Договорившись о встрече, Лия почему-то не спешила отдавать телефон. Она видела, что вещь очень дорогая с хорошей камерой. Вдруг захотелось посмотреть снимал ли Элан что-то на телефон. Заглянув в папку фото, она обомлела. На снимках была она, привязанная к ремню, свисающему с потолка. Вот здесь у нее порвано платье до середины талии, полы раздвинуты и выглядывает грудь в бюстгальтере. Тут она почти голая. А на другом снимке стоит с расставленными ногами и пухлыми от поцелуев губами. Покрасневшие соски торчат, недвусмысленно говоря о ласках. На последнем снимке она была такая развратная, будто девица из элитного стриптиз-клуба, и Лия невольно вспомнила тот вечер. Элан шептал, какая она красива, как он ее любит, говорил, что никому не отдаст. Он говорил, что украл бы ее и все равно сделал своей. От этого защемило сердце и хотелось рыдать в голос, но желанная свобода была так близко, что она затолкала противное ноющее чувство потери поглубже.

Отдав ему телефон, она уставилась в окно, стараясь не думать о той ночи и собственном муже.

Они зашли в свой номер и решили перед обедом быстро сходить в душ и переодеться. На улице было настоящее пекло в тридцать пять градусов, и Лия ужасно вспотела. На острове тоже бывало жарко, но там это ощущалось намного мягче. Через двадцать минут Лия с супругом уже спускались в зал ресторана. Народу в это время было мало — видимо, все туристы и гости города бродили по нему, осматривая достопримечательности. У входа их ждал Райдо.

— Я позволил себе заказать блюда на свой вкус, чтобы было быстрее. Занял вон тот столик в углу. Рядом нет посетителей, и мы сможем спокойно поговорить. Семья Николаенко сейчас спустится, — адвокат с трудом выговорил фамилию.

Элан знал, что у Райдо имеется «Пилот» в ухе. Этот прибор в сочетании с мобильным приложением и выходом в интернет помогал переводить языки. У него в кармане тоже лежали пара наушников, но ему почему-то не хотелось, чтобы Лия о них знала.

— Будешь переводить для нас, дорогая. Сегодня ты мой бесценный помощник, — улыбнулся Элан, подходя к столу.

— Хорошо, — вздохнула она.

Лия развернулась, чтобы присесть на стул с высокой спинкой, и увидела, что к ним направляются двое человек и девочка. Мужчине было не больше тридцати пяти лет. Выглядел он вполне симпатично. Приятные черты лица не портили даже усы, закруглявшиеся книзу. Молодая женщина была очень красива. Русые волосы, заплетенные в косу и уложенные короной на голове, красивые глаза, тонкий нос, чуть припухлые губы. Она была достаточно высокой, и Лия подумала, что если бы у той была возможность, то она могла бы блистать на подиуме. Но вот в глазах сверкало что-то такое, что Лия охарактеризовала как злобу и алчность. Погибшая сестра девушки, видимо, была похожа на нее, потому что Наташа выглядела маленьким ангелочком. Белокурые локоны до плеч закручивались на концах, а внешность и телосложение уже сейчас намекали на то, что девочка вырастет в настоящую королеву.

Наташа куксилась, упиралась, а потом и вовсе начала хныкать. Тетка злобно дернула ее за руку, шикнула, видимо, не зная, что кто-то может ее понять.

— Шагай, бестолочь, знакомиться со своими хозяевами. Не зли меня лучше, пока не получила.

Лию покоробила эта речь, и стало жалко ребенка. Она быстро шепнула Элану о том, что сказала тетка девочки, успев до того, как к ним подошли. Муж нахмурился, но тем не менее вежливо поздоровался, знакомясь с родней ребенка. Потом он встал на корточки и протянул руки к девочке.

— Привет. Наташа, я твой дядя. Иди ко мне, давай знакомиться, — сказал он на английском языке.

Девочка испугалась незнакомого мужчину, она заплакала и спряталась за ноги тетки. Та ее выдернула за руку и буквально толкнула вперед.

— Да что же вы делаете?! Со своими детьми так же обращаетесь?! — тихо рыкнула Лия и, подхватив ребенка на руки, стала успокаивать.

Хорошо, что на первом этаже имелся магазинчик сувениров. Там было немного детских игрушек. Лия попросила купить маленького пупса в розовом платьице. Достав куклу из сумочки, она вручила ее девочке, и та сразу притихла.

