Но ни один из них не предполагал, что любвеобильная дуэнья Франческа Донатти гостеприимно откроет двери своей спальни пылкому любовнику с французским выговором и жгучим взглядом уроженца Гаскони. А лестница, оставленная кем-то под окном, не случайность, а замысел убийц.

Солнце поднималось все выше, утро заявляло свои права щебетанием птиц и свежестью росных трав. Голоса в кабинете вскоре стихли. У сенатора и его доверенного слуги было еще много хлопот перед отъездом. Виттория с тревогой подумала о состоянии его раны, покой и сон Сеньора М был слишком короток.

Обитатели поместья все еще приходили в себя после минувшей кровавой ночи. Только к завтраку Симона осторожно заглянула в комнату Виттории и, поставив на стол поднос с едой, осведомилась о ее самочувствии.

— Со мной все в порядке, — ответила она, но покрасневшие от слез глаза выдали ее состояние.

— Я помогу Вам привести себя в порядок, а после мы уложим Ваши вещи. Это приказ сеньора Веньера, — просто ответила молодая женщина, предпочтя оставить девушку в покое и не приставать с расспросами. Все было понятно и без слов. Пережить подобное она и врагу бы не пожелала.

Виттория с трудом заставила себя съесть половину своего завтрака, почти не чувствуя вкуса пищи. Потрясение и саднившее горло все еще давали знать о себе. А потом они с Симоной принялись укладывать в тяжелый дорожный сундук ее одежду, обувь, книги, принадлежности для вышивания, нехитрые девичьи украшения. К обеду ожидался приезд сестры сенатора — сеньоры Беатрис Гритти, в сопровождении юного пажа и нескольких верных слуг хозяина поместья.

Виттории предстоял очередной поворот судьбы, но теперь она знала, что на этой земле есть тот, кто желает ей смерти. Сможет ли Сеньор М защитить ее, или сам станет жертвой неведомых врагов? Эта мысль не давала покоя, поселившись в ее голове незваным гостем.

Каждый раз, вспоминая глаза сенатора, наполненные состраданием, рану на его теле, его злость на самого себя за неудачную засаду, едва не закончившуюся ее гибелью, она истово просила Пресвятую Деву, всех святых и ангелов даровать ему скорейшее выздоровление. И час за часом в ней крепла отчаянная решимость, покинуть этот дом, отважившись на побег. Ее страшила неизвестность и собственная беззащитность перед миром, что царил за этими стенами… Но лучше уж ей скитаться по свету, прятаться в случайных углах и норах подобно полуночным зверькам, только бы не подвергать больше смертельной опасности жизнь Сеньора М и других ни в чем не повинных людей, над которыми уже нависла тень преследовавшего ее жестокого рока. 

Сирена

Виттория беззаботно подставляла лицо сентябрьскому солнцу, которое здесь не собиралось сдаваться наступающей осени, напрочь позабыв о наставлениях сеньоры Гритти сидеть в тени, дабы сохранить, приличествующий ее новому положению, цвет кожи. Ей было уютно в этом полудиком крае на берегу кристально чистого моря, куда сеньор Веньер привез ее вместе со своей сестрой, чтобы спрятать от всего мира.

Дела адмирала Венецианской республики даже в мирное время требовали его неустанной заботы о множестве крепостей и портов, разбросанных на побережье Адриатики. Оставив дам на попечение коменданту крепости-своему давнему соратнику и проверенному вояке Маттео Урци, Марко отправился дальше. Впереди его ждала инспекция самых отдаленных средиземноморских форпостов Светлейшей, находящихся в опасной близости от турецких владений.

Почти месяц прожили прекрасные венецианки бок о бок в старинной иллирийской крепости, возвышавшейся на грозном утесе. И за это время сестра сенатора — сеньора Беатрис стала для Виттории не только строгой компаньонкой, но и близким человеком, которому можно было довериться. Как это произошло за столь короткое время, Виттория и сама не могла объяснить. Возможно, это было следствием почти затворнического существования, бесконечного ожидания приезда Сеньора М и хоть каких-то новостей из внешнего мира. Возможно впервые в жизни девушка почувствовала заботу сродни материнской, которой у нее так никогда и не было.

