Пришла пора Лере ощутить, как тот самый пресловутый ком возникает уже у нее в горле. Да что же это такое.

В ванной Тимур глухо бросил:

— Руки подними.

— Зачем? — невольно вырвалось у Леры.

— Сниму с тебя платье. Раздену.

— Я… Зачем? Я могу… сама. Правда…

Кажется, она начинает повторяться.

Тимур гневно прищурил глаза и тяжело задышал.

— Мне надо… раздеть тебя. Понимаешь, надо? Убедиться, что ты… — шумно сглотнул, — в порядке. Что с тобой… ничего не сделали.

Она ему поверила — ему на самом деле было надо.

Очень медленно Лера подняла руки и, когда платье заскользило по ним, перестала дышать. Она чувствовала близость Тимура, как никогда ранее. Остро… и нежнее. Его большое тело сейчас становилось для нее оплотом спокойствия. И защиты.

Неправильная ночь… неправильные мысли. Уголки губ девушки дрогнули. Ну, и пусть. Пусть. Она так хочет. Она устала все время себя контролировать, быть «солдатом на плацу». Хочется уже снова почувствовать себя маленькой. Хочется поддаться иллюзии и представить, что вот этот большой и сильный мужчина проявляет о ней заботу, потому что ему жизненно необходимо знать, что она не пострадала, что ей не причинили боль. Потому что иначе его сердце разорвется от отчаяния.

Платье полетело на пол.

За ним бюстгальтер.

Шумно дыша, Тимур опустился на одно колено и потянул вниз трусики.

Так там и замер — внизу.

Его теплое дыхание щекотало живот, заставляя мышцы интуитивно сжиматься.

Коленопреклоненный Тимур смущал. Видеть его темную макушку в районе талии было странно. Если бы он проявлял в отношении Леры сексуальные действия — ничего бы странного в его позе не было. И в том, что он не спешил подняться. Но в эти секунды не было и намека на сексуальный подтекст.

Лера стояла перед ним обнаженной, мурашки побежали по позвоночнику. Несмотря на то, что Тимур видел ее голой едва ли не каждый день, она продолжала испытывать неловкость. Не могла до конца раскрепоститься, хотя и никогда не считала себя чрезмерной ханжой.

В ванной комнате образовалась тишина. Она не давила. Она была правильной.

Жаль недолгой.

Тимур поднялся и, не посмотрев более на Леру, подошел к самой ванне и включил краны. Наладив воду, он снова повернулся к девушке.

— Иди ко мне.

Вот зачем он так… Зачем к нему?

Нет, ей надо, чтобы ночь закончилась. Чтобы ее сознание отдохнуло, перестало чрезмерно остро реагировать на любые действия Сардынова и видеть то, чего нет и в помине. Все иллюзии развеются с утра.

Ночью многое видится в ином свете. А разум девушек склонен фантазировать и домысливать. Ничего нет, а нам уже кажется, что были влюбленные улыбки, смущенные взгляды, подмигивание. Какие-то обещания. Утро приносит отрезвление и разочарование.

Лера сделала первый шаг в сторону Тимура. Как же было дискомфортно находиться обнаженной перед полностью одетым мужчиной!

Тимур по-прежнему не отводил от нее потемневшего взгляда. Только сейчас Лера заметила, что под глазами у него образовались круги, да и выглядел он не ахти как. Подойдя ближе, заметила уже и знакомую испарину на лбу. Неужели снова температура поднялась? Как в ту ночь, когда Руслан заявился к нему, и они подрались?

Рука невольно потянулась, чтобы коснуться лица Тимура и удостовериться, что у него нет температуры. Но у мужчины были иные планы — руку он перехватил на полпути. Покачал головой, точно понял, что она намеревалась делать.

Лера вспыхнула. Она не сделала ничего постыдного, тогда отчего ощущение, что ее застукали за воровством сладкого?

Лера знала ответ… Она знала ответы на большинство вопросов, что задавала сама себе.

Воспользовавшись тем, что завладел ее рукой, Тимур осторожно потянул девушку на себя. Она не противилась и оказалась так близко к его телу, что, вдохни она поглубже, и можно грудью задеть рубашку, на которой виднелись темные пятна, о происхождении которых Лера не желала думать. Ей и без них было о чем волноваться.

— Ты… — снова начал Тимур и уже привычно для сегодняшнего вечера не договорил.

Второй рукой коснулся плеча и скользнул к локтю.

— Где-нибудь болит?

Лера лишь покачала головой, воздержавшись от ответа.

