— Скоро ужин будет готов, Марэк. Хорошо, что кухарка успела сварить бульон, — сказала мачеха.

— Я в подвале, — буркнул отец и ушел.

Лия посмотрела ему вслед, а на глаза снова навернулись слезы. Отец даже не подошел, не обнял, не утешил. Душа разбилась на мелкие осколки. «Неужели он меня не любит, так же, как и мать?»

Грустные мысли разорвали крики. Они были еле слышны, но все же отчетливо доносились до слуха.

— Что происходит, тетя Малика?! — девушка побежала к дверям.

Мачеха остановила ее, схватив за руку.

— Не нужно тебе туда. Отец знает, что делает, — строго сказала женщина.

— Я думала, отец сказал о розгах просто так, чтобы отвязаться от этого мужика, — промямлила испуганно Лия.

— Ага, а сам Линой пошутил о наказании девушки, наивная какая! — Малика отшвырнула руку Лии.

Девушка опустилась на стул, круглыми от шока глазами глядя на женщину.

— И что, меня тоже могут вот так избить?!

— Не избить, а наказать. Да, и тебя тоже. Чем ты лучше нас, а? Теперь ты живешь здесь, и не думай, что если ты родилась в России, то к тебе будут относиться по особенному, — сказала Малика, уперев руки в бока. — Всевышний, будь милостив, спаси моего сына. Пусть Элан согласится жениться.

— Я пойду к себе. Там почти готово. Не хочу есть, — Лия встала и поплелась в свою комнату.

По пути она увидела, как Саяр, пошатываясь, поднимается из подвала.

— Саяр, давай я тебе помогу? — подбежала она к нему.

— Не стоит, сестренка, я не достоин твоей жалости. Прости меня, я не думал, что мой поступок может коснуться тебя.

— Не говори так, Саяр. Мне больно от того, что сейчас происходит, но не потому, что ты сделал. Я просто не понимаю, как так можно жить? У вас у всех ни любви, ни жалости друг к другу. Я так не привыкла, брат.

— Спасибо, что не держишь на меня зла. Я пойду к себе.

Лия наблюдала, как он, морщась от боли, идет к лестнице. Почему-то злиться на него и винить в своих бедах не было желания. Она подумала, как несправедливо выстроена жизнь на острове. И теперь ей придется стать частью этой жизни.

Из подвала поднялся отец. Волосы взъерошены, рукава рубашки закатаны до локтей. Лия испуганно смотрела на его руки. Почему-то казалось, что с красивых пальцев отца должна капать кровь. Он подошел и обнял ее.

— Прости, Лия, не этого я хотел для тебя. Думал, ты сначала освоишься, привыкнешь, а уже потом выйдешь замуж. Видишь, как все обернулось… Что ты решила делать, если Элан согласиться?

— Я спасу Саяра. Конечно, я знаю его всего лишь несколько дней, но он мой брат.

— Откуда в тебе столько благородства и смелости, Лия? Твоя мать не такая.

— Ты не прав, папа, я трусиха. Я пойду к себе, не хочу есть. Сообщи мне, если будут новости, пожалуйста.

— Хорошо, — Марэк поцеловал дочь в макушку и отстранился.

Линой твердым шагом зашел в дом. Оказалось, все домочадцы, кроме дочери, сидят в холле, дожидаясь его.

— Что сказали Юнэли? Ты уже съездил в полицию? — затараторила жена.

Линой поднял руку вверх, останавливая поток ее речей.

— Ты узнаешь обо всем позже. Где Зарият?

— У себя в комнате, папа. Я разрешил матери накормить ее, — ответил Оянг.

— Хорошо, сынок, не стоит ее еще и голодом морить. Сейчас идемте в мой кабинет.

Все поднялись, но Линой сказал строго:

— Только Оянг и Элан. Мы примем решение, а вы о нем узнаете позже.

Линой сел в свое кресло за столом. Братья расположились в креслах напротив. Мужчина положил руки и на стол и взглянул на сыновей.

— У меня есть новости. Не знаю, насколько они хорошие. Оказалось, у Марэка есть дочь от другой женщины. Он пару дней назад привез ее на остров. Девушке восемнадцать лет. Она наполовину русская. Мне предложили провести обряд «кровь за кровь», чтобы спасти наших детей от тяжелой участи. Вы знаете, что потеря девственности Зарият должна компенсироваться. Тут три варианта: клеймо шлюхи, признание его насильником и, если есть возможность, то обмен нашей Зарият на девственницу из их семьи. В первых двух случаях нам придется позориться и идти в суд. В третьем тебе, Элан, придется взять в жены дочь Марэка. Я понимаю, сынок, ты можешь отказаться от этого, но прошу, подумай хорошо. Девушку зовут Лия. Она не может войти в нашу семью второй женой, так как Зарият будет у Саяра первая. Вот ее фото, посмотри, — Линой протянул сыну телефон.

