— Помощь, — мягко предлагает Эрин. — Присутствие горничной может изменить поведение членов семьи.

Уголок его губы дёргается.

— Очень даже. — Блейк делает паузу и кажется отдалённым. — Это последний день урока, так что мне нужно сказать вам, что вы все активисты. Каждый из вас и каждый человек, мимо которого вы проходите на улице. Даже если вы сидите и надеетесь, что кто-то другой исправит проблему. Вы не можете игнорировать проблемы мира. Ваше бездействие и является действием. Если вы видите проблему, если вы замечаете её, вы уже оказываете эффект. Единственный вопрос в том, каким будет этот эффект.

— Я всегда был фанатом бросания фотонов, самостоятельно, — острит один парень, и по кабинету раздаётся фырканье и смешки.

Блейк улыбается, но с оттенком грусти.

— Это наш последний урок. И вот, что я хочу вам сказать: самый важный урок, которому я могу вас научить, — это уважать людей, которые не согласны с вами. Они те, кто бросает вам вызов. И даже если вы правы, правы и они. Если вы измеряете что-то как частицу, это частица. Если вы измеряете что-то как волну, это волна. Обе стороны правильные. Уважайте это. Учитесь на этом. Находите общую основу, потому что именно там правда отвечает лжи.


Глава 4

День Бала факультета


Защита диплома занимает два часа, дольше, чем Эрин ожидала. Реакции удивительные. Все члены комиссии задают вдумчивые, интересные вопросы о её исследовании, гипотезах и её методах. Она ожидала почувствовать себя как на допросе или, ещё хуже, обвиняемой. Вместо этого она стоит перед профессорами, перед этими экспертами и, хоть и лидерами, чувствует себя равной.

Это головокружительно и пугающе. Оценки сданы, и комиссия даст свою рекомендацию. Эрин узнает результаты только позже, однако, не переживает об этом. Она трудилась изо всех сил одновременно над документом для урока Блейка и над дипломом. Он всем нутром чует, что всё хорошо.

В коридоре её догоняет Мелинда.

— Эрин, могу я минутку с тобой поговорить?

В её желудке появляется страх. Эта женщина вела себя очень тихо во время защиты. Она задала несколько вопросов, которые были прямыми, но не жестокими. Эрин надеялась, что это будет концом.

Сделав для подкрепления вздох, девушка поворачивается лицом к другой женщине.

Мелинда строит едва заметную гримасу, будто знает о дискомфорте Эрин и сожалеет об этом.

— Ты показала себя великолепно. Я серьёзно. Ты хорошо ъсправилась. Ты была на высшем уровне. И твоя работа была сильнее, чем многие докторские, которые я видела.

— Оу, спасибо, — с опаской произносит Эрин, ожидая следующего шага. Ожидая «но...», которое всё это разрушит.

Мелинда вздыхает, выводя её через двери в маленький дворик.

— Мне нужно извиниться за то, что я недавно сказала. Это было неправильно, и я знала это, но... — небольшой смешок. — Думаю, из всех людей, ты поняла бы, что я потеряла. Кого я потеряла. Я не думала трезво.

Эрин наклоняет голову.

— Я думала, это вы его бросили.

— Да, — признаётся Мелинда. — Я не горжусь этим. Но раньше он таким не был. Он был замкнутым и злым, и я не была уверена, что он когда-нибудь станет прежним. Его шрамы были частью этого, но мы с тобой обе знаем, что они глубже.

Эрин сжимает губы. Она не собирается участвовать в психологическом анализе Блейка, особенно с Мелиндой в качестве партнёра.

— Теперь я могу идти?

Мелинда тихо смеётся.

— Я не могу тебя за это винить. Если он должен в итоге оказаться с кем-то другим, по крайней мере, это кто-то должен действительно заботиться о нём. Что ж, не буду тебя задерживать. Я просто хотела извиниться и сказать тебе, что теперь не буду проблемой между тобой и ним.

Эрин взвешивает искренность её слов и обнаруживает, что верит им. И всё же она не склоняется к щедрости, когда воспоминание о её унижении ещё такое сильное. Эта женщина по сути обвинила её в проституции.

— Я принимаю ваше извинение, но чтобы вы знали... вы бы не смогли устроить проблему между мной и им. Больше нет.

Блестящие губы растягиваются в озорной улыбке.

— Вероятно, насчёт этого ты права. Он верный.

«И он мой».

