Впервые Юлиана осознала всю опасность своего положения. Эти страшные люди убьют ее, или отвезут в Московию.

Алексей помог Юлиане спуститься с лошади, что было нелегко сделать ей самой, так как он не захотел развязать ей руки. Как только ноги Юлианы коснулись земли, она тут же отошла от Алексея в сторону и повернулась к нему спиной. Открывшийся вдали вид поразил ее.

Они были уже далеко от Лондона. Впереди виднелось широкое устье Темзы и скалистые морские берега.

– Через час мы достигнем моря, – произнес Алексей вкрадчивым голосом.

Юлиана повернулась к нему. Потеряв над собой контроль, она сказала:

– Я хочу знать, почему, Алексей? Почему? Почему ты убил мою семью и сжег дом? – Алексей удивленно приподнял бровь. – В течение всех этих лет я считала, что ты погиб, защищая мою семью. – Ненависть настолько переполнила ее, что ей трудно было говорить. – Но все произошло иначе, не так ли, Алексей?

– Какое значение имеет то, что случилось так давно?

– Ты приезжал в дом моего отца, ел за его столом, спал под его крышей, просил руки его дочери – и все для того, чтобы осуществить чудовищный замысел. – Она сжала в кулаки связанные руки, тряся ими в его сторону. – Прошлой ночью я наконец все поняла. Ты убил моих родителей и братьев. Твои люди сожгли дом. Долго ты искал меня той ночью?

– Нет, не слишком долго, – он засмеялся. – Твой отец глупец. На смертном одре князь Василий решил ограничить права. Ха! Права бояр, которые сражались за него...

– И хотели получить свою долю добычи, – прервала Юлиана. – Мой отец понимал, что как только князь Василий умрет, бояре разорят крестьян и сгонят их с земли.

– Ему не следовало сговариваться с умирающим князем, наследниками которого оставались сопливый мальчишка Иван да его полоумный братец Юрий.

Князь Иван. Мальчик был еще слишком мал, чтобы управлять государством, и его можно было использовать как марионетку в руках властолюбивых бояр.

– Для чего ты решил проделать весь этот путь?

– Когда мне стало известно, что тебе удалось доказать королю Англии, что ты Романова, я понял: я должен... найти тебя. – Он коснулся губами ее щеки. – Я мог бы полюбить тебя, Ульяна. В тебе есть страсть, чувство гордости. Ты могла бы стать украшением моей семьи.

Снова накатила тошнота. Он, наверное, с ума сошел, если думает, что Юлиана примет его предложение, будет спать с человеком, убившим ее семью.

– Что стало с поместьем моего отца?

Алексей пожал плечами.

– В запустении. Подходящая могила для твоего отца, не так ли?

Ей потребовалось собрать всю волю, чтобы не броситься на Алексея. Она ненавидела его и хотела убить, но не сейчас. Не в присутствии бдительной стражи.

– Их не отпевали и не похоронили?

– Они умерли как свиньи, и превратились в корм для волков и стервятников.

– Ты подлый негодяй, – произнесла Юлиана страшным голосом. – Ты сам стервятник. Трус, прокрадывающийся ночью, убивающий женщин и детей и питающийся беззащитной плотью. Меня от тебя тошнит.

Рукой в кожаной перчатке он нанес ей удар в лицо с быстротой опытного убийцы. Сначала Юлиана онемела и даже не сразу почувствовала боль в щеке. Во рту она ощутила привкус крови.

Но Алексей опомнился так же быстро, как и нанес удар. Он заговорил с ней почти заискивающе:

– Прости меня. Я хочу полюбить тебя, Ульяна, но ты должна повиноваться мне. Не сокрушайся о поместье. Когда мы поженимся, мы восстановим его и превратим в нашу летнюю резиденцию.

– Поженимся! – голова у Юлианы закружилась. Ее качнуло. Чтобы не упасть, она прислонилась к стволу липы. – Я вышла замуж по приказу короля Англии за знатного англичанина.

Алексей хитро улыбнулся.

– Кто знает, может быть, ты уже вдова?

Ответ Алексея причинил ей еще большую, чем удар, боль. Неужели это возможно? Неужели он или его люди могли убить Стивена, пока он спал?

Нет, твердо сказала она себе. Если бы Стивен был мертв, она бы это почувствовала. Он стал частью ее самой, властелином ее сердца и помыслов. Да, сначала они были врагами, но постепенно Юлиане удалось найти дорогу к его опустошенному сердцу. Они стали супругами, равно заботящимися о своем поместье. Они стали родителями, волнующимися об Оливере и радующимися его успехам. И они стали любовниками в полном смысле этого слова, доверяющими друг другу тайны своих душ, приносящими друг другу наслаждение, и, наконец, они связались самыми крепкими узами. Внутри нее рос его ребенок.

