Николас Спаркс - Крутой поворот

Майлз и Сара подошли к реке и стали смотреть на темные, как смола, воды Ньюса, медленно влачившиеся к морю. Крошечные волны мерно бились в глинистые берега.

– Расскажите о Мисси, – неожиданно попросила Сара.

– Мисси?

– Какая она была? Я хочу услышать, – честно пояснила она. – Мисси – огромная часть вашей жизни. Но я ничего о ней не знаю.

Майлз покачал головой.

– Понятия не имею, с чего начать.

– Ну… чего вам больше всего не хватает с тех пор, как она ушла?

На противоположном берегу мелькали огоньки домов: яркие точки, висевшие в воздухе подобно светлячкам в жаркую летнюю ночь.

– Мне просто не хватает ее рядом, – начал он. – Мисси нет, когда я прихожу с работы. Нет рядом по утрам, в постели. Я не вижу ее на кухне или во дворе… везде. Даже если у нас было мало времени, все же на душе становилось тепло при мысли о том, что она окажется здесь, когда больше всего мне нужна. Мы были женаты достаточно долго, чтобы пройти через те стадии, которые обычно проходят женатые люди: когда все хорошо, потом не так хорошо, даже плохо, – и наконец мы сумели притереться друг к другу.

Мы были детьми, когда начали встречаться. И знали людей, которые поженились почти одновременно с нами. Лет через семь большинство развелись, а некоторые даже успели жениться и выйти замуж во второй раз. Но мы остались вместе. Я знаю, как редко это бывает, и ни разу не пожалел о том, что женился на Мисси. Ни разу.

Майлз откашлялся.

– Мы часами говорили обо всем и ни о чем. Да какая разница? Она любила книги и часто рассказывала мне, о чем читала, причем умела это делать так, что мне тоже хотелось их прочитать. Помню, как она читала в постели и иногда засыпала с книгой в руках. Иногда я просыпался среди ночи, а она крепко спит, так и не выключив лампу. Приходилось вставать с постели и выключать свет. Это стало случаться гораздо чаще, когда родился Джона: она постоянно уставала, но держалась так, словно ей все нипочем. Она была прекрасной матерью. Помню, как Джона начал ходить. Слишком рано. Ему было около семи месяцев, он даже ползать не умел, но хотел ходить. Она целыми днями вышагивала с ним по дому, согнувшись в три погибели, чтобы он мог держать ее за руку. И все только потому, что Джоне это нравилось. Спина у нее болела так, что мне приходилось ее массировать, иначе она на следующий день не смогла бы подняться с постели. Но, знаете… – Он помедлил, встретившись взглядом с Сарой. – Мисси никогда не жаловалась. Думаю, она была готова на все ради сына. И часто повторяла, что хочет иметь четверых детей, но после Джоны я постоянно твердил, что еще не время. Наконец терпение ее иссякло. Она сказала, что хочет, чтобы у Джоны были братья и сестры. И я вдруг осознал, что тоже этого хочу. По своему опыту знаю, как трудно быть единственным ребенком, и жалею, что не послушался ее раньше. Хотя бы ради Джоны.

Сара с трудом сглотнула и ободряюще сжала его руку.

– Похоже, она была чудесной женщиной.

По реке шел траулер, направляясь к каналу. Негромко жужжали моторы. Ветерок принес запах жимолости – шампуня, которым мыла голову Сара.

Некоторое время они дружелюбно молчали, окутанные теплом взаимной близости, как толстым одеялом.

Становилось поздно. Пора расставаться. Как бы Майлз ни хотел, чтобы сегодняшняя ночь длилась вечно, все же это невозможно. Миссис Ноулсон ожидала его домой к полуночи.

– Нам пора, – произнес он.

До дома Сары было минут пять ходу. Остановившись у подъезда, Сара выпустила руку Майлза и стала искать ключи.

– Я прекрасно провела время, – призналась она.

– Я тоже.

– И мы увидимся завтра?

Майлз не сразу вспомнил, что она идет на игру Джоны.

– Не забывайте, начало матча в девять.

– А на каком поле?

– Понятия не имею, но мы там будем, и я стану вас высматривать.

В последний момент Сара подумала, что Майлз захочет поцеловать ее, но, как ни странно, он слегка отступил.

– Послушайте… мне пора…

– Знаю, – кивнула она, одновременно обрадованная и разочарованная тем, что он даже не попытался ее обнять. – Только не гоните машину.

Она смотрела, как он заворачивает за угол, к маленькому серебристому пикапу, открывает дверцу и садится за руль. Прежде чем завести мотор, он махнул ей рукой.

