— У моей мамы инфаркт, — признаётся она. — Я пыталась до неё сегодня добраться, но у меня сломалась машина, а потом... — она действительно не хочет вдаваться в подробности о том, что её соседки нет в городе, а тайный бойфренд работает здесь профессором. Эрин качает головой. — Просто ничего не получается. Думаю, мне придётся остаться. Может быть, я смогу найти механика, чтобы утром починить машину.

— Утром в воскресенье? Маловероятно. Позволь мне отвезти тебя обратно.

Она смотрит на него.

— Я имела в виду, что собираюсь обратно домой. Ехать четыре часа.

— Я знаю, что ты имела в виду. Я отвезу тебя туда.

— Я не могу так тебя использовать.

Он отводит взгляд.

— В любом случае, я задолжал тебе эту поездку, даже если в обратном направлении. Я всегда скверно себя чувствовал из-за того, что кинул тебя.

Эрин открывает рот, чтобы переубедить его. «Нет, всё в порядке. Я поняла». Но это не так. Она не понимает, как могла значить для него так мало из-за того, что сделали или не сделали их родители. Из-за чего-то, не подвластного её контролю.

Вздыхая, она говорит:

— Это было давно.

— Никогда не поздно вернуть долг. Разреши мне отвезти тебя туда.

Её одолевает искушение. В некотором роде парень задолжал ей это, так что она не просто стесняет незнакомца. И она действительно хочет попасть домой. Её мама уже очнулась? Она боится, или ей больно? Эрин могла только надеяться, что ей обеспечивают экспертный уход в больнице, но что, если маме нужно, чтобы кто-нибудь за неё заступился? Эрин нужно быть там, и у неё нет другого способа добраться. Никто больше её не повезёт. Девушка бросает взгляд на телефон. Блейк по-прежнему не перезвонил.

Он разозлится из-за того, что её отвезёт Даг? Будет подозревать, что она изменяет ему? Нет, она не может в это поверить. Блейк поймёт, когда узнает, что её мама больна, когда услышит, что её машина сломалась. Когда увидит, что пропустил двенадцать её звонков. Он должен понять. Она заставит его понять.

— Ладно, — произносит девушка, смиренно вздыхая. — Я ценю это. И если хочешь, я могу сесть за руль, чтобы ты мог поспать по дороге, — предлагает она, даже зная, что он откажется.

И он отказывается.

— За всё то время, что ты меня знала, я когда-нибудь позволял другому человеку вести мою машину?

Её губ касается неохотная улыбка.

— Уже поздно. Ты, должно быть, устал.

— Никогда не бываю настолько уставшим. Даже для тебя, Эрин.

— Ты всегда любил свою машину, — говорит она с толикой нежности.

— Сейчас ещё больше, — заверяет он. — За эту я заплатил сам.

Дагу требуется почти час, чтобы разогнать своих друзей обратно по их домам и забрать машину с парковки рядом с клубами. Эрин смотрит на свой телефон, надеясь, что Блейк увидит её пропущенные звонки. Она должна была начать переживать ещё и за него, но и доверять, что он в безопасности. Ещё она должна доверять, что он не игнорирует её и не проводит время с Мелиндой. Теперь её не могут беспокоить старые переживания. Встретившись с тем, что подвела свою маму, что может потерять её, у неё не остаётся энергии для необоснованных страхов. Блейк добрый и верный, и она не будет сомневаться в нём. Она просто хотела бы, чтобы он был рядом.

Когда Даг останавливает на обочине свою лощёную новенькую «Ауди», она в последний раз набирает номер Блейка. На этот раз даже не звучат гудки, перенаправляя её прямо на голосовую почту.

— Это я. Я уезжаю обратно домой, с Дагом. — Эрин не уверена, как описать его, и определённо не хочет говорить: «Это тот парень, который разбил мне сердце, я тебе рассказывала». — Не переживай. Всё будет в порядке. Увидимся, когда я вернусь.

Пока она садится в низкую машину, Эрин понимает, что убеждает скорее себя, а не его. Всё будет в порядке, с её мамой и с ним. С ней.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Даг.

Она натягивает улыбку.

— Буду.

***

— Пятнадцать в углу.

Знакомый стук и эхо его кия говорят ему, что он попал правильно. Оранжевый в полосочку шар опрокидывается за кромку зелёного сукна и падает в лузу.

Его противник — Джордж Эванс, профессор греческой археологии. Эванс качает головой.

— Проклятье. Ты мухлюешь, Моррис?

Блейк фыркает.

— Если бы.