Мужчина обеими руками взял кисти девушки и чуть приподнял их, после чего начал изучать. Искал следы от шелковых пут?

В глазах снова защипало, и Лера сдержала порыв освободить руки из нечаянного плена.

— Тимур.

— Т-ссс.

Он двинулся указательными пальцами кверху, оставляя за собой красноватый след, что сразу же исчезал с виду, но продолжал гореть внутри кожи. Лера, не желая видеть лица Тимура, прикрыла глаза. Ей сейчас простительно легкое неповиновение. Отставлять глаза открытыми и смотреть на мужчину становилось все труднее. Не так — невыносимее.

А когда сухие чуть шершавые губы обожгли предплечье, Лера едва не сорвалась — застыла каменным изваянием.

Зачем он ее целует… Почему…

Эти прикосновения так же не несли сексуального подтекста. Скорее, ласка. Душевная. Когда ты через прикосновения пытаешься сказать то, что не может выразить словами. На что у тебя не хватает сил. Надеешься, все равно надеешься, что тебя поймут неправильно, и то, что ты скрываешь, так и останется не замеченным.

Или снова виновата ночь и женская фантазия?

Вода продолжала журчать, наполняя ванную.

Губы Тимура добрались до шеи. Не открывая глаз, Лера поняла, что мужчина перебрался за спину — поцеловал ее между лопаток. Ниже — в поясницу.

Там и задержались.

Лера боялась шевелиться. На нее нашло странное оцепенение. Одна часть девушки просила прекратить то непонятное действо, что свершает Тимур. И другая умоляла прошептать «еще»…

Неожиданно Лера почувствовала холод. Странный. И лишний в ванной комнате. От неприятного ощущения она распахнула глаза.

Вовремя. Чтобы увидеть, как Тимур выходит из комнаты, оставляя ее в одиночестве.

Глава 10

Открывать глаза не хотелось.

Но пришлось.

Потому что на нее смотрели.

Слишком пристально.

Лера даже знала, кто пришел в спальню Сардынова, чтобы разбудить ее.

Узнала по духам. Правда, сегодня к элитному парфюму присоединились и еще кое-какие неприятные запахи.

— Доброе утро, Диана.

Лера открыла глаза и, щурясь, села на кровати. Она плохо спала — Тимур снова не вернулся в кровать. По этому поводу уже впору иронизировать, что выгнала мужика из собственной кровати. Или что она, как влюбленная молодая супруга, плохо спит в отсутствии мужа.

Первое, на что обратила внимание Лера — шторы были плотно завешаны. Вчера, ложась спать, она их не трогала.

Второе — вид Дианы. Лера привыкла видеть личную помощницу Тимура всегда элегантно выглядящей и в тайне даже чисто по-женски восхищалась этим умением. Сегодня на Диане было черное вязаное платье, на плечи накинута шаль, на лице — ни грамма косметики.

— Привет, Лера, — Диана опустилась в кресло и закинула ногу на ногу. Руки положила на колени, предварительно поправив шаль. — И уже не утро. Три часа.

— Ого, — выдохнула Лера, лихорадочно пытаясь понять, что она могла пропустить. Поездку в клинику — понятно. Да и в универ надо было бы заскочить. Но в виду ночных событий было лишь одно желание — не вставать с кровати.

— Как спала? — Диана не сводила взгляда с девушки, и остатки сна покинули Леру.

Вот почему Диана всегда приходит, чтобы сообщить ей нечто, что стопроцентно ей не придется по душе?

— Плохо, — она тоже решила не юлить. Да и есть шанс, что Диана передумает ей сообщать свою привычную «гадость».

Помощница протяжно выдохнула, словно признание девушки каким-то негативным образом отразилось и на ней.

— Я тоже.

А вот это что-то новенькое — откровения Дианы.

— Сочувствую.

Диана усмехнулась.

— Мне? Не стоит. Я пью третий день. Кстати, сегодня тоже уже пропустила пару стаканчиков. И если сегодня не угомонюсь, Тим меня потащит в клинику, где меня запрут на несколько дней. Не завидная перспектива, как считаешь, Лера?

Лера медленно выпрямила спину и, стараясь не делать резких движений, уселась ближе к изголовью, приятно ощущая, что подушки фиксируют спину.

Ей только что признались, что страдают алкоголизмом. Лера читала про женский алкоголизм. Многие специалисты считали, что он фактически не излечим.

Но алкоголизм и Диана?

Эти два понятия несовместимы!

— Вам виднее, Диана.