Появился официант с небольшим столиком на колесах. Дождавшись, пока накроют, все расселись за столом. Лия посадила Наташу на колени. Ей было больно от того, как родственница обращалась с ребенком. Сразу вспомнилось свое безрадостное детство. Да. ее мать была той еще сволочью, но хотя бы не продала собственного ребенка неизвестно кому. А ведь, по сути говоря, для Валентины и ее мужа они являлись незнакомцами, и те даже не задумались, что будут делать с Наташей на острове. Или им было все равно. «Продают как скот на бойню. Ни жалости в голосе, ни сожаления», — думала Лия, переводя тихий разговор за столом. Она накормила ребенка, потом посадила на отдельный стул и принялась ковыряться в своей тарелке. Есть почему-то не хотелось. К сожалению от расставания с Эланом примешивалась жгучая жалость к несчастному ребенку и желание хоть как-то защитить.

— Значит, завтра в девять часов утра встречаемся за завтраком. В одиннадцать нас ждет нотариус, господин Райдо договорился. Но деньги вы переведете мне до того, как мы подпишем бумаги. Как доллары поступят на счет, я отдам вам Наташу. А до этого она будет со мной. Не хватало, чтобы вы меня еще кинули. Знаю я вас, богатеньких, — скривившись, заявила Валентина.

Лия, сгорая от отвращения, перевела эти слова. Она хотела бы забрать ребенка уже сейчас, чтобы оградить ее от этой злобной фурии. Примечательно, что эта молодая женщина говорила практически одна. Ее муженек помалкивал, глядя на жену с обожанием, и только кивал в нужных местах.

— Куда мы денемся. Живем в одной гостинице. Я бы хотела взять Наташу на прогулку, — Лия все же попробовала договориться с Валентиной.

— Валюта, но может, и вправду пусть погуляют, — наконец-то открыл рот Николай.

Женщина толкнув его локтем, посмотрела недовольным взором.

— Тебя мало дурили, бестолочь. Отдадим ребенка только тогда, когда поступит смс, что деньги пришли.

Валентина даже не озаботилась о том, в каком свете выставляет своего мужчину перед гостями. Лия подумала про себя, что присказка Альхайхоцев: «Он расстелился перед ней ковриком, а она ноги об него вытерла» — здесь подходит как нельзя лучше. Лия глянула на Элана: строгий взгляд, гордая осанка, четкая выверенная речь. Даже несмотря на то, что он решил ее отпустить, он оставался все тем же Эланом — гордым, строгим, непоколебимым, истинным мужчиной своей страны. Сердце вдруг наполнилось теплотой. Ее мужчина не такой, он никогда не станет тряпкой, как бы тяжело ему ни было.

Наконец-то обед был закончен. Адвокат предложил чете Николаенко прогуляться до детского парка. Выпускать эту семейку из вида сейчас не стоило. Элан, в свою очередь, взял машину, которую арендовал Райдо, чтобы осмотреть главные достопримечательности города.

Было жарко в этом длинном платье, хоть оно и сшито из хлопка. Лия поморщилась, длинные рукава вообще нужно бы оторвать, чтобы получить хоть толику облегчения, но было нельзя. Она и за столом сидела в своей шляпке. Вуаль не закрывала губы, что позволяло есть. Осматривая очередное старинное здание, Лие казалось, что она сейчас расплавиться, как воск свечи, и что еще хуже, содержимое желудка, просящееся наружу, хлынет фонтаном на раскаленный асфальт.

— Тебе что, плохо? Идем в машину, там кондиционер. И поедем, наверное, в гостиницу. Два часа на такой жаре — это слишком. У нас такая погода ощущается по-другому.

— Тошнит что-то, — слабым голосом произнесла Лия, удивляясь, что несмотря ни на что, в голосе мужа звучит обеспокоенность и нежность.

Едва Лия дошла до машины, как в глазах потемнело и она провалилась в пустоту.

Лия упала в обморок. Элан стоял рядом и успел ее подхватить. Уложив жену на заднее сидение автомобиля, он сел за руль и стал дрожащими руками набивать в навигаторе больницу. Хорошо, что Райдо перевел навигатор в англоязычный режим. Всего в пятистах метрах находилась частная клиника. Элан рванул с места и поехал туда. Он внес Лию в маленький вестибюль на руках, благо из клиники кто-то выходил.

— Что случилось? — к нему подбежала девушка в белом халате.

— Нужен врач.

К счастью, девушка говорила по-английски и повторила свой вопрос.

— Моя жена упала в обморок на улице, — взволнованно произнес Элан.

— Сюда, господин, идемте в эту комнату, я сейчас позову врача.