Сила слов шокирует её. По крайней мере, Эрин удаётся не сказать их вслух, пока она уходит от Мелинды. Но, по секрету, её уверенность в нём, её чувство собственничества становится невероятно сильным. Блейк принадлежит ей. Ей, для любви. Ей, для того, чтобы сберечь.

Девушка сгорает от желания увидеть его прямо сейчас, поцеловать и заняться с ним любовью до тех пор, пока мир не исчезнет во тьму. Однако, сегодня у него Бал факультета. Она ведь сможет прожить без него одну ночь, верно? Это будет рискованным положением. Завтра они снова будут вместе. Завтра у них появится целая вечность.

В квартире девушка обнаруживает, как Кортни собирает вещи. Комната исчезла под горой одежды. Огромный чемодан стоит открытый и пустой. Судя по измождённому выражению лица подруги, дела обстоят не очень хорошо.

Эрин задерживается в дверях.

— Что случилось?

— Случилось то, что мы с Дереком едем в путешествие, — хмурится она, исследуя пару своих мешковатых штанов. — А мне нечего надеть.

— Куда он тебя везёт, в тундру?

— Близко. Колорадо. Мы собираемся покататься на лыжах. Он забронировал номер в гостинице. Разве это не милейший жест?

— Но ты ненавидишь холод.

— Да, должно быть, он это забыл.

— И разве ты не боишься высоты?

— Верно. Со мной всё должно быть в порядке, если я буду склонов для начинающих, так ведь?

Эрин понятия не имеет. Лыжи определённо никогда не были частью её семейных отпусков, которые по большей части они с мамой проводили на пляже в течение недели. Она подозревает, что даже детский склон будет достаточно большим, чтобы ужаснуть девушку, которая закрывает глаза, переходя мост.

— Ты возненавидишь меня, если я скажу, что это плохая идея?

— Нет. Потому что ты права, и это плохая идея.

— Но ты всё равно идёшь на это.

— Мне нравится, что ты меня понимаешь. В смысле, действительно меня понимаешь. Ты великолепная подруга.

— Хмм, — произносит Эрин, задаваясь вопросом, к чему она ведёт.

— Такая подруга, которая поможет мне собрать вещи и выяснить, что надеть.

Эрин с подозрением смотрит на горы одежды. Майки, мини-юбки. Это как раз то отвлечение, в котором она нуждается. Мысли о разодетой Мелинде на Балу факультета вместе с Блейком достаточно, чтобы у неё чаще билось сердце. Эрин верит в то, что сказала Мелинде. Блейк ни за что не собьётся с пути. Однако, если он вдруг оглянётся и на мгновение задумается о том, что потерял, это всего лишь докажет, что он человек.

— Договорились, — говорит Эрин, втягиваясь в работу. В итоге она достаёт всё из своего шкафа: подходящие наряды, чтобы ее соседка выглядела мило для своих обновлённых отношений, а также достаточно тёплые, чтобы не замёрзнуть до смерти.

Проходят часы, и Эрин теряется в разговоре со своей хорошей подругой. Она будет скучать по этому, когда переедет к Блейку. Только она пока не согласилась на это.

Так что, когда Кортни спрашивает её о повышении арендной платы, Эрин быстро говорит:

— Я не съезжаюсь с ним, — и тут же краснеет. Как только произносит эти слова, она понимает, что это ложь.

Кортни приподнимает брови.

— Хочешь поспорить?

Она знает правду. Даже Блейк, вероятно, знает, что это неизбежно. Все, кроме Эрин, понимают это. Она вызовет у него отвращение. Не сейчас, позже. «Мы поговорим об этом позже».

Сейчас и есть позже, и, боже, она хочет быть с ним. Ночью и днём. На веки вечные, аминь. «Это, должно быть, серьёзно», — пошутил как-то Блейк. Когда переживания об учёбе остались позади, она чертовски серьёзна.

— Ладно, я могу с ним съехаться. И, может быть, даже... Я не знаю, выйти за него замуж. Это похоже на сумасшествие?

— Конечно, ты выйдешь за него. Видишь, когда ты находишь парня, который тебе нравится, и с которым ты хочешь заниматься сексом, ты должна поступать с ним справедливо. Иначе он начинает задумываться, используешь ли ты его только ради тела.

Эрин фыркает. Блейк любит, когда она использует его ради тела. Но это хорошая идея. Может быть, она может сделать ему предложение. Оно будет того стоит, чтобы просто увидеть выражение его лица. Не прямо сейчас, но скоро. Может быть, тогда девушка не будет чувствовать себя виноватой из-за того, что сразу не ответила ему насчёт переезда.

