— Что? — спросила Трейси, притворяясь непонимающей, хотя именно об этом она думала сегодня утром за кофе. У Джона самые лучшие намерения. Он верит в нее, но иногда он… Иногда он заходит слишком далеко. — Я не пишу ничего настоящего.

— Иногда это пробивается даже в твоих заказных статьях, — сказал Джон. — Твои серьезные работы очень хороши. Если тебе дадут рубрику…

— Ха! Чтобы Маркус дал мне вести рубрику! — Трейси вздохнула. — Если бы он просто перестал меня резать и хотя бы несколько статей вышло в том виде, в котором я их написала…

— Ты будешь прекрасным журналистом. Лучше, чем Анна Куиндлен.

— Перебор. Анна Куиндлен получила Пулитцеровскую премию.

— И ты получишь. Трейси, в твоих статьях есть свежесть и энергия, они бьют в точку. У нашего поколения пока нет своего голоса в прессе, и ты станешь этим голосом.

Трейси смотрела на телефонную трубку как зачарованная. Некоторое время они оба молчали, затем чары рассеялись.

— Хватит. Маркус выкидывает из моих статей даже лучшие фразы. Я буду писать о пустяках, пока не стану старой и седой.

Джон осторожно кашлянул.

— Слушай, может, если ты будешь больше времени уделять работе…

В этот момент ожила вторая телефонная линия.

— Подожди минутку, ладно? — попросила она.

— Я подожду, если это Маркус, а не Фил, — ответил Джон. — У меня тоже есть гордость.

Трейси нажала кнопку и с радостью услышала сопрано Лауры.

— Чао! Звоню, чтобы сообщить, что я сейчас сажусь в самолет.

— Что, прямо сейчас? — спросила Трейси. — Я думала, что ты прилетаешь в воскресенье.

— Будь мужественна. Ты думала, может быть, я не приеду вообще, но я приеду. Не сомневайся. Я звоню, чтобы сказать, что я собрала все свои шмотки и оставила кастрюли и сковородки у Сьюзен.

— Значит, это серьезно? А ты сказала Питеру?

— Не думаю, что я должна ему еще что-то говорить. Он видел выражение моего лица, когда я застукала его в нашей постели кое с кем из соседнего дома. Плюс он заявил, что Куинси [3] — это дерьмо.

Еще в школе Лаура была без ума от Джека Клугмена, который сыграл Куинси. Трейси никогда ее не понимала, но иногда они вдвоем проезжали по каньону Бенедикт и глазели на дом, в котором, как кто-то сказал Лауре, он жил. Они ни разу его не увидели, но в «Куинси» не было ни одного эпизода, который Лаура не знала бы наизусть.

— Ему не нравится «Куинси»? — притворно ужаснулась Трейси. — И он спит с твоими соседями? Кстати, этот кое-кто в спальне был мужчиной или женщиной?

Это по крайней мере рассмешило Лауру. Все-таки лучше, чем плакать. По подсчету Трейси, Лаура уже пролила по Питеру не меньше пятидесяти литров слез.

— Скажи мне номер твоего рейса и во сколько тебя встречать.

Пока Лаура искала информацию, Трейси размышляла о том, что не уложится в срок с работой или не попадет на свидание. Но Лаура была ее лучшей подругой уже много лет.

— Я встречу тебя в аэропорту, — сказала Трейси, стараясь не чувствовать себя виноватой за эгоистичные мысли.

— Тебе не нужно меня встречать. Я большая девочка, — рассмеялась Лаура. Росту в ней было 183 сантиметра, да и худенькой ее никто бы не назвал. — Я прекрасно доеду до тебя на автобусе.

— Ты уверена? — спросила Трейси.

— Да. Все будет нормально. Тебе же еще надо работать. У тебя сохранился старый «Куинси»?

Трейси улыбнулась.

— Угу.

— Отлично. Ладно, пока. Не хочу тебя больше задерживать, — добавила Лаура.

Это напомнило Трейси о первой линии.

— Ой, меня же ждет у телефона Джон, — воскликнула она с ужасом.

— Не волнуйся, он никуда не денется. Наконец-то я познакомлюсь с твоим очкариком, — засмеялась Лаура. — Скоро увидимся, — сказала она и повесила трубку.

Трейси нажала на кнопку, и, конечно, Джон все еще ждал.

— Ну, что случилось? — спросил он.

Глава 2

— Ты уверена, что это будет удобно? — спросила Лаура.

Ее внушительный зад торчал вверх, а голова находилась в нижнем ящике комода, который Трейси освободила для вещей подруги. Лаура убирала свои футболки. Трейси всегда восхищалась тем, как аккуратно Лаура складывала вещи. Конечно, стоило ей надеть футболку, как весь порядок нарушался: футболка тут же становилась мятой под стать спутанной гриве темных волос.