Хотя его игра определённо улучшилась. Первый удар был постыдным. Биток отрикошетил от стола, каким-то образом умудрившись пропустить каждый чёртов шар.

Его глаз остался после взрыва невредимым, но восприятие глубины было задето. Что-то касаемо того, как вокруг него формировалась, или правильнее не формировалась кожа, делает резкую разницу.

Блейк впервые играет в бильярд после взрыва, впервые находится с людьми в социальной среде. Эти мужчины, в частном порядке, добрее, чем те, кто задавал ему вопросы на вечеринке. Они не комментируют его неумелость и всё равно принимают в игру. Медленно, он учится компенсировать изменение. Даже когда подозревает, что другие устали, он хочет продолжать играть. Продолжать улучшать навыки. Наконец научиться справляться со своими травмами, а не избегать их.

Блейк обходит стол и кивает на боковую лузу, чтобы дать сигнал. Наклоняясь, он выстраивает линию. Это его обычная цель: прямая линия между его кием, битком и блестящей стороной чёрного восьмого шара. Но это неправильно. Если он сделает этот выпад, биток полностью проскользнёт мимо восьмого шара и, вероятно, окажется в угловой лузе, стоя ему игры.

Он наклоняет кий на несколько градусов. Блейк предпочитает сменить свою цель, а не наклонять голову — это он усвоил. Теперь кажется, будто биток идеально попадёт в восьмой шар, заставляя их обоих двигаться бесполезной аркой по столу. Он оттягивает кий и делает выпад.

Биток касается восьмёрки, меняя его направление достаточно, чтобы направить в центр. Восьмой шар медленно закатывается в боковую лузу и приземляется со стуком о другие шары.

— Хорошая игра, — произносит Эванс, хлопая его по плечу. — Я серьёзно. Можешь в любое время вернуться и надрать мне зад. Только в бильярде. Я в любое время размажу тебя по полу в «Кносс».

Блейк усмехается.

— Не сомневаюсь.

У них было что-то вроде спора о древней греческой цитадели. Блейк оказался менее информирован, чего его оппонент, и это было чертовски хорошее чувство. Ещё Эванс дал ему несколько рекомендаций, какие почитать журнальные статьи. Было что-то волнующее в разговоре с кем-то другим, эта связь. Энергия в комнате.

Эванс вытирает мел со своих рук.

— На самом деле, я пойду. Не знаю, звонила ли жена, пока мы были здесь, но, думаю, я всё же должен идти домой.

Блейк машет ему рукой на прощание, но остаётся рядом с бильярдным столом, а не присоединяется к другим мужчинам за сигарой. Что-то в словах Эванса не даёт ему покоя. Что, если ему звонила Эрин? Он вытаскивает свой телефон и с облегчением видит экран пустым. Никаких пропущенных звонков.

Затем он замечает, что нет палочек сети. И нет сигнала. «Не знаю, звонила ли жена...» Чёрт. Прежде всего, эти старые здания ужасны для вечеринок, а они находятся в подвале. Судя по всему, здесь что-то вроде старого бомбоубежища.

Блейк игнорирует мужчин в углу и поднимается по лестнице в здание. По-прежнему ничего, но он не прекращает идти. Выходя наружу, мужчина терпеливо ждёт, когда его телефон вернёт сигнал. Будучи глупым аппаратом, телефон продолжает показывать отсутствие сигнала, и будучи глупым устаревшим парнем, Блейк не знает, как сказать ему проверить снова.

Его охватывает внезапное чувство паники. Неразумное. Эрин знает, где он сегодня, и они уже запланировали встретиться завтра. Но он всё равно не может отрицать предупреждающие звоночки в своей голове. Инстинкт всё это время поддерживает его жизнь и относительную безопасность. Даже болезненные шрамы кажутся благословением, когда он думает об альтернативе. Он научился доверять этим проклятым звоночкам.

Он нажимает кнопку, чтобы перезагрузить телефон, но не ждёт его. Блейк шагает прямиком к своей машине. В любом случае, уже поздно, пора уезжать, и он позже извинится перед парнями за то, что так резко ушёл. Ему нужно проверить Эрин, убедиться, что она в порядке. Потому что звоночки говорят ему, что что-то не так.

Блейк уже на полпути к её квартире, когда его телефон решает зажужжать и засигналить ему. Его сердце падает в груди. Тринадцать пропущенных звонков. «Не счастливое число», — бесполезно думает он. Все от Эрин. Что могло случиться? Он скучает по ней. Он подвёл её. В мрачном состоянии Блейк нажимает на кнопку голосовой почты, чтобы выяснить, что именно упустил.