— Ой, перестань мне выкать, — фыркнула женщина и грустно рассмеялась. — И вообще… Сорвалась я из-за тебя!

Так-с… День начинается просто замечательно.

— При чем тут я? — разговор все сильнее не нравился Валерии. Она начинала понимать, что Диана пришла к ней в спальню, чтобы расставить некие точки над «i».

Сбросив с себя остатки сна, Лера мысленно приготовилась к тяжелому разговору.

И все равно, она оказалась не готовой.

— При том, — хмыкнула Диана и окинула взглядом спальню Тимура. — Тим меня прибьет. Точно прибьет. Но я подохну, если не выпью еще. Двух смертей все равно не бывает. А то, что я собираюсь делать… Вернее, тебе рассказать…

Лера пока ничего не понимала, но врожденное чувство самосохранения приказало ей молчать. Что, собственно, девушка и делала. Диана пришла к ней не просто так.

Личная помощница встала с кресла и прошла к бару.

— Тимур не знает, что я у тебя. Он вообще ночью уехал. Кстати, к Руслану. Хоть помирятся, наконец-то, и одним демоном в его душе станет меньше, — последнюю фразу женщина произнесла глухо, наливая себе алкоголь.

Лера насторожилась. Фраза прозвучала высокопарно и больше подходила для книг или исторических фильмов. В современной жизни редко, кто так говорил.

— Он звонил с утра. Просил тебя доставить к Орешко…

Диана обернулась и сделала несколько глотков. Не поморщилась.

— Я приходила несколько раз к тебе. Ты спала. Я хотела тебя разбудить. А потом мне сказали, что тебя вчера похищали. Это правда, Валерия?

Девушка не спешила с ответом.

Что-то происходит… Что-то, что ускользает от нее. Какая-то важная нить, за которую она никак не зацепится.

— Да. В клубе нарвалась на отморозков. Руслан меня спас.

Диана горько усмехнулась.

— Ублюдки… Не Руслан с Тимуром, не закидывай брови! — женщина разом допила остатки виски и налила еще полный стакан. — Те, кто промышляет торговлей людьми. Несколько дней назад проскальзывала инфа, что пропали молодые девушки. И вот…Черт! Здесь! В России! В клубе! Мрази!

— Все обошлось, Диана. Слава Богу.

— Бог тут не при чем! — зло бросила Диана, и ее лицо исказила гримаса ярости. — Оперативно сработали люди Руслана. Потом и Тимура. Несколько часов промедления, и тебя, детка, вывезли бы из столицы, где тебя уже было бы намного сложнее найти. Изнасилование, избиения, пытки… Какой бы ты стала спустя сутки? Или неделю? Месяц? И что было бы с малышами…

Грудь женщины резко поднималась и опускалась. Пальцы, держащие стакан с алкоголем, побледнели.

У Леры екнуло в груди. Не от мысли, чего ей удалось избежать.

В голове возникла более страшное предположение.

— Диана?

— Что Диана? Я пришла к тебе, чтобы поговорить! За этот разговор Тимур попрет меня из своей жизни! Но я не могу промолчать! Потому что… — она снова зло рассмеялась. — Потому что так надо. Потому что… Потому что мне не безразлична судьба Тимура. Я за него любому перегрызу глотку, не поморщившись. И не стоит, милая, делать такое ошарашенное лицо!

Лера пыталась справиться с эмоциями, сохранить невозмутимое лицо. Может быть, стоит прервать разговор? Если уж Диана говорит, что он не понравится Тимуру, значит, разговор несет в себе информацию, не предназначенную для неё.

С другой стороны — маховик запущен.

— Ты любишь его? — вопрос сорвался с губ Леры самопроизвольно. Спросила и лишь потом вздрогнула от неожиданности.

Но, кажется, Диана не заметила подвоха.

— Люблю, — жестко бросила женщина. — Я очень сильно люблю моего Тимура. Но не той любовью, про которую ты сейчас подумала, детка. Я его люблю, как младшего брата. Как сына, которого у меня никогда не было и не будет! Как человека, спасшего меня из ада! Но не как мужчину! — и снова смех, от которого холодные мурашки побежали по спине Леры. — Так что не тушуйся… Меня давно не интересуют мужчины. Я смотреть на них не могу! Как представлю, что хотя бы один ко мне прикоснется… — из груди говорившей вырвался приглушенный рык, и потемневший взгляд заскользил по комнате, что-то выискивая. — Представлю, и мне сразу же хочется схватить нож и всадить его по самую рукоять в грудь любого, кто только посмеет ко мне прикоснуться!