— Да, то колечко, что ты мне привез в прошлый раз, как раз на него, — промямлила Лия дрожащими губами.

— Не плачь, мне больно видеть твои слезы, — Марэк протянул руку и погладил ее по щеке.

— Я не плачу, — всхлипнула она. — Ничего, спасу брата и через месяц разведусь.

Марэк вздохнул и присел между своими детьми.

— У нас не расписывают в ЗАГСе, как у вас в России. Существует только церемония венчания в храме. Храмовник или жрец называется у нас учитель, именно он выдает свидетельство о браке. По нему девушка меняет фамилию и паспорт. Во время церемонии защелкнется в храме ваш замок как символ семьи. Разомкнуть его смогут только в случае смерти одного из супругов. Развода у нас нет. С древних времен он считается большим позором, поэтому люди даже слово это забыли. Прости, я действительно должен был рассказать о нашей жизни, прежде чем везти тебя сюда, но не мог. Распространяться о жизни на острове запрещено. Даже если сюда приезжают предприниматели из других стран, им запрещают фотографировать. А подробностей нашей жизни никто не рассказывает.

— Толку теперь от того, что ты передо мной извиняешься, папа. Ты правильно тогда сказал, если бы я знала правду, то не поехала бы.

— Я надеюсь, что Всевышний смилостивится и даст вам с Эланом любовь. Со временем она приходит ко всем парам.

Лия подскочила и сквозь пелену слез посмотрела на отца.

— Любовь? Ты такой взрослый и веришь в это? Со временем это становится не любовь, а привычка друг к другу. Вот у него любовь, в это я могу поверить, — она ткнула пальцем в брата. — Извините, я пойду к себе.

Лия подобрала руками подол платья и чуть не бегом кинулась в дом. Уже в спальне она сняла накидку и кинула на пол. Потом она упала на кровать и, свернувшись калачиком, заплакала, тихо всхлипывая.

Даже не удосужившись постучать, в комнату зашла мачеха. Она подошла к кровати и всплеснула руками.

— Всевышний, дай мне терпения. Опять ревешь, ты что, всю жизнь такой плаксой была? Как ты завтра на церемонию поедешь, а? Лицо будет опухшее и красное. Какому мужчине понравится такая невеста?

— Я не обязана ему нравиться, — всхлипнула Лия.

— Еще как обязана! — рявкнула мачеха, склонившись над ней. — Завтра с утра поедем за платьем. Учти, девочка, я не потерплю никаких выкрутасов. Все должно пройти гладко. Не дай Всевышний, ты все испортишь, и я обещаю, жизнь тебе медом не покажется.

— Почему-то такое ощущение, будто я во всем виновата. Почему вы не говорите, что Саяр виновен?

— Он виновен, но он мой сын и я его люблю. А ты для меня кто? Девка, которую мой Марэк прижил на стороне. И ладно бы она действительно стала его второй женой, я бы смирилась. Вытянула из него деньги и выскочила замуж за другого, шалава. Все, я тебя предупредила. Завтра после завтрака Саяр повезет нас в магазин, ему все равно кольца купить надо.

Малика развернулась и быстрым шагом ушла прочь. Лия ничего не сказала ей вслед. Говорить было нечего. Все уже решено. Тем более, она согласилась на свадьбу, еще не зная, что не сможет развестись. «Поздно лапками сучить. Придется принимать свою судьбу», — с грустью подумала она, закрывая глаза.

Ночью плохо спалось. Снова снились кошмары. Она отбивалась от отчима и кричала в голос. Проснувшись в холодном поту, Лия почувствовала, что замерзла. Ее буквально колотило от холода, хотя в доме было жарко. Она сходила в душ и долго обливала себя горячей водой. После вышла на улицу и сидела на лавочке. Спать уже не хотелось.

Она смотрела, как над забором занимает рассвет. Через какое-то время скрипнула калитка. Девушка подумала, что это приехали служанки. Идти и помогать Аше не хотелось. Сейчас мечталось сделаться невидимкой или одним из прекрасных цветков на клумбе. Лия посмотрела на подол своего платья, оно было помятое, будто его кто-то пожевал слегка. Стоило переодеться и привести себя в порядок. Не хотелось выслушивать гневные речи мачехи. Поднявшись с лавочки, она ушла к себе, пока никто не заметил, что она гуляет в такую рань.

На завтрак подали рагу из овощей, только есть совсем не хотелось. С трудом осилив половину порции, Лия выпила кофе и сказала, что она готова ехать. Отец пожелал им удачной поездки. Лия даже не поблагодарила. Она молча вышла на улицу и стала ждать.