Только глядя сейчас на Лауру, Трейси поняла, как ей не хватало подруги. Она общалась на работе с Бет и с некоторыми другими девушками, но они оставались всего лишь сослуживицами. Близким другом был Джон, но хотя она его очень любила, все-таки здорово, что приехала Лаура.

— Уверена, что будет неудобно. Жить с подругой в маленькой квартире с одной спальней, куда к тому же часто приходит парень, точно очень неудобно. Но это не значит, что нам не будет весело. Я страшно рада, что ты здесь.

Трейси восторженно взвизгнула, как когда-то в школе, и широко раскинула руки.

Лаура обняла подругу. Порой Трейси думала, что внимательное чуткое ухо и теплые объятия Лауры помогли ей многое выдержать. Они познакомились в седьмом классе и за следующие шесть лет провели в разлуке меньше времени, чем иная супружеская пара. За все это время они ни разу не поссорились, если не считать тот случай, когда Лаура собралась купить платье с жакетом из искусственного меха покроя болеро для выпускного бала. Трейси категорически запретила ей это делать, потому что — хотя она и не сказала об этом вслух — оно превращало Лауру в настоящую гориллу.

Трейси думала, что они так сблизились из-за того, что обе переживали трудные времена, а еще из-за того, что они такие разные. Лаура была высокой в той же степени, в какой Трейси — маленькой. Лаура крупная — трудно определить на глаз, сколько она весит, — а Трейси тоненькая — 47 килограммов. Трейси напоминала мальчика: очень маленькая грудь, короткая стрижка, порывистые движения. Лаура была знойной брюнеткой с роскошной грудью и густыми непокорными волосами. Лаура обожала готовить, Трейси не могла бы с уверенностью сказать, была ли в их доме в Энсино кухня.

— Ты можешь жить здесь столько, сколько захочешь. С условием, что не будешь печь пирожные, — сказала подруге Трейси после того, как они кончили обниматься. — Я считаю, что тебе вообще нужно переехать в Сиэтл. Но тебе решать, только не смей возвращаться к Питеру.

— Милый Питер, сосущий клитор, — пропела Лаура.

— Ты что, за этим его застукала? — задохнулась Трейси.

— Вот именно. Это даже хуже, чем если бы они просто трахались, — сказала Лаура. Она бросила вещи и присела на край кровати. — Парень может трахнуть девушку, даже если она ему не очень-то нравится, но он не может… — Лаура помолчала, затем потрясла головой. — Господи, он никогда не делал этого со мной.

Она вздохнула и нырнула в свою сумку за новой порцией идеально сложенных футболок.

— Ладно, какая теперь разница, — утешила подругу Трейси. — Ты его больше никогда не увидишь. Ему будет тебя не хватать.

— Не знаю, как меня, а вот свиных ребрышек с тушеной капустой и пирожков с манго, ананасом и клюквой ему точно будет не хватать, — засмеялась Лаура. — Но хватит о Питере. Не могу дождаться, когда увижу знаменитого Фила.

Трейси подвигала бровями, безуспешно имитируя известного комика.

— Что ж, тебе не придется долго ждать. Заканчивай устраиваться, а я пока поработаю над этой глупой статьей. Потом мы что-нибудь поедим и пойдем в «Космо» на свидание с Филом.

— А что такое «Космо»?

— Легче тебе его показать, чем объяснить, что это, — сказала подруге Трейси. — Сама сегодня увидишь.

* * *

Пройдя через двойные двери из темного стекла, Трейси и Лаура увидели, что «Космо» забит до отказа. Огромный диско-бар производил на новичка подавляющее впечатление. Чего стоили только три танцплощадки с неоновыми огнями, бегающими по выкрашенным в черный цвет стенам, и черные прожектора для освещения затемненных мест, как будто у них был шанс здесь появиться. Подруги с трудом пробивались сквозь толпу к бару. Осмотревшись вокруг, Лаура заметила:

— Кошмар эпилептика.

— Подожди, когда начнется компьютерное шоу: настоящая цветовая пурга, — завопила Трейси, пытаясь перекричать шум.

— Здесь что, идет снег? — заорала Лаура в ответ.

— Шоу! — прокричала Трейси и по улыбке подруги поняла, что Лаура ее услышала.

«Космо» ломился от неизлечимо самоуверенной публики до тридцати. Золотая молодежь в Сиэтле всегда казалась Трейси особенной. У них было намного больше денег и гораздо меньше вкуса, чем в Лос-Анджелесе и в других местах, где бывала Трейси, но этим они ей и нравились. Они выглядели так, будто забыли одеться перед выходом, или как будто следовали неведомой традиции, принятой только здесь. Оркестр свинговал, и пары танцевали, многие были одеты в мешковатые брюки, пиджаки до колен и в платья в стиле ретро. Трейси эти платья казались стильными, но она не могла понять, в чем тут соль.