Эрин помогает Кортни заполнить чемодан, а затем садится на него, чтобы они смогли застегнуть замок. Они вместе загружают машину её подруги и обнимаются, прежде чем Кортни садится внутрь.

Девушка хмурится.

— Прости, что бросаю тебя так скоро после твоей защиты. Я должна была сводить тебя выпить, чтобы это отпраздновать.

— Я не возражаю, милая. Повеселись. И привези много историй.

— Как всегда. И я всё равно свожу тебя выпить, когда вернусь. Мы вместе сядем в такси и напьёмся до отвала.

В желудке Эрин поселяется грусть, когда она машет рукой на прощание, и девушка понимает, что как минимум часть её нерешительно покидает Кортни. Она замечательная подруга. Они всё равно будут подругами, но связь соседок глубже. Они постоянно разговаривают. Они знают секреты друг друга. Теперь будут она и Блейк. Да, она хочет этого, но всё же будет скучать по подруге.

Внутри квартиры звонит её телефон. Девушка чуть ли не бежит, чтобы ответить. Её мама не перезванивала уже несколько дней, и Эрин очень переживает. Номер на экране не принадлежит её матери. Желудок сжимает разочарование.

— Алло?

— Здравствуйте, это Эрин Рейдер?

Официальность тона приводит её в состояние тревоги.

— Да, это я.

Женщина продолжает, представляя себя как главную медсестру отделения неотложной помощи в «Главной больнице округа Лакота». На Эрин накатывает волна головокружения, но она крепко сжимает телефон и держится.

Голос медсестры звучит сочувствующе.

— Я звоню, чтобы сообщить вам, что ваша мать попала в наше отделение после обширного инфаркта.

Её сжимает страх. Инфаркт? Её мама пожилая женщина, но сильная и здоровая. Или была такой. О боже. Мир теряет резкость, пока она слушает остальную информацию. Её мать жива и в процессе восстановления. Она сейчас спит, как и большую часть времени — побочный эффект от лекарств, которые принимает. Да, Эрин сможет навестить свою маму, если приедет до окончания приёмных часов.

Мысли Эрин становятся дикими и беспорядочными, соответствуя состоянию её комнаты. Её одежда раскидана на полу и кровати. Девушка хватает несколько маек и пару джинс и засовывает их в рюкзак. В каком-то трансе она идёт к своей машине и вставляет ключ в замок зажигания.

Ничего не происходит.

Она достаёт ключ и пытается ещё раз. Двигатель начинает работать и глохнет. Её старое надёжное корыто, наконец, сдаётся, в худшее из возможных времён. Эрин пробует ещё три раза, но машина действительно сломалась.

Чувствуя подступающую тошноту, девушка пытается сосредоточиться. Самое важное — добраться до её мамы. Она может разобраться с ремонтом позже. Но как она доберётся туда? Ехать четыре часа. Единственный раз, когда она села на транзитный автобус от своего города до колледжа, после того, как Даг её бросил, поездка заняла в два раза больше времени со всеми остановками.

У неё кружатся мысли, рассматривая все варианты, которые у неё есть, и она остаётся ни с чем. Эрин не против побыть одна, не совсем против, но в такие времена это больно. Только она не одна.

Блейк.

Он найдёт ответ. Мужчина просил найти его, если он ей понадобится, а он ей нужен.

Эрин вдруг больше не может ждать, когда окажется рядом с ним, положится на его силу и почувствует её объятия. Любая попытка защитить себя исчезает. Она уже принадлежит ему, находится под его властью и признанием. Это никак не относится к тому, где находится её тело. Во времена страха и беспокойства её сердце обращается к нему.

***

Блейк делает глоток своего коктейля. Сладкий сироп липнет к его языку, а ликёр обжигает горло, но выпивка всё равно лучше общения. Ему уже пришлось дважды рассказать историю о своих шрамах, и у него нет желания рассказывать её в третий раз.

Конечно, он выдал шероховатую версию. Правда не подходит под струнный квартет или наряды на Балу факультета, хотя этот факт не мешает никому задавать вопросы. Они говорят, что его шрамы очень интересные, будто это лучший комплимент. И для компании вычурных интеллектуалов, вероятно, так и есть. Сначала они принимают его отказы как скромность, а затем уже как грубость, пока он покорно не рассказывает о том, что произошло, скрывая истину.