– Ты лжешь. Я люблю Стивена де Лассе.

Волчий оскал сверкнул в бороде Алексея.

– Любовь – это английская болезнь, которая поражает трусов прямо в сердце.

– Любовь ко мне была для Стивена поступком невероятного мужества.

Алексей сплюнул на землю.

– В России мужчина не станет растрачивать себя на сантименты. – Его рука, словно змея, протянулась и коснулась ее волос. – Как соболиный мех. И пока мы не поженились, я хочу, чтобы ты носила волосы вот так: распущенными, как у девственницы.

– Если ты желаешь жениться на девственнице, тебе придется поискать себе кого-нибудь другого.

Рука, касающаяся ее волос, сжалась в кулак.

– Очень жаль, что английская свинья овладела тобой. Но все равно, мы будем помолвлены и обвенчаны по воле наших родителей, как только вернемся в Москву.

– Все будет не совсем так, – прошептала Юлиана, опустив руки и прижав их к начинающему округляться животу. – Я ношу в себе доказательство.

Рука его дернулась, он схватил Юлиану за волосы, заставив взглянуть на себя.

– Не шути так, маленькая шлюха. Я не собираюсь прикрывать твои грехи с англичанами. Я выбью его из тебя.

– Ты не посмеешь!

– Если ты ждешь ребенка, я не смогу жениться на тебе. – Прежде чем Юлиана успела облегченно вздохнуть, он добавил: – Если ты ждешь ребенка, я буду вынужден убить тебя.

* * *

– Ты не получал приглашения явиться сюда, Уимберлей, – спокойно произнес Генрих, с огромным вниманием изучая свои ногти. Его недоеденный завтрак стоял на серебряном подносе. Король сидел на деревянном кресле, его больная опухшая нога лежала на низком мягком пуфике.

Стивен сделал вид, что не замечает осуждения в голосе короля. Он отвесил самый почтительный поклон и хотел снять шляпу, но обнаружил, что в спешке забыл ее надеть. Придворные молча суетились вокруг, занимаясь туалетом короля и готовя его одежду.

Стивен не удивился, увидев Элджернона. Болтливый язык, наконец, обеспечил ему привилегию находиться при королевском дворе. Очевидно, его не особенно волновало, что походя он разрушил брак Стивена.

– Я пришел, чтобы умолять вас разрешить мне уехать.

В темных глазах короля мелькнул интерес.

– Значит, русскому было нетрудно занять свое место?

У Элджернона, который в это время наливал из кувшина некрепкий эль, выпала чашка из рук. Оловянная чашка упала на тростниковый коврик и покатилась, звонко дребезжа, к ногам Стивена.

– Прошу прощения, – пробормотал Элджернон, наклоняясь, чтобы поднять ее. Выпрямившись, он прошептал Стивену:

– Стивен, мне нужно поговорить с тобой.

– Боже мой, Хэвлок, – произнес Генрих, – как ты неловок. Мне кажется, Уилл Сомерс прислуживал гораздо лучше. Итак, Уимберлей, на чем мы остановились? Ах, да. Ваша жена исчезла с нашим дорогим послом из Москвы. Жаль, что он уехал так поспешно. Я планировал обсудить с ним довольно заманчивое торговое соглашение.

– Ваше Величество, – прервал Элджернон Генриха, рискуя вызвать на себя новый приступ монаршего гнева. – Есть кое-что, что вам необходимо знать о человеке, который представил себя при дворе русским послом.

Стивен мгновенно насторожился. Ничто, кроме смертельной опасности не могло заставить Элджернона, рисковать расположением короля.

– На этом все кончено, Хэвлок, – Томас Кромвель, как всегда в черном, с мрачнмм выражением лица, поспешил к ним через комнату. – Сир, теперь вам нужно удалиться в собственные апартаменты.

– Да, на этом все будет закончено, – ответил Элджернон, его завитые волосы затряслись, словно грива у льва. – Вы обещали мне, что расскажете Стивену новость, которую сообщил цыган Ласло.

– Что за новость? – потребовал Стивен. – Где Ласло?

Кромвель не сводил глаз с Элджернона.

– Милорд, если вы дорожите своим положением, вы должны хранить молчание.

– Если прочность моего положения зависит от того, буду ли я с вами заодно, Томас Кромвель, тогда я совсем не дорожу своим положением.

Незаметным движением лорд-хранитель печати подозвал двух стражников.

Стивен перегородил им путь.

– Хэвлок хочет что-то сообщить. Пусть скажет.

Стража посмотрела на короля. Генрих продолжал с огромным интересом рассматривать свои ногти.

– Стивен, – сказал Элджернон, – я никогда не был способен на предательство...