— Я тоже не понимаю, — кивнула Лаура, когда подруга высказала свои мысли вслух.

Трейси подняла свой бокал, допила его и попыталась заказать еще, но привлечь внимание бармена было не так просто. Фил, как всегда, опаздывал.

— Эй, сколько ты уже выпила? А еще нет даже двенадцати, — заметила Лаура.

— Я нервничаю. Знаешь, перед Днем матери мне всегда не по себе, — объяснила Трейси. И еще эта статья. И Маркус. И Фил опаздывал. И вообще.

— Можешь мне не объяснять, — посочувствовала Лаура и положила руку ей на плечо.

Трейси повернулась вместе со стулом, чтобы видеть толпу. Волосы упали ей на глаза и закрыли обзор. Никакого Фила. Ладно. Она помахала бармену, и на этот раз он ее заметил.

— Просто хотелось бы знать, что я пойду сегодня домой вместе с Филом и свернусь калачиком в теплой постельке.

— В то время как я буду тихо плакать на своей раскладушке, — сказала Лаура, но тут же миролюбиво добавила: — Ладно, ты это заслужила, в поте лица корпя над своей статьей ко Дню матери. Зря Маркус поручил ее тебе. Он задел твое больное место.

— Издатели не славятся тактом. А мои соседки по комнате всегда были болтушками.

— Я не соседка, — перебила Лаура. — Я у тебя в гостях до тех пор, пока не переживу эту историю с Питером.

— Господи! Да на это уйдут годы.

— Ничего подобного. Годы ушли на то, чтобы забыть Бена. — Лаура остановилась, подумала и продолжила: — Чтобы справиться с Питером, мне потребуется всего лишь несколько месяцев. Если только он не позвонит и не начнет умолять меня вернуться.

— Скажешь, чтобы убирался к черту.

— Что?

— Скажешь, чтобы не надеялся.

— Разделся? — прокричала Лаура.

Трейси вытащила свой неизменный блокнот — она с ним не расставалась, — быстро что-то нацарапала, оторвала листочек и приклеила перед подругой к стойке. Там было написано: «Просто скажи „нет“. В углу за столиком сидела группа рок-музы кантов с панковскими прическами. Они лениво тянули пиво.

— «Распухшие железы», — указала на них Трейси. — Группа Фила.

— Вообще-то это не мой тип, но все лучше, чем сидеть здесь одним. Пошли к ним, — предложила Лаура. — Может, угостят выпивкой.

— Как же! Скорее они получат Почетную медаль Конгресса.

Девушки протолкались сквозь толпу и подошли к угловому столику.

— Привет, ребята, — сказала Трейси. — «Железы», это Лаура. Лаура, это «Железы». — Трейси присела рядом с Джеффом.

— Эта музыка — отстой, — мрачно произнес Джефф, бас-гитарист.

— Точно. Трейси, разве это не отстой? — спросил Фрэнк, ударник группы, когда Лаура устроилась рядом с ним.

Все молчали до тех пор, пока мимо не прошла ослепительная блондинка.

— Эй, киска! Иди к папочке! У меня есть для тебя кое-что, — сказал Джефф.

— Забудь о ней. Элисон работает со мной в «Таймс». Настоящая барракуда.

— У меня найдется крючок, чтобы ее подцепить, — заявил Джефф.

— Теперь понятно, какую железу ты представляешь в этой группе, — сказала Лаура и повернулась к Фрэнку. — Ну а ты? Наверное, ты лимфатический узел?

У входа началось какое-то волнение. Вошел Фил, и лицо Трейси просветлело. Она выразительно посмотрела на Лауру, и Лаура повернула голову.

— Господи, да он высоченный. И красивый.

Трейси кивнула. Ее парень был хорош собой. Кроме того, Фил мог быть бесконечно обаятельным, когда хотел. В руке он держал бас-гитару, но Трейси с огорчением заметила рядом с ним необыкновенно стройную симпатичную девушку. Они вместе направлялись к угловому столику.

— Да он не идет, — заметила Лаура, — он просто шествует. А что это за подруга? Боже, он еще хуже, чем Питер.

— Ты еще даже не познакомилась с ним, — возмутилась Трейси, хотя она и сама уже начала напрягаться по поводу спутницы Фила. — Не дави на меня.

— Привет, я задержался на репетиции, — сказал Фил, обнимая Трейси за плечи.

— Фил, это Лаура, — представила Трейси подругу.

Беглого взгляда на лицо Лауры было достаточно, чтобы понять, что она приняла боевую стойку. Она смотрела на Фила так, словно он не опоздал и пришел с неизвестной девушкой, а плеснул ей в лицо серной кислотой. Лаура обычно перебарщивала в таких ситуациях. С другой стороны, Трейси всегда чувствовала то же самое, когда плохо обращались с Лаурой.