Сара стояла на тротуаре еще долго после того, как габаритные огни исчезли вдали.

Сара едва успела на субботнюю игру. В джинсах, сапожках, толстом свитере с высоким воротом, в темных очках, она заметно выделялась среди озабоченных родителей.

Майлз искренне не понимал, как она может выглядеть так просто и в то же время так элегантно.

Джона, пинавший мяч в компании приятелей, завидев Сару, помчался через все поле, чтобы обнять ее, после чего схватил за руку и потащил к Майлзу:

– Смотри, па, кого я нашел! Здесь мисс Эндрюс!

– Вижу, – кивнул Майлз, приглаживая сыну волосы.

– Она, похоже, заблудилась, – продолжал Джона, – поэтому я ее привел.

– Что бы я делал без тебя, чемпион, – пробормотал Майлз, глядя на Сару.

«Ты прекрасна и очаровательна, и я постоянно думаю о прошлой ночи».

Нет. Этого он не сказал. Вернее, сказал, но не это.

– Привет. Ну как вы? – услышала Сара.

– Хорошо. Однако для уик-энда рановато пришлось вставать. Ощущение такое, что придется идти на работу.

Взглянув через ее плечо, Майлз увидел, что команда уже начала собираться. Он воспользовался этим поводом, чтобы не встречаться глазами с Сарой.

– Джона, кажется, твой тренер уже пришел…

Джона сразу оглянулся и начал сражаться с толстовкой, пока Майлз не помог ее снять и не сунул себе под мышку.

– Где мой мяч?

– Разве не ты только что гонял его по всему полю?

– Я.

– Так где он?

– Не знаю.

Майкл опустился на колено и стал заправлять рубашку Джоны в штаны.

– Найдем его позже. Вряд ли он тебе сейчас понадобится.

– Но тренер велел принести мяч для разогрева.

– Возьми у кого-нибудь.

– А они чем будут играть?

Очевидно, мальчик встревожился не на шутку.

– Все будет хорошо. Иди. Тренер ждет.

– Уверен?

– Доверься мне.

– Но…

– Иди. Тебя уже ждут.

Джона еще немного помялся, но все же послушно направился к остальной команде. Сара с понимающей улыбкой наблюдала за отцом и сыном.

Майлз показал на сумку.

– Хотите чашку кофе? Я принес термос.

– Нет. Пока не стоит. Перед тем как приехать, я напилась чаю.

– Травяного?

– «Эрл Грей».

– С тостами и джемом?

– Нет, с хлопьями. А что?

– Простое любопытство, – отговорился Майлз.

Раздался свисток, и команда направилась на поле, готовясь к игре.

– Можно вас кое о чем спросить?

– Пожалуйста, если это не касается моего завтрака, – предупредила она.

Майлз откашлялся.

– Я просто хотел знать, оборачиваете ли вы волосы полотенцем, после того как приняли душ, или сразу их сушите?

– Забавно, – обронила она, пристально глядя на него. – Вы смешной.

– Так все говорят.

– Кто «все»?

– Они.

– Вот как?

Очередной свисток возвестил о начале игры.

– Итак… как насчет полотенца? – настаивал он.

– Да, – таинственно засмеялась она. – Я заматываю голову полотенцем.

– Я так и думал, – довольно кивнул он.

– Вы никогда не подумывали о том, чтобы снизить дневную норму кофе?

– Никогда, – покачал головой Майлз.

– А следовало бы.

Он сделал еще глоток, чтобы скрыть удовольствие.

– Я и это слышал.

Сорок минут спустя игра закончилась. Несмотря на все усилия Джоны, его команда проиграла, правда, он не особенно расстроился. Обменявшись дружескими хлопками рук с товарищами по команде, Джона побежал к отцу. Следом мчался его друг Марк.

– Вы оба прекрасно играли, – заверил Майлз.

Мальчики рассеянно поблагодарили его, а потом Джона подергал отца за свитер.

– Послушай, па!

– Что?

– Марк спрашивает, можно ли мне у него переночевать.

– Это правда? – спросил Майлз у Марка.

Тот кивнул:

– Мама разрешила. Но если хотите, можете сами с ней поговорить. Она вон там. И Зак тоже поедет с нами.

– Ну же, па? Пожалуйста. Я сделаю все задания, как только вернусь домой. И даже что-нибудь сверх того.

Майлз поколебался. Вроде все в порядке, и в то же время… он любил, когда Джона был рядом. Без него дома так одиноко…

– Ладно, если тебе действительно хочется…

Джона возбужденно улыбнулся и, не дав ему закончить, завопил:

– Спасибо, па! Ты самый лучший!