Поначалу Виттория вела себя замкнуто и отстраненно, боясь показаться невеждой перед знатной дамой, проявить в чем-то свою неловкость и отсутствие должного воспитания. Но доброта Беатрис быстро нашла дорогу к сердцу юной сироты. Они много читали из привезённых и тщательно отобранных книг домашней библиотеки Веньеров, а потом обсуждали прочитанное. Беатрис исподволь давала своей подопечной уроки светского этикета и знакомила с азами ведения домашнего хозяйства, что пригодится в недалеком будущем замужней даме. Они ухаживали за маленьким палисадником с розами, привнося в суровый гарнизонный быт частицу уюта и женского внимания. Иногда, разгоняя тоску долгих и однообразных дней, они брали в провожатые местных гарнизонных ребятишек и спускались к морскому побережью в ближайшую укрытую от посторонних взглядов лагуну, устраивая там маленькие пикники. Виттория, как и многие ее современники, плохо плавала, но благодаря урокам Беатрис и собственному упорству, овладела этим немудрёным искусством. Удовольствие от плавания в чистейшей воде и в окружении стайки юрких рыбок приносило девушке искреннюю радость и давало выход ее нерастраченной юной энергии. Теперь ежедневное послеполуденное купание стало для них сродни тайному ритуалу, и было лучшим времяпровождением в этой вынужденной ссылке.

Сеньора Гритти, видя неподдельный интерес Виттории к своему происхождению и щадя ее девичью скромность, рассказала своей подопечной о ее матери. О детстве и юности проведенных вместе, о маленьких невинных проделках, которые они устраивали, обхитрив чопорную дуэнью, о том, какой необыкновенной и талантливой женщиной была Вероника Франко. Беатрис не утаила ничего из жизни своей близкой подруги, но сделала все возможное, чтобы Виттория, узнав, кто ее мать, никогда не стыдилась этого и хранила в памяти достойный образ. Именно об этом просил Марко, поручая девушку заботам своей любимой сестры.

Виттория каждый день благодарила Пресвятую Деву и ангелов за то, что отвели ее от опасного и необдуманного поступка, на который она решилась ещё тогда, в поместье Веньеров. Ей, едва пережившей опасность, казалось, что ее побег убережет Сеньора М, его родных и близких от преследующих ее несчастий.

Она закрыла глаза и вернулась в памяти к тому дню, после страшной кровавой ночной резни, когда едва не погибла от руки неизвестного убийцы. После приезда Сеньоры Беатрис и их краткого знакомства Сеньор М объявил свою волю — на рассвете следующего дня они отправятся в город, а затем поплывут вместе с ним на снаряженном для долгого морского путешествия фрегате. Он оставит их на полпути к Криту, в хорошо вооруженной крепости южнее Пулы, где они проведут некоторое время, пока сенатор не выяснит, кто и почему желает смерти Виттории и не найдет способ устранить эту угрозу.

Это решение привело девушку в ужас. Ей сразу же представилось, как ее опекун гибнет в неравной схватке, подстроенной хитроумными врагами. И все из-за того, что она не нашла в себе мужества избавить его от обязательств опекать и защищать ее.

Но куда идти? Где найти хотя бы временное пристанище? В памяти возник образ маленькой уютной деревушки среди бескрайних лавандовых полей, о которой рассказывала Ваноцца в редкие минуты отдыха от своих хозяйственных хлопот. По ее словам, не сыскать на всем белом свете более радушных и добрых людей, чем на ее родине. Возможно, там найдется уголок и для нее — сироты без роду без племени-подумалось ей тогда. А имя она конечно же изменит, чтобы никто и никогда не смог ее найти. Но прежде, нужно было выяснить, насколько далеко от поместья Веньеров находится деревушка Ваноццы.

В часы послеполуденного отдыха, когда все поместье забылось дневным сном, девушка пробралась в кабинет своего опекуна. Там она приметила на стене большую и подробную карту владений Республики не только на море, но и на материковой части. Ей казалось, что она бесшумна как кошка и сможет осуществить свой план без помех. Виттория обогнула массивный стол и поднялась на цыпочки, чтобы лучше разглядеть верхнюю часть с самыми северными владениями Светлейшей. Но чей-то громкий выразительный хмык, достигший ее ушей в тот самый момент, когда она внимательно изучала карту, разрушил эту иллюзию. Вздрогнув от неожиданности, девушка резко обернулась, встретившись глазами с тем, кого совсем не рассчитывала увидеть здесь в этот час. Ведь Сеньор М вместе с Юсуфом и слугами должны были отдыхать, готовясь к завтрашней дальней дороге.

— И как давно вы интересуетесь картографией? — настороженно спросил Веньер.

— Я… — Виттория поняла, что ее щеки уже пылают от стыда, а язык не поворачивается произнести лживые оправдания. Она опустила голову, уставившись в пол, покрытый красивым восточным ковром, переключив мысли на рассматривание узоров, чтобы окончательно не потерять самообладание.

