Мы затихли на минуту, вспоминая. Капля ледяного дождя упала рядом с моим халатом, и я подвинулась поближе к матери, чтобы вода не капала на меня из щелей в крыше. Маленькая масляная лампа не могла нас согреть. А всего несколько месяцев назад я носила теплый бархатный халат, расшитый узором из алых роз, а под ним шелковые шаровары. Глаза мои были подведены сурьмой, одежда была надушена благовониями. Я ждала любовника, который срывал с меня одежду, и в нашей спальне было жарко, словно летним днем. Сейчас же я дрожала от холода в тонком голубом халате, износившемся настолько, что казался серым.

Матушка жестоко закашлялась — этот звук ранил меня в самое сердце, и оставалось только молиться, чтобы она поправилась.

— Дочь моя, я не смогу рассказать до конца, — хрипло проговорила она. — А ведь это еще не все.

Я глубоко вздохнула и ответила:

— Ну и хвала Богу!

Вдруг у меня появилась мысль, хоть я и не была уверена, стоит ли просить об этом. Голос моей матери всегда был сладок, как горный мед. В нашей деревне она славилась своими сказками о седовласом Зале, воспитанном птицей, о Джемшиде, который изобрел ткацкое искусство, и о веселом мулле Насреддине, который всегда заставлял нас задумываться о многом.

— Что, если… что, если в этот раз историю расскажу я?

С минуту матушка разглядывала меня, будто увидела по-новому, а потом улеглась на старые подушки, разложенные вдоль стены.

— Да, ты ведь уже взрослая, — ответила она. — За последние месяцы ты словно выросла на годы. Возможно, ты не изменилась бы так сильно, не сделай то, что сделала.

Хотя я продрогла до костей, мое лицо вспыхнуло. Я больше не ребенок, которым была когда-то. Я не могла и представить себе, что способна солгать и, хуже того, не сказать всей правды, что способна предать тех, кого любила, убежать от человека, который заботился обо мне, хотя и не слишком; что смогу пойти против своих родных и едва не убить того, кто любил меня больше всех на свете.

Матушка глядела на меня с нежностью и ожиданием.

— Продолжай. Расскажи мне, — сказала она.

Я сделала большой глоток крепкого чая, села прямо и заговорила.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Весной в год, когда меня собирались отдать замуж, в небе над моей деревней пролетела комета. Она была самой яркой из всех, которые нам доводилось видеть, и самой зловещей. Ночь за ночью, пока она ползла по небу, разбрасывая холодные белые зерна печали, мы пытались разгадать страшные предсказания звезд. Хадж Али, самый образованный человек в деревне, уехал в Исфахан за списком календаря главного астронома, чтобы мы могли узнать, каких бед ожидать.