— Я все проверил. Документы в порядке. Медосмотр тоже. Справка есть об отцовстве. Она вписана в документы Марэка, так что считается нашей веры. Гинеколог подтвердил ее девственность. Что скажешь, сынок?

Элан рассматривал фотографию симпатичной блондинки. Она была маленького роста, худенькая, с небольшой грудью. Если бы Элан не знал, что ей уже восемнадцать, то подумал бы, что девушка еще не перешагнула тот порог, когда можно выходить замуж.

— Где ее воспитывали? — спросил он.

— Марэк говорит, что она училась в закрытом интернате для девочек в Англии. Лия не говорит на айхо, но в совершенстве знает английский язык.

— Ты в курсе, отец, все эти закрытые европейские школы не спасают от той информации, которая запрещена у нас. Мужчина должен сам все рассказать жене. Подстроить ее под себя. Она должна делать так, как ему нравится, и не думать, что это стыдно или неправильно. В нашем мире все, что говорит муж, воспринимают как должное. Ей будет тяжело со мной, учитывая мои сексуальные пристрастия. Ты знаешь, папа, я ездил к шлюхам, потому что они стерпят все — у них работа такая. Если бы я женился на здешней девушке, было бы то же самое, потому что она с молоком матери впитывает, что все, что делает муж, правильно. С этой девушкой будет непросто. Наверняка у нее и характер независимый, как у всех европеек.

— Ты хочешь сказать, Элан, что ты отказываешься? Папа прав, чем позориться на суде и пытаться доказать, что он ее изнасиловал, лучше провести обряд, — мрачно произнес Оянг.

— Не дави на него, Оянг. Это действительно непростой выбор. Пусть решит сам, — ледяным голосом произнес отец.

— Папа, несмотря на то, что натворила Зарият, я люблю ее. Она, конечно, достойна сурового наказания, но я не могу собственными руками толкнуть ее в пропасть. Я согласен ради сестры взять эту девушку женой. Позвони Марэку и скажи эту новость. Когда планируется обряд?

— По дороге домой я заехал в храм, поговорил с учителем Аравивом. У него есть свободное время только в пять часов вечера. Это даже лучше. Мы успеем все подготовить к приезду невестки. Я привезу ее вещи сюда.

— Ты хочешь это сделать завтра? — удивился Элан.

— А чего тянуть? Чем быстрее, тем лучше. Самое главное, чтобы ничего не узнали те, кто пытался свататься к ней. Скажи своему другу, Элан, что мы решили покончить с бессмысленной враждой, поэтому берем девушку из их семьи, а Зарият выходит за Саяра. Если кто-то спросит, так и говорите.

— Это вполне правдоподобный ответ, папа. Ведь у них появятся дети и нам волей- неволей придется общаться. Не думаю, что Марэк откажется от своей дочери и внуков, — буркнул Оянг.

— Я тоже не откажусь. Ведь ради Зарият я согласился породниться с семьей Юнэль. Спасибо, Саяр, что понимаешь меня. А теперь нужно сообщить новость нашим женщинам.

Мужчины вышли в холл и попросили привести Зарият. Дилара убежала в ее комнату, а через пару минут привела под руку. Девушка, морщась, села на диван и нервно глянула на трех мужчин, стоящих с грозным видом.

— Я поговорил с Марэком Юнэлем, а потом посоветовался с сыновьями, — начал Линой, обводя всех строгим взглядом, — завтра в пять часов вечера Зарият выйдет замуж за Саяра, а Элан возьмет в жены дочь Марэка от русской женщины. Он привез ее сюда, получив для нее гражданство. Я смотрел справку, девушка девственна.

— Ты хочешь сказать, что мы должны взять невесткой полукровку, которая даже не воспитывалась здесь? — возмущенно спросила Дилара.

— Ты что, хочешь собственными руками выжечь клеймо своей дочери?! Нет?! Тогда замолкни! В этом доме мужчина никогда не станет ковриком под ногами женщин! Как я сказал, так и будет! Все, решение принято, я лишь поставил вас перед фактом! — грозно крикнул Линой.

Зарият улыбнулась кончиками губ, но Киара это заметила.

— Смотрите, она еще и лыбится! Из-за тебя мы возьмем в дом непонятно кого! Она же опозорит нас в первый же день! — женщина стукнула девушку ладонью по голове.

— Остынь, Киара! Зарият получила свое наказание! И не смей оспаривать решения мужчин! Иди к сыну! — рыкнул Оянг.

Женщина вздрогнула, а потом поднялась с дивана и ушла наверх. Линой проследил за ней взглядом, затем похлопал сына по плечу.

— Она стала слишком распускать свой язык. Не думаешь, сынок, что пора его укоротить? Хотя дело твое, как знаешь.