– Спасибо, мистер Райан, – степенно поблагодарил Марк. – Пошли, Джона! Скажем моей маме, что все в порядке.

Они вприпрыжку удалились, подталкивая друг друга и громко смеясь. Майлз повернулся к Саре, смотревшей им вслед.

– Вижу, он горько скорбит о том, что не увидит меня сегодня.

– Просто сокрушен, – согласно кивнула Сара.

– А мы хотели взять напрокат фильм и посмотреть перед сном.

Сара пожала плечами.

– Должно быть, ужасно, когда тебя так легко забывают.

Майлз рассмеялся. Он по уши влюблен в нее. Никаких сомнений. По уши.

– Ну, поскольку я остался один и все такое…

– Да?

– Ну… то есть…

Она лукаво глянула на него.

– Снова хотите узнать, как поживает вентилятор?

Он ухмыльнулся. Она еще ни разу его не разочаровала!

– Тогда что вы имеете в виду?

– Не партию в пул. Это уж точно!

Сара рассмеялась.

– Как насчет ужина у меня дома?

– Чай и хлопья? – осведомился он.

– Совершенно верно, – кивнула она. – И обещаю накрутить на голове тюрбан из полотенца.

Майлз снова расплылся в улыбке. Какая женщина! Он не достоин ее! Правда, не достоин!

– Папа!

Майлз сдвинул бейсболку на затылок и поднял голову. Они сгребали опавшие листья во дворе.

– Что?

– Прости, что не посмотрю с тобой кино сегодня вечером. Я только сейчас вспомнил! Ты не сердишься?

– Ничуть, – заверил Майлз.

– И все равно возьмешь фильм напрокат?

Майлз покачал головой:

– Наверное, нет.

– Что же ты тогда будешь делать?

Майлз отложил грабли, снял бейсболку и вытер лоб рукой.

– Скорее всего поужинаю с мисс Эндрюс.

– Опять?

Что же теперь сказать сыну?

– Вчера мы славно провели время.

– Что вы делали?

– Ужинали. Гуляли.

– И все?

– Почти.

– По-моему, это скучно.

– Жаль, что тебя с нами не было, – вздохнул отец.

Джона обдумал это признание.

– Сегодня у вас еще одно свидание?

– Что-то вроде.

Джона кивнул и отвел взгляд:

– Это значит, что она тебе нравится, да?

Майлз подошел к Джоне и присел на корточки, так что их глаза оказались на одном уровне.

– Пока что мы только друзья. И это все.

Джона снова задумался. Майлз обнял его и прижал к себе.

– Я люблю тебя, сынок.

– И я тебя, папа.

– Ты хороший парень.

– Знаю.

Майлз засмеялся, встал и снова потянулся к граблям.

– Послушай, па!

– Что?

– Я, кажется, проголодался.

– И что же ты хочешь поесть?

– Мы можем пойти в «Макдоналдс»?

– Ясное дело.

– И ты купишь мне «Хеппи мил»?

– Не находишь, что ты для этого уже слишком взрослый?

– Мне всего семь, па.

– Ах да, верно, – кивнул Майлз, делая вид, что совсем забыл возраст сына. – Пойдем умоемся.

Он обнял Джону за плечи, и они направились к дому. Но Джона тут же остановился:

– Папа!

– Что?

Джона молча зашагал к дому, бросив на ходу:

– Если тебе нравится мисс Эндрюс, все в порядке.

От изумления Майлз потерял дар речи.

– Ты это серьезно?

– Да. Потому что, мне кажется, ты ей тоже нравишься.

Это чувство крепло с каждой новой встречей.

Весь октябрь они назначали друг другу свидания, не говоря уже о том, что каждый день виделись в школе. Они могли говорить часами, гуляя, держались за руки, и хотя их отношения пока что не стали интимными, невозможно было отрицать чувственный подтекст, проскальзывавший в их беседах.

За несколько дней до Хеллоуина, после финального футбольного матча сезона, Майлз спросил Сару, не хочет ли та пройтись «дорогой призраков». У Марка был день рождения, и Джона снова ночевал у друга.

– Что это такое? – удивилась Сара.

– Обойдем старинные дома и послушаем истории о призраках.

– Именно так развлекаются жители маленьких городков?

– Ну… либо прогулка, либо можно сидеть у меня на крыльце, жевать табак и играть на банджо.

– Нет уж, лучше первый вариант, – фыркнула Сара.

– Я так и подумал. Заеду за вами в семь?

– Буду ждать затаив дыхание. А потом ужин у меня дома?

– Здорово! Но, знаете, если будете закармливать меня ужинами, я скоро избалуюсь.