Глава 6

Эрин резко просыпается от какого-то звука. Она поворачивается к своей маме, которая мирно спит, аппараты издают тихие сигналы. Кто-то приглушил свет с тех пор, как она уснула, оставив только мягкую лампу сверху и успокаивающий синий свет от мониторов аппаратов. Сжав обмякшую руку, которую держит, Эрин поворачивается на тихий шаркающий звук.

Медсестра смотрит на неё сочувствующим взглядом.

— Я должна прогнать вас, пока меняются медсёстры. Вы можете вернуться после того, как её посмотрит доктор.

— О. Верно.

Эрин знает, что её пропустили против правил официальных часов посещения. Она так благодарна за уставшие улыбки медсестёр и мягкие слова. Доктор тоже кажется добрым и понимающим. Даже в палате настрой приветствующий: она выглядит как спальня с современным стилем, а не больничная палата, если не считать кровати. По крайней мере, её мама получает отличный медицинский уход. Её бледность Эрин по-прежнему пугает. Глаза её мамы с трепетом открылись на несколько минут посреди ночи.

— Эрин, — пробормотала она. — Ты пришла.

В отчаянии, девушка произнесла крайне необходимые слова любви и извинений, но её мама снова уснула, не сказав больше ни слова.

Эрин встаёт, морщась от приступа боли в спине. Металлические и пластмассовые стулья не самые удобные для сна, но она не собирается жаловаться. Девушка натягивает сонную улыбку, забирая свою сумочку и вещи.

Даг стоит, прислонившись к стене, держа кончиками пальцев пустой стаканчик от кофе. Он выпрямляется, когда она выходит, и потирает глаза.

— Как она?

— Я говорила тебе ехать домой и поспать, — тихо ругается Эрин. — Но с ней, похоже, всё хорошо. Доктор сказал, состояние стабильное. Прямо сейчас она спит только из-за лекарств, но говорят, что всё равно лучше, чтобы она не слишком много двигалась.

На его лице выражение сочувствия.

— Как ты держишься?

— Я в порядке.

Он изучает её взглядом.

— Без обид, но выглядишь ты ужасно.

— И почему же это должно быть обидно? — сухо спрашивает она.

— Прости, — робко отвечает он.

— Всё в порядке. — Эрин потирает своё лицо. Конечно, он всё равно прав. Беспокойство и недостаток сна, вероятно, запечатлели под её глазами тёмные тени. — Но тебе действительно лучше поехать домой. Я здесь справлюсь. И ты не должен меня ждать. В смысле, в городе.

— Тогда, как ты доберёшься обратно? — возражает он.

Девушка отмахивается рукой.

— Теперь, когда у меня есть время, я разберусь. Я не уверена, как долго мне понадобится оставаться здесь, так что тебе нет смысла вертеться рядом. И разве ты не пропустишь работу? Тебе лучше выезжать обратно уже сегодня.

Даг вёл машину по открытым ночным дорогам, остановившись у больницы в половину пятого утра. Она бросает взгляд на часы сейчас, с удивлением видя, что уже восемь.

— Нет, я... — парень делает паузу, необъяснимо потеряв слова. — Я хочу быть здесь. Помочь тебе, если могу. Я не прошу ничего начинать прямо сейчас. Я знаю, не время. Но если когда-нибудь в будущем, ты и я соберёмся...

— Даг, что насчёт той девушки, с которой ты был?

— Она прост друг, — отмахивается он. Когда Эрин приподнимает бровь, он исправляется: — С преимуществами.

Она качает головой. Даг никогда не изменится... не то чтобы она ждала этого. Девушка  сомневалась, что они провстречались бы долгий срок, даже если бы не ужасная ситуация с её мамой и его родителями.

Кажется, он следует за её потоком мыслей.

— Мне жаль насчёт того, что случилось, когда ты пришла. Я понятия не имел, что это произойдёт. А затем, когда произошло, я запаниковал.

Она останавливает его, коснувшись рукой его локтя.

— Я понимаю. Я и сама запаниковала. Это была плохая ситуация.

Его ноздри слегка раздуваются. Он отводит взгляд.

— Я знаю, твоя мама ничего не воровала, — напряжённо произносит он.

Это самое большое признание, которое девушка получит, и больше, чем она заслуживает, на самом деле. Это не их борьба, а их родителей. Может быть, они могут бороться с этим. «Бороться с прецедентом», — иронично думает она. Только они больше не вместе. Никогда не будут снова. То, что у неё с Блейком, намного глубже, чем что-либо, что она испытывала раньше. Эрин хочет, чтобы Даг тоже нашёл такое с кем-нибудь. Ни один из них не заслуживал засиживаться ради друг друга.