Оказалось, у них есть тоже что-то наподобие свадебного салона, куда и привез их Саяр. Рядом находился магазин ювелирных украшений. Брат сказал, что будет ждать их там, пока женщины выбирают наряд.

— Смотри сама, что хочешь надеть на свою свадьбу, — милостиво разрешила мачеха.

— Мне все равно, — буркнула Лия.

— Пф, ладно выберу сама, — раздраженно сказала Малика.

Мачеха подошла к стойке, где висели белоснежные платья ее роста и размера. Потом взяла первое попавшееся платье и сунула ей в руки.

— Иди, меряй.

Платье оказалось с кружевными рукавами. Ниже шеи и до груди тоже было кружево. В комплекте шла накидка. Лия примерила наряд и быстро сняла. Платье оказалось впору, а как она в нем выглядит — было все равно. Мачеха хмыкнула раздраженно, когда девушка вышла из примерочной, но ничего не сказала. К платью купили туфельки на небольшом каблучке, а после отправились в ювелирную лавку.

Саяр уже купил кольца и ждал только их.

— Ты дочь богатого человека и тебе не пристало носить заколки и зажимы из бижутерии. Нужно еще серьги выбрать и цепочку со звездой. Все же ты нашей веры, — произнесла Малика.

— Сами выбирайте, я ничего не понимаю в драгоценностях, — безразлично ответила Лия.

Потом девушка равнодушным взглядом наблюдала, как мачеха выбирает зажимы для платка и заколки для волос. Все было исключительно из золота, усыпанного драгоценными камнями. «Другая бы сейчас плясала от радости. Как это в песне поется: «Лучшие друзья девушки — это бриллианты». Только мне не нужно ничего. Не хочу», — подумала она с грустью.

14

Чтобы хоть чем-то себя занять, Элан перетаскивал вещи в свою новую комнату на первом этаже. Теперь ему предстоит жить в том крыле, которое раньше принадлежало сестре. Мужчина выбрал одну из свободных спален в дальнем конце коридора. Комнату напротив приготовят к приезду Лии. У них разрешалось делить одну кровать с женой, но все равно большинство пар предпочитали раздельные спальни. Элан не знал, как сложится его семейная жизнь в дальнейшем, но пока решил поселить свою супругу отдельно.

Мужчина кинул очередные вещи на кровать, чтобы служанка могла их развесить, и обернулся на звук шагов.

— Тебе больше заняться нечем, Элан? — спросил появившийся в комнате Линой.

— Пап, успею я съездить за кольцами. Вот прямо сейчас и поеду. Ты же знаешь, что кольцо — это чистая формальность. Мы бы могли заехать после церемонии и купить их.

— Марэк говорит, что мы должны уважить его дочь и хоть в чем-то соблюсти традиции ее родины. В России принято на венчании одевать друг другу кольца. Я предупредил учителя об этом. Согласен с Марэком. Девушка только приехала к нам и много не знает. К тому же сразу попала в ситуацию с древним обычаем.

— С каких пор ты стал таким чутким и заботливым к своим врагам, папа? — улыбнулся Элан.

— Сегодня — наша вражда перестанет существовать. Мы породнимся с семьей Юнэль. Я знаю, наши женщины недовольны таким решением, но они со временем смирятся. Поезжай за кольцом, Элан. Тебе же еще нужно собственноручно букет франжипани для невесты нарвать, — строгим тоном велел Линой.

— Хорошо, пап, считай, что я уже уехал, — Элан прошел мимо отца.

— Брошку для церемонии не забудь купить, — крикнул тот ему вслед.

Элан поднялся в свою бывшую спальню и, взяв банковскую и идентификационную карты, сунул их в карман рубашки. Он не планировал никуда заезжать, кроме ювелирного магазина. Банкета по случаю свадьбы у них не будет. Когда проводится обряд «кровь за кровь», праздновать нельзя. Собственно, у мужчины было и так не радужное настроение и в любом случае веселиться он не собирался.

Вот уже четырнадцать лет Элан ездил в город, чтобы посетить бордель. Он всегда выбирал высоких крепко сложенных проституток, которые могли выдержать его сексуальный напор. Элан не представлял, что будет делать с этой «Дюймовочкой», что досталась ему в жены. «Я ее один раз по заднице ударю, а она помрет тут же. Хотя, нужно признать, девушка красива, словно экзотическая бабочка, но сожми ее в кулаке — и останется пшик», — с раздражением подумал он, садясь в машину.

После обеда, еле переставляя ноги, Лия вернулась в свою комнату. Тея мыла полы и, увидев ее, бросилась поздравлять с предстоящей свадьбой. Девушка поблагодарила женщину, так же, как и Ашу утром. Показывать чужим людям, как она расстроена, подавлена и напугана, не хотелось. После вчерашнего откровения отца стало только хуже. Раньше она могла хоть на развод надеяться. Сейчас в голове постоянно крутилась мысль: «А что бы было, если бы она не согласилась?»