Девушка завела их в небольшое помещение с кушеткой, столом и стеклянным шкафом. Элан положил жену на кушетку, а потом вынул из кармана наушник.

— Отдайте врачу. Это наушник для перевода.

Девушка упорхнула, а он сел на стул и взял руку жены в свою.

— Что с тобой, любимая?.. Очнись, пожалуйста. Всевышний, будь милостив, подари ей здоровье. — шептал он.

Врача ждать не пришлось, но, к сожалению, это оказался пожилой седовласый мужчина. Элан не стал спорить — сейчас было не до соблюдения обычаев его родины.

— Здравствуйте, что случилось? — спросил доктор.

— Здравствуйте. Мы гуляли, и вдруг она упала в обморок. Говорила, что тошнит. Посмотрите, что с ней. Только ничего не говорите, если она очнется, сначала я должен обо всем узнать, — Элан освободил стул.

Он наблюдал, как врач деловито расстегивает пуговицы на платье жены. Потом слушает легкие и сердце, выполняет другие понятные только ему действия. Потом мужчина подходит к шкафчику, выуживая оттуда пузырек с прозрачной жидкостью.

— Как вас зовут? Меня Алексей Петрович.

— Элан.

— Скажите, Элан, вы с женой предохраняетесь?

— Нет, но к чему вы это?

— Девушка, возможно, перегрелась на солнце, но есть вероятность, что она беременна. Проблем со здоровьем я не вижу. Ее нужно показать гинекологу.

— Можно определить все по крови. Если у вас есть такая услуга, я заплачу.

— Хорошо. Вы помните, когда у нее были последние месячные?

— Нет, но я точно скажу, когда мы впервые переспали. Это было не так и давно. Лие ничего не говорите, доктор.

— Молодожены, значит? Не понимаю вашего стремления скрывать это от нее, но воля ваша.

Андрей Петрович открыл пузырек и подержал у носа Лии. Девушка медленно открыла глаза, затем испуганно посмотрела на человека в медицинской одежде.

— Что случилось, Элан? — сказала она хрипло, — Доктор, что со мной? — уже на русском.

— Вы перегрелись на солнце. У вас был обморок. Мы должны взять кровь на анализ, чтобы исключить болезни. О результате сообщат вашему мужу, — улыбнулся мужчина. — Сейчас распоряжусь принести вам воды и взять анализ. А вы, господин Элан, идите оформлять документы к медсестре за стойкой. Будьте здоровы.

Доктор отдал наушник и ушел, а Элан, подойдя к Лие, погладил ее по щеке.

— Не волнуйся, любовь моя. Я уверен, ты абсолютно здорова.

47

Элану повезло, клиника работала до девяти часов вечера. Он доплатил за срочность, и его заверили что вечером ему позвонят, чтобы сообщить результат. Вечером они встречались с подругой Лии, и теперь было непонятно, как действовать. Если Лия в положении, он будет вынужден забрать ее на остров. «Родит, а потом я ее сам отвезу в Киев. Самое главное, чтобы ребенок изначально находился на Альхайхоре, когда родится», — думал он, решив действовать по обстоятельствам.

Встреча с Галинкой была назначена на шесть часов вечера. Они уже забронировали столик и даже попросили приготовить блюда к этому времени. До этого события оставалось немного времени, но в гостиницу ехать не хотелось.

— У вас принято дарить родне сувениры из поездок? — спросила Лия, садясь в машину.

— Нет. Люди обычно что-то для себя покупают. Ну, или если кто-то попросит. Хочешь что-то купить?

— Да. Подарок для Зарият и Саяра. Элан, а что будет с ними, если я останусь тут?

— Ничего не будет. Зарият родит, и заживут мирно. Поехали тогда в торговый центр.

— А что будет с Наташей?

— В сложившейся ситуации мне никто ребенка не доверит, сама понимаешь. Как я могу ее воспитать, если от меня собственная жена сбежала? Ее отдадут бабушке и дедушке. Им будет трудно с ней, Наташа не говорит даже на английском. Но я подумал, что можно подключить Марэка для обучения. Давай будем решать проблемы по мере их поступления? Если семья Гали не поможет тебе с паспортом, то ты сама понимаешь, что оставаться здесь означает бомжевать.

Следующий час они бродили по магазинчикам торгового центра. Тут было прохладно, и Лия чувствовала себя намного лучше. Потом они поехали к ресторану. Элан сидел за рулем хмурый. Лия обдумывала сложившуюся ситуацию. Бросать несчастного ребенка на произвол судьбы не хотелось. А еще крепла уверенность, что как бы она ни храбрилась, но без любви Элана не сможет жить.