— Думаю, папа. Киара много о себе возомнила. Считает, раз первая невестка в этой семье, значит, ей все позволено? Я напомню ей, кто тут главный, не переживай, папа, — Оянг развернулся и, хищно улыбнувшись, пошел вслед за женой.

13

В комнате сидеть не хотелось. Лия с тоской взглянула на книгу, лежащую кровати. Нет, сейчас даже чтение не отвлечет от грустных мыслей. Девушка вспомнила, как недавно отец обнимал ее, а она доверчиво льнула к нему. Нужно было оттолкнуть, наорать на него или сделать что-то еще, только она не могла. Лия с детства привыкла приходить со всеми проблемами к отцу. В отличие от матери, он всегда был готов выслушать и дать совет. Даже когда его не было рядом, можно было позвонить и быть уверенной, что отец ответит на звонок. Он и сам почти каждый день звонил, интересовался учебой и здоровьем. У Лии не было никого дороже отца. Поэтому даже теперь душа тянулась к нему, и хотелось расплакаться на родном плече, несмотря на то, что отчасти он был виноват в ее бедах. Если бы он ее сюда не привез, то не пришлось бы выходить замуж за незнакомца. С другой стороны, если бы ее тут не было, с братом могло случиться самое худшее, ведь на кону стоит его жизнь. Как ни крути, а Лия не умела быть до такой степени эгоисткой. Понимала, что не видела и не знала брата, а значит, и не должна ему ничего, но все равно его было жалко. Сейчас она нервно ходила по комнате, не понимая, кого ей больше жалко в этой ситуации: себя или Саяра.

Лия поправила ненавистный платок на голове. Дома казалось душно, а еще и его носи. Хотя мачеха говорила, она может дома его не одевать, все же посторонних мужчин тут нет. «На улицу пойду. Дома сидеть тошно», — подумала она, выходя из комнаты.

Она направилась в сад. Почему-то подумалось, что красивые клумбы с цветами отвлекут хоть немного. На лавочке сидел подавленный Саяр. Он переоделся в домашние джинсы и рубашку с коротким рукавом.

— Я забыла, Саяр, можно мне присесть рядом с тобой на этой лавочке или не положено? — спросила она.

Встрепенувшись, Саяр посмотрел на нее затравленным взором.

— Можно, я же твой единокровный брат. Только не вплотную, несмотря ни на что, я остаюсь мужчиной. Дурацкие правила, правда? — грустно улыбнулся он.

— Согласна. Скажи, Саяр, ты так сильно любишь ее? — Лия присела на другой край лавки.

— Да, я готов был умереть за то, чтобы она не досталась никому. Я знал, на что иду. Прости, сестренка, я совсем забыл об этом обычае «кровь за кровь». Да и привыкнуть не успел, что у меня есть сестра. Папа мне показывал твои фотографии. Я всегда знал, что ты у меня есть. Просто привыкнуть, что ты тут, рядом, не успел. Папа прав, я не достоин называться мужчиной. Я подвел семью, а особенно тебя.

— Не говори так. По нашим меркам ты ничего такого не сделал, подумаешь, девушка тебе дала. У нас бывает по-другому, калечат и даже убивают из принципа «так не доставайся же ты никому». Мы из разных миров, Саяр, поэтому мне трудно судить тебя, так же, как и трудно принять то, что, возможно, завтра я выйду замуж. Давай не будем о грустном. Скажи, как называются вон те красивые цветы? Желтые с белым. Они так чудесно пахнут.

— Это франжипани, его обычно используют в особых случаях. Например, возлагают к статуе Всевышнего, когда проводят церемонию венчания.

— Ну, вот, опять все сводится к этой свадьбе. Если жених согласится, то и я тоже. Я спасу вас, Саяр. Но через месяц разведусь и уеду в Англию, — решительно заявила Лия.

Саяр нервно сглотнул и открыл рот, чтобы ответить, но не смог. Он просто не знал, как можно расстроить сестру еще больше, сказав, что развод невозможен. От дальнейшего разговора спас отец.

— Вот вы где. Никто из вас не пришел на ужин. Хотя, какая тут еда, я и сам еле пару ложек в себя впихнул. Натворили вы делов, сынок. У меня есть новости. Сейчас звонил Линой. Завтра в семнадцать часов состоится ваш обряд венчания. Линой просил говорить всем друзьям и знакомым, что наши семьи решили забыть вражду и породниться. Но сам обряд проведут по всем правилам. Лия оденет белое платье в знак чистоты и невинности, а Зарият — любого другого цвета. Я дал Малике денег, Лия. Завтра поедете за платьем. Она посмотрела, в твоем гардеробе нет чисто белого. Саяр отвезет вас на своей машине. Пока вы ездите, Линой привезет сюда вещи своей дочери и заберет твои. У тебя размер кольца на безымянном пальце тот же?