– Ты болтливый негодяй! – Кромвель сделал властный жест стражникам. – Уберите его отсюда!

– Сир, умоляю вас, выслушайте меня, – закричал Элджернон через плечо. – Томас Кромвель поклялся, что расскажет Стивену то, что сообщил Ласло, но он не сделал этого. Он...

Стражники открыли двери. Там стояла Нэнси Харбут. Лицо ее было мокрым от слез.

– Боже мой, Нэнси, что случилось? – с тревогой спросил Стивен. В это время стражники выводили Элджернона.

– Ваш сын, мой господин, – закричала она, заглушая Элджернона. – Маленький Оливер...

Стивен обомлел.

– Снова приступ?

Не переставая плакать, Нэнси закивала головой.

– Я еще никогда не видела его таким. Боюсь, что на этот раз он не выживет. Он...

Стивен не дослушал ее до конца. Опасаясь худшего, он помчался в детскую.

* * *

Когда Стивен сидел у постели сына, прижимая его к себе, воспоминания переносились в тот кошмарный день, когда умер Дик.

– Только не это, – шептал он, целуя влажные волосы Оливера. – Боже, молю тебя, не допусти этого снова.

Оливер судорожно хватал ртом воздух. Спазмы в груди не давали ему свободно дышать. Его конвульсивная дрожь вызывала у Стивена боль, от которой сердце его умирало.

О Боже, пожалуйста, не допусти этого снова.

Руки Оливера схватили Стивена за рубашку. Глаза мальчика расширились и остекленели.

– Юли... Юл... – шептал Оливер.

– Ее здесь нет, сынок. – Как бы Стивен желал, чтобы Юлиана была сейчас здесь. Единственное, что удержало его, чтобы не броситься вслед за ней, был Оливер.

Сомнения мучили Стивена. Юлиана нужна ему, нужна Оливеру. Она оказывала на Оливера магическое успокаивающее воздействие. Ее присутствие и прикосновение смягчали его боль. Когда все медицинские светила Англии оказались бессильны избавить Оливера от приступов, она нашла способ восстановить силы мальчика, вернуть ему веру в себя, помогла начать жить обычной жизнью, за которой он раньше мог только наблюдать из окна.

Она заставила понять Стивена, что отступление и попытка отгородиться от всего мира были трусостью.

Юлиана вернула ему сына.

– Где Юл... – прохрипел Оливер.

– Сынок, ей нужно было уехать, – с горечью объяснил Стивен.

– Поезжай! – с трудом выговорил Оливер, чуть не лишившись последних сил. Он лежал тихо, бледный, словно привидение, золотистого цвета волосы ореолом обрамляли его безжизненное лицо.

– Нет.

Тело Оливера задрожало.

– Мой господин, я думаю, вам нужно поехать за ней, – серьезно заявила Нэнси. – Я видела, как она действует на мальчика. Она успокаивает его.

– Черт возьми, Нэнси. Я не могу оставить сына в таком состоянии.

– Какая польза, если он умрет на ваших руках? – возразила Нэнси шепотом. – Госпожа нужна ребенку, она стала для него настоящей матерью.

– Вы сделали все, что смогли, мой господин, – поддержала Кристина. – Моя мать права. Вы должны ехать за женой.

Черт возьми, подумал Стивен, почему она уехала? Она любила Оливера. Как могла Юлиана оставить его?

– Уимберлей, – в детскую вошел король. – Я приказываю тебе ехать за женой.

– Сир, я не могу...

– Выслушай Его Величество, Стивен. – В комнату ворвался Элджернон. Камзол его был разорван, шляпы на нем не было, волосы растрепаны. Видимо, он оказывал сопротивление страже.

– Я выслушал сообщение Хэвлока, – сказал король. Он старался не смотреть в сторону Оливера. Казалось, вид больного ребенка приносил ему страдание. – Тебе тоже необходимо это знать, Уимберлей.

Стивен сжал руки в кулаки, стараясь удержать себя от желания придушить Хэвлока. Он отошел от постели ребенка, предоставив Нэнси и Кристине прикладывать охлаждающие компрессы на лоб ребенка.

Элджернон набрал в грудь воздуха:

– Это по моей вине явился посол...

– Алексей Шуйский, – выпалил Стивен.

– Нет! – сердито прервал Элджернон, – Алексей Шуйский совсем не тот человек, которого послал князь Иван. Цыгану Ласло стала известна правда. Сегодня утром он рассказал об этом мне и лорду-хранителю печати. Цыган говорит по-русски и выпив немало эля, он сумел подружиться с несколькими мужчинами из окружения Алексея. Вчера вечером он выведал правду у этих людей. Алексей перехватил настоящего посла, убил его и сопровождающий его эскорт и приехал в Англию вместо него.