чёрной коробочке. Если она раньше думала, что её сердце бьётся быстро, то это ничто по сравнению с тем, как оно стучит сейчас. Блейк открывает коробочку, демонстрируя блестящее кольцо с большим алмазом в центре и маленькими, еле заметными по всему ободку. Её сердце останавливается.

Слова приходят ей на ум поспешно: «Если ты смог писать... Я смогу ходить...» Если он смог оставить в прошлом свои шрамы, вернуться в мир, меньшее, что может сделать она — оставить в прошлом свои страхи и поверить, что он не уйдёт. «Мир может перевернуться с ног на голову...» И переворачивается.

— Да, — просто говорит он. — Я женюсь на тебе.

Блейк не просто отвечает ей, он просит, с кольцом, которое пряталось в ящике прикроватной тумбочке... как долго? Её горло сжимает счастье, лишая дыхания. Ей приходится выдавить слова, притвориться легкомысленной, иначе она бы вовсе не смогла заговорить.

— Ну, я сказала никаких секс-игрушек. Но, должна тебе сказать, вот эта очень сексуальна.

Его губы изгибаются в самодовольной маленькой улыбке.

— Думаю, оно будет выглядеть на тебе великолепно. Без ничего другого.

— Оу, значит, всё это было уловкой, чтобы раздеть меня, — говорит она, очевидно дразнясь, так как уже обнажена, равно как и он.

— Кажется, это работает, — отвечает он, надевая кольцо ей на палец. Оно блестит в тусклых вечерних тенях, отражая даже едва заметный свет. Но никакие сверкающие грани или гладкие металлы не смогут сравниться с совершенной, болезненной красотой мужчины перед ней. Мужчины, которого она любит.

***

Блейк задерживается в коридоре, наблюдая за тем, как Эрин переворачивает страницу газеты. Его тело напрягается от сексуальной картины. Солнце просачивается сквозь эркерные окна, блестит золотом на её волосах и освещает черты её тела под белой рубашкой. Его рубашкой, хотя на Эрин она сидит намного лучше, чем когда-либо будет на нём. Верхние пуговицы расстёгнуты, позволяя ему взглянуть на изгиб её груди, пока она наклоняет голову, напряжённо читая.

Девушка поднимает взгляд и улыбается.

— Доброе утро.

— Доброе.

Он проходит в уголок для завтрака, не желая отвлекать её. Будто это её комната, её дом. И, боже, так и есть.

Эрин согласилась выйти за него замуж, что значит, что всё это принадлежит ей так же, как и ему. От этой мысли его переполняет чувство удовлетворённости. Он сможет позаботиться о ней. И он иронично думает, что получит заботу в ответ.

Блейк не замедляется, пока не подходит к ней, встав рядом с её стулом и приподняв её подбородок, чтобы она посмотрела на него. Он проводит большим пальцем по её губам, довольный тем, как она дрожит в ответ.

— Ты счастлива, — произносит он. Утверждение, вопрос? Он не уверен.

— Слишком сильно, — скромно улыбается девушка. Она краснеет? — Я не уверена, что сделала, чтобы заслужить это.

Боже, она убивает его. Покорная и гордая, добрая и свирепая. Изучение противоречий в прекрасной упаковке, обожать которую он никогда не устанет. Как магнит, его губы находят её губы. Он наклоняется, чтобы поцеловать её, оставляя их обоих бездыханными.

В какой-то момент во время натиска её ладони хватаются за его голые плечи. На нём надеты только его брюки, в которых он был вчера, поднятые с пола. Кажется, они могут найти полный комплект одежды только вместе — и без нижнего белья. Никакого лифчика, насколько он видит. Чёрт, сегодня ему будет тяжело оставить её в покое. И каждый день. Особенно учитывая кольцо, которое сверкает на её пальце. Его кольцо. Этот вид наполняет его одержимостью.

Умиротворением.

— Теперь я не собираюсь тебя отпускать. Ты ведь это знаешь?

Он не знает, почему всегда предупреждает её. Даже сейчас.

Может быть, потому что знает, что она не откажет.

Эрин усмехается.

— Думаешь, я тебя отпущу? Ни единого шанса. Так что осваивайтесь, мистер.

Ох, чёрт. Он ни за что не оставит её сегодня в покое. Блейк поднимает её со стула, крепко прижимая к своему телу, огибая руками её изгибы.

— Боже, я уже освоился.

Мужчина снова целует её, раздумывая, успеют ли они добраться наверх до спальни. Но затем она целует его в ответ — на самом деле прикусывает его нижнюю губу — и он совсем перестаёт думать. Он окружает её, телом и сердцем. Блейк тонет в ней, находя убежище в сладком принятии и безграничной любви.

Нет границ в том, что бы он сделал ради неё. Он бы забрался на горы, сразился с драконами — но она просит его только об обещании. Так что Блейк всегда принадлежал ей, прежде чем даже понял это, споткнувшись в минутной слабости, пленённый принятием всем сердцем и обновлённый любовью, которую будет заслуживать каждый будущий день.


Конец