— Хорошо…Тебе нечего сказать. Тогда позволь мне предположить, что изучение карт таким скрытным способом — не что иное, как подготовка к побегу.

Она чувствовала на себе его взгляд и заливалась краской еще больше, не решаясь поднять глаза.

— Я не хочу, чтобы из-за меня гибли люди…Я знаю, что проклята и должна нести свой крест в одиночку, — прошептала она, через мгновение неожиданно ощутив на своих плечах тепло широких ладоней, легко коснувшихся ее в успокаивающем жесте.

— Посмотри на меня Виттория, — хрипловатый голос Сеньора М не был грозным или обвиняющим. Когда она подняла к нему свое пылающее лицо, то могла поклясться, что взгляд его, обращенный к ней, был полон неизъяснимой печали и нежности, хотя сенатор говорил как всегда уверенно и серьезно.

— Я не стану удерживать тебя, если ты захочешь уйти из моего дома и отвергнешь мою опеку. Но тогда, все хлопоты твоей покойной матери о твоем будущем обратятся в прах. Она не хотела бы для тебя судьбы нищей бродяжки. А ведь ты даже не представляешь что ждет тебя за этими стенами без защиты: голод, унижения, болезни, любой мужчина сможет воспользоваться тобой… Понимаешь ли ты это?! Смерть сеньоры Франчески, и кровь, пролитая нами ради спасения твоей жизни, будет напрасной, никому не нужной жертвой. Это ли не истинное проклятье?! Я верю, что ты взяла от матери не только смелость и упрямство, но и ум, который поможет тебе осознать опрометчивость твоих намерений. Знай Виттория — пока я жив, я не позволю причинить тебе вред, твой крест — это теперь и моя судьба.

Девушка все еще сидела на берегу с закрытыми глазами, восстанавливая в памяти его голос, мужественное строгое лицо в мягком отсвете свечей, уютное ощущение сильных рук на своих плечах… В тот вечер ее решимость стать безымянной странницей была развеяна одним лишь взглядом зеленых глаз Марко Веньера, ее Сеньора М, тем невозможным, тайным, мучительным чувством, которое все возрастало и крепло в ее юном сердце, превращаясь во что-то более сильное, всепоглощающее, бессмертное, чем мимолетная девичья влюбленность.

— Виттория! Ты так и собираешься сидеть на берегу? Возможно это последние дни, подходящие для купания. Смотри, прозеваешь,

— Ох. И правда сеньора Беатрис, — девушка с улыбкой посмотрела в выразительные глаза черничного оттенка, форма и разрез которых был очень схожи с золотисто зелеными глазами Марко.

— О чем ты грезишь, дитя? — как всегда ласково спросила Беатрис. — Порой мне кажется, ты уходишь в мир своих фантазий, также как и твоя мать.

— Это грех?

— Нет, что ты! Напротив, это свидетельство пытливого ума и утонченной натуры.

— Я часто думаю, о том, что теперь обрела часть себя, узнав столь многое о своей матери. Но также меня не покидает мысль о том, кто мой отец…

Сеньора Гритти посмотрела на девушку с пониманием и сочувствием, сколько раз и она задавала себе этот вопрос. Марко не смог дать ей ответ на него тогда в поместье, он и сам находился в поисках и раздумьях. Когда в разговоре с ним Беатрис вполне логично предположила, что Виттория может быть его дочерью, реакция брата удивила и испугала ее. Лишь раз она видела его таким бледным и растерянным- когда жизнь его возлюбленной Вероники, ожидавшей суда, висела на волоске. Он сказал ей, что никогда не поверит в то, что Вероника могла скрыть от него факт рождения их ребенка. Его решимость и убежденность показались ей лишь щитом какой-то тщательно скрываемой тайны, но она не смела выпытывать у брата секреты, которые он пока не хотел или не мог раскрыть.

Все же, за время их с Витторией пребывания здесь, Беатрис невольно искала в чертах и повадках девушки наследие Веньеров. Однако ее подозрения так и не нашли подтверждения, а вопросов стало еще больше, когда ее воспитанница поведала о своей жизни на Джудекке, несостоявшемся браке с омерзительным стряпчим, попытке свести счеты с жизнью…Рассказывая о появлении в самый страшный момент на крыше Сеньора М, как она окрестила своего опекуна, его смелости и отваге, Виттория всякий раз заливалась краской. А у Беатрис в душе вспыхивала неясная, но вполне ощутимая тревога.