«Не у мачехи же об этом спрашивать? Она только орать и запугивать начнет. Отец тоже заинтересован в том, чтобы спасти положение семьи», — думала Лия, глядя в окно.

На улице появился брат, он стал срезать цветы с клумбы. Лия, тяжело вздохнув, пошла на улицу.

— Саяр, можно задать вопрос? Только прошу тебя, ответь честно, — произнесла она, подойдя к брату.

Саяр срезал еще один цветок и, разогнувшись, пристально посмотрел на девушку.

— Спрашивай, сестренка, я обещаю, что буду честен с тобой.

— Что было бы, если бы я вчера не согласилась на свадьбу? Я не говорю о твоем суде и возможной казни. Я говорю о себе, я могла отказаться от этого?

— Давай присядем, — Саяр пошел к лавочке. — Расскажи мне, Лия, как тебе вчера сообщили о свадьбе?

— Твоя мама позвала в холл, и там со мной познакомился господин Линой. Он сказал, что если его сын согласится, то меня отдадут за него замуж. Потом сфотографировал на телефон. После этого отец и гость ушли, а твоя мать рассказала, в чем дело, поставив меня перед фактом, — грустно ответила Лия.

— И что, ты до сих пор не догадалась? Сама же говоришь, поставили перед фактом. Скажу честно, сестренка, у тебя не было выбора. Все решили за тебя. Начни ты выступать и скандалить, что не хочешь и все прочее, никто бы даже слушать не стал.

— И отец не стал бы слушать?! — удивленно воскликнула девушка.

— Отец в первую очередь. В этом мире за девушку все решает мужчина. Отец и твой будущий свекор, грубо говоря, ударили по рукам, и все, твоя судьба решена. Если бы ты начала скандалить, говорить: «Не пойду замуж», — при Линое, он бы заподозрил неладное. Подумал бы, что мы каким-то образом подкупили врача, чтобы ты приехала сюда. А замуж ты не хочешь, потому что боишься, вскроется правда, что ты не девственница. Тебя бы потащили на унизительный осмотр к гинекологу, чтобы удостовериться в твоей невинности. Причем на осмотре должна была бы присутствовать старшая женщина семьи Забэль.

— Жуть какая. Но я же могла на венчании сказать «нет». Твоя мать вчера угрожала мне, она говорила, чтобы я на церемонии ничего не выкинула.

— Она боится, что кто-то подумает, будто ты неадекватная, а твое место — в лечебнице. На самом деле у нас не спрашивают, хотят ли мужчина и женщина пожениться. Раз пришли в храм — значит, хотят. И, предваряя твой следующий вопрос, уйти из дома ты не сможешь. Женщина не имеет права разгуливать по улице одна. Тебя даже в такси без сопровождения не посадят. А если ты все же окажешься в городе, то любой полицейский остановит и спросит, с кем ты гуляешь. Потом посадят в машину и привезут к отцу, мужу или старшему брату. Вариантов много, Лия, главное, что тебя вернут назад. Я сегодня стану совершеннолетним, но все равно не смогу покинуть страну вместе с женой. Правительство Апьхайхора не дает отказываться от гражданства, поэтому нас не принимает ни одна страна мира. Разве что нелегально жить на помойке, работая дворником. Опять же, нелегала поймают и выдворят в двадцать четыре часа обратно на остров. Ты получила гражданство, Лия, а теперь сама подумай, есть у тебя сейчас выбор или нет? Прости, но такова правда жизни. Пойду еще пару цветов сорву. Я должен сам собрать букет для своей невесты. Элан, наверное, занимается тем же самым сейчас.

Брат снова вернулся к клумбе, а Лия вцепилась в края лавки до побелевших пальцев. Перед глазами как будто черная дыра образовалась, затягивая в свою пустоту. Вчера она сказала, что спасет брата, надеясь, через месяц-другой развестись. Оказалось, что ее слова и согласие ничего не значили. За нее все решили и повели бы в храм, как собачку на поводке. Если бы стала сопротивляться, то еще и розгами бы подгоняли. Перед взором встала картина, как кричал Саяр, а потом, пошатываясь, вышел в холл после наказания. Потом в голове зазвучали слова мачехи: «Не избить, а наказать. Да, и тебя тоже. Чем ты лучше нас, а? Теперь ты живешь здесь, и не думай, что если ты родилась в России, то к тебе будут относиться по-особенному». Злые слова Малики звучали эхом в голове. Лия зажала уши руками, она хотела заорать на весь двор: «Хватит